Читать книгу Петербургский прозаик. Альманах №1 - Альманах - Страница 22

Опять Уч-Курганская ГЭС. Тем же маршрутом. Проблемы на ГЭС. Заболел начальник. Легко ли рубить металл? Лопасти и сервомоторы. Проявляю характер. Кубинский кризис. Пуск четвёртого агрегата. Статья в газете. Первая благодарность

В монтажном отделе я сделал отчёт по командировке и до отъезда изучал техническую документацию. На даче удалось побывать всего пару дней – звонил Аркадий с ГЭС, поторапливал. Уже 10 сентября я вылетел обратно по тому же маршруту: Ташкент-Наманган – Уч-Курган – Шамалды-Сай. Ту-104, поезд, автобус.

Ещё до моего приезда на четвёртой турбине при опускании рабочего колеса в камеру обнаружилось, что зазоры между лопастями рабочего колеса и камерой меньше допустимых размеров. Рабочее колесо имело диаметр 5 метров, шлифовка периферийной части лопастей заняла бы много времени, а время поджимало. Нужно было лопасти обрубить, но у монтажников таких специалистов не было. Ожидая обрубщика из завода, рабочее колесо из камеры подняли на монтажную площадку. Монтаж остановился, сроки пуска агрегата срывались. На завод посыпались телеграммы.

Через день после того, как я приехал, Аркадий улетел на завод. И тут, как назло, обнаружили заводской брак – окалину внутри вала, последствие термообработки сварных швов. С трудом, но мне удалось договориться со строителями об удалении окалины за их счёт. Внутри вала тесно, сбивать окалину тяжёло, работа шла еле-еле, строители перешли на 3-сменный график.

Числа пятнадцатого сентября, как раз на выходные, с завода приехал обрубщик Володя. На следующий день на ГЭС он подключил рубочный молоток к передвижному мощному компрессору, установил поближе точило для заточки зубил. Обрубка металла – тяжёлая работа, требующая больших усилий и опыта. Аркадия нет, вся ответственность за обрубку и за то, чтобы получился нужный диаметр рабочего колеса, легла на меня. Для обрубки надо было сделать разметку на лопастях, опыта такой работы у меня не было. Начал разбираться, смотреть чертежи. Из них понял, что лопасти надо рубить не только по диаметру, но и под наклоном по толщине кромки. Сделать разметку мне помог Володя – вместе с ним мы обозначили зону рубки, сделали шаблоны для проверки диаметра. Обрубка лопастей началась.

Работа обрубщиков меня всегда восхищала – зубило плавно и, кажется, легко, как нож по маслу, снимает сразу несколько миллиметров металлической стружки. Что легко рубить металл, это только кажется. Попробуйте, лёжа на спине под лопастью, держать в руках грохочущий молоток, килограмм на восемь, и рубить снизу металл по кромке лопасти. Из любопытства я пару раз попробовал, но рубить не смог – молоток дёргался в поднятых руках, зубило выскакивало из молотка.

Обрубка лопастей попала на выходной день, никого на ГЭС не было. Я стал помогать Володе – забирать у него затупившиеся зубила, носить их к точилу, затачивать и приносить обратно. Благодаря работе обрубщика уже через три дня, 21 сентября, рабочее колесо опустили в камеру. Когда проверили зазоры по камере, они были в допустимых размерах.

К этому времени строители удалили окалину внутри вала, что позволило опустить вал со штангой вниз и соединить его с рабочим колесом. После опускания на место крышки турбины и двух сервомоторов направляющего аппарата обнаружили ещё одну ошибку, связанную с сервомоторами. Для исправления надо было поднимать сервомоторы опять наверх. СГЭМ упёрся, у меня начались большие споры с монтажниками – кто виноват, кому платить. Пришёл начальник строительства, слушал, слушал наши споры, потом выругался и сказал: – Я заплачу за подъём сервомоторов и установку их обратно. Поднимайте сервомоторы.

Сервомоторы подняли, и Володя подрубил что надо. 26 сентября сервомоторы опустили на место. Я использовал обрубщика для исправления ещё нескольких отклонений, допущенных заводом.

Аркадий появился 2 октября, к его приезду я уже втянулся в работу, решил самостоятельно несколько проблем. После приезда Аркадия стало полегче. Обрубщик Володя уехал через день, он нам здорово помог.

В октябре месяце монтаж агрегата шёл полным ходом. Опустили ротор генератора, соединили оба вала, числа 15–20 октября проверили и корректировали линию валов турбины и генератора. Велись работы по генератору, трубопроводам, маслонапорной установке, регулятору турбины, системе регулирования. 22 октября впервые без воды подвигали направляющий аппарат. Началась сборка подшипника и уплотнения вала турбины, подшипников генератора.

Пока мы работали с утра и до вечера, стараясь к ноябрьским праздникам пустить четвёртый агрегат, в мире надвигались грозные события – начался Кубинский кризис. Об этих событиях, как ни странно, я узнал, слушая по приёмнику японское радио. Только это радио было хорошо слышно в Шамалды-Сае, а почему-то передачи из Москвы ловились плохо. Кроме того, наши радио и ТВ начали сообщать о событиях на Кубе позже, когда кризис был в полном разгаре.

А японское радио уже в середине октября сообщило, что американцы обнаружили на Кубе советские ракеты с ядерными боеголовками. Тогда Куба была нашим большим другом. Американцы объявили морскую блокаду Кубе, окружили её военными судами. Начались жёсткие переговоры. А в это время к Кубе продолжали идти новые советские корабли с вооружением, сопровождаемыми нашими подводными лодками. Расстояние между нашими кораблями и американскими сокращалось. Если советские корабли не остановятся, будет столкновение, начнётся мировая война с применением ядерного оружия. Напряжение нарастало.

В один из вечеров, числа 28–29 октября, слушая по приёмнику японское радио, я понял, что наступает, может быть, последний день жизни человечества. Японцы методично, через несколько минут, сообщали по радио, сколько километров оставалось между идущими советскими и стоящими американскими кораблями.

– Осталось 110, 100, 90 километров… Осталось 80, 70 километров…

Я мысленно попрощался с родителями, понимая, что Ленинград, если начнётся ядерная война, в первую очередь, подвергнется атаке. Попрощался с братом, служившим тогда в ракетных войсках стратегического назначения и, как я думал, сидевшим в это время в бункере под землёй, готов вместе с товарищами к ответному ракетному удару.

А японцы всё передают: осталось 60, 50 километров… И вдруг передают – корабли остановились! Войны не будет! Было это уже часа в три ночи.

Утром мы узнали, что наш руководитель Хрущёв и американский президент Кеннеди пришли к соглашению. Мы убираем ракеты с Кубы, американцы убирают свои ракеты из Турции. Мир вздохнул свободно. После этого кризиса США начали нас уважать, начали договариваться по вопросам разоружения. К сожалению, Кеннеди убили. При нём, я думаю, мир мог пойти по другому пути.

Много лет позже брат рассказал мне, как во время этого кризиса они сидели в бункерах под землёй несколько дней в полной боевой готовности, в шахтах стояли ракеты с установленными на них ядерными боеголовками. Оставалось только нажать кнопки.

Окончание Кубинского кризиса у нас на ГЭС совпало с завершением основных операций монтажа и проведением пусконаладочных работ.

Всё шло хорошо. 30 октября агрегат № 4 был пущен на холостые обороты. Первого ноября агрегат принял первую нагрузку, успешно прошли 72-часовые испытания. Утром 5 ноября был подписан Акт о сдаче агрегата № 4 в промышленную эксплуатацию.

Распрощавшись со всеми знакомыми, вечером 5 ноября я выехал на поезде из Уч-Кургана в Ташкент. В Ташкенте, к сожалению, не удалось достать прямой авиабилет до Ленинграда, пришлось 6 ноября лететь в Москву. В Ленинград я приехал утром 7 ноября вечерним поездом из Москвы. Закончилась моя киргизская эпопея.

Через несколько дней после моего приезда в «Ленинградской правде» появилась статья о пуске и сдаче в эксплуатацию последнего четвёртого агрегата на Уч-Курганской ГЭС, ставшей самой мощной в Киргизской ССР. Газета писала о большой роли предприятий и специалистов из Ленинграда при строительстве этой ГЭС. Мне было приятно прочитать в газете свою фамилию наряду с другими специалистами. Ещё через несколько дней приказом директора мне была объявлена благодарность с занесением в трудовую книжку. Это была моя первая благодарность по заводу.

Примечание. Снова я побывал на Уч-Курганской ГЭС уже через двадцать с лишним лет, будучи начальником монтажного отдела. К этому времени, помимо первой, построенной на реке Нарын Уч-Курганской ГЭС, на этой реке были построены ещё три ГЭС.