Читать книгу Сомнамбула. Глобальная Перезагрузка - Анастасия Сергеевна Котельникова - Страница 6

-ДИМА-

После работы я снова пошёл в тот район, где впервые заметил граффити со знаками онеров. Сегодня у меня была цель – проследить за тем, кто их рисует.

Я шёл по узким улицам, вглядываясь в кирпичные стены и облупленные подъезды. Нашёл ещё несколько таких рисунков, они оказались чёткими и свежими. Их невозможно перепутать ни с чем: этот знак мог оставить только онер. И количество говорило само за себя, кто-то явно пытается привлечь внимание своих.

Я чувствовал, как внутри начинает шевелиться азарт. Надо узнать кто, что и зачем.

В Москве я недавно. Друзей пока нет: на работе все какие-то закрытые, сдержанные, в вечернее время расходятся по домам, словно каждый несёт на плечах невидимый груз. Всё слишком правильно, слишком взрослое. Иногда мне кажется, что я хожу по коридорам, где никто и никогда не смеётся.

Есть, конечно, пара девчонок, которые пытаются со мной заигрывать: лёгкие взгляды, прикушенные губы, смех, растянутый на полуслове. И как-то само собой получилось, что я снова сорвался. У одной «одолжил» линейку, обычная пластиковая, с трещинкой на краю. У другой стащил маленький календарик с картинкой кота в корзине.

Смешно, да? Детский сад. Но эта старая привычка оказалась сильнее меня.

Когда-то я клялся себе, что всё, хватит. Бросил свою коллекцию дома: девчачьи браслеты, брелки, резинки для волос, брошенные в ящик стола, будто хотел похоронить вместе с ними и самого себя-онера. Я убедил себя, что больше не хочу этой игры. Да и спрайты всегда стоят на страже чужих снов. Но стоило появиться новой возможности, и руки опять сами потянулись. На всякий случай, шепнул я себе. А на самом деле, потому что без этого было пусто.

Да-да, я говорил, что не хочу быть онером. Но слишком уж заманчиво снова ночью зайти в чужой сюжет. Увидеть, что прячется за их будничными улыбками. Отработать фантазии, не неся никаких обязательств, не объясняя, почему я не готов к серьёзным отношениям. Во сне проще: ты хозяин, и никто не спросит отчёта. Никто, кроме системы, если зайдёшь слишком далеко.

Я знаю, что это неправильно. Что это снова втягивает меня туда, откуда я пытался выбраться. Но иногда в тишине своей квартиры я беру в руки линейку или календарик и чувствую, как зуд в груди превращается в предвкушение.

Старая привычка не умирает. Она просто ждёт, когда ты снова окажешься достаточно слабым, чтобы поддаться.

Я пока не решился. Знаю, вместе с онерством вернется и дар эмпата, и я снова буду страдать сильнее, чем любой обычный человек. Но пройти мимо этих знаков на граффити я не смог. Онеры должны помогать друг другу, а если искать друзей, то лучше среди них. Мысль слишком соблазнительная. Хоть я всё ещё не решался вернуться в эту игру, любопытство толкало вперед.

Бродя по району, я так и не нашёл «вандалов» с баллончиками. Зато наткнулся на местный ночной клуб. У входа с неоновой вывеской «Соната» толпились подростки, смеялись, курили. Я подошёл ближе. Какой-то лохматый парень уставился на меня, я коснулся двумя пальцами виска – знак онеров. Он поморщился и отвернулся. Не наш.

На входе показал паспорт.

Охранник проверил карманы – Осторожнее, а то щекотно, – бросил я, и он недовольно фыркнул, затем кивнул, чтобы проходил.

Внутри было темно, по стенам тянулись зеркала, светомузыка мигала в такт гулкому басу. Диджей на сцене держал ритм, а на танцполе толпа зажигала, будто от этого зависела их жизнь.

Я скользнул взглядом к бару. Там сидели несколько ребят. Один пил виски с колой, запах выдал напиток мгновенно. Но рядом с ним парень держал в руках кружку кофе. Здесь, в этой обстановке, это выглядело странно. И очень… знакомо.

Я подсел сбоку.

– Мы раньше встречались? – спросил я.

Он поднял взгляд, рассматривая меня с нескрываемым любопытством, и спокойно ответил:

– Возможно. Но не в этом сюжете.

Внутри всё перевернулось. Нашёл.

– Ты не местный? – спросил он, чуть наклонив голову. – Не видел тебя здесь раньше.

– Верно. Я тут впервые. Ищу своих… и, кажется, нашёл.

Он протянул руку:

– Кирилл.

– Дима, – пожал я его ладонь. – Очень рад.

– Откуда будешь?

– Да так, из небольшого города. Недавно приехал после учёбы. Работаю юристом. А ты?

Кирилл прищурился, уголки губ дрогнули:

– Я клуб держу.

– Этот? – уточнил я, скользнув взглядом по бару.

– Нет, блин, соседний "Ромашка", – фыркнул он, усмехнувшись. – Конечно этот.

Я поднял бровь.

– Тогда почему сидишь тут, как посетитель?

– А ты бы хотел, чтобы я стоял за стойкой с тряпкой?

Кирилл сделал глоток кофе и скривился от горечи.

– В нашем деле важнее смотреть, кто чем дышит, чем протирать стаканы.

Он говорил спокойно, но я заметил, как его взгляд скользнул мимо меня, туда, где за дальним столиком сидела четвёрка таких же, как он: двое парней, две девушки. Одна играла ложечкой в чашке, не притрагиваясь к напитку, другой лениво постукивал пальцами по столу в такт музыке. Все они выглядели так же, как и Кирилл, будто их телам недоставало пары часов сна.

– И что за дело? – сделал я вид, что вопрос задан ради поддержания разговора.

– Скажем так, – он наклонился чуть ближе, – не каждый выдерживает ночную смену… а мы работаем только ночью.

Я почувствовал, что мы уже говорим не про клубы и не про работу.

– И кофе у вас, значит, часть дресс-кода? – кивнул я на его кружку.

– Без него не выживешь, – улыбнулся он, – а ты что, тоже страдаешь от бессонницы?

– Бывало, – уклонился я. – Иногда так и кажется, что не спал целую жизнь.

Он кивнул – коротко, будто получил подтверждение того, что искал.

– Слушай, – сказал он, – вон там мои ребята. Мы тут иногда встречаемся, но не любим лишних глаз. Если хочешь, подойдем, познакомлю.

– Я не помешаю?

– Если б ты мешал, мы бы сейчас не разговаривали.

Кирилл поднялся, забрал кофе и повёл меня через толпу. Под ногами дрожал пол от баса, но я почти не слышал музыки, только чувствовал, как внутри растёт напряжение.

У стола все на мгновение перестали говорить, оценивая меня взглядами. Кирилл поставил кружку, оперся на спинку стула:

– Это Дима. Нашёл его у бара. Похоже, он в теме.

Один из парней с лёгкой ухмылкой произнёс:

– Мы встречались раньше?

Я выдержал паузу и ответил, как положено:

– Может, в другом сюжете.

Улыбка на его лице стала шире. Кто-то кивнул, девушка с ложечкой в руках отставила чашку, будто разговор стал важнее кофе.

Кирилл сел, указал на свободное место рядом.

– Присаживайся. Посмотрим, что у нас общего.

Ребята за столом представились. Как зовут парней, уже и не вспомню, а вот девушек звали Марина и Света. Так себе. Не в моём вкусе, но я вежливо улыбнулся, кивнул, рассказал пару ничего не значащих фактов о себе.

Потом спросил, есть ли у них какие-то способности. Оказалось, что Кир умеет блокировать чужие эмоции – удобно, если кто-то слишком уж лезет в чужие дела. Остальные – простые онеры, без наворотов. Вроде бы ничего особенного, но в этой компании всё равно чувствовалась какая-то спаянность, как у людей, которые давно делят между собой одну и ту же тайну.

Кирилл, откинувшись на спинку стула, прищурился:

– А у тебя что за способности?

Я не стал врать, хотя очень хотелось. Но раз уж решил заводить друзей, лучше сразу без игры в угадайку.

– Есть у меня одна фишка… Не, я не угадываю, кто сколько выпил. Я эмпат.

Света с Мариной переглянулись и заулыбались ещё шире.

Бесят эти тупые девчонки. Похоже, слово «эмпат» они перевели как «будет считывать, кто и на кого запал».

Кажется, среди них нормальный только Кирилл.

И тут меня словно по голове ударили. Один из ребят, перебирая пальцами салфетку на столе, невзначай заикнулся про сомнамбулу. Мол, была у них такая раньше, но давно уже с ними не тусуется. И вроде как… павшая.

«Интересно… И кто же у вас была эта загадочная падшая?» – хотел спросить я, но прикусил язык. Не время.

Я едва заметно напрягся, но Кир мгновенно перевёл разговор на другое, начал оживлённо рассказывать о последних гонках в Лимбере. Остальные подхватили тему, загалдели, споря о каких-то деталях, смеялись, спорили, кто кого обошёл на повороте.

Я ждал, что вот-вот услышу птичью фамилию Сани Грачёва, но нет. Обошлось. Видимо, ему и правда сейчас не до Лимберы. Есть чем заняться.

Я сделал глоток тёплого кофе, пытаясь понять, почему внутри вдруг стало так холодно. Кажется, я только что оказался на следе… и очень надеюсь, что он не заведёт меня туда, откуда не выбираются.

Когда я засобирался уходить, пожал парням руки. Короткие крепкие рукопожатия, как будто мы уже знали друг друга дольше, чем пару часов. Кир поднялся вслед за мной, догнал у дверей и бросил через плечо, будто мимоходом:

– Эй, Дим, мы тоже скоро расходимся. Встретимся в Лимбере у Музея снов.

Я на секунду застыл. Внутри всё сжалось, как от холодного ветра.

– Я… это… ну, короче. – Плечи будто сами приподнялись, я почесал затылок. – Я блокирую свой дар. Не хочу возвращаться.

Кир вскинул брови, искоса глянул, в глазах мелькнуло настоящее удивление:

– Ну ты же сам нас нашёл. А теперь отказываешься от тусовки?

Я замялся, чувствуя, что оправдания звучат жалко даже для меня самого.

– Я… это… подумаю, – выдавил я неуверенно.

– Ну подумай, – Кир усмехнулся, в его голосе было больше уверенности, чем во всём моём существе в тот момент.

Я пожал ему руку, развернулся и пошёл к выходу. Воздух клуба был тяжёлый, пропитанный дымом и музыкой, но шагнув наружу, я не почувствовал облегчения. Наоборот – будто занозу в себя воткнул.