Читать книгу Неизбежность счастья - Анастасия Ермакова - Страница 4
Неизбежность счастья
роман
Пролог
ОглавлениеВесь светлый и уютный балкон, увитый виноградными лозами и источающими дивный аромат цветами какого-то южного дерева забрызгало светом. Пятна его, подобно оливковому маслу, растеклись по каменному полу, заполняя солнцем все дремлющие до недавнего времени уголки и щелочки. Тени карабкались прочь, трусливо жались к стенам и постепенно таяли. Солнечный свет еще почти не грел, но проникая в тенистые уголки улочек города и людских душ, начинал жить там, расти и дышать.
В Аргентине кончалась зима – август был в самом разгаре.
Пальцы слегка расслабились, и поместившийся в них калабас с мате1 покатился вниз. Голова упала на грудь, но тут же вскинулась. А́льварес проснулся, подхватил калабас и посмотрел на часы. Без пятнадцати три.
«Как это меня угораздило? Все-таки нужно больше отдыхать», – подумал он.
Взглянул на свои загорелые руки – когда они были белыми и холеными? Было ли это или только показалось ему? Были ли синие бесконечные небеса, утопающие в зелени крон, были ли пронзающие высь шпили собора Св. Витта и молчаливые темные статуи на Карловом мосту?
Нет, не было.
Ничего не было, и всё – выдумка, вздор, мираж, растаявший также, как только мгновение назад растаяли сонные тени на увитом виноградом балконе.
Завтра ему исполняется сорок.
А вчера состоялась премьера его первой короткометражки «Черно-белая память».
Да, такое название как нельзя лучше подходит для танца памяти со временем в стране, сплавленной из серебра и луны. Альварес встряхнул головой, отгоняя ненужные мысли.
Он уже не был тем тридцатилетним философом, что гнался за сложными смыслами и формами. И длинные, призрачные рассуждения лишь утомляли его зрелый уравновешенный разум. Он не хотел более никаких приключений и неожиданных поворотов, будь то даже просто поворот в затянувшемся разговоре с другом или случайным знакомым в местной кофейне.
Романы тоже давно перестали вызывать у него волнение сердца. Ни одна женщина не могла оставить в нем более или менее глубокий след или хотя бы отпечаток. Ему надоела вереница сменявших одна другую прекрасных спутниц, и он решил прекратить все это разом. И позволить сердцу наконец обрести дом. Помолвка с Марией состоится завтра, а свадьбу они назначат на первый день будущей весны. Или как считается здесь, в Аргентине – осени – на 1 марта.
Так захотела Мария.
Она была моложе его на двенадцать лет. Конечно, красива. Дорого одета, талантлива. Словом, она была актрисой. И этим многое сказано.
Именно Мария, как считали многие, толкнула его к новой и, как оказалось впоследствии, судьбоносной для него идее, которой он загорелся и которой жил вот уже два с половиной года – идее кино.
Альварес поднялся с кресла, почти полностью растаявшего в солнечном свете, и его босые ноги ощутили прохладу каменного пола. Он отодвинулся в тень и бросил взгляд на дорогу. Что-то нарушило размеренность солнечного полдня и изменило знакомый ему привычный пейзаж.
– Почему же вчера она не пришла, а сегодня решилась? – подумал человек на балконе, касаясь рукой загорелой шеи.
В сотне метров от его дома затормозил черно-желтый автомобиль такси, и Альварес увидел, как из него вышла девушка или женщина, но судя по стройной изящной фигурке, именно девушка – в черной косухе, накинутой на длинное платье в пол, и шляпе с широкими красивыми полями, которые скрывали ее лицо.
Он не подумал ничего особенного, мысли его продолжали течь также спокойно и ровно. По загорелому лицу бегала неровная рваная тень от винограда, свисающего почти к самым плечам и прятавшего Альвареса от лишних глаз.
Было лето. Которое здесь называют зимой.
Да, снова было лето, проклятый август, черт его побери.
Девушка что-то спросила у таксиста и, видимо, получив от него какие-то указания, посмотрела прямо на дом Альвареса. Но он знал, что с такого расстояния с улицы не видно, что происходит на затененном балконе, поэтому без стеснения продолжал рассматривать будущую гостью.
Девушка тем временем приблизилась к воротам его участка и в нерешительности остановилась перед ними, с опаской и любопытством пытаясь рассмотреть убранство двора.
Конечно же, все прошло.
Альварес чуть нахмурил лоб, отстранился от перил и вернулся в комнату, сжимая правой рукой висок, словно у него разразилась сильнейшая мигрень.
1
Калабас – традиционный сосуд для приготовления и питья мате, тонизирующего напитка народов Южной Америки