Читать книгу Сомнамбула. Глобальная Перезагрузка - Анастасия Сергеевна Котельникова - Страница 10

-ДИМА-

Утро выдалось тяжёлым. Я был сам не свой и до сих пор не мог разобраться, что именно почувствовал, когда увидел её настоящую. Варю. Живую, рядом. А этот Грачёв, как всегда, в своём репертуаре: каждое слово будто специально не в тему, чтобы подлить масла в огонь.

Я заварил себе дошик, завтрак чемпиона, чёрт возьми. Потом снял с верёвки белую рубашку, постиранную накануне. Чистая, но мятая, словно её катали по полу. Нет, так на работу нельзя, у нас ведь дресс-код. Ещё и галстук обязателен – фу.

Ладно. Достал утюг, разложил плед на диване, расправил рубашку. Начал гладить, следя, чтобы не было заломов. С рукавами пришлось повозиться, они словно специально издевались. Чёрт, как же бесит. Вроде получилось. Надел, достал галстук, принялся завязывать. Пальцы будто чужие, но справился.

Потом брюки. Посмотрелся в зеркало: вполне прилично. Даже слишком прилично, как для меня. Взял портфель с бумагами, натянул начищенные до блеска ботинки вместо привычных кроссов, и это тоже раздражало.

Вышел из дома, вдохнул утренний воздух, он хлестнул в лицо, будто напоминая: живи, парень, хочешь ты этого или нет.

Метро, пару переулков, и я уже на работе. День прошёл сухо и скучно, вечные переговоры по телефону, тонны ненужных слов. Сделал себе кофе. Девчонки на кухне, как всегда, кидали в мою сторону шуточки, а я только улыбался и кивал. Внутри пусто.

Вечером понял: надо чем-то себя занять. Вернулся домой, переоделся в нормальное: белая футболка, джинсы, черная куртка и кроссы. С тумбочки прихватил пачку сигарет, сунул в карман и отправился туда, где хотя бы музыка могла заглушить мысли.

––

Я стоял у входа в клуб «Соната», чувствуя, как голова гудит от звуков вокруг.

Неоновая вывеска мигала, то вспыхивала, то гасла. Казалось, она не решалась звать людей внутрь. Под ногами лежали осколки бутылки, влажные, как кровь. Они отражали свет фар и выглядели острыми, готовыми прорезать подошвы.

Я поднял взгляд, машины на трассе перед глазами слились в длинное, размытое полотно. Красные огни стоп-сигналов плавно перетекали в белые фары, словно сам город дышал в такт этой пульсации.

И в этот момент тьма переулка рядом дрогнула.

Из неё вышла девушка.

Малиновая прядь волос вспыхнула под неоном, будто язычок огня, а чёрный капюшон, сдвинутый назад, очерчивал её лицо тенью. Она шагнула легко, как будто знала, что именно на неё обернутся все взгляды.

– Эй, красавчик, есть закурить? – она крутила серёжку-булавку в ухе, разглядывая меня слишком уж внимательно.

Такие девчонки обычно не стоили моего внимания, но взгляд почему-то зацепился: перчатки без пальцев, кожаный ремень с заклёпками на талии, колготки в сетку, тяжёлые ботинки на толстой подошве.

Мини-юбка на лямках, полосатая водолазка, под глазами мерцали розовые блёстки. В руке чупа-чупс, за спиной болтался красный рюкзак, а в боковом кармашке торчал огрызок яблока. На стене за её спиной было граффити с глазом, который словно следил за нами.

– Не курю, – бросил я небрежно и отвернулся.

– Да ладно, – она выдала странный смешок, – я по твоим глазам вижу, что врёшь.

Я сунул руку в карман, нащупал зажигалку и сжал её между пальцами.

– Слушай, лучше поищи себе компанию повеселее. Со мной сегодня разговор короткий.

– Я вообще-то тебя узнала, – сказала она, сделав шаг ближе. – Ты Лукьянов. Крутился тут на прошлой неделе, всё выискивал кого-то. Твоё лицо трудно забыть.

– А ты кто такая?

– Я Вероника, – она прищурилась и улыбнулась, а в отблеске вывески блеснули её глаза, слишком живые для этого места.

– А мы встречались раньше? – бросил я, оценивая её с головы до ног с новым интересом.

Вероника хмыкнула, облизнула чупа-чупс.

– Возможно… в другом сюжете, – сказала она так, будто пробовала меня на вкус. – Но сейчас я особо не популярна. Сижу в системе в ловушке из сна.

Я поперхнулся воздухом.

Чёрт. Холодный воздух вдруг стал густым, как дым, и я заметил, что сжимаю зажигалку так, что пальцы онемели.

В голове тут же щёлкнуло: да это же та самая, о которой шептались онеры. Павшая. Не верю, что случайно нарвался на неё.

Она будто прочитала мои мысли, качнула головой и улыбнулась.

– Ну пошли потанцуем, раз говорить не хочешь, там музыка из рекламы, ну этой – запнулась она, дернув подбородком в сторону клуба. – Короче, кайфовая!

Я ещё секунду стоял у входа и не мог решить, войти в эту историю или пройти мимо. Из дверей «Сонаты» тянуло жаром и басами, а по спине, прямо по шее, скользил холод ночи, будто сама улица удерживала меня за воротник.

Но её капюшон соскользнул с плеч, обнажив тонкую шею. Я почувствовал, как внутри что-то дёрнулось, словно меня подцепили на невидимый крючок.

Павшая, не павшая – плевать. Сегодня ночью я явно полезу в неприятности.

В ней было что-то… не просто дерзкое. Словно сама жизнь решила собрать в одном теле весь соблазн и весь хаос разом. И всё это хлестало в лицо так открыто, что отвести взгляд было невозможно.

Я ведь её толком не знаю. Симпатичная мордашка, звонкий смех, фигура, от которой мозг отключается и включается что-то совсем другое. Но в глубине появилось ещё одно чувство. Чужое, но странно близкое.

Чёрт, может, у всех сомнамбул есть что-то, что тянет именно меня? Варя, эта девчонка… Слишком уж знакомое ощущение, чтобы быть совпадением.

Я провёл рукой по лицу, пытаясь отогнать мысли, но они только крепче вцепились.

Да, я снова шагал туда, куда нормальные люди не лезут.

Я кивнул, и мы двинулись к фейс-контролю. Хмурый охранник окинул нас взглядом, проверил документы, пробежался по карманам. Всё по привычному сценарию: короткий кивок, и мы уже внутри.

Свет бил в глаза вспышками, то белыми, то ядовито-зелёными, и на миг казалось, что сам пол дрожит под ногами. Музыка с хриплым басом врезалась в грудь так, что сердце сбивалось с ритма. Воздух был горячим, пропитанным потом, дешёвым парфюмом и сладковатым дымом.

Она схватила меня за запястье, и в её хватке не было ни просьбы, ни сомнения, только уверенность. Рывок, и вот я уже среди толпы, где десятки тел двигаются в едином пульсе. Свет моргает, лица мелькают, всё сливается в сплошной поток движения.

Она обернулась, улыбнулась так, будто знала, что я не смогу сказать «нет». И потянула меня дальше, прямо в самое сердце танцпола, где музыка заглушала любые мысли.

И тут рядом вырос Кир.

Мы пожали руки, обменялись коротким «привет», а Вероника, заметив его, демонстративно отвернулась. Сделала вид, что нас тут вообще нет, и продолжила плясать под играющий трек с бешеным битом, размахивая руками, как будто пыталась выплеснуть из себя всё электричество разом.

Потом запустила пальцы в свои малиновые пряди, встряхнула их так, словно решила взбодриться ещё сильнее, и посмотрела на меня.

Долго. Прицельно.

От этого взгляда у меня появилась идиотская, до боли честная улыбка, которую я никак не мог стереть.

Кир кивнул в сторону бара.

Я пошёл за ним, но каждые пару шагов оборачивался, цепляясь глазами за её силуэт в толпе.

– Что это за девчонка? – спросил я, кивнув в её сторону. – Та самая, ваша павшая?

Кир усмехнулся, наклонился ближе:

– Да, она самая.

– А что, вы в контрах?

– Ну, есть немного, – протянул он. – Она тут должна каждому второму.

– Что, почему?

Кир откинулся на спинку, сделал глоток кофе и хмыкнул:

– Ну а ты думаешь, из-за чего её система захлопнула? Она нарушала кодекс. Подсматривала ставки, приноровилась к тотализаторам… и шагнула за черту.

Я прищурился.

– Но выглядит так, будто ей всё нипочём.

Кир ухмыльнулся шире, и в этой ухмылке было и предупреждение, и подначка одновременно:

– Да, девчонка клёвая. Только не забудь, если потянешься ближе, платить по счёту придётся самому.

Эта мысль прилипла ко мне. Я прокрутил её в голове, и из этого уже начинало вырастать что-то… интересное.

– А парень у неё есть?

– Сейчас вроде нет, хотя… кто её разберёт, – сказал он, но взгляд его в этот момент почему-то потускнел.

Я почувствовал это мерзкое, вязкое чувство, которое поднимается из живота и застревает где-то в горле. Обычно оно приходило, когда я смотрел на Варю: смесь притяжения и злости, как будто тебя тянет в самое дерьмо, и ты всё равно туда шагаешь.

Повернул голову и заметил, как Кир смотрит на Веронику. Угу. Понятно. Пацан залип.

Надеюсь, у них не было ничего серьёзного, – мелькнуло у меня в голове. Потому что я собираюсь увести эту малышку с собой. Хочу попробовать её на вкус.

Я толкнул Кира плечом и подмигнул. Он усмехнулся одним уголком губ, но взгляд на Веронике задержался на долю секунды дольше, чем нужно.

– Пойду потанцую, – сказал я ему и, когда двинулся в сторону, ощутил резкий укол: вспышка ревности, приглушённая унынием. Она шла от него. Чётко. И от осознания того, что я скоро буду с ней сделать, я завёлся ещё сильнее.

Вероника уже крутилась на танцполе, разбрасывала руки, будто отбивалась от невидимых врагов. Время от времени она закидывала пальцы в малиновые пряди, словно пыталась ещё сильнее подзарядиться. Я поймал её взгляд: прямой, наглый, чуть пьяный, и почувствовал, как уголки моих губ сами тянутся в ухмылке.

Музыка давила басами в грудь, неон плавал в глазах. Я подошёл, схватил её за талию, и она без колебаний потянулась ближе, запахнув руки за мою шею.

– Ты знаешь, что я с тобой сделаю, если пойдёшь со мной? – сказал я прямо в ухо, перекрывая музыку.

Она рассмеялась, звонко и нагло, прижимаясь так, что уже не было смысла ничего уточнять.

Дальше всё пошло, как в пьяном сне. Плотнее. Горячее. Руки, скользящие туда, где их быть не должно на публике. Её дыхание с привкусом леденца и дешёвого алкоголя. Она – огонь, но не ровный, а брызжущий искрами, обжигающий.

Я знал, чем это закончится ещё до того, как мы вышли из клуба.

––

Я проснулся утром в своей студии и первым делом ощутил чужую ладонь на своей груди. Тёплую, ленивую, с черными ногтями, которые царапнули кожу, будто напоминая, кто тут главный.

В голове пронеслось, как вчера всё было: мы влетаем в квартиру, обувь разлетается по коридору, я уже держу её за талию, она тянет меня за ворот, наши губы бьются друг о друга. Куртка срывается с плеч, юбка летит в сторону, рюкзак – на пол.

Она сверху, потом я сверху, потом снова она, и к чёрту ритм. Мы просто рвём время на куски. Раз, второй… твою мать, все мышцы горят, будто я провёл ночь в спортзале, а не в постели.

Вероника была как батарея без кнопки выключения: смех, царапины, укусы, пальцы, цепляющиеся за волосы. Запах её кожи и леденца впитался в подушку.

Открыл глаза. Она спала на животе, раскинувшись по моему дивану, как хозяйка этой клетки. Малиновые волосы растрепались, полосатая водолазка валяется возле дивана на полу, рядом её кожаный ремень с заклёпками.

Я поймал себя на мысли, что мне срочно нужно воды. Горло пересохло, а в голове шумело, как после трёх ночных клубов подряд.

– Доброе утро, Димочка, – раздалось жалобно, не открывая глаз. – Надеюсь, ты жив.

Я усмехнулся.

– После такой ночи? Скажи спасибо, что сама выжила.

Я медленно сел, потом поднялся с дивана, чувствуя, как ноют забитые мышцы, и поплёлся в сторону холодильника в поисках любой живительной влаги. На мне не было ни шмотки, и я не стал утруждать себя хотя бы натянуть штаны.

– Ты гулял в системе или выдохся окончательно? —спросила Вероника, приподнявшись на локте.

– Выдохся, – усмехнулся я, отпив из горлышка бутылки воды. И снова, чёрт побери, в голове вспыхнуло, какая же она резвая оторва… и что она вытворяла с моим…

– А у тебя есть ещё друзья в системе ОС? – лениво протянула она, но глаза блеснули. – Девушка? М?

– Детка, ты же не думаешь, что мы теперь парочка после всего этого? – фыркнул я.

Она надула пухлые губки.

– Да не кисни, я о тебе вообще ничего не знаю… разве что только твой дикий нрав.

– Тебе понравилось? – спросила она с интригующей интонацией вытягивая левую бровь.

– Спрашиваешь? Ещё бы! Ах да… друзья в ОС – есть. Девушка? – нет.

Не знаю, почему в этот момент я вспомнил, как буквально пару ночей назад прижимал к себе Варю… ну, точнее думал, что её. Виски сдавило, сука… исчезни из моей головы.

– А сомнамбул встречал? – снова влезла она.

– Да, была парочка.

– Парочка?! – Вероника резко вскочила с дивана, быстрым шагом подошла ко мне и повисла у меня на шее. – А они тоже павшие или смирные овечки?

– Хех, Арчи, слышала о таком?

Голубые глаза Вероники расширились, рот приоткрылся от удивления.

– Знаешь Арчи? Ты чё, это ж легенда Альтеры! Кто его не знает!

– Хех… дааа, мы его пиф-паф, и того… ну, заставили снять кулон.

(Вообще-т Варя заставила, но ей это знать незачем, и так сойдёт, – мелькнуло в голове.)

Меня накрыло волной её азартного любопытства. При слове «кулон» она отпрянула на шаг назад и голос стал почти не слышным.

– А этот кулон… Он у тебя?

– Что? На кой чёрт он мне сдался? Я вообще и онером-то больше не хотел быть.

– Что? Почему?

– Тухлая история. Может, не будем об этом?

Вероника не стала уточнять. Вместо этого она напрыгнула на меня, и я лишь успел подхватить её за задницу, как она уже целовала меня так, будто хотела стереть с меня остатки сна и здравого смысла.

Вместе с этим поцелуем я почувствовал что-то ещё, помимо похоти. Что-то вязкое, скользкое, как тень чужого намерения, что притаилась под её кожей. Она что-то задумала. Что-то коварное.

Но мы были совсем без одежды, её тело прижималось к моему, и додумать эту мысль до конца я уже не смог.