Читать книгу Карминная метка - Ами Ли - Страница 6

Андрес

За месяц до приезда Айры.

«– Дела идут хреново, – Марко серьезен как никогда. Взгляд ускользает, пока пальцы мерно постукивают по столу.

Я прекрасно понимаю, что мы остаемся в проигрыше. Клан «Кассатори» выигрывает расположением, численностью, количеством подставных лиц. Больше всего страдает восточная сторона. Похищения, убийства, ограбления клубов и ресторанов ставят под удар репутацию Марко. Значительная часть секретной и контрабандной документации хранится под защитой его клана – и все чаще всплывает у «Кассатори», будто по чьей-то подсказке.

Я знаю, что могу помочь. Хочу помочь ему: от этого зависит и моя репутация, ведь и у меня с Риккардо давний конфликт.

Делаю глоток кофе и достаю заранее подготовленную папку. Подаю ее другу, сохраняя самообладание.

Нахождение рядом с ним навевает тоску.

Я все еще не могу забыть ее.

– Договор с Нилом заключен, так что его сестра, Мелисса, выйдет за Тревора после Нового года, а мы объединим территории и людей. Как только брак вступит в силу, все действия Риккардо против меня и моих людей автоматически идут и против Нила. Ему это невыгодно. На юге достаточно активов, которые Риккардо не хочет терять. Осталось связать «Кармин» и «Карсару».

– Я уже придумал как, – он на секунду косится на погасший экран телефона. – Тебе нужно заключить брак с Айрой.

Нет.

Блять.

Продумываю все обходные пути, лишь бы Айра не попала в мои руки. Она меня ненавидит. Я держу ее подальше от себя уже пять лет, буквально заставляя проклинать меня. Неужели Марко просто перечеркнет все?

Как я буду смотреть ей в глаза?

Как буду находиться рядом с ней?

Как буду мысленно калечить себя, лишь бы не позволить лишнего?

– Необязательно женить нас. Думаю, есть другой выход.

– Нам нужно сделать все в кратчайшие сроки. Айра умна не по годам, – она прекрасный стратег и переговорщик. У нее получится отвоевать лучшие условия на встрече с Риккардо. Ваш брак дает отличную гарантию. И по Уставу объединение двух таких кланов обеспечивает нас преимуществом. Сможем держать оборону или пойти в наступление, если придется. Синдикат одобряет.

– Придется. Риккардо тот еще ублюдок, – фыркаю я. – Он, как шавка, сразу бросается на кость, если ее подкинуть. А тут, считай, за его спиной все сплотились против. Он не пойдет в открытую, но как крыса будет подшвыривать всякое говно.

– Нам нужно, чтобы он пошел в открытую, – уверенный взгляд Марко находит мое лицо. – Андрес, я могу доверить свою сестру только тебе. И спокоен, если она здесь, рядом с тобой. Вы же так прекрасно ладили, когда Айра приезжала. Жаль, что между вами случился временной провал, но она говорит, что вы постоянно на связи.

Озадаченно смотрю на Марко. Айра со мной на связи?

Ложь, мы не переписываемся.

Напрягаюсь, сжав пальцы в замок. Обещать комфорт рядом со мной я не могу.

Будет ли она в безопасности? Да.

Будет ли она счастлива? Сомневаюсь. Очень сомневаюсь.

– Если других выходов нет, обещаю: Айра под моей защитой. Никто не навредит ей.

И я в том числе.

Я не трону ее.

Айра – лучик солнца, освещающий спрятанный под замок уголок моего сердца. Никто не смог выбить из меня любовь к ней. Ни отец, ни я сам, ни десятки других девушек, на которых я не могу даже смотреть после той ночи.

Мне остается лишь молиться, что она хотя бы посмотрит в мою сторону. Ведь знаю, какой путь предстоит, чтобы Айра снова начала доверять мне, если такое вообще возможно. В ней пылает ненависть. А зная Айру, в ярости – она сжигает все на своем пути.

Но я готов сгореть дотла, если нужно, чтобы вновь завоевать ее.»

Кусок в горло не лезет. Вторые сутки не смыкаю глаз и борюсь с желанием засыпать Тревора сообщениями, выпытывая каждую мелочь.

Черт возьми, пять долгих лет я твердил себе, что больше не подпущу Айру ни на шаг. Был уверен – она и сама не захочет приближаться, предпочтя держаться на расстоянии выстрела.

Но я ошибался.

Тревор говорит, что Айра согласилась. Не возмущалась, не злилась, не кричала, а спокойно приняла, что ей придется обручиться и прожить со мной бок о бок долгое время.

Надеюсь, всю жизнь.

Конечно, я почти уверен, что Тревор врет, но делаю вид, что верю на слово.

Что ею движет? Вариантов два: либо она не чувствует ко мне ничего, либо чувствует слишком много. И я не про любовь. Айра знает, чего хочет. Я умею считывать людей, и провел с Айрой все свое детство, как и подростковую жизнь. Она точно знает, что будет делать.

Месть. Холодная. До боли пронзительная.

Я когда-то разрушил ее жизнь – теперь она уничтожит мою. И я… я почти жду этого. Пусть делает что хочет. Рушит планы, ломает устои, играет со мной в самые темные игры. Лишь бы она снова заставила меня почувствовать хоть что-то. Лишь бы в ее глазах, даже полных ненависти, я снова нашел хоть какой-то смысл в этом проклятом существовании.

Выхожу из душа и взъерошиваю полотенцем мокрые волосы. Беглый взгляд скользит по комнате прежде, чем я, опоясав бедра полотенцем, подхожу к тумбочке. Часы легким щелчком застегиваются на запястье, и смотрю на время: без четверти двенадцать. Осталось менее часа.

Открываю шкаф, достаю белую рубашку и темно-серые брюки. Одеваюсь быстро, словно тороплюсь куда-то. Пару пшиков одеколона и две мятные жвачки призваны охладить кипящий от мыслей мозг.

Каждая мысль отдана ей. И это не просто напряжение. Это сумбурный поток, сдерживаемый лишь тонкой нитью самоконтроля. Айра еще за порогом, еще даже не вошла в дом, а я уже на пределе.

Слабо представляю, как мы уживемся в этих стенах, даже несмотря на их простор. Все здесь вдруг кажется тесным, давящим. Спускаюсь в кабинет, и первое, что вижу – Блейка, застывшего у входа в своей неизменной стойке.

– Все готово? – бросаю на ходу, на автомате открывая шкаф и вынимая папку с документами.

Кладу ее на стол, но пальцы не отпускают глянцевую поверхность. Выдыхаю, медленно оглядывая комнату. Непонятное беспокойство грызет изнутри. Чувство, будто что-то упустил, забыл. Или это просто отчаянная попытка занять себя хоть чем-то, лишь бы не думать о том, что сейчас произойдет, когда дверь откроется и она войдет.

– Сегодня с утра отправили своего человека, чтобы он разведал обстановку в Айхадо, как ты и просил.

– Хорошо, – кручу карандаш меж пальцев. – Если там все действительно так, как мы подозреваем, они сами пойдут на контакт. Кассатори всегда первыми дергаются, когда чувствуют, что теряют контроль.

– А что с Мелиссой?

– Теперь о браках. Мы с Айрой оформляем союз – это дает нам иммунитет пары на тридцать дней. Комиссия не сможет вмешиваться в наши операции.

Легкий стук карандаша по деревянной столешнице отбивает ритм.

– Со вторым браком сложнее. По Уставу одна семья не может заключить два брака в течение трех месяцев. Комиссия трактует это как возможный заговор. Поэтому Тревор и Мелисса… пока не вариант. Не знаю, зачем Марко так рьяно толкает Мелиссу в качестве невесты.

Блейк хмурится, его пальцы смыкаются в замок.

– Но альянс с кланом «Кир» нам критически важен. Без Мелиссы мы теряем поддержку южных районов.

– Верно, – наклоняюсь вперед, опуская голос. – Поэтому используем другую схему. Мелисса поступает к нам не как невеста, а как аттестованный специалист.

– По медицинской линии? – уточняет Блейк.

– Как врач и дипломатический связной Кир. Она будет работать под эгидой Карсары, официально приглашенная Нилом. Получит наш уровень защиты и статус сотрудника. Любая угроза в ее адрес будет расценена как вызов Карсаре. Кассатори это прекрасно понимают.

Уголки губ Блейка медленно ползут вверх.

– Элегантно.

– Но это временное решение, – оговариваюсь. – Рано или поздно Тревору придется узаконить отношения, но не сейчас. Не рискуя нарушить Устав. Мы не должны выглядеть как коалиция, готовящая переворот. Пока Мелисса просто часть нашей команды со всеми правами и привилегиями.

Блейк согласно кивает.

– Значит, действуем точечно.

– Мы действуем по правилам, – поправляю его. – Если всё сделать так, как задумано, Кассатори сами заглотнут наживку. И ни Комиссия, ни Совет не найдут ни единого повода для претензий. Каждое наше движение будет безупречно с юридической точки зрения.

– Он сойдет с ума от бешенства.

– На это и расчет, Блейк. Нам нужно вывести войну из холодной стадии в активную фазу. Необходимо выжать из Риккардо всю силу, какая у него есть. Пусть делает максимум наступлений на нас – как и мы на него, – чтобы ослаб. А когда Риккардо забивается в угол, как шавка, начинается стадия переговоров. И Синдикат будет вынужден посадить нас за стол на наших условиях.

– А если он попросит помощи? Достаточно много Донов, не желающих лезть в открытый конфликт.

– Те, кто «не хочет» с нами работать, – откидываюсь в кресле, – на деле оказываются в меньшинстве. И не стоит забывать, какие силы сейчас за нами. Карсара – это стратегия и структура. Кармин отвечает за оперативку и морские пути. Кир за документы, медицинские сети, исчезновения. Это полукольцо, – черчу в воздухе плавную дугу, – замкнутый контур, который Риккардо не в состоянии разорвать.

Блейк тихо хмыкает, но его внимание не ослабевает.

– Любой дом, что отказывается работать напрямую со мной, – продолжаю, – так или иначе работает с Кармином или с Киром. Им всем выгодно держать нас на своей стороне. И никому из них не придет в голову подставляться ради амбиций Риккардо. Чтобы вытащить его из-под удара, кому-то придется добровольно лечь под санкции Комиссии. А они не идиоты.

Делаю глубокий вдох и откидываю карандаш в сторону.

– Кассатори перешли слишком много черт. Люди на наших территориях это чувствуют. Они больше не верят, что находятся под защитой. И это… это меня бесит. Риккардо должен осознать, что его время вышло.

Блейк молча кивает:

– А Марко?

– Марко? – усмехаюсь, и в горле горчит. – Он слишком уж рьяно ссылается на «общее благо». Слишком рьяно. Такие, как он, улыбаются тебе в лицо, но всегда держат нож за спиной. И обычно – самый острый. Но пока «Кармин» в нашей власти, мы все еще «союзники».

Разговор прерывает сдержанный, но настойчивый стук в дверь. Выхожу из кабинета и вижу Оливию, нашу домработницу, застывшую в почтительном ожидании.

– Приехали, – тихо сообщает она.

Сглатываю ком в горле, шумно выдыхаю и провожу ладонью по затылку, пытаясь снять нарастающее напряжение. Кивнув Оливии, направляюсь к выходу.

Создать иллюзию полного спокойствия – не проблема. Но что делать с сердцем, так отчаянно рвущимся наружу?

Выхожу на крыльцо. Воздух прохладен, и резкие порывы ветра заставляют вздрогнуть. Или причина вовсе не в ветре, а в том, что я вижу ее? Само осознание того, что Айра сейчас находится в нескольких шагах от меня, сводит с ума.

Замираю на месте. Блядь, кажется, я даже перестаю дышать, пока взгляд впивается в ее черты.

Она изменилась. Исчезли последние следы подростковой мягкости, черты лица стали четкими, почти отточенными. Бордовый оттенок помады подчеркивает пухлые губы. Понятия не имею, зачем ей понадобились солнцезащитные очки в такую погоду, но вряд ли я готов выдержать ее испепеляющий взгляд.

Рыжие волосы, ставшие еще длиннее, ниспадают тяжелыми волнами ниже лопаток. Белая водолазка облегает фигуру, и я, черт возьми, не в силах отвести взгляд. Темные брюки с высокой посадкой подчеркивают линию талии и мягко расширяются к низу. Поверх черный пиджак. На лацкане – крошечная булавка Синдиката.

Невольно усмехаюсь. Ее наряд напоминает приезд на поминки.

– Айра, – произношу, когда она подходит, подняв на меня взгляд.

Дыхание перехватывает напрочь. Разница в росте ощущается отчетливо, – она едва достает макушкой до моего подбородка.

За эти годы мое тело тоже не осталось прежним. Постоянные тренировки, работа на износ – все это не осталось незамеченным. Сейчас я, кажется, вдвое шире ее в плечах.

– Андрес, – дрожь в ее голосе скользит за прикрытым безразличием.

Она сплетает пальцы в замок и поворачивается к Марко. Тот лишь бросает быстрый взгляд поверх калитки, торопливо пряча погасший телефон в карман.

С натянутой улыбкой встречаю друга и брата, жестом приглашая их войти. Айра идет чуть позади, и я не упускаю момента: поравнявшись, осторожно перехватываю ее руку. Господи, стоит мне лишь коснуться нежной ладони, как по телу проходит электрический разряд, заставляя напрячься каждую мышцу.

Клянусь, уже готов оградить ее от всего. И мне безумно трудно представить, как я буду здраво воспринимать Айру в качестве своего напарника, а не как свою жену.

– Что ты делаешь? – сквозь зубы цедит она, выдергивая руку. – С ума сошел?

– Подскажи, почему в черном? – наклоняюсь к ее уху, голос звучит приглушенно, и я едва сдерживаю ухмылку. – Приехала на похороны?

– Угадал, – ее ответ обжигает ехидством. – Ожидала, что следующая наша встреча случится примерно… – Айра с притворной задумчивостью загибает пальцы, а затем приспускает очки, и холодный ненавистный взгляд любимых зеленых глаз пронзает меня. – Примерно никогда. Поэтому, извини, наряд только такой и нашелся.

– Жизнь меняется. Надо уметь подстраиваться, – парирую, стараясь сохранить легкость.

– Или уметь вовремя сбежать, не так ли? – она прищуривается, окончательно снимая очки.

Вижу тихий, но неумолимый расчет в ее наигранной улыбке и вдруг осознаю, что эта игра только начинается, а ставки в ней стали гораздо выше, чем пять лет назад.

Я не сбегал от нее. Лишь уводил ее подальше – от себя, от правды, от той пропасти, в которую нас обоих толкали, но я никогда не предавал Айру.

Предательство было бы куда проще.

Звонкая пощечина оглушает тишину. Да, заслужил, не спорю.

Щека пылает огнем – не столько от удара, сколько от стыда и ярости, обращенной на самого себя. Поджимаю губы, когда наши взгляды схлестываются, и молча жду. Жду продолжения, жду ее гнева, жду любой бури, которую она обрушит на меня. Все, что угодно – лишь бы это означало, что она еще не стала ко мне совершенно равнодушной.

– Не прикасайся ко мне, – шепот моей строптивой принцессы обжигает. Я почти физически ощущаю, как она дрожит от сдержанной ярости, от боли, которую ношу в себе и я. – Никогда, Андрес. Я не забыла. И не собираюсь прощать.

Айра разворачивается и уходит, не оглядываясь. Уход отдается в тишине гостиной болезненным эхом. Слова, что она бросила мне в лицо, впиваются острее любого клинка, проходят по душе глубокими, кровоточащими порезами.

Такой реакции следовало ожидать. Но одно дело – представлять ее гнев в мыслях, и совсем другое – стоять перед ней и чувствовать, как каждый ее взгляд, каждое слово прожигает тебя насквозь. Видеть, как она смотрит на тебя с холодным презрением, и знать, что заслужил каждую секунду этой пытки.

– Декстер.

Телохранитель Айры появляется практически бесшумно. Я бросаю быстрый взгляд вокруг, убеждаясь в нашей уединенности.

– Все сделал?

– Да, – он коротко кивает и передает мне сложенный листок.

Бумага исчезает в кармане брюк.

– Айра и Тревор… – начинает он.

– Я тебя об этом спрашивал? – мой голос обрывает его, становясь тише. – Зачем лезешь с докладом? Твоя задача – защищать ее. И сообщать мне, только если ее жизни что-то угрожает. Не суй больше никуда свой нос, иначе я тебе его отрежу. Свободен.

Он молча отступает и растворяется в полумраке коридора. Только теперь я достаю клочок бумаги, разворачиваю его и пробегаюсь глазами по знакомому почерку:

«Белые тюльпаны, зеленый, танцы».

Горькая усмешка сама наползает на губы. Ничего не меняется. Ее вкусы, предпочтения, маленькие радости – все осталось прежним. Все, кроме отношения ко мне.

Швыряю смятый листок в камин и иду в кабинет, где проходит внеплановое собрание. Не могу сказать, что испытываю восторг от происходящего, но другого пути нет. Придется принять это. Впустить в свою жизнь женщину, которая ненавидит меня всем сердцем.

Но ненависть – чувство слишком яркое, слишком живое, чтобы длиться вечно. В наших отношениях возможно все, а я не из тех, кто привык отступать.

Захожу в кабинет, закрывая за собой дверь. За столом сидят Тревор, Марко, Блейк и три командира наших подразделений. А вот Айра прекрасно устраивается в кресле в углу кабинета. Я бросаю на нее вопросительный взгляд, подходя к столу. В ответ она лишь медленно, с вызовом, закидывает ногу на ногу и снимает пиджак, оставляя на виду облегающую водолазку.

Айра склоняет голову набок и улыбается, вот только в этой улыбке нет ничего хорошего, – она готовится к нападению. А самое ужасное – я даже не могу представить, что эта девушка может сделать в любой момент.

– Айра, подойди ко мне.

Опускаюсь в кресло, придвигаюсь ближе к столу, показывая, что все мое внимание теперь принадлежит только ей.

Она замирает на мгновение, ее губы сжимаются в тонкую, недовольную линию, а во взгляде, прищуренном и тяжелом, читается открытое пренебрежение. Но Айра медленно поднимается и направляется ко мне. Тишину разрывает лишь отчетливый, властный стук ее каблуков по паркету – каждый звук будто отбивает такт моего учащенного сердца.

Внутренне молю всех богов, которых когда-либо знал, чтобы сейчас она не выкинула какую-нибудь отчаянную, непоправимую хрень. Последнее, чего мне хочется, – это разгребать последствия ее гнева на глазах у всей верхушки клана. Но, мать твою, в этих уверенных движениях я читаю именно это намерение.

Айра мягко подходит сзади, и ее ладонь ложится мне на плечо. На мгновение теряюсь и поднимаю на нее взгляд снизу вверх, пытаясь прочесть ее намерения, но она быстро отводит глаза, оставляя меня в напряженном недоумении.

– В ближайшие дни состоится церемония бракосочетания между мной и Айрой, – голос звучит твердо, заполняя пространство кабинета, – и я хочу сразу прояснить один момент. Каждый командир, каждый солдат и каждый подчиненный обязан относиться к ней с должным уважением и беспрекословно выполнять ее распоряжения. После заключения брака Айра становится не просто моей женой – она получает статус моей правой руки. Любые проявления неуважения или неподчинения буду караться жестче, чем предательство. Донесите это до всех, чтобы не возникло проблем.

Делаю паузу, давая словам осесть в сознании присутствующих, прежде чем перевести взгляд на одного из командиров.

– Колин, выбери троих для вечерней разведки в Кливленд. Тревор возглавит группу. По данным полиции – серия нападений в последние дни, в основном на девушек. Разберитесь быстро и тихо. Парк семейный, много детей, так что работаете в гражданском: пара для прикрытия, один наблюдатель. Взаимодействие с полицией через нашу охранную лицензию, задержание только в крайнем случае. Фиксируйте любую мелочь, возможны «костыльки» от «Кассатори».

– Принято.

– Можете идти.

Едва командиры переступают порог, Айра мгновенно убирает руку, будто обжигаясь. С трудом сдерживаю порыв схватить ее за запястье, прижать ладонь обратно, не дать ей отдалиться. Но она уже отходит на безопасное расстояние и с холодным достоинством опускается в кресло.

– Так, идем дальше, – открываю папку, но не успеваю продолжить: Айра перебивает.

– Я пойду сегодня с Тревором, – в памяти мелькает образ той робкой девушки, которая когда-то не решалась мне перечить.

Что ж, стало интереснее.

Краем уха ловлю сдавленный смешок Марко, а Тревор улыбается своей фирменной улыбкой в тридцать два зуба. Блейк же лишь шумно выдыхает и уставшим жестом трет переносицу.

– Куда ты пойдешь? Только приехала. Отдыхай.

– На вылазке я отдохну лучше, чем здесь, – Айра пожимает плечами. – Ты не можешь мне запретить.

– Это вопрос твоей безопасности. Я против. У нас порядок: новичок в операции сначала наблюдает, без прямого контакта.

– Это моя безопасность. И я сама решу, что с ней делать, ладно?

– Андрес, оставь ее, – Тревор поднимается. – Пусть идет со мной. Я беру ее на себя, не очкуй. Тем более, нужно посмотреть, на что она способна.

– Оставьте нас вдвоем, – произносит Айра, укоризненно посмотрев на Тревора и остальных. – Не надо брать меня ни под чью ответственность, понятно? Я иду, и точка. Хватит с порога занижать меня, вас это не красит. А теперь будьте добры, покиньте чертов кабинет, пока я вас не вытолкала отсюда.

Тревор, Блейк и Марко стоят как вкопанные, и я вижу, как гнев нарастает в ней волнами от их неподвижности.

– Я что, на другом языке говорю? – слова висят в воздухе, острые и ядовитые. – Протокол читали? «Решение пары – приоритетное». Вышли. Отсюда.

Как только дверь захлопывается с той стороны, в кабинете становится тихо. Я жду, что Айра начнет толкать свою речь, но она молчит. Ее глаза смотрят на меня, и я не могу понять, что она хочет высмотреть. Или пытается прожечь во мне дыру?

– Ты хотела о чем-то поговорить?

– У меня есть ряд условий, которые нам нужно обсудить прямо сейчас, чтобы не было недопониманий.

– Я слушаю тебя.

Понятия не имею, что Айра собирается мне предложить, но я просто заворожен ею.

Замечаю, как ее пальцы с трудом сдерживают дрожь, снова и снова сплетаясь в замок у ребер. Пока старается даже не смотреть на меня, я же взглядом поглощаю каждый сантиметр ее тела. Кожа просто безупречная, волосы густые, длинные, волнистые, словно языки пламени в камине.

Между нами давно утеряна связь, но я помню, с какой нежностью моя принцесса смотрела на меня, когда была рядом. Помню, как увиливала от Тревора, лишь бы быть ближе ко мне, а я отталкивал, хотя внутри рвало на части от желания больше никогда ее не отпускать.

Не могу отвести взгляд от ярко-выраженных ключиц, – Айра похудела еще больше, но эта худоба ей к лицу. Она не имела пышных форм, но ей это и не нужно, чтобы очаровать меня.

И пусть она еще не знает об этом – я уже готов стоять перед ней на коленях, склонив голову к ее тонким пальцам.

– Алло, – Айра щелкает пальцами у меня перед лицом, вторая ее рука с силой опирается о столешницу. – Понимаю, что даже спустя пять лет тебе проще делать вид, будто я не существую. Но имей совесть – хотя бы притворись, что слушаешь.

– Подожди, – качаю головой, складывая руки на стол и придвигаю кресло ближе. – Ты серьезно собираешься обсудить со мной условия нашего проживания?

– Тебя это удивляет? Или напрягает?

– Да меня вообще мало что удивляет, – ворчу. – Но, если ты собираешься устраивать регламент – это делается на бумаге с подписями, как нормальный договор. Давай.

Даю ей ручку и лист бумаги, после чего рукой приглашаю сесть за стол. Вижу, как Айра буквально закипает от злости, но, сжав челюсть, пересиливает себя и садится.

– Составляй полноценный договор, прописывай все пункты, которые я должен буду выполнять. Не забудь детально прописать абсолютно каждый. Возможно, в туалет мне тоже придется ходить по расписанию, лишь бы не пересечься с тобой?

– Добавлю это первым же пунктом, – Айра натянуто улыбается и крутит между пальцев ручку, не сводя глаз с пустой бумаги. – Отдельные комнаты, отдельные уборные, пересечения только по делу. Никаких прикосновений без моего согласия. Даже если у тебя «оперативная необходимость», – она показывает пальцами кавычки. – Не надо даже пытаться.

– Принято, – откидываюсь на спинку кресла. – Следующий пункт?

– На вылазках я в паре с Тревором, пока Комиссия не признает нас как тандем, – она делает аккуратную пометку сбоку. – И…

– И?

– И брак у нас только на бумаге.

– Ага, – хмыкаю и тру переносицу. – Как будто я рассчитывал на что-то большее.

Вздыхаю и смотрю на часы.

15:17.

Через час мне надо быть на другом конце города, но я сижу тут, по уши в каком-то абсурде.

– Ты ведь не серьезно, Айра? Мы взрослые люди, какой, нахрен, договор? Ты же не ребенок. Я понимаю, что ты злишься из-за…

Айра бросает ручку и резко поднимается с места. Стул с грохотом падает на пол, и я встаю следом. Она сминает лист, смотря мне прямо в глаза, и бросив клочок в мою сторону, идет к двери.

– Стой, – тише обычного произношу, беря ее за запястье и разворачивая к себе лицом.

– Отпусти меня, – еле слышно шепчет она.

– Нет.

– Я пыталась нормально обсудить, как нам дальше жить, – на выдохе произносит Айра. – Это ты ведешь себя как ребенок. Я не хочу с тобой говорить.

Айра опускает голову, а я же отпускаю ее руку, но преграждаю выход. Она шумно выдыхает, отходит на несколько шагов и присаживается на край переговорного стола.

– Что ты хочешь от меня?

– Айра, как ребенок ведешь себя ты, – отвечаю уже без злости, просто пытаясь достучаться. – Какие условия? Какие зоны? Ты серьезно? Мы знаем друг друга с детства. И да… – дергаюсь, но все равно произношу, – на твое восемнадцатилетие у нас был охренительный секс. Почему нельзя просто поговорить нормально? Делить дом, как шоколадку на одинаковые куски – это детский сад. Ты взрослая женщина. Я хочу взрослый разговор.

– Я не могу разговаривать с тобой «по-взрослому», как ты это называешь, – говорит она спокойно, почти холодно. – Потому что ты… не вызываешь у меня ни капли доверия. Ни капли уважения.

– Ты и не сможешь, – говорю я спокойно, даже слишком спокойно для того, что бурлит внутри. – Пока обида жрет тебя изнутри, ты не услышишь ни одного моего слова. Поэтому есть стол переговоров, Айра. И я предлагаю сесть за него.

– Ты созрел, чтобы объясниться лишь тогда, когда нам с тобой пришлось жить в одном доме? – она вскидывает подбородок, и ярость с примесью сарказма буквально звенит в воздухе. – Повторюсь – я не забыла. Не хочу с тобой контактировать.

Внутри меня закипает что-то темное и едкое. К ней просто невозможно найти подход – каждый шаг встречает ледяную стену, каждое слово буквально отскакивает, как мячик от стены. Я не знаю как правильно подстраиваться, ползать на коленях в поисках трещины в ее обороне – особенно когда она сама не делает ни шага навстречу.

– Ты легко говоришь об этом, – произношу я. – «Не прощу, ненавижу, не хочу тебя слышать». Сколько раз ты повторила это за несколько часов своего присутствия? Если бы все было так просто, Айра, ты бы сейчас не стояла передо мной.

– Если бы ты не лез ко мне в душу, я бы не твердила раз за разом, – парирует она.

– А я просил оставаться наедине? – спрашиваю тихо. – Или это я начал разговор «про нас», вместо того чтобы обсуждать разведку? – наклоняюсь ближе к ней. – Кто из нас реально лез в душу, Айра?

Она внезапно замолкает. Губы чуть вздрагивают, застывая на полуслове. Впервые за весь этот тяжелый разговор она не отводит взгляд. И этого одного мгновения мне достаточно, чтобы понять:

Попал.

Прямо туда, куда она не пускала ни меня, ни память, ни саму себя. Туда, где все еще живет та самая боль, которую не смогли убить ни годы, ни гордость, ни эта бесконечная война.

– Я не объяснялся не потому, что не считал нужным, – даже не пытаюсь оправдываться. – Вываливай на меня все свои выводы дальше, если это облегчает твою ярость. Только не делай из меня монстра. За пять лет многое изменилось, Айра. Я уже не тот взбалмошный мальчишка, которого ты знала. И по Уставу я молчал. Омерта тебе известна не хуже моего. Кто бы осмелился нарушить ее?

– Ты договорил? – перебивает она сухо, без намека на терпение. – Скину тебе договор на электронную почту. Подпишешь, когда сочтешь нужным.

Айра делает шаг к двери, но останавливается. Вижу, как ведет плечами, дрожащими от раздражения.

– А теперь будь добр, выпусти меня отсюда. Ты знаешь, я ненавижу закрытые пространства. И у меня есть дела важнее, чем твой внезапный порыв «налаживать коммуникацию». Мне нужно готовиться к вылазке.

– Ты…

– Пойду. Повторяю: либо ты соглашаешься и ставишь меня наравне с собой, либо брака не будет. Я согласна пожертвовать комфортом ради безопасности «Кармина», но не буду жертвовать репутацией и уважением к себе, так что открой дверь. Свой шанс нормально пообщаться ты упустил.

Отхожу в сторону, выполняя ее приказ.

Айра опускает голову и движется к выходу, но я задерживаю ее, взяв за запястье.

– Я намерен заполучить твое сердце, принцесса.

– В другой жизни, Андрес.

Она выбегает из кабинета, словно спасаясь от пожара. Дверь захлопывается, и в гулкой тишине мое сердце совершает последний тяжкий удар и проваливается куда-то в бездну. В воздухе повисает лишь призрачный шлейф ее сладких терпких духов.

И тут до меня наконец-то доходит: легко не будет. Будет невыносимо сложно. Но меня всегда преследуют сложности.

Кидаю в карман брюк ключи и пачку сигарет, в темпе прячу в кобуру пистолет и покидаю дом, который все равно станет моим личным Адом.

Ну а как ты хотел, Андрес? Пришло время расплачиваться за ошибки.

Глазами нахожу Тревора, копающегося в гараже, и подхожу, прикуривая сигарету.

Тревор выныривает из-под капота, вытирая ладони о тряпку.

– Ну? – приподнимает бровь. – Что сказала крутышка Айра? Жарила тебя или дала шанс?

– Покажи ей комнату напротив моей, – выдыхаю дым, чтобы не буркнуть что-то резкое. – Там есть выход на балкон. Пусть располагается как хочет.

Тот кривится, будто услышал что-то слишком очевидное.

– Ты так говоришь, будто она у нас почетный гость, а не человек, который готов тебя придушить подушкой, если ты храпом нарушишь условия договора.

Достаю связку с ключом зажигания и брелоком с буквой «A», и бросаю Тревору.

– Не переживай, я буду держать ее в поле зрения.

– Она справится, – отвечаю, опираясь о бампер. – Тебе нужна лишь подстраховка. Сомневаюсь, что Марко отпускал ее на задания без присмотра. Дай ей пространство, но не теряй бдительности.

– Это ее ключи?

– Ее машина на западной стоянке. Устранил кое-какие недочеты – теперь как новенькая.

Тревор усмехается:

– У Айры челюсть отвалится, когда она узнает, что ее старый мерс еще на ходу.

Уголки моих губ непроизвольно ползут вверх. Воспоминания накатывают волной: Айра, часами пропадающая в гараже, ее страсть к раритетным автомобилям, которая в итоге заставила и меня собрать целую коллекцию.

– Возможно, однажды она увидит, сколько всего ценного я приберег для нее, – говорю, глядя куда-то вдаль. – Если, конечно, мы сумеем найти общий язык.

– А мне интересно, что же между вами произошло, что она стала так непреклонна, – Тревор наклоняет голову. – Поделишься? Вечерком, за бутылкой пива…

– Обойдешься. Айра – твоя ответственность. А мне нужно на встречу с владельцем казино на окраине. Вернусь поздно, – тушу сигарету о бетонный пол, оставляя темный след.

Выкатываю из гаража мотоцикл, вставляю ключ, надеваю шлем. Поворачиваюсь к брату перед тем, как завести двигатель:

– Значит, мне придется пропустить ту самую бутылку пива с Айрой.

– Хоть с енотом, Тревор. Главное – сделай все как надо и добудь максимум информации по Кливленду. К концу следующей недели мне нужен отчет. Камеры в парке, опрос волонтеров, любые отметки – все в реестр.

Выхожу на трассу и вжимаю газ до упора. Мотоцикл взрывается ревом, вторившим буре внутри меня. Ярость, что клокочет в груди раскаленной лавой, выжигает все на своем пути – трезвость, расчет, остатки самообладания.

Я не умею держать в узде эту проклятую агрессию. Она – мой личный демон, впивающийся в сознание острыми клыками, выедающий последние островки смысла.

Баланс – это не про меня. Я не умею ходить по канату. И, черт его дери, всегда лечу вниз, в самое жерло вулкана, обреченный на тотальное выгорание. А что самое паршивое, – тяну за собой всех, кто окажется рядом. И если бы на месте Айры в том чертовом кабинете оказался кто-то другой, – он бы уже проклинал день своего рождения. Но Айра…

На нее я даже голос сорвать не смог. И в этот момент меня оглушило: вот она, моя главная слабость. Всегда ею была. И эта временная дыра, в которую мы провалились, ничего не изменила. Я все так же бессилен перед ней. Хотя, может, оно и к лучшему. Айра не должна меня бояться.

Но эту правду никто и никогда не должен увидеть. Потому что, если кто-то узнает, что она – мое больное место, любой воспользуется этим, чтобы уничтожить меня.

И в этом случае победа точно останется за ними.