Читать книгу Отпуск - Андрей Эмдин - Страница 6

Сон прерывают необычные ощущения в теле. Воздух наполнен ровным размеренным гулом, все пространство слегка вибрирует, неподалеку слышатся приглушенные голоса людей.

Сознание на удивление ясное – значит, я проспал приличное время, во всяком случае, достаточное, чтобы карусель, завладевшая моими мыслями до того, как я провалился в беспамятство, отступила без следа. Опасаясь расплаты за веселый вечер в виде неизбежного следующего за приходом в сознание взрыва головной боли, медленно приоткрываю веки. И уже в следующую секунду с изумлением обнаруживаю себя в самолете.

Не ощутив и намека на головную боль, аккуратно верчу головой по сторонам, рефлекторно разминая затекшую шею, но не обнаруживаю признаков усталости. Во всем теле ощущается непривычная легкость. А неизбежная после такого количества выпитого разбитость никак не дает о себе знать.

«Что за чертовщина!» – не без удовольствия думаю я и чуть приподнимаюсь в кресле, оценивая обстановку. В небольшом салоне самолета, помимо меня, в креслах расположились еще семь пассажиров. Объемные сидения, обтянутые мягкой коричневой кожей с подлокотниками из темного дерева, парами располагаются вдоль стен салона. Каждая пара кресел установлена друг напротив друга и разделена откидным лакированным столиком, расположенным под квадратным иллюминатором. На столе стоит неожиданная для авиации невысокая ваза с цветами и россыпью журналов, один из которых внимательно изучает мой попутчик в кресле напротив.

Все пассажиры заняты обычными делами воздушных путешественников и на мое пробуждение не реагируют. Кто-то слушает музыку, откинувшись с закрытыми глазами на спинку кресла. Мой сосед в числе прочих пассажиров погружен в чтение. Одной рукой с журналом он закрывается от меня цветастой обложкой, а другой – чуть придерживает стоящую на столе кофейную чашку. Когда через салон самолета пробегают легкие вибрации, чашка опасно звенит на блюдце, поэтому читающий пассажир на всякий случай охраняет её от случайного опрокидывания.

Пассажиры с последних четырех кресел в конце салона о чем-то тихонько разговаривают. Низкая громкость их речи и монотонный гул двигателей самолета не позволяют не только разобрать, о чем они говорят, но и понять, на каком языке ведется беседа.

Чуть приподнявшись, чувствую скольжение ткани по телу. Опускаю глаза вниз и замечаю спадающий по ногам плед, которым я, оказывается, был до этого момента укрыт. Падающий плед обнажает голые ноги в шортах. В изумлении смотрю на новую одежду, пытаясь сопоставить с оставшимся в сознании последним автопортретом.

Возвращаю на место соскользнувший плед и напрягаюсь, пытаясь вспомнить события прошлого вечера. Память на удивление отзывчиво подсовывает все подробности вечера, включая мои неуклюжие сборы, неразговорчивого водителя загадочной службы с так и не раскрытым до конца названием «…встреча» и жалкие попытки попасть ключом в маленькую замочную скважину собственной двери. Однако после этого наступает темнота. Память наотрез отказывается отдавать хоть что-нибудь из воспоминаний, произошедших после того, как я вновь оказался в автомобиле у своего дома. Позорный уход из сознания – последнее, что мне удается вспомнить, после чего следующим воспоминанием становится пробуждение в самолете.

– Здравствуйте, Александр Владимирович! – погруженный в мысли, я не замечаю, как рядом появляется улыбчивая девушка в тесной синей юбке, белой блузке и такой же синей короткой жилетке. На жилетке вышитая золотой нитью красуется монограмма из двух английских букв: эйч и би. Буквы переплетаются замысловатой вязью, от них раскидываются в стороны и взмывают вверх золотые нити, а потом снова встречаются над буквами, придавая логотипу гармоничную завершенность. Слово «логотип» кажется неуместным по отношению к этому знаку, так не похожему на символ авиакомпании. Пожалуй, герб – было бы лучшим определением.

Бортпроводник терпеливо дожидается моей реакции, сохраняя на лице фирменную улыбку, и я, спохватившись, спешно приветствую её в ответ.

– Мы не стали вас будить во время обеда. Но скоро мы начнем снижение, и кухня уже закончила работу. Я могу предложить вам лишь кофе и что-нибудь перекусить – как раз успеете подкрепиться до приземления.

Мысль о еде, к моему удивлению, не вызывает приступ тошноты, обычно свойственной состоянию, в котором я, по идее, должен был находиться. Тело вообще никак не напоминает о вечеринке, словно это не меня накануне загружали в беспамятстве в самолет, а вместо этого дали хорошенько отоспаться на лучших гостиничных матрасах.

Тем не менее, я вежливо отказываюсь от угощения и интересуюсь, сколько осталось лететь.

– Мы приземлимся через двадцать три минуты, – без запинки отвечает бортпроводник, точно в неё встроен хронометр.

«Настоящий профессионал!» – мысленно восхищаюсь и благодарю милую девушку. Она улыбается, просит сразу же сообщать ей, если мне что-нибудь будет угодно, и удаляется в сторону кабины, ловко удержав равновесие в неожиданно накренившемся самолете.

Провожаю бортпроводника взглядом и давлю некстати возникшее постыдное предположение, что эта милая услужливая девушка может быть как-то замешана в процессе моего таинственного перевоплощения из джинсов в шорты.

Хочется надеяться, что я все же не потерял лицо и переоделся сам, хотя и совершенно не помню этого. Как, впрочем, и не помню других событий, через которые обычно проходят путешественники до того, как оказываются в кресле самолета. В памяти не осталось никаких следов от регистрации на рейс, унизительной процедуры досмотра и проверки багажа, утомительного ожидания в зоне вылета. Возможно, в частной авиации все эти процедуры не так ярко дают ощутить пассажирам свою ничтожность перед воздушной транспортной системой, но не до такой же степени, чтобы совсем исчезнуть из памяти!?

Вопросов пока было больше, чем ответов, поэтому мне оставалось только на некоторое время признать за прошлым право оставаться неизвестным. Решив так, я стал всматриваться в иллюминатор, переключившись на идею попытаться разузнать хоть что-то о моем не менее неизвестном будущем.

Спрашивать о пункте назначения пассажиров или экипаж мне кажется нелепым, поэтому я приникаю к иллюминатору, надеясь разглядеть внизу знакомые очертания популярных туристических мест. За окном во весь горизонт необъятно синеет море. Самолет действительно снижался, и на темно-синей волнистой поверхности уже можно было разглядеть отдельные то появляющиеся, то исчезающие островки белой пены. Прислоняюсь лбом к нагретому ярко светящим солнцем стеклу иллюминатора, чтобы лучше видеть, куда направляется самолет. Везде одна и та же картина – бескрайняя водная гладь и ни единого намека на сушу, корабль или другие следы присутствия человека.

Пожав плечами, отодвигаюсь от окна и терпеливо жду посадки, украдкой поглядывая на читающего соседа напротив. Он полностью погружен в чтение и не замечает моих нервных манипуляций. Не желая мешать увлеченному чтению соседа, достаю из кармана шорт мобильный телефон. Эти маленькие игрушки становятся настоящим спасением современного человека от неловкости или скуки. Карманный переносной мир, в который можно в любой момент нырнуть, надежно оградившись от окружающих.

Мобильный телефон почти разряжен и предсказуемо показывает отсутствие любой из доступных сетей. Бессмысленно листаю пальцем влево-вправо привычную сетку иконок приложений и, подумав, убираю бесполезное сейчас устройство в карман. Если верить словам бортпроводника загадочной авиакомпании Эйч-Би, до посадки остается совсем немного времени, поэтому решаю просто ждать, поглядывая в иллюминатор.

Примерно через десять минут, когда меня начинает нестерпимо клонить обратно в сон, самолет вдруг резко ухает вниз и, задрожав всем фюзеляжем, начинает уверенное снижение. Снова смотрю в иллюминатор, и на этот раз мне удается разглядеть среди бескрайней водной синевы очертания небольшого острова. Самолет двигается в направлении этого кусочка суши, и не остается сомнений, что он-то и является конечным пунктом нашего путешествия.

Остров, кажущийся издалека крохотным, не слишком увеличивается в размере даже после приближения. Небольшой, не больше десятка километров в диаметре, участок земли, полностью покрытый зеленью и опоясанный неровным светлым кольцом береговой линии. Приближаясь к берегу, глубокая морская синева меняет свой цвет, постепенно светлеет, и за несколько десятков метров от пляжной линии становится почти полностью прозрачной.

Глядя на стремительно приближающийся зеленый оазис, невольно отмечаю, насколько он красив. Как будто только сошедший с картинок буклетов туристических агентств, остров раскрывается приятными деталями, каждая из которых вызывает тянущее предвкушение. Обычно изображенные в туристических каталогах панорамы всевозможных райских местечек редко выдерживают проверку реальностью. И по прибытию в место отдыха неизменно обнаруживается, как сильно действительность отличается от хитрых рекламных обещаний. И вроде формально ты и впрямь попадаешь в место, обещанное приветливыми туристическими агентами, но то ли песок оказывался недостаточно белым, то ли морская лазурь недостаточно лазурной, всегда чувствуется легкий укол разочарования, ощущение, что вместо тропического рая подсунули подделку.

Но представший во всей красе остров оказался действительно, по-рекламному прекрасен. В один момент мне даже кажется, что кто-то хитрый вырезал его фотографию из рекламного буклета и приклеил с другой стороны иллюминатора, чтобы подразнить утратившего бдительность путешественника. Казалось, красивую фотокарточку вот-вот сорвет порывом воздушного потока, и мираж острова навсегда сгинет, вновь оставив моему взору лишь бескрайнюю синюю водную пустошь.

Но остров был вполне реальным и с каждой секундой проявлялся все отчетливее. Уже можно было разглядеть отдельные детали, вроде колышущихся на ветру пальмовых ветвей, небольших, уходящих в воду скал и камней, местами разделяющих песчаное побережье. Промелькнули и скрылись за бортом самолета несколько аккуратных белых построек.

Мы пролетели над береговой линией, еще снизили высоту, и через некоторое время лайнер тряхнуло, когда шасси коснулись посадочной полосы. Едва самолет сбавил ход, как пассажиры оживились, отложили свои дела и приникли к иллюминаторам. Мой сосед тоже прекратил чтение, впервые за весь полет встретился со мной глазами, сдержанно улыбнулся и стал неторопливо убирать журнал в портфель.

Самолет медленно прокатился по взлетной полосе до небольшого здания аэропорта и остановился. Пассажиры начали готовиться к выходу. Командир корабля по громкой связи поздравил всех с прибытием, и как только сообщение закончилось, передо мной вновь возникла та же самая улыбчивая стюардесса:

– Александр Владимирович, с прибытием. Автомобиль прибудет за вами через пару минут.

Благодарю девушку за приятный полет и вместе с остальными пассажирами направляюсь к выходу. Порыв горячего воздуха ударяет в лицо сразу, как только я покидаю приятную прохладу салона. Вопреки ожиданиям, в воздухе не чувствуется обычной для тропического климата влажной удушливости. Ощущение жары скорее возникает лишь на контрасте атмосферы с приятной, сухой прохладой салона, так что температуру острова вполне можно назвать комфортной. Загадочные события, в результате которых мои джинсы уступили место шортам, пришлись как нельзя кстати. Новая одежда лучше соответствует обстановке, в которой я оказался.

Спустившись по трапу, вижу микроавтобус и белый легковой автомобиль. Пассажиры направляются к автобусу, и я уже было собираюсь следовать за ними, как вдруг из автомобиля выходит водитель и направляется прямиком в мою сторону.

– Здравствуйте, Александр Владимирович? – поравнявшись со мной, обращается водитель на чистом русском.

– Да, можно просто Саша.

– Саша, – соглашается водитель, – а я Герман. Вижу, вы налегке? Тогда не будем терять время, я отвезу вас в отель, чтобы вы могли отдохнуть с дороги.

Он протягивает руку, чтобы помочь донести портфель, но я вежливо отказываюсь, и мы направляемся к автомобилю. Закидываю портфель на заднее сиденье, а сам располагаюсь на переднем кресле, рядом с водителем. Герман понимающе улыбается, заводит мотор, и мы направляемся в сторону здания аэропорта в нескольких сотнях метров от самолета.

Уже на выезде оборачиваюсь назад и окидываю взглядом аэродром. Мне удается разглядеть всего одну взлетно-посадочную полосу. Территория аэропорта пустует. Стремительная, остроносая фигурка нашего лайнера одиноко стоит посреди поля, на матовой синей поверхности фюзеляжа поблескивают на солнце знакомые, но все еще непонятные переплетающиеся символы.

– Как называется ваша компания? Что означает аббревиатура ЭйчБи? – обращаюсь я к водителю, с удивлением обнаружив, что мы миновали здание аэропорта и вместо процедуры регистрации прибытия направляемся прямиком к выезду.

– Это зависит от контекста. У неё нет четкой расшифровки. Компания оказывает полный комплекс услуг по перелету, проживанию и… – водитель запинается, – прочим развлечениям. На каждом этапе аббревиатуру можно расшифровывать по-разному. Пилоты, например, предпочитают расшифровывать её, как High Boat, что с определенными допущениями можно перевести, как высоко плавающая лодка.

– Поэтично, – усмехнувшись, комментирую я.

Водитель улыбается, согласно кивает и продолжает рассказ:

– А персонал отеля, в который мы сейчас направляемся, расшифровывает эту аббревиатуру как Happy Beach.

– Счастливый пляж? – не могу сделать улыбку. – Погодите, а отель разве тоже принадлежит вашей компании? Вы не обычный туроператор?

– Компании принадлежит весь остров, включая аэропорт, самолет и отель.

Присвистнув, одобрительно киваю. Какой большой должна быть корпорация, чтобы выкупить целый остров!? И какой должна быть стоимость каждого тура, чтобы сделать путешествие на этот остров рентабельными? Мы едем уже несколько минут по шоссе, вдоль живописного побережья и до этого момента не встретили по дороге ни единой живой души.

За окном, на фоне ярко светящего солнца мелькают пальмы, и непрерывно тянется заманчиво-белоснежная пляжная линия. Но многочисленных купающихся, обычно плотно усеивающих курортное прибрежное пространство, почему-то не видно. Значит, несмотря на свой безупречный внешний вид, остров не слишком популярен у туристов. Возможно, сказывается высокая стоимость путевок или сложность с получением визы в страну, которой принадлежит этот маленький безлюдный рай.

– Кстати, – спохватываюсь я при этой мысли, – где мы находимся? На каком языке говорят местные жители? Какая валюта в ходу?

Водитель бросает на меня удивленный взгляд.

– Я… не могу назвать местоположение острова, – отвечает он, немного помолчав.

– Вы шутите? Вы не можете сказать, в какой стране я нахожусь? – я опешил.

– Простите, я не уполномочен открывать любую информацию, не связанную с целью вашего приезда, – твердо повторяет Герман, а потом добавляет: – Персонал говорит по-русски. Гости отеля, в большинстве своем, тоже владеют русским. Деньги вам не нужны, мы работаем по системе «ультра-инклюзив» – если вам что-то понадобится, просто скажите об этом работникам отеля.

Не удовлетворенный объяснениями, достаю из кармана мобильный телефон, с намерением уточнить детали у подарившего мне эту странную путевку Вадима. Телефон продолжает показывать отсутствие сети. Чертыхнувшись, перезагружаю зависший гаджет, а водитель, увидев мои действия, усмехается:

– Сотовой связи на острове нет. И интернета тоже.

Прекратив терзать ни в чем неповинное устройство, вытаращиваю на водителя глаза. Он некоторое время смотрит на дорогу, а потом, почувствовав мой пристальный взгляд, снижает скорость и останавливает машину на обочине.

– Послушайте, Саша, цель вашего путешествия – полное погружение в расслабляющую атмосферу острова. Ваша задача – постараться ни о чем не думать ближайшие несколько дней и отдаться приятному течению событий. Весь персонал острова, включая меня, работает для того, чтобы вы комфортно провели время. Вы ведь из Москвы? Я понимаю, что идея полностью отключиться от внешнего мира может поначалу пугать. Но пообещайте мне, что вы попытаетесь расслабиться, хорошо? Вот увидите: это окажется легче, чем вы себе представляете.

Я некоторое молча кручу в руках бесполезный телефон, переваривая услышанное, а потом медленно киваю, признавая, что в словах моего напустившего тайну провожатого есть доля истины. Большинство людей, отправляясь в отпуск, помимо костюмов и купальников, обычно тянут с собой огромный багаж городских забот. Вместо того, чтобы ослабить контроль над своей обычной жизнью, они щепетильно уточняют перед выездом, достаточно ли быстрый в их отеле вай-фай, чтобы продолжать оставаться на связи с теми, от кого вроде как собирались отдохнуть. Я и сам грешил подобным образом, находясь в отпуске, постоянно переписывался с московскими друзьями, публиковал фотографии в социальных сетях и наслаждался реакцией, когда мне из заснеженной Москвы в жаркие индонезийские тропики летели завистливые комментарии.

В итоге такого поведения большинство находящихся в отпуске людей напоминают новорожденных детей, которым почему-то не перерезали пуповину. Успешно переместив свое тело в новую обстановку, мыслями такие люди по-прежнему остаются дома.

Смирившись со своим новым положением, убираю телефон в портфель.

– Я бы хотел сообщить другу, что долетел.

– Не волнуйтесь, ваш друг получил уведомление о прибытии, как только самолет приземлился, – говорит Герман, после чего, сочтя дискуссию оконченной, вновь выруливает на трассу.

Иллюзия безлюдности острова рассеивается, когда через несколько минут перед нами показывается компактное, двухэтажное здание отеля с идеально белыми стенами. На втором этаже панорамные окна номеров чередуются с небольшими балкончиками с прозрачными перилами. На некоторых балконах в плетеных креслах расслабленно сидят люди, где-то сохнут перекинутые через перила цветастые полотенца. Отель в отличие от остального острова выглядит вполне обитаемым.

Точно в подтверждение этой мысли, мимо нас проходит веселая парочка в купальных костюмах. У парня перекинуто через плечо пляжное полотенце, он держит за руку девушку с мокрыми волосами. Парочка с любопытством оглядывается на наш припаркованный автомобиль, обходит его и направляется в сторону пляжа, несколько раз оборачиваясь и о чем-то переговариваясь.

К отелю от парковки ведет выложенная камнем дорожка с высаженным по бокам невысоким кустарником. На аккуратной, коротко постриженной лужайке, раскинувшейся вокруг здания отеля, кое-где встречаются высокие пальмы, доходящие до второго этажа. Равномерно работает система автоматического полива газона: даже сквозь салон автомобиля я слышу её размеренное «цык-цык-цык».

– На этом мы с вами прощаемся до новых встреч, – доброжелательно говорит Герман, терпеливо ждущий, пока пассажир рассматривает отель. – Желаю вам приятного погружения в наш райский уголок.

Пожимаю протянутую руку, благодарю водителя за краткий инструктаж и выхожу из машины. Перед тем, как я успеваю закрыть дверь, Герман вдруг неожиданно произносит:

– Саша, я понимаю, что вы привыкли все контролировать. Уверяю, что вы получите большее удовольствие, если позволите себе этого не делать. Отдайтесь ходу событий.

Киваю, закрываю дверь и проводив взглядом уезжающий автомобиль, направляюсь к входу в отель. Здесь, в тени пальм, жара ощущается не столь сильно, как под палящим солнцем на поле аэродрома.

Солнце высоко стоит в небе, и я думаю, что по местному времени сейчас немногим после полудня. По прошлым путешествиям я помню, что к полудню на островах обычно начинается настоящий ад. Отдыхающие спешат укрыться от беспощадного солнца в своих номерах и не показывают носа до самого вечера. В месте, в котором я оказался, напротив чувствовался идеальный баланс температуры. Воздух был прогрет до такой степени, чтобы мысль о купании в море казалась заманчивой, но не выглядела, как бегство от невыносимой жары.

«Отличный выбор острова, – с уважением мысленно обращаюсь я к загадочной корпорации с аббревиатурой, так легко поддающейся творческим трактовкам. – Нужно будет по возвращению побольше узнать у Вадима об этих странных путевках».

Внутренне пространство отеля встречает приятной прохладой. Интерьер простой, выполненный в светлых тонах. В лобби только несколько белых диванов и стойка портье. Подхожу к стойке, за которой стоит молодой парень. На лацкане его белого пиджака красуется знакомая золотая монограмма.

Услышав, как я подошел к стойке, портье поднимает взгляд на меня прежде, чем я успеваю сказать хоть слово.

– Здравствуйте, Саша! – Неожиданно и по-дружески здоровается он.

Удивляюсь, что портье не обращается ко мне по полному имени, как это подобает вежливым сотрудникам отеля. Но ловлю себя на мысли, что даже рад тому, что мне не резанули снова слух официальным обращением.

– Добро пожаловать на остров, – тем временем продолжает портье: – Как прошел перелет?

– Все хорошо, спасибо. Ваши коллеги очень милые люди. И загадочные. Особенно водитель.

– Герман? – улыбается портье. – Да, он славный парень. А почему загадочные?

– Герман ни в какую не захотел открыть мне тайну моего местонахождения.

– Таковы правила, – пожимает плечами работник отеля. – Наша система отдыха построена на принципе отказа от лишних деталей. Всё, что не связано с целью вашего пребывания здесь, остается за пределами острова. Так мы достигаем атмосферы полного погружения.

Отмечаю, что портье точь-в-точь, как и Герман, использует это слово «погружение», и у меня возникает смутное подозрение, что за обычным отдыхом вполне может скрываться насильственное изучение каких-нибудь модных эзотерических практик. А значит, есть шанс, что через какое-то время мне будут настойчиво рекомендованы регулярные медитации на лужайке под руководством опытного гуру. А вместо завтрака, обеда и ужина мы будем коллективно мычать «омм», питаться солнечной энергией и постигать Дхарму. Успокаивает и дает надежду то, что Вадим никогда не был замечен в чрезмерном увлечении эзотерикой и вряд ли бы подарил подобную тематическую путевку другу.

– Ваш номер 6, второй этаж, налево до конца. – Выводит меня из раздумий портье. – Ваши соседи – молодая пара, только что направилась на пляж, возможно, вы столкнулись с ними у входа в отель.

– Да, мы их видели, – благодарю портье, и наступает неловкая заминка. – Ключ?

– Ключ вам не нужен, – снисходительно улыбается портье. – Просто поднесите ладонь к сенсору рядом с дверью. В номере есть внутренний телефон, на нем указаны номера всех служб. Если что-то будет нужно – не стесняйтесь дать мне об этом знать. Приятного отдыха! Спасибо, что выбрали Эйч-Би.

– Хэппи Бич, – со знанием дела отвечаю ему я.

Портье улыбается и заговорщицки подмигивает. Поднимаюсь на второй этаж и, подойдя к двери с номером 6, неуверенно подношу руку к сенсору. Сенсор думает секунду и освещается матовым зеленым светом. Замок в дери щелкает, и она послушно пропускает нового постояльца в номер.

Несмотря на все странности места, в котором я оказался, внутри меня не ожидает никаких сюрпризов. Это обычная, просторная, светлая комната, половину пространства которой занимает традиционная для отелей двуспальная кровать, застеленная белыми простынями. Кроме кровати, в номере есть письменный стол, мини-бар, платяной шкаф и несколько кресел. На тумбочке рядом с кроватью действительно обнаруживается телефон, и на этом оснащение номера электроникой заканчивается. Обычно на противоположную от кровати стену в отелях зачем-то размещают телевизор, однако в моей комнате кровать располагается напротив стены с панорамным остеклением, за которым сквозь светлую тюль угадываются очертания прозрачных балконных перил.

Судя по тому, что мне удалось узнать об острове с момента прибытия, отсутствие телевизора воспринимается как нечто само собой разумеющееся. Концепция полного погружения не терпит информационного шума, к источникам которого относятся сотовая связь, интернет и телевидение. Чувствую, что начинаю понимать философию этого путешествия и даже относиться к ней с некоторой симпатией.

Я знаю людей, утверждающих, что готовы заплатить много денег, лишь бы где-то затеряться без сотовой сети и интернета. Все это, конечно, шутки, поскольку и меня, и этих людей, как любых жителей мегаполисов, до чертиков пугает перспектива однажды остаться без связи. Но вот я здесь, с бесполезным телефоном, в полном информационном вакууме. И совершенно не чувствую себя хуже от того, что не имею возможности передать десятку приятелей традиционный хвастливый отпускной привет.

Бросаю портфель на стол, снимаю обувь, ложусь на кровать и закрываю глаза. Через несколько секунд понимаю, что сделал это исключительно рефлекторно: именно так обычно ведут себя уставшие с дороги путники, добравшиеся, наконец, до пункта назначения.

Лежу с закрытыми глазами, тщетно отыскивая в теле хоть малейший намек на усталость. Самочувствие прекрасное, неминуемая расправа в виде похмелья, каким-то чудом миновавшая мое тело, так никак себя и не проявила. Возможно, причиной этому был долгий перелет – обычно острова находятся в предательской удаленности от Москвы, так что я вполне мог успеть как следует выспаться. Вполне возможно, и то, что так проявляет себя целебный воздух острова. Как бы то ни было, лежать и сетовать на неожиданно хорошее самочувствие было бы глупостью, поэтому начинаю думать, чем бы себя занять.

Неожиданно пришедшая в голову мысль сразу же отправиться на пляж кажется заманчивой, если бы не омрачающий её факт отсутствия у меня с собой каких-либо пляжных принадлежностей. Вадим не сподобился сообщить мне об уготовленном пляжном отдыхе, так что я оказался на острове совершенно к нему не подготовленным.

Намереваясь направиться в магазин, чтобы купить купальные плавки, встаю с кровати. На столе лежит оставленный портфель. Открываю шкаф, чтобы бросить туда бесполезный багаж, и впадаю в ступор при виде его содержимого. Мне кажется, что я по ошибке оказался в чужом номере, потому что из шкафа на меня смотрит аккуратно развешанная по вешалкам чужая одежда.

Уже думаю направиться скандалить с сервисными службами отеля, как вдруг замечаю, что каждый предмет неизвестного гардероба украшает маленькая болтающаяся магазинная бирка. Ловлю рукой один из ярлычков, переворачиваю его и с удивлением обнаруживаю с обратной стороны знакомые витиеватые золотые буквы «НВ».

Несколько пар легких льняных брюк, пара свободных рубашек и футболок, безупречно выглаженные, будто только из химчистки на поверку оказываются совершенно новыми. Создается ощущение, что висящая в шкафу одежда – такая же неотъемлемая атрибутика отельного сервиса, как фирменные шампуни и мыло.

Ведомый противоречивыми чувствами, снимаю с вешалки одну из рубашек. Примеряю – рубашка оказывается впору. Впору приходятся и брюки, а так же найденные на нижней полке шкафа, запечатанные в пластиковые пакеты купальные плавки.

Конечно, Вадим предупреждал, что позаботился обо всех деталях моего путешествия. Под «всеми деталями» я представлял организацию перелета. Укладывался в мое понимание и подготовленный трансфер из аэропорта до отеля, а так же забронированный номер. Я даже мог себе представить организованную Вадимом персональную программу развлечений – в наше время возможно дистанционно спланировать любой сценарий путешествия.

Но что я действительно не мог себе представить, так это того, что в номере окажется подготовленная для меня одежда, спокойно висящая в шкафу, будто обыкновенная фирменная шапочка для душа.

Окончательно осмелев, срываю ярлыки с остальной одежды и привожу свой вид в полное соответствие с программой пляжного отдыха. Придирчиво осмотрев себя в зеркало, убеждаюсь, что все детали одежды подходят по размеру, снова удивляюсь работе неведомых служб и выхожу из номера.

Пляж находится примерно в двухстах метрах от отеля. Дохожу до конца выложенной плиткой дорожки и, скинув обувь, дальше иду в сторону воды по белоснежному, чуть похрустывающему под ногами песку. Куда ни глянь, влево и вправо простирается извилистая береговая линия. Небольшие лазурные волны монотонно набегают на песчаный берег и откатываются назад, наполняя воздух морским шипением. Кое-где из песка растут раскидистые пальмы, дополняющие морскую симфонию приятным шелестом каждый раз, когда редкие порывы ветра касаются их разлапистых ветвей. От моря веет успокаивающей соленой прохладой.

Подхожу к воде, и в поле зрения оказываются еще несколько групп отдыхающих. Все они находятся на приличном расстоянии, так что я не могу детально их рассмотреть. Наверное, среди этих ребят, кажущихся сейчас едва различимыми точками, есть и мои соседи, которых я встретил на входе в отель. Думаю, что надо будет при случае познакомиться.

Большие размеры пляжа и малое количество отдыхающих на острове располагают к расслабленному отдыху, без обычных для пляжного туризма недостатков, вроде раздражающего гомона детей, внезапных порций песка в глаза от стряхиваемых полотенец и зычных окриков пляжных торговцев, предлагающих рыбу, сладости и водные развлечения.

Раздевшись, подхожу к воде, и зачерпываю лазурную гладь носком ноги, пробуя температуру. Вода ласково холодит ноги, но не вызывает неприятных колючих судорог. Я бы назвал её температуру идеальной, если бы не начавшая вырабатываться привычка к тому, что все на этом острове безупречно выверено в интересах отдыхающих. Поэтому к приятной температуре воды и царящему вокруг райскому окружению я отнесся как к чему-то само собой разумеющемуся.

До вечера я провожу время на пляже, купаясь и загорая. Другие отдыхающие, к моему удовольствию, не проявляют ко мне никакого интереса, так что я оказываюсь предоставлен сам себе до самого вечера. И только когда солнце начинает клониться к закату, вдруг чувствую острое желание с кем-нибудь пообщаться. Понадеявшись, что концепция душевного беззвучия отеля не включает в себя культуру отшельничества, направляюсь в отель, чтобы разузнать, как на этом острове предполагается коротать вечера одинокому путешественнику.

В лобби меня встречает все тот же приветливый портье, тут же оторвавшийся при моем появлении от невидимого монитора за стойкой.

– Рад вновь вас видеть, Саша, – произносит он хорошо поставленным голосом. – Как искупались?

– У вас прекрасный остров. Вы умудрились сделать идеальным не только обслуживание, но и атмосферу, температуру воды и воздуха. Кстати, спасибо за одежду!

– Я рад, что вам нравится, – сдержанно улыбается портье, – и вам очень идет этот костюм. Уже придумали, чем займетесь вечером?

– Вот об этом как раз я и хотел поговорить. Чем у вас здесь можно заняться?

– Если вы выйдете из отеля и пройдете направо вдоль здания, за углом найдете наш клуб. Постояльцы обычно проводят вечера там, поскольку на острове нет других развлекательных заведений. Впрочем, зоны клуба достаточно разнообразны, и я уверен, что вы найдете себе пространство по вкусу.

Благодарю вежливого служащего и поднимаюсь в номер, несколько озадаченный этими новыми сведениями. Обычно туристические места сплошь и рядом испещрены желающими заработать на расслабленных, пребывающих в нирване отдыхающих. Оказавшись в новом месте, люди охотно тратят деньги на такие вещи, которые никогда бы не купили в обычной жизни, и на всех известных мне курортах всегда находились предприимчивые дельцы, охотно помогающие туристам расстаться с деньгами.

Похоже, что корпорация «НВ» не допускала на свой остров ни единого постороннего бизнеса, желая самостоятельно контролировать все этапы отдыха: от перелета до досуга. Чем-то это напоминало новомодные эко-отели, выросшие, как грибы после дождя, как только заботиться о своем здоровье вдруг стало модно, и людей потянуло ко всему чистому и экологическому.

Но делать было нечего, программа отдыха заказана, поэтому, уже привычно не оказывая сопротивления течению событий, я направляюсь в номер, чтобы привести себя в порядок к вечеру.

К тому моменту как я смыв соленую воду некоторое время лежу в кровати, чувствуя как по телу разливается долгожданное расслабление, на улице совсем темнеет. Над морем показывается яркая полная луна, отбрасывающая на черную водную гладь сверкающую серебристую дорожку.

Выхожу из отеля и некоторое время любуюсь этой картиной, а потом направляюсь направо, вдоль здания по освещенной садовыми светильниками тропинке. Светильники разбавляют темноту приятным матовым свечением, где-то вдалеке слышится волнение мучающегося от бессонницы моря. Со стороны пока невидимого мне клуба доносятся музыка, звон посуды и голоса людей.

Впереди в том же направлении, что и я, медленно идет компания из нескольких парней и девчонок, по-видимому, тоже направляющихся в клуб. Некоторое время иду за ними, пока из-за угла не показывается здание клуба, представляющее собой одноэтажную постройку с просторной, направленной в сторону пляжа открытой верандой. На веранде виднеются ужинающие люди, в воздухе разливается приятная инструментальная музыка, на столах горят свечи. Приятно пахнет выпечкой и еще чем-то незнакомым и аппетитным. Между столиками деловито снуют несколько официантов в темных костюмах с белыми передниками.

Присмотревшись, обращаю внимание, что хотя веранда отлично просматривается с дорожки, но не имеет отдельного входа. Похоже, что выход на веранду расположен внутри здания, к которому ведет дорожка. Идущие впереди попутчики поднимаются по ступенькам и скрываются внутри клуба. Я следую за ними и оказываюсь в небольшом помещении, похожем одновременно и на бар и на ночной клуб.

В дальнем углу помещения оборудована пустующая сейчас сцена. У одной из стен во всю длину протянулась длинная барная стойка, а противоположная от неё стена оказалась полностью остекленной, с двумя дверьми, ведущими на мерцающую огоньками свечей открытую веранду.

Вижу в помещении несколько столиков, все они пустуют – посетители клуба предпочли ужинать на веранде, наслаждаясь приятным морским бризом. У барной стойки расположились двое мужчин в такой же, как у меня просторной отельной одежде. Гости о чем-то увлеченно беседуют с барменом за стойкой и не обращают на мое появление никакого внимания. Поразмыслив, привычно направляюсь прямиком к бару.

Завидев меня, бармен прерывает свой рассказ, и некоторое время он с посетителями следит за моим приближением. Как только я подхожу, бармен вдруг, к моему удивлению, обращается ко мне по имени:

– Здравствуйте, Саша. Рад, что вы зашли. Желаете чего-нибудь выпить?

Подсаживаюсь за барную стойку рядом с двумя мужчинами, здороваюсь с ними и интересуюсь у бармена:

– Откуда вы знаете, как меня зовут?

Бармен хитро улыбается и некоторое время медлит, наслаждаясь произведенным эффектом:

– У нас на острове нечасто бывают новые лица. А о вашем прилете мне рассказал Олег, – бармен кивком указывает на одного из сидящих за стойкой мужчин.

Присматриваюсь к мужчине, на которого указал бармен, и его лицо кажется мне смутно знакомым.

– Олег, – мужчина тут же протягивает руку и приветливо улыбается.

– Саша, – в привычной манере, без официоза, представляюсь я. – Мы знакомы?

– Теперь да, – Олег смеется и представляет своего спутника. Мы пожимаем друг другу руки.

– А я Джим, – встревает в разговор бармен. – Чувствуйте себя, как дома. Сделать вам «Маргариту»?

– Я буду виски, – твердо отвечаю я, получая в ответ уважительный взгляд от бармена.

– С колой? – с хитрым прищуром уточняет он.

– Чистый, – гордо отвечаю я под одобрительное гудение собеседников.

– Прости, если смутил тебя, Саша, – говорит Олег, когда Джим исполняет мое пожелание. – Мы с тобой виделись в самолете, и я слышал, как стюардесса обратилась к тебе по имени.

Тут-то я и узнаю в Олеге своего молчаливого соседа по креслу, весь полет читавшего журнал.

– Теперь понятно, – облегченно киваю я. Мы поднимаем бокалы и чокаемся вчетвером: к моему удивлению, Джим тоже присоединяется к нам и залпом опрокидывает из маленькой рюмки нечто, похожее на текилу.

– А вам разве можно? – с удивлением спрашиваю я бармена, проследив, как содержимое неизвестного коктейля исчезает у него во рту.

– А почему нет? – азартно отвечает он. – Можно пить, но нельзя пьянеть. Чем больше можешь выпить с гостями, не опьянев, тем более профессиональный ты бармен.

– Нам никогда не удавалось перепить Джима, – подает голос спутник моего соседа по самолету.

– Слабаки! – презрительно бросает в их сторону Джим и снова разливает напитки по стаканам.

– Друзья, полегче! Куда так торопиться? – отодвигаю свой бокал от протянутой Джимом бутылки.

– Да, ладно тебе, Саш. Здесь такая атмосфера! – Олег шумно втягивает ноздрями воздух, – Практически невозможно опьянеть. А еще наутро не болит голова!

– Настоящий рай для алкоголиков, – резонно замечаю я, но протягиваю Джиму отодвинутый бокал. Он с готовностью восполняет содержимое. – Обычно нормальных людей хотя бы сдерживает предчувствие неминуемой расплаты за удовольствие. А здесь же спиться можно!

– А чем мы по-твоему заняты? – смеется Олег. – Здесь больше решительно нечего делать. Загорать, купаться, есть и пить. Всё!

Слыша разговоры о еде, вдруг ощущаю сильное чувство голода. Немудрено: я проспал свой обед в самолете и с того момента во рту не было и маковой росинки.

– Вы приехали вдвоем? – спрашиваю у мужчин.

– Вчетвером, – отвечает Олег и машет рукой в сторону веранды. – Наши жены ужинают на свежем воздухе, пока мы тут напиваемся.

– Я бы тоже был бы не против перекусить. Голоден, как волк.

– Так пойдем с нами, – охотно спохватывается Олег.

Мы встаем со своих мест, киваем занятому новыми подсевшими к стойке гостями Джиму и выходим на открытую террасу.

На террасе прохладнее, чем в помещении. Ветер, дующий с моря, треплет маленькие белые цветы, посаженные в длинные кадки вдоль ограждения веранды. Пламя свечей, расставленных по несколько штук на каждом столике, разбрасывает по лицам отдыхающих причудливые тени. Помещение мягко освещено невидимым мне источником света, и это свечение отгоняет непроглядную черноту, начинающуюся сразу за ограждением террасы. Если бы не светящаяся вдалеке на водной поверхности лунная дорожка, можно было бы подумать, что клуб плывет в бесконечном космическом пространстве – настолько непроглядной оказывается темнота, накрывающая загадочный остров ночью. Ни фар автомобилей, ни стреляющих в небо прожекторов ночных клубов, густо утыканных вдоль набережных большинства известных мне пляжных курортов, здесь нет. Складывается впечатление, что отель, клуб и аэропорт – единственные островки цивилизации в этом идеальном зеленом раю и, судя по всему, это впечатление не сильно расходится с действительностью.

Мы проходим между рядами столиков, и некоторые из ужинающих людей – всего их было не больше тридцати человек – с интересом бросают на меня любопытные взгляды. Буквально на несколько секунд встретившись со мной глазами, они едва заметно улыбаются, потом отводят взгляд и возвращаются к еде или разговорам.

Ужинаю в компании моих новых знакомых и их жен. Ребята оказываются очень приятными и интересными, хотя и несколько странными собеседниками. К моему удивлению, в них не оказалось и тени привычной мне и свойственной жителям больших городов суетливости. Жители мегаполиса, прилетевшие в отпуск, еще некоторое время по инерции чувствуют себя, как на иголках, испытывая фантомные желания непременно куда-то бежать, следить за временем и думать о предстоящих делах. Однако прилетевший сегодня Олег, как и его друзья, не проявляли никаких признаков суеты. Это были абсолютно спокойные, расслабленные люди, наслаждающиеся каждой подаренной этим островом тягучей секундой. Они неторопливо ели, неторопливо смаковали напитки, неторопливо и размеренно разговаривали, не перебивая друг друга и вдумчиво осмысливая сказанное собеседником.

Другая странность моих новых знакомых заключалась в том, что они неохотно распространялись о своей жизни вне острова. Судя по их рассказам, выходило, что они были завсегдатаями этого острова, и уже глубоко прониклись концепцией «Счастливого пляжа», предполагающей размеренный и спокойный отдых. Ничто внешнее не занимало их мысли, они просто наслаждались моментом и неохотно отвечали на вопросы о том, откуда они приехали и чем занимаются в обычной жизни. Сделав несколько неловких и тщетных попыток что-либо разузнать, я признал-таки за ними право отдыхать так, как им заблагорассудится и, в конце концов, бросил попытки что-либо узнать об их жизни. Беседовать с ними на абстрактные темы было приятно – ребята проявляли себя, как эрудированные собеседники, не лишенные чувства юмора и здорового жизненного оптимизма.

Я заканчиваю ужин, оглядываю веранду и отмечаю, что все гости отеля ужинают компаниями в несколько человек. Уловив подходящий момент в разговоре, задаю волновавший меня вопрос:

– Друзья, а сюда все только парами приезжают или есть одиночки, как я?

Ребята озадаченно переглядываются, возникает неловкая пауза. Первым находится Олег:

– Нет, бывают и одиночки. Сейчас я тебя с кем-нибудь познакомлю. Он оглядывает террасу, выискивая кого-то глазами, и вдруг громко зовет: «Таська!».

Слежу за его взглядом, но не понимаю, к кому он обращается. Однако Олег, видимо, установивший контакт с адресатом, призывно машет рукой.

В ответ на его жест, из-за одного столика с сидящей компанией поднимается стройная темноволосая девушка и направляется к нам. Мои собеседники чуть пододвигаются вместе со стульями, освобождая место для гостьи. Олег хватает свободный стул у соседнего стола, подтягивает его к нашему и жестом приглашает девушку присесть.

– Привет, ребята! – звонко здоровается темноволосая загорелая красавица, садится за стол рядом со мной и протягивает в приветствии руку: – Здравствуй, Саша, приятно познакомиться, я – Таша.

– Саша и Таша, – хохочет Олег, но тут же ойкает, получив ощутимый тычок от сидящей рядом жены.

– Приятно познакомиться, Таша, – отвечаю я, досадливо отметив, что, похоже, каждый из присутствующих на веранде гостей знает, как меня зовут.

– Что, никак не привыкнешь к известности? – точно прочитав мои мысли, усмехается девушка. – Ничего, это издержки тесных компаний. Мы все в курсе, что сегодня на остров прибыл новенький.

– Сколько раз надо прилететь сюда, чтобы отделаться от клейма новичка?

– Думаю, пока здесь не появится кто-то еще. Тогда ты автоматически перестанешь считаться новичком, и наше дружелюбное сообщество переключится на новую жертву.

– Здесь часто бывают новички?

– Бывают иногда, – уклончиво отвечает девушка, пожав плечами.

Мы в течение некоторого времени еще продолжаем непринужденную беседу, пока постепенно компании на веранде не начинают редеть. Довольные, зевающие гости тянутся к выходу, и увлеченный беседой с Ташей, я не замечаю, как из-за нашего стола уходят жены моих новых знакомых. А через некоторое время со своих мест поднимаются и Олег с приятелем.

– Рады были познакомиться, Саша – доброжелательно сообщает Олег, и я по очереди пожимаю им руки. – Мы еще пойдем попробуем посоревноваться с Джимом в алкогольных гонках, а вас оставляем наедине.

С этими словами, подмигнув Таше, ребята тактично оставляют нас вдвоем. Таша на подмигивание реагирует неожиданно, награждая задницу Олега звонким шлепком. Тот картинно взвизгивает, показывает девушке язык и ускоряет шаг, удаляясь с напарником в сторону бара.

Интересно, как бы отреагировала на эту шалость супруга Олега, окажись она свидетелем этой пикантной сцены… Впрочем, насколько я успел узнать ребят, все происходящее на острове воспринимается ими с максимальной естественностью, так что, думаю, и этот жест бы никак не нарушил царящую вокруг и в душах этих странных людей гармонию.

Мы некоторое время молча пьем вино, всматриваясь в непроглядную темноту ночи и ярко светящуюся в ночном небе луну. К удивлению, состояние опьянения не наступает. Несмотря на то, что мы выпили изрядное количество спиртного за ужином, сознание продолжает оставаться ясным, как в момент пробуждения в самолете. С надеждой пытаюсь нащупать в себе хотя бы легкие следы опьянения, но тщетно: за исключением отдаленных признаков подступающей сонливости, сознание абсолютно четкое.

Желая прогнать намек на скорый отход ко сну, решаю покинуть этот уютный островок света и спуститься сквозь тёмное побережье к воде. Делюсь этой идеей с Ташей, но она, к моему удивлению, особенного энтузиазма не выказывает.

– Саш, ты хороший и интересный парень, – выдержав неловкую паузу, мягко произносит она. – И я знаю, куда это все ведет. Но я здесь по несколько иным причинам. Поэтому мне лучше оставить этот вечер таким, какой он есть и направиться спать. А тебе я рекомендую не откладывать свой порыв и действительно сходить к воде. Увидишь там кое-что красивое. А завтра мы снова встретимся здесь или на пляже и продолжим наше общение. Договорились?

С этими словами она встает и протягивает руки, приглашая к объятиям. Я тоже поднимаюсь и обнимаю девушку, стараясь скрыть под улыбкой легкое разочарование от отказа. Таша чмокает меня в щеку, желает приятного вечера и направляется в сторону выхода – туда, где недавно исчезли Олег с приятелем.

Когда девушка уходит, я оглядываю веранду и обнаруживаю, что остался единственным посетителем: все до единого гости разошлись, столики убраны, и только на моем дрожит от ветра негаснущее пламя свечи. Задуваю упрямый огонек, направляюсь к выходу из клуба и кивком благодарю кинувшегося к моему столу официанта.

Джим за стойкой невозмутимо начищает полотенцем бокал. Судя по точности его движений и отсутствию малейших признаков опьянения, бармен в очередной раз вышел победителем из алкогольного турнира с Олегом и его приятелем.

– Джим, дай мне бутылку чего-нибудь, – прошу я бармена, оказавшись у барной стойки.

– Спиртного? – хитро прищурившись, уточняет он.

Отрицательно качаю головой.

– Спиртное у вас бесполезно. Давай что-нибудь безобидное для здоровья.

Джим понимающе улыбается, достает из холодильника бутылку лимонада и делает попытку перелить напиток в бокал, но, увидев, как я отрицательно замотал головой, просто протягивает мне бутылку.

– Доброй ночи, Джим, – бросаю я ему по пути к выходу из клуба.

– Рад знакомству, Саша. И поздравляю с прибытием на остров. Уверен, ты найдешь здесь всё, что ищешь.

– А разве я что-то ищу? – уже в дверях оборачиваюсь к нему я.

– Все ищут, – пожав плечами, философски отвечает Джим и с невозмутимым видом возвращается к прерванной моим появлением работе.

Отхожу на несколько шагов от клуба и оказываюсь в кромешной темноте. Виднеется только дорожка, освещенная теплым светом матовых шаровых светильников. Поднимаю глаза к небу и вижу бескрайнее, усеянное звездами и туманностями ночное полотно, ранее скрытое лиственным настилом террасы. Звездное небо – настолько редкое зрелище для жителей крупных городов, что я, как завороженный, иду по дорожке к отелю, задрав голову вверх и несколько раз чуть не падаю, случайно сойдя с траектории и споткнувшись о живую изгородь с цветами.

Иду знакомой дорогой к пляжу и через некоторое время, почувствовав под ногами песок, как и днем, скинув обувь, оставляю её у последнего освещенного участка тропинки. Пальцы ног проваливаются в приятную прохладу остывшего от дневного солнца песка.

Пляж кажется совершенно темным, однако приглядевшись, замечаю странное голубоватое свечение, исходящее от кромки воды. Заинтригованный, я направляюсь в сторону свечения, не сильно всматриваясь под ноги, поскольку это не имеет особого смысла. Пляж погружен в кромешную тьму и только стены отеля, поблескивающие позади меня молочным матовым светом, да странное голубоватое свечение вместе с искрящейся лунной дорожкой разрезают космическую черноту.

Свечение с моим приближением становится все более интенсивным, и только подойдя вплотную, я понимаю, в чем причина этого магического эффекта. В воде в хаотичном причудливом танце, то наплывая на берег, то убегая обратно с легким волнением играющего с ними моря, плавают крохотные, светящиеся неоновым синим светом частички. Они переливаются, скапливаются в сплошные цепочки, а потом, ударяясь о берег, снова распадаются на тысячи маленьких ярких точек. Море, будто не желая оставаться в долгу перед раскинувшимся над островом звездным полотном, возвращает ему земной ответ из прибрежных голубых созвездий.

Закатываю по колено просторные штаны, вхожу в воду и некоторое время наблюдаю, как мерцающие огоньки облепляют мои ступни. Светлые штаны до самого пояса освещены исходящим от воды призрачным голубоватым свечением. Шевелю пальцами, и частички испуганно разлетаются в разные стороны, чтобы через несколько секунд, набравшись смелости, снова собраться у моих ног.

Оглядываюсь по сторонам. Все примыкающая к пляжу кромка воды освещена этим ровным, неоновым и совершенно невозможным светом.

«Красиво. Чертовски красиво!» – думаю я, соглашаясь со сказанным перед уходом Ташей.

Сижу на берегу еще около часа, отпивая из бутылки обжигающе холодный лимонад и глядя на переливающийся танец светящегося фитопланктона. Периодически кидаю в воду небольшие оказывающиеся под рукой камни. Они падают в воду со звонким всплеском и потревоженные огоньки, до этого синхронно набегающие с волнами, вдруг нарушают привычный танец, ненадолго выстраиваются в причудливые узоры, но потом возвращаются к своему привычному волновому движению.

На плечах и спине ощущается легкое жжение – сказывается дневное пребывание на солнце. Легкий жар на коже кажется даже приятным и не вызывает желания немедленно спасаться пантенолом.

Почему-то думаю, что даже солнце на этом острове соответствует общим правилам поддержания максимального комфорта отдыхающих. Кажется, что даже если гости острова безответственно забудут о средствах защиты от солнца, в точности как это сделал сегодня я – горячее южное светило не допустит фатальных ожогов кожи.

«Идеально. Все очень идеально», – думаю я, начиная понимать, почему Вадим выбрал именно этот остров в качестве своего подарка. Это место просто не могло не понравиться моему другу, потому что было полным отражением его характера. Выверенное. Правильное. Безопасное. Скучное.

Хотя последнее определение и кажется оскорбительным по отношению к окружающей меня красоте, я трезво оцениваю перспективы дальнейшего здесь пребывания. Меня ожидают несколько дней непрекращающегося безделья в идеально подходящей одежде, среди приятных и вежливых собеседников, под безопасным солнцем. Вкусная еда и спиртное, от которого не только не пьянеешь, но еще и не испытываешь на утро никаких неприятных последствий.

Обо всем этом я думаю, направляясь в номер, но уже в постели мысленно укоряю себя за это нытье.

«Тебе сказали, погружайся, Саша, вот и погружайся! Постарайся хоть раз в жизни не испытывать муки совести от бездействия, и как следует отдохни!» – говорю я себе, прежде выключить свет и заснуть крепким сном.

Так заканчивается мой первый день на острове.