Читать книгу Сухотин - Алики Пирамида - Страница 3

– Анна, дорогая моя, я рада видеть твоих друзей.

Такими словами нас, меня и Григория Двинских, приветствовала мать Анны Константиновны. Впрочем, я в радостных чувствах этой весьма грозной дамы посомневался бы, но не о ней ведь и речь. Лицезреть мы пришли не ее седые букли, и не дорогущий сервиз, из которого нас потчевали чаями, а жениха – упыря и вурдалака.

И, надо сказать, он меня разочаровал. Я ожидал увидеть немца, промышленника, может быть, самого обычного, может, с оттенком загадочности и угрозы – я, на самом деле, был бы только рад, если бы у подозрений Анны была хоть какая-то относительно реальная подоплека. Но ничего обычного в Антоне Вульфе не было. Пугающего, впрочем, тоже. Малый этот самым усиленным образом изображал байронического вампира.

Прибыл он, естественно, когда на улице уже начало смеркаться. И все мы – я, Григорий и Анна с ее матушкой, сидели и ждали приезда этого солнца – если можно так выразиться о человеке, старательно ненавидящем солнечный свет. Одет он был в черное, лицо имел бледное, круги под глазами так же были – но я углядел на его коже следы театрального грима, чего, конечно, Анна Константиновна, по неопытности своей, могла и не заметить. И весь томный, печальный, небрежный, он слонялся по гостиной, тяжко вздыхая. И еще у него были заостренные ногти. Все небыстрое чаепитие мне хотелось утопить его в молочнике – или утопиться там самому, лишь бы не видеть этого, словно только что со сцены сошедшего хлыща. Тем больше оснований было пожалеть бедную Анну – право же, от перспективы брака с таким чудом и в самом деле можно было повредиться умом.

Впрочем, я старался проявлять дружелюбие,  Григорий не отставал, и с хозяевами мы прощались одновременно с Вульфом. После чего он весьма любезно предложил воспользоваться его экипажем  – там завязалась непритязательная беседа, по результатам которой мы все трое оказались у цыган.

Потолки и стены в кричаще безвкусной лепнине и росписи, бархатные шторы от пола до потолка, и на фоне всего этого дым коромыслом, пьяные крики, ругань, и старающаяся перекрыть все это визгливая музыка. Григорий явно впервые был в таком месте.Он не то чтобы робел, но разглядывал все вокруг с каким-то слишком уж холодным интересом, а вот Вульф там был явно свой – цыгане величали его по имени-отчеству, девицы панибратски улыбались, братцы-купчики накинулись обнимать. Было забавно наблюдать, как с Вульфа мигом слетел его напускной вампиризм – не прошло и получаса, как этот якобы вурдалак, скинув мрачных тонов пиджак и драматический шейный платок, лихо отплясывал в кругу визжавших и махавших юбками цыганок.

– А это правда, что он вампир? – какая-то миленькая блондиночка с пустым и полупьяным взглядом подсела к нам.

– Не знаю. А ты как думаешь? – грубовато спросил Григорий – видимо, другим тоном он общаться с женщинами пока не умел.

– Я думаю, настоящий вампир, – с придыханием сказала блондиночка, – я фильм видела в синематографе…

– С Мюзидорой? – уточнил Григорий.

– А почему ты думаешь, что господин Вульф – вампир? – спросил я у нее.

– Он сам мне сказал, – произнесла девушка, сопровождая свои слова таинственной улыбкой, и тут же, мы и глазом моргнуть не успели, была уведена от нас каким-то юнцом в алой рубашке.

– Есть он не ест, а вот пьет за троих, – кивнул Григорий в сторону Вульфа, лившего в себя бокалы один за другим. – Столько алкоголя… Неудивительно, что у него плохой аппетит. Печень, наверное, ни к черту.

Согласиться я с ним не успел – Вульф как раз начал демонстрировать свою, как выразилась Анна, необыкновенную физическую силу. Схватив какую-то полноватую цыганочку, он начал лихо подбрасывать ее под потолок, все выше и выше, и, несмотря на то, что помещение по высоте вмещало в себя этажа два, мне стало боязно, что он зашибет ее об потолок. Женщине, видимо, тоже – она уже не визжала, а лишь охала, выпучив от страха глаза.Купчики гоготали, остальные цыгане, натужно улыбаясь, изображали одобрение.

– Надо это остановить, – поднялся я. – Он на ногах еле стоит, выронит ее ненароком, и убьет.

– Вульф, приятель, – угадав момент, когда цыганка еще была у него в руках, я потянул его за рукав, – ты совсем нас забыл, идем к столу.

– Шампанского! – немедленно крикнул Вульф. Утирая потное лицо большим платком, и оставляя при этом на нем изрядную порцию своего театрального грима, он поплелся за мной.

– Ты думаешь, я не вампир, – Вульф обнимал меня за шею, и дышал таким крепким винным духом, что опьянеть, пожалуй, можно было от одной его компании, – думаешь, не вампир? Ты ошибаешься. Я пью кровь ведрами. Ведрами!

– А зачем? – спросил Григорий.

– Как з-з-зачем? – удивился Вульф. – Потому что я вампир.

– Вампир, вампир, ваше благородие, вампир, – примирительно сказал пожилой цыган, только что тихо подошедший к нашему столу. Чуть постояв, он робко  улыбнулся мне и прошептал: – Изволите закладывать экипаж?

– Да, наверное, уже пора.

Вульф безропотно дал себя одеть. Вдвоем с Двинских мы кое-как его подняли, и скорее потащили, чем повели к экипажу. Но при виде лошадей Вульф вдруг заартачился.

– Нет! Не-е-е-ет! – взревел он, распихивая нас руками. – Куда!

– Кровь пить. Ведрами, – терпеливо сказал Григорий, которому тоже, наверное, надоело таскать на себе этого совсем не легкого господина, и, как ни странно, он попал в точку. Вульф немедленно присмирел и даже сам попытался влезть в экипаж, правда, не слишком удачно. Усевшись, или, скорее, будучи усажен нами, он тут же захрапел.

– Ну, – сказал Григорий, выдыхая, – думаю, этого «вампира» мы видели во всех ипостасях.

– Не совсем, – сказал я, безуспешно пытаясь оттереть Вульфовские белила со своего сюртука. – Придется еще дом его осмотреть на предмет бутылок с кровью.

Я, честно говоря, подспудно надеялся, что в дом нас все же не пустят – но нет. Заспанный лакей, отворивший входную дверь, самым почтительным образом предложил нам самим тащить Вульфа наверх. Понять его, с одной стороны, было можно: лакей этот был совсем старик, а Вульф какой-то уж слишком тяжелый, непропорционально своей, пусть и очень габаритной, фигуре и росту.

– Ну все, – сказал я, опрокинув Вульфа на кровать под алым балдахином и наблюдая, как по его полнокровному, румяному лицу – грим его давно стерся – проходят отблески свечи, которую держал в руках лакей.

– Да. Пошли, – просипел Григорий, согнувшись пополам – он все никак не мог отдышаться. – У вас есть здесь туалет? – осведомился он у лакея.

– Да, как же… Позвольте проводить вас, – пробормотал старик.

Они вместе вышли прочь из комнаты. Я пошел за ними, дождался, пока лакей запрет дверь в комнату Вульфа, а потом сообщил, что подожду их внизу.

– Хорошо, – сказал Двинских, хватаясь за живот. И они с лакеем ушли.

Казалось бы – вот он дом, весь мой, пустой, ищи – не хочу. Но это был огромный дом, богатый, хорошо обставленный, и графины с кровью нигде на столах не красовались. Вообще ничего подозрительного не было.Шкафчики и секретеры были или заперты, или содержали в себе всякую ерунду. Поэтому, побродив по залам и комнатам – гулкие звуки моих шагов, казалось, слышал весь дом –я спустился, как мне и было положено, вниз, к входной двери. Присесть там было негде, и, облокотившись о перила лестницы, я, похоже, даже задремал…

…Как вдруг резкий хлопок по спине вывел меня из хрупкой дремоты. Передо мной был Вульф. Мутные его, налитые кровью глаза бессмысленно метались из стороны в сторону.

– Господин Вульф,  вам нехорошо?

– Я… пойдем, – он схватил меня за ворот и потащил. Сопротивляться его силе было сложновато.

– Постойте… Господин Вульф! Антон Карлович!

И он остановился – далеко не сразу, а только дойдя до массивной двери, ведшей, судя по всему, в подвал.

– Открывай! – прохрипел он.

– Простите?

– Открывай! – он пихнул мне тяжелую связку ключей.

Второй раз просить меня было не надо: в конце концов, я ведь и находился тут для того, чтобы раскрыть его тайны. Одно плохо – в закутке этом было темно, хоть глаз выколи, отыскать замочную скважину нелегко было даже мне, не говоря уж ов стельку пьяном Вульфе.

– Вот, – сказал я, справившись с дверью.

– Уходи, – толкнул он меня и затопал вниз, в непроглядную темень подвала.

Несколько минут у меня ушли на то, чтобы найти в этом полутемном доме свечу.  Вернувшись с ней к подвалу, я смело шагнул вниз – и спустя всего несколько шагов в нос мне шибанул густой, тяжелый запах крови.