Читать книгу Необычайные похождения Севы Котлова - Анатолий Алексин - Страница 12

Сегодня, в самом начале большой перемены, я сделал всё, как было задумано. Положил Лёльке в парту живого ежа, которому мой брат Дима дал очень странное имя – Нигилист. Я поинтересовался, кто это такие – нигилисты и за что Дима так обозвал ёжика, которого я сам нашёл в лесу прошлым летом. «За то, что он никого не признаёт и всех подкалывает!» – ответил Дима. Мама называла ёжика «Севкой номер два», потому что я, по её мнению, тоже бываю колючим. А мы с Витиком-Нытиком называли его просто Борькой. Одним словом, у ежа было целых три имени, и он ни на одно из них не откликался.

Значит, положил я своего колючего Борьку в парту. И не просто в парту. Я засунул его прямо в мухинский портфель, оказавшийся довольно-таки вместительным, и запер на блестящий серебристый замочек.

Ёжик не уж: он не выползет из портфеля!

Счастливый как никогда, побежал я на большую перемену.

Целых двадцать минут я носился по этажам и даже спустился вниз, где занимались первоклассники. Я изучил всю их стенгазету. Это было не трудно, потому что в ней было всего две маленькие заметочки, написанные огромными печатными буквами, и много разных картинок, нарисованных цветными карандашами: дома, похожие на сундуки с широкими трубами и толстыми хвостами дыма; пароходы с такими же трубами и хвостами; паровозы – тоже с трубами и тоже с хвостами. Я уж давно заметил, что малыши очень любят рисовать трубы и дым. И почему это? В мире ракеты летают, атомные электростанции строятся, а у них дым столбом!

В общем, я старался сделать так, чтобы поскорей промчалась большая перемена: уж очень мне не терпелось узнать, что произойдёт на уроке.

А случилось совсем неожиданное.

Я ничего не слышал и ничего не видел, кроме рук Лёльки Мухиной. А они, эти маленькие, беленькие ручки, полежали на крышке парты, словно отдохнули после большой перемены, потом поправили волосы, а потом… Потом они отправились в парту за учебником. Я затаил дыхание: «Что сейчас будет?!» Лёлькины руки скрылись внутри. Вот сейчас… Сейчас Лёлька вскочит и завопит на весь класс, на всю школу, на всю улицу! И все ребята тоже вскочат и побегут на помощь Лёльке. А потом увидят нашего мирного Борьку и будут долго-долго хохотать. Вот сейчас, вот сейчас… Но ничего такого не произошло. Лёлька преспокойно достала учебник, по-девчачьи аккуратно завернутый в белую бумагу. Отыскала нужную страницу и стала водить пальцем по строчкам.

Я не верил своим глазам! Как же так?! Ведь Борька лежал в портфеле поверх всех учебников и тетрадок. Она не могла, просто не могла не наткнуться на его колючки! И всё-таки, желая ещё больше удивить меня, Лёлька скова полезла в портфель и достала оттуда тетрадь с аккуратной розовой ленточкой и такой же чистенькой розовой промокашкой.

Это было какое-то чудо!

Чтобы я не так уж сильно удивлялся, Анна Рудольфовна сказала:

– Котлов, раскройте учебник и работайте вместе с нами!

Я сунул руку в портфель… И тут действительно раздался крик! Но не Лёлькин, а… мой собственный. Я вскочил на ноги и стал дуть на руки. И все ребята повернулись ко мне. Анна Рудольфовна поднялась со своего стула:

– Что у вас такое, Котлов?

– Тут эти… Ну, как их?.. Которые колются… Гвозди! – сказал я, посасывая уколотые пальцы.

Лёлька Мухина жалостливо покачивала головой. Чтобы ребята перестали вертеться, Анна Рудольфовна решила вызвать меня к доске: там уж меня все сразу увидят.

– А эти самые… пальцы?.. – промямлил я.

– Вы, надеюсь, будете отвечать не пальцами, – строго сказала Анна Рудольфовна. – Разве голова и язык у вас тоже повреждены?

Я поплёлся к доске. Но даже не это огорчало меня – одна мысль сидела в голове: «Каким образом Борька попал обратно ко мне в парту? Или он тоже, как и собака, верный друг человека и всегда находит хозяина?»

Хорош друг! Ничего себе… Всё испортил! Прав был наш Дима, когда назвал его Нигилистом. Типичнейший нигилист!