Читать книгу Сиэль. Следы на снегу - Алиса Жданова - Страница 5

– Эттрейо, значит! – голос над ухом походил на шипение змеи. – Ну я сейчас покажу тебе Эттрейо! Я живу в этом поместье уже пять лет, трачу свои годы, а он возвышает тебя!

Госпожа Илмон, конечно же, узнала о вчерашнем ритуале и подстерегла меня в коридоре сразу после обеда. Безошибочно схватившись за мое запястье, она нащупала под тонкой тканью рукава браслет и взбесилась так, словно украшение украли у нее лично.

Памятуя о том, что мне вроде как разрешили давать отпор, я оттолкнула женщину.

– Отойдите, – я постаралась, чтобы голос звучал спокойно. Потому что тренировки тренировками, а безразлично реагировать на столь неприкрытую ненависть я так и не научилась, и сейчас голос еле заметно дрожал.

Госпожа Илмон, яростно сверкнув глазами, сделала вид, что подчинилась – но, стоило отвернуться от нее, тут же набросилась со спины и затолкала меня в свою комнату. Я едва успела выставить руки вперед, чтобы не врезаться лицом в дверь.

– Мерзкая девка, – заявила она срывающимся от злости голосом, едва я стряхнула ее и отскочила. – Думаешь, он посмотрит на тебя? Да ты видела себя в зеркале? – и тут она расхохоталась, как сумасшедшая, проворачивая в замочной скважине ключ.

Я быстро огляделась по сторонам, оценивая ситуацию. Да уж, если из нас двоих кто-то и смотрелся в зеркала днями напролет, то это явно госпожа Илмон, потому что покои у брюнетки были просто-таки заставлены ими. Кроме зеркал, в глубине комнаты виднелась исполинских размеров кровать под балдахином, от вида которой мне поплохело – знаю же, с кем она ее делит – и переносная печь посредине, жарко растопленная.

Печь. В июне.

Я бросила на женщину подозрительный взгляд, и она медленно растянула губы в улыбке.

– С ожогами в пол-лица ты уже не будешь ему интересна, – пропела фаворитка, и в ее глазах мелькнул маниакальный огонек.

– Чокнутая! – выкрикнула я, отскакивая, когда женщина бросилась на меня. Неужели она и вправду собралась меня изуродовать?

Дальнейшее напоминало бы балаган, если бы не было так мерзко. Госпожа Илмон гонялась за мной по всем покоям, вопя оскорбления, я улепетывала, роняя за собой зеркала, чтобы задержать преследовательницу. В воздухе стояли вопли и звон стекла, и неудивительно, что вскоре это привлекло внимание.

– Фелиция? – раздалось в коридоре. Лорд Каэл! – Что у тебя там происходит?

– Господин Каэл! – крикнула я. Я как раз, схватив длинный осколок, держала его перед собой, чтобы не позволить его спятившей любовнице приблизиться. – Помогите! Откройте дверь!

У него же должен быть второй ключ? Или, может, дракон сможет открыть замок магией?

Видимо, второе, потому что через секунду от дверных створок повалил плотный дым. Я с облегчением выдохнула – я все же ни разу не протыкала никого осколком стекла, и начинать не хотелось. Как и пострадать самой.

Тут, воспользовавшись тем, что я отвлеклась, госпожа Илмон вдруг напрыгнула на меня сбоку и повалила на пол. Мы с ней рухнули прямо на решетчатую печь, отчего та тут же развалилась. Я угодила ладонью в ворох горящих углей, а обрадованная фаворитка, чьи силы удесятерились от успеха, схватила меня за волосы и вдавила лицом в еще раскаленную решетку.

– Фелиция! – рявкнули где-то сверху.

Ее вес тут же исчез с моей спины, и через миг и меня вздернули за шкирку, как котенка.

– Она на меня напала! – запричитала госпожа Илмон. – Хотела порезать, чтобы остались шрамы…

Я судорожно вздохнула, не решаясь поднять глаза. В голову пришли все бесчисленные случаи, когда мне влетало за то, что делала Наоми – верили всегда ей. Сейчас лорд Каэл разозлится на меня и вышвырнет из поместья. Конечно, он поверит не мне, а собственной возлюбленной… На глаза заранее навернулись слезы, и я яростно сморгнула их. Даже если выгонят, не пророню ни слезинки! Не доставлю этой гадине такого удовольствия.

– Сиэль, – пальцы, показавшиеся мне ледяными, приподняли подбородок. – Что произошло? С тобой все в порядке?

Лицо дракона было абсолютно белым. Взгляд окинул меня с ног до головы, и, не удовлетворившись осмотром, мужчина принялся вертеть меня, как куклу, ища повреждения.

– Я в порядке, – наконец разлепив губы, отозвалась я. – Она хотела обжечь меня, чтобы… э-э-э… изуродовать.

Чтобы он не обращал на меня внимания.

Взгляд дракона метнулся к разломанной печке на полу, а рука вдруг осторожно отвела волосы с моего лица. Облегченно выдохнув, он на миг прикрыл глаза, а когда открыл, привычная туманная серость в них сменилась такой тьмой, что мне стало страшно.

– Огонь не может навредить мне, – зачем-то торопливо пояснила я, – видите?

И, подхватив тлеющий оранжевый уголек, я сжала его в ладони – чтобы тут же уронить, когда мою руку ударили снизу. Вполголоса выругавшись, лорд Каэл прижал к моей ладони, совершенно невредимой, белоснежный платок.

– Что ты творишь? – риторически вопросил он.

Я растерянно сжала платок, не зная, что ответить. К счастью, ответа от меня и не требовалось – мужчина уже отвернулся.

– Она все врет! – почуяв неладное, госпожа Илмон взвизгнула и поползла по полу. Она намеренно не вставала, чтобы изобразить, как сильно я ей якобы навредила, и к тому моменту, как женщина добралась до господина Каэла, ее руки были все изрезаны мелким зеркальным крошевом. – Это она все начала, я только защищалась!

– Фелиция, – что-то в голосе лорда Каэла заставило ее, уже схватившуюся за полы его одежды, замереть, – я говорил тебе не трогать Сиэль?

– Да она…– начала было женщина, но дракон перебил ее:

– Собирай свои вещи. Ты покинешь поместье сегодня же.

– Что? – потерянно спросила женщина, поднимая на лорда Каэла пораженный взгляд. Я уставилась ему в спину таким же. Он выгоняет ее? Из-за меня?

Дракон не удостоил любовницу ответом. Вместо этого он, не глядя, протянул руку и, схватив мою ладонь, поволок из комнаты. Я оглянулась – и поймала все еще непонимающий взгляд госпожи Илмон, сидящей на полу с израненными руками – и тут коридорные двери замелькали перед глазами, так быстро мужчина тащил меня.

Наконец мы добрались до кабинета, и лорд Каэл разжал пальцы. Я подняла на него взгляд, ожидая чего угодно – и, к счастью, увидела, что он уже немного успокоился, а его глаза были обычного, серого цвета, без испугавшей меня до чертиков темноты.

– Что это было? – строго спросил он, и я непонимающе вздернула брови:

– Что?

– Почему ты не защищалась? Почему позволила напасть на себя?

– Я…– я растерянно потерла ладонью лоб. Почему-то вдруг закружилась голова. – Она неожиданно толкнула меня в комнату, а потом… я опасалась навредить ей или убить.

– Понятно, тогда начинаем изучать защитные заклинания, раз уж ты не можешь защищать себя оружием, – сделал непонятный вывод мужчина. Пройдя на свое место, он сел за стол, как обычно, заваленный грудой писем. – Иди, отдыхай.

– Господин Каэл, – нерешительно произнесла я. Он вскинул на меня вопросительный взгляд. – Почему вы поверили мне, а не ей? Не госпоже Илмон?

Он молчал так долго, что я уже подумала, что мужчина не ответит. Его взгляд не отрывался от края стола.

– Потому что ты Эттрейо, – наконец отозвался он и перевел глаза на меня. Его взгляд был серьезен. – А значит, для меня ты важнее любого другого человека. Я всегда поверю тебе, а не кому-то постороннему.

Вот как… Не уверенная, как нужно реагировать, я растерянно кивнула на прощанье и вышла, осторожно затворив дверь.

Я думала, что госпожа Илмон будет вопить на весь особняк, когда служанки укладывали ее вещи, но в коридоре жилого этажа царила мертвая тишина. Тем не менее, я все равно предпочла сбежать в сад, где устроилась в своей любимой беседке у пруда.

Нервозность медленно уходила, уступая место снова запорхавшим в животе бабочкам. Лорд Каэл сказал, что для него я важнее всех остальных! Он поверил мне и выгнал госпожу Илмон! Женщина больше не будет подстерегать меня в коридорах и бросать злобные взоры поверх кофейника за столом!

Выдохнув, я привалилась к стене беседки и сползла на пол. Руки запоздало затряслись, когда я провела ими по лицу. Да, если бы я не была фениксом, то сегодня обзавелась бы жуткими ожогами.

Я так и сидела в беседке, медленно приходя в себя, пока пробегающая мимо служанка не шепнула, округлив глаза:

– Госпожа Илмон уезжает!

Медленно поднявшись, я пошла к воротам – не для того, чтобы позлорадствовать, а просто чтобы убедиться, что женщина действительно покинула поместье. Спрятавшись за деревом, я наблюдала, как тяжело груженная сундуками повозка скрывается за воротами. Взгляд у сидящей в ней женщины был абсолютно безучастный и потерянный, так, что мне даже на миг стало ее жалко.

Господин Каэл не передумал. И не вышел провожать ее – женщину, которая была с ним пять лет. От этого мне почему-то стало неуютно, и, передернув плечами, я поспешила вернуться в комнату.

Только чтобы обнаружить записку, небрежно брошенную на покрывало.

«Когда ты станешь не нужна ему, он выбросит тебя так же, как меня», – прочитала я и, смяв записку, запулила в мусорную корзину. Отчего-то на миг стало холодно, и я поспешила выбросить содержимое послания из головы. Пора переодеваться к ужину.

Я думала, что за ужином лорд Каэл будем мрачен и зол – потому что из-за меня ему пришлось выгнать госпожу Илмон. Но, когда я появилась в столовой, он выглядел и вел себя, как обычно. Из комнаты уже унесли лишний стул, и теперь ничто не напоминало о том, что еще утром за столом нас было трое.

Я не решалась поднять щекотливую тему ее отъезда, и начало ужина прошло в неуютном молчании. Затем, однако, мужчина задал какой-то пустяковый вопрос об учебе, я ответила – и неловкость пропала, словно ее и не было. Дальнейшее молчание было уже уютным и спокойным.

Вечером, засыпая, я все крутила в голове слова дракона – о том, что для него я важнее всех остальных. Как это романтично! Никто никогда не ставил меня на первое место… Может, я действительно что-то для него значу?

Я попыталась отогнать недостойные мысли о том, что теперь, когда госпожа Илмон уехала, некому будет стоять между нами и… Может, господин Каэл обратит на меня внимание? Не как на воспитанницу, которую нужно учить защитным заклинаниям, а как на девушку? Эх, если бы я не была вынуждена все время ходить в мужской одежде!

Я представила себе, как вдруг появилась бы перед драконом в красивом платье. Нежно-голубом, в кружеве пены… И с длинными волосами! В моем воображении он, пораженно моргнув, поднимался со своего места, порывисто подходил ко мне и впивался в губы поцелуем, не в силах устоять. Вот бы мне разрешили носить платье!

Так я и уснула, мечтая. Не знаю, какие боги услышали мои молитвы в тот вечер, но вскоре эти надежды внезапно воплотились в жизнь. Ну, частично.

Все началось с цитры.

Господин Эттрейо решил завершить мое обучение самостоятельно, и я переписывала тексты и учила заклинания под его присмотром. А после всего этого упражнялась в игре на цитре.

Цитра стал моим личным пыточным инструментом, потому что я никак не могла извлечь из нее красивую мелодию, как господин Эттрейо. Все, что у меня получалось, было похоже на мяуканье голодной кошки. Это было плохо, потому что игра на музыкальных инструментах входила в перечень классического образования в Драконьей империи.

– Безнадежно, – наконец признал мужчина и, отобрав у меня музыкальный инструмент, закинул его на шкаф. Повыше, чтобы я не достала и не попыталась снова что-то сыграть. – Лучше мы обучим тебя чему-нибудь другому. Кроме музыки, есть еще и рисование, и вышивка…

Сложив пальцы домиком и подперев ими подбородок, господин Эттрейо уставился на меня. Я покаянно вздохнула. Обладание какими-то талантами было необходимым для образованного человека, и мне было жаль, что я раз за разом разочаровываю мужчину.

– А собственно, зачем я пытаюсь сделать из тебя того, кем ты не являешься? – вдруг спросил дракон сам себя. Решительно поднявшись, он подошел ко мне, и я тут же вскочила, преданно таращась на лорда Эттрейо. – Ты же из земель феникса. Твоя суть – бушующий огонь, а не терпеливая вода. Поэтому… – тут взгляд лорда Эттрейо окинул меня с макушки до пят, и я нервно переступила с ноги на ногу, – я найду тебе преподавателя танцев.

– Танцев? – недоуменно переспросила я. Все эти годы меня воспитывали, как мальчика – в драконьей империи женщинам не нужно было изучать ни классические сочинения, ни магию. Многие даже читали с трудом, поэтому мое образование было явно мужским. Но танцы, тем более эттероунские – это женское умение, и выдадут меня с головой. Зачем мне это?

Однако лорд Эттрейо не стал объяснять мне причины, и уже через несколько дней в поместье появилась преподавательница танцев, худощавая молодая женщина. Местная имперка, она, тем не менее, прекрасно знала национальные танцы земель фениксов, и принялась обучать меня с присущим драконам дотошностью. Многое я помнила с детства – я уже когда-то обучалась танцевать вместе с Наоми, так что теперь нужно было просто все вспомнить.

– Шевели бедрами, – командовала она и звонко щелкала пальцами, – и теперь ручки так, и вот так…

Да, для занятий танцами мне пришлось переодеться в национальные одежды Эттероуна, а лорду Эттрейо – окружить нас невидимостью. Мы занимались в танцевальном зале поместья, но все равно, кто-то мог ненароком увидеть в окна, как воспитанник лорда скачет в полупрозрачной юбке и расшитом звенящими монетами топе. Было бы сложно придумать правдоподобное объяснение.

– Надо же, у тебя отлично получается, – произнесла преподавательница в конце первого дня. В ее голосе звучало немалое удивление – наверное, потому что поначалу я двигалась, как деревянная.

Я и сама удивилась, что у меня получается, не меньше ее. Уже привыкнув к неудачам с цитрой, я думала, что просто невосприимчива к изящным искусствам. Однако с танцами все оказалось легче.

Если честно, после того, как я разучила движения, мне лишь пришлось представить, что я танцую для него. Для человека, мнение которого было мне важнее всех на свете – лорда Каэла Эттрейо. И необходимая пластика и мягкость сами собой появились в движениях, руки зажили своей жизнью, а ритм словно бы самостоятельно повел меня в танце. Улыбнувшись, я напоследок прогнулась в талии, представляя, что мужчина стоит передо мной, а его взгляд наполнен восхищением.

– Милорд, – вдруг манерно пискнула преподавательница и присела в вежливом книксене. Я, развернувшись, повторила за ней – потому что господин Эттрейо собственной персоной действительно стоял у входа в зал. Его взгляд, пристальный, внимательный, был прикован ко мне. Я несмело улыбнулась, выныривая из книксена.

– У вашей воспитанницы отлично получается, – затараторила рядом со мной преподавательница. – Конечно, у нее недостает опыта, и движения немного сыроватые, но если она будет регулярно тренироваться под моим руководством, то…

Я едва слышала ее, потому что мужчина все еще не отрывал от меня взгляда. Все вокруг словно плыло, и писклявый женский голос доносился будто бы издалека.

Тут лорд Эттрейо зашагал вперед и, остановившись всего в шаге от меня, вдруг произнес:

– Я в тебе не ошибся, Сиэль.

Преподавательница захлебнулась воздухом и замолкла на полуслове, сообразив, что ее никто не слушал. А я вдруг подумала, что мужчина сейчас возьмет меня за руку и ободряюще сожмет пальцы – но нет. Он так же резко развернулся и вышел, а я выдохнула, сообразив, что почти не дышала.

– Продолжим занятие, – недовольно произнесла преподавательница. – Вам нужно еще многому научиться. Самонадеянность – путь к провалу.

Так мы занимались еще несколько дней. И с каждым днем настроение преподавательница портилось, а критика в мою сторону усиливалась. Если в первый день она считала, что у меня все получится, то во второй уже ругалась на мои «неуклюжие» руки и ноги, а в третий – стенала, что такой необучаемой ученицы у нее еще не было.

Я смутно подозревала, что это как-то связано с тем, что лорд Эттрейо успешно избегал ее общества все эти дни. Слуги говорили, что женщина все пыталась подстеречь его, а когда это удавалось, визгливо хихикала и что-то говорила, принимая выигрышные, по ее мнению, позы. Мужчина игнорировал ее попытки флирта со свойственным ему холодным равнодушием, а через неделю я и вовсе увидела, как ее вещи спешно закидывают в повозку.

– Что случилось? – потрясенно спросила я пробегающую мимо служанку.

– Ой, тут такое дело, – оглядевшись по сторонам, девушка приблизилась и громко прошептала мне на ухо: – Госпожа преподавательница вчера выпила бутылку вина и залезла в комнату господина. Через окно, – добавила служанка, округляя глаза, и я почувствовала, как изумление внутри переплетается с затихшим было в последнее время жгучим и темным чувством. – Господин выставил ее прочь, но она так верещала! А сегодня с утра заявила, что уезжает.

«Скатертью дорожка», – с мрачным удовлетворением подумала я, но тут же осуждающе покачала головой. Мне преподавательница не сделала ничего плохого, поэтому недобрые мысли по отношению к ней были не совсем оправданы. Но с другой стороны… она доставила неудобства господину Эттрейо! Пусть уезжает.

Однако вечером, лежа в кровати, я все же заставила себя взглянуть правде в глаза. Я влюбилась в лорда Каэла, и с каждым днем это чувство только усиливалось. Пока я еще могла держаться, но… что, если однажды я настолько вымотаюсь от неизвестности, что, как и госпожа преподавательница танцев, залезу к дракону в окно?

Я представила как, обнаружив меня в своей постели, мужчина свирепеет и с презрением выгоняет меня прочь, и ощутила, что кожа покрывается противным липким потом. Какой позор… Лучше умру, но не дам ему понять, что он мне нравится!

Однако я не могла перестать думать о лорде Эттрейо. И, засыпая, часто мечтала, что однажды дракон заметит меня, и возможно, возможно… я ему понравлюсь. Может, для этого он и учит меня со всем тщанием – чтобы у него была образованная спутница жизни?

Образованная жена.

Застонав, я стукнула себя подушкой. Нужно выкинуть из головы подобные мысли! Я не ровня настоящему дракону-аристократу.

Но все-таки…