Читать книгу Неизбежность счастья - Анастасия Ермакова - Страница 5

Полина не стала дожидаться выхода режиссера к зрителям, и пока в зале не включили свет, осторожно пробралась между рядами и выскользнула в фойе. Своему спутнику она сказала, что у нее срочный телефонный звонок, однако на самом деле, она просто не хотела больше ничего слушать об этом фильме, об истории его создания и прочее, и прочее. Более того, она просто не хотела сейчас ни с кем разговаривать. Особенно с автором «Черной-белой памяти», сеньором Хорхе Бенито Суаресом.

Господина Суареса Полина знала давно, еще со времен учебы в университете. Солидный тогда пятидесятилетний профессор читал студентам-филологам курс по латиноамериканской литературе – о сказочном, фантасмагоричном и иллюзорном мире Маркеса, Борхеса и Кортасара. И Полина была одной из его любимиц. Она уже тогда отлично говорила по-испански, и несмотря на то, что занятия проходили на русском языке, всегда могла составить ему интересную компанию для беседы. Потом, когда Полина уехала на стажировку в Чехию, вышла там замуж, и, уйдя из аспирантуры, посвятила себя писательству, господин Суарес пару раз связывался с ней, весьма благосклонно отзываясь о ее творчестве.

Сам он к этому времени вернулся на родину и время от времени почитывал кое-какие лекции в Университете Буэнос-Айреса. А когда Полина решила сменить профессию и выучиться на сценариста, он оказался среди лекторов, дистанционно преподающих смежную дисциплину на сценарных курсах. Полина была рада встретить среди преподавателей прежнего профессора. Как-то раз в переписке с ним она поделилась разочарованием в писательском деле и посетовала на то, что у нее даже нет желания заниматься изданием написанного недавно романа.

К удивлению Полины сеньор Суарес заинтересовался рукописью и попросил прочесть ее. А вскоре обратился к Полине с весьма неожиданным предложением: он готов был купить у нее авторство за неплохую сумму и издать роман под своим именем. Она согласилась, и через какое-то время Суарес подкинул ей идею – в качестве выпускной работы на курсах написать по этому роману сценарий.

И сейчас Полине стало вдруг настолько не по себе от того, с какой легкостью и непринужденностью этот человек общался с ней, говоря о сценарии и книге, по которой был снят фильм, словно бы он и вправду написал ее сам, а не купил у нее авторство, права на издание романа и все, что с ним связано.

Конечно, тогда, почти два года назад она и подумать не могла, что какой-то неизвестный никому режиссер в далекой и нереальной Аргентине решит вдруг снять кино по этому роману. Да-да, черно-белое, красивое и пронзительно печальное кино о той луне, которую когда-то любила Полина, о той серебряной луне, о которой давно должна была забыть.

Но тогда она твердо решила – она больше не писатель. Сценарист, копирайтер, автор текстов на заказ – кто угодно. Но писательства с нее хватит. Уж больно дорого оно обходилось ее тревожной, вечно сомневающейся неприкаянной душе.

Теперь же в ней клокотало чувство несправедливости и обиды: и на пронырливого покупателя ее романа и на режиссера, знать не знавшего, что снимает фильм по ее, именно ее книге. И главное, на себя, за то, что приняла тогда это решение.

Выйдя в фойе кинотеатра, Полина увидела на входе в здание препирающуюся с охраной девицу, модно и претенциозно одетую, с блестящими крашеными, красивыми светлыми волосами и пухлыми красными губками.

Поравнявшись с блондинкой, Полина невольно замешкалась.

– Я жена режиссера! – на повышенных тонах говорила та охраннику. – Я забыла свое приглашение. У вас будут крупные проблемы, если вы сейчас меня не пропустите.

– Извините, нужно приглашение. Хотя бы в электронном виде, сеньорита.

– Сеньорита Фуэнтес! Может, вы еще скажете, что не узнаете меня?

Охранник, улыбаясь, молчал.

– Сеньорита, вы уже уходите? – она кинула оценивающий взгляд на Полину и даже уцепилась за ее локоть.

Полина молча остановилась. Ей вовсе не хотелось помогать наглой девице, но она выдавила из себя вежливую улыбку и спросила:

– Вам нужно приглашение?

– Да, у вас, наверное, не именное? Не одолжите его мне?

Полина достала из сумочки приглашение, в которое действительно не было вписано никакое имя, и протянула сеньорите Фуэнтес. Та, прошептав невнятное «грасиас»,2 быстро передала его охраннику.

Охранник поморщился, недоверчиво посмотрел на Полину, потом на блондинку, потом опять на Полину.

– Ну что, пропустите жену режиссера по моему приглашению? – насмешливо спросила Полина и взглянула на охранника.

– Так кто из вас жена режиссера? Вы меня запутали.

– Вот эта сеньорита – она жена, – вздохнула Полина, которой вся эта комедия положений уже начинала действовать на нервы.

– А вы кто?

– А я случайная гостья.

– Как случайная, откуда у вас тогда было приглашение? – сказал охранник и преградил Полине путь к выходу. – Сейчас будем разбираться.

– Черт, – по-русски воскликнула Полина и с ненавистью посмотрела на ничего не понимающую блондинку. – Вот курица.

– Да разбирайтесь сколько угодно, главное, меня пропустите, – нервно воскликнула названная курицей.

– Рада была помочь, – с иронией в голосе сказала Полина и, протиснувшись между охранником и сеньоритой Фуэнтес, все-таки выскользнула на улицу.

«Да, она прямо вовремя подоспела. Аккурат к титрам, – мысленно усмехнулась Полина. – И что человек, снявший такой фильм, нашел в этой женщине?»

Полина остановилась и, достав смартфон, вбила фамилию режиссера в поисковик.

«Так, этого Альвареса мне уже выдавали, театральный режиссер, актер… Нет, не подходит, наверное. Вот еще один Альварес, но тут нет фото. Может, это он? Б. Альварес – продюсер, режиссер нескольких видеоклипов, детство и юность провел в Европе, много путешествовал, первые шаги в режиссерском ремесле сделал в Мексике, затем вернулся в родной Буэнос-Айрес…»

Она полистала ленту новостей.

«Так, а вот фото нашей блондинки. Актриса М. Фуэнтес, интервью о романе с продюсером и режиссером Б. Альваресом».

Полина разочарованно вздохнула.

«Все ясно… Никакая вы ему не жена, сеньорита Фуэнтес. Хотя, что тут удивительного, – размышляла про себя Полина, по привычке начиная сочинять очередную историю. – Наверняка он пожилой богатый интеллектуал, к тому же коллекционирует восточные редкости и курит дорогой колумбийский табак. Ходит в светло-кремовом костюме и шляпе, а вечерами отдыхает на балконе своего просторного дома и глядит на заходящее солнце сквозь золото терпкого ароматного рома. Что же, ему не нужна молодая и красивая, пусть и вздорная кукла? Нужна, разумеется, нужна. Он любит красоту. Он хочет, чтобы вокруг него все было дорогим и красиво упакованным. Как сеньорита Фуэнтес».

Бывшая писательница еще раз вздохнула, и вместе с этим вздохом к ней за грудину пробралось легонькое, как ветерок, что обдувал ее бледное узкое лицо, чувство непонятной тревоги.

– А интересно было бы встретиться с этим сеньором Альваресом, посмотреть – угадала я или нет. – Сказала сама себе Полина и тряхнула головой, чтобы отогнать этого незваного гостя. На секунду у нее даже мелькнула мысль вернуться в кинотеатр, но она тут же вспомнила, что отдала свое приглашение блондинке. А снова разбираться с твердолобым охранником не было ни малейшего желания.

«Ну, значит, не судьба, – подумала девушка. – Все равно, наверное, я угадала. Ведь я всегда угадываю».

Последние слова почему-то прозвучали в ее мозгу с особенной горечью, словно давно зажившая и затянувшаяся рана вдруг дала о себе знать, слегка потянув изнутри сросшийся и затвердевший рубец. Полина вздрогнула, инстинктивно обернулась на здание кинотеатра и сквозь стеклянные двери увидела, что охранник наконец пропустил девицу, и та на высоченных тоненьких каблуках неспешно и высокомерно зашагала в сторону входа в зал.

«Ну, как я и говорила, к титрам успеет», – ехидно подумала Полина и огляделась по сторонам, как бы прикидывая, куда ей отправиться дальше.

Открыла в навигаторе карту и увидела, что недалеко от места, где она находится, расположена станция метро «Сентро». Побывать в Буэнос-Айресе и не спуститься в самый старый метрополитен в Латинской Америке было бы непростительным упущением.

Полина пересекла небольшой сквер, разбитый напротив здания кинотеатра и увидела неприметный, почти никак не обозначенный спуск под землю с неброской табличкой «Subte»,3 который можно было легко пройти мимо, если не знать, что это и есть вход в подземку. Спускаясь, она положила телефон в сумочку и даже не заметила, что тот в беззвучном режиме буквально разрывается от звонков и сыплющихся в мессенджер сообщений. От писательства Полина отреклась, а вот рассеянности своей не утратила.

Девушка заплатила несколько песо за билет и прямо с уличной лестницы попала к турникетам на станцию.

Буэнос-Айресская подземка изнутри Полину совсем не вдохновила. Унылые серые стены, обитые кафелем, лестницы, скорее, похожие на черный вход в какой-то подвал, чем на спуск в метро, залитые лужами после прошедшего утром дождя перроны угнетающе подействовали на девушку, которая уже пожалела о решении сбежать из кинотеатра в метро. И все же она решила проехать несколько остановок на Субте от станции «Сентро» до «Пласа де Майо» и своими глазами посмотреть на огромный залив Рио де Ла Плата, на берегу которого и стоял этот пока непонятный ей, чужой и странный город-порт.

Кроме того, она слышала, что как раз в эти дни августа в городе проходит всемирный фестиваль танго, а ей очень хотелось увидеть хоть частичку этой мистерии прежде, чем она вернется в Москву. Через полчаса Полина с облегчением выскочила из замызганного, разрисованного граффити поезда и поспешила на улицу.

Интуиция не подвела Полину. На Пласа де Майо было людно и шумно. Со сцены, устроенной прямо на площади, летели нервные и пленительные звуки уличного типика4, в котором слышались голоса бандонеонов, скрипок, виолончелей и фортепиано, плачущих каждый на свой лад и сливающихся в единый завораживающий поток музыки.

Сотни пар, рождающихся в одно мгновение здесь, на улице, а также пришедших на площадь специально, двигались в такт ритму, несущемуся над городом, и он весь пропадал в этом движении, делаясь одной огромной танцевальной площадкой.

Полина почему-то волновалась.

Музыка танго нравилась ей давно, и какой-то несбыточной мечтой маячило в сердце запрятанное желание научиться его танцевать. Но сейчас, среди живого, движущегося в одном ритме полотна, что ткали десятки и сотни танцоров, ее охватило странное чувство. А вернее предчувствие какого-то важного события, которое вот-вот случится в ее жизни.

День переплавлялся в свежий, прохладный вечер. Музыка рвалась и билась в висках, каблуки отстукивали такт, ладони сжимали ладони. Умелые движения профи и несмелые шаги новичков смешивались у Полины перед глазами и плыли мимо сюрреалистической картинкой, напитывая и взращивая тревогу, проникшую в тело девушки еще у здания кинотеатра. Пару раз к ней подходили симпатичные молодые и не очень молодые мужчины, звали составить им пару для танго, но Полина только смущенно улыбалась, шептала «мучас грасиас» и отказывалась.

В какой-то момент ей вдруг пришло в голову, что за два дня пребывания в Аргентине, она почти не сделала в Буэнос-Айресе фотографий. Полина потянулась за телефоном, и, достав его, была неприятно удивлена пятью пропущенными вызовами от сеньора Суареса, а также несколькими сообщениями в мессенджере.

«Полина, куда вы пропали? С нами хочет пообщаться режиссер фильма, господин Альварес. Он приглашает нас на фуршет после короткой пресс-конференции», – гласило одно из них.

«Полина, вы меня ставите в неловкое положение. Как мне объяснить Альваресу ваше отсутствие? Где вы?» – вопрошало следующее.

«Альварес очень разочарован вашим исчезновением. Пришлось сказать ему, что вам нездоровится. Свяжитесь со мной, как только прочтете это», – увещевал сеньор Суарес в последнем послании.

Полина невольно скривилась. Ей было неловко и совестно перед режиссером, но с другой стороны она не могла представить себя на этом фуршете с милой улыбкой и рядом с Суаресом.

«Ну что ж, господин профессор, ловите вашу минуту славы. Дарю ее вам. Как уже подарила свой роман…» – печально подумала Полина и сглотнула подступивший к горлу комок горечи.

А сама набрала: «Мне очень жаль, что так вышло. Пришлось срочно вернуться в отель. Возникли некоторые проблемы с моим заселением, и меня попросили приехать».

Не успела она отправить сообщение, как телефон разразился новым беззвучным звонком с неизвестного Полине номера, судя по коду аргентинского.

Мгновение колеблясь, Полина все-таки взяла трубку.

– Сеньорита Паула Стоун? – поинтересовался из трубки деловой женский голос.

Полина страшно удивилась. Мало того, что она давно не пользовалась в повседневной жизни этим псевдонимом, так еще было непонятно, как его узнали в Аргентине, ведь сюда она приехала, разумеется, под реальным именем.

– Да, это я, – с некоторой опаской ответила по-испански Полина. – Кто говорит?

– Меня зовут Патрисия Диас, я личный помощник сеньора Альвареса, режиссера «Черно-белой памяти». Он расстроен, что вы не смогли остаться на фуршет после смотра, а он хотел с вами побеседовать. Он узнал, что вы долго жили в Праге, а это один из его любимых городов Европы.

– Да, сожалею, что так вышло. Понимаете ли, ммм, некоторые обстоятельства… – промямлила Полина, испытывая муки совести.

– Понимаю. Всякое бывает. Однако сеньор Альварес хотел бы все-таки с вами встретиться. Он назначает вам встречу завтра в три часа дня по адресу, который я направлю на ваш номер телефона. Вам удобно?

Полина опешила. Пытаясь собраться с мыслями, она не знала, что ей ответить.

– Сеньорита?

– Да-да. Я… поняла вас. Это будет какое-то мероприятие или личная встреча?

– Насколько я информирована сеньором Альваресом, это личная встреча.

– Где-то в городе?

– Встреча назначена в доме сеньора Альвареса, в пригороде Буэнос-Айреса. Так что мне передать ему? Нам рассчитывать на ваш приезд?

– Я постараюсь. Если что-то изменится, я вам перезвоню.

– Договорились.

– Постойте. Простите за вопрос, но откуда у вас мой номер?

– Его дал мне сеньор Суарес. Всего доброго, госпожа Стоун. Ждем вас.

На том конце положили трубку, и в следующую секунду Полине на телефон пришло смс с адресом режиссера. Теперь Полина занервничала по-настоящему. А можно даже сказать, испугалась. В незнакомой стране незнакомый человек назначает ей встречу в своем доме да еще не в самом Буэнос-Айресе, а где-то за городом.

В голову моментально полезли мысли о пожилых извращенцах и эстетствующих маньяках. Почему-то вспомнился незабвенный доктор Лектер из «Ганнибала», и отчетливое слово «нет» вскипело в мозгу, как нечто правильное и не подлежащее сомнению. А сомневаться Полина любила. Она вызвала такси и, сев в машину, нехотя набрала номер сеньора Суареса.

Стоически выслушав поток обрушившихся на нее возмущений, Полина дождалась, когда он утихнет, и сказала:

– Ничего страшного не произошло, господин профессор. Зато, я уверена, вы собрали все овации.

– Ну, в общем, Альварес хвалил роман и назвал его настоящей находкой, – не без хвастовства отозвался Суарес, словно он действительно был автором этой книги.

Полина пропустила эту реплику мимо сердца и перешла к вопросу, занимавшему ее сейчас гораздо сильнее:

– Скажите, господин профессор, а что вообще за человек этот Альварес? Как он вам показался?

– Интересный сеньор. Со вкусом. Думаю, что он далеко пойдет. Так что, может, мы с вами, еще парочку сценариев ему подкинем, а?

– Интересный, – задумчиво повторила Полина, оставшаяся совершенно не удовлетворенной ответом своего бывшего преподавателя. – Хорошо, я вас поняла. До свидания, сеньор Суарес.

И хотя последняя реплика была сказана ею совсем невпопад, Полина отбила вызов и задумалась. Личность Альвареса нисколько не вырисовывалась после ремарки профессора.

«Нет, не поеду, – размышляла Полина, добравшись до номера в отеле. – Это было бы чистым безрассудством. Аргентина далеко не самая безопасная страна мира. Да и вообще, все это очень странно. Почему встреча у него дома? В каком-то Тигре. Нет, не поеду».

И она поехала.

Причем определяющим в этом решении стала не дающая ей покоя весь остаток вечера и всю ночь фраза о Праге, как бы невзначай брошенная ей Патрисией Диас.

Зачем была сказана эта фраза?

Зачем?

Всего лишь пища для червя тревоги, поселившегося у сердца и подсасывающего ее память?

Всего лишь ее собственное неспокойное воображение, тут же начавшее привычно разматывать клубок новой истории?

Истории, в которую попала она сама.