Читать книгу Там, за Невидимым Пределом - Андрей Павлович Глебов - Страница 7

Барак как зверинец состоял из двух рядов клеток. В каждой теснилось по четыре человека. Стенками клеток служили решётки, а на чёрном дощатом полу валялись охапки соломы не первой свежести.

– Твари, шакалы трусливые! – цедил Русан, морщась от боли.

– Что ты сказал? – спросил его мальчишка-фебр.

– Сволочи они, понимаешь? Плохие люди.

– За что они тебя?

– За то, что загорец, – Русан улыбнулся разбитыми в кровь губами. – Но им тоже крепко досталось.

– Загорцы и фебры всегда держались вместе, – сказал фебр.

– Эй, вы что, за день не наговорились? – рявкнул кто-то спросонок из соседней клетушки.

– Меня Русаном звать,– мальчишка растянул опухшие губы в улыбке и тут же застонал. – А тебя как?

– Газиол, – произнёс шёпотом фебр.

Несколько дней плена приучили Русана не доверять никому, однако этот мальчонка чем-то отличался от остальных. Поэтому загорец продолжил разговор:

– Сколько тебе?

– Одиннадцать.

– А мне двенадцать, – сказал Русан, кривясь от боли.

– Кому там не спится? – рыкнул в темноте надзиратель.

Кожаные сандалии прошаркали по земляному полу. Драх остановился, не дойдя до клетки с нарушителями спокойствия. Он крутил в руках палку. Русан уже видел, как ею усмиряют недовольных. Мальчишки притихли. Надзиратель постоял, погрозил в темноту кулаком:

– Глядите у меня! – и удалился.

– Давно ты здесь? – шёпотом спросил Русан фебра.

– Полгода. Некоторые тут по пять-шесть лет.

– Ого! – удивился загорец. – Как они выдерживают?

– Не все выдерживают, но ты, гляжу, парень крепкий.

– Ничего, на родителей не серчаю, – попытался пошутить Русан – Ты откуда здесь? На вас что, драхи напали?

– Они любят действовать чужими руками, – Газиол прилёг на пол.

– Через скипов, что ли? – догадался Русан. – Ох уж эти скипы! Наш Земной Верх разграбили, мамку убили, соседей. А меня с собой уволокли.

– А потом продали сюда? – спросил из полумрака фебр.

– Ну да. Зачем кочевникам рабы? Гоняют скот по пастбищам, жгут соседей. Рабов продают то игмедам, то драхам, то рахленцам, – всем, кто купит.

– А рахленцы рабов-скипов тоже продают драхам, – тихонько засмеялся фебр.

– Во веселье! Как ни крути, а все в Драхском царстве оказываются.

– Ну, не все, – прошептал Газиол. – Кое-кому голову снимают прямо на месте, даже детям.

– Тихо, что это там? – насторожился загорец.

В противоположном ряду клеток послышался стон.

– Кряхтят, голубчики! – догадался Русан, порываясь опереться на разбитый локоть. – Будут знать как Загорье трогать!

– Спать надо, – произнёс Газиол. – Не выспимся – завтра будем еле ноги таскать.

– А мы и так не выспимся.

Фебр отвернулся к решётке и обхватил плечи руками. Русан пошуршал соломой и тоже затих.

– Подъём, бездельники! Подъём, стервецы! На том свете отоспитесь! – надзиратель заржал, гордясь собственной шуткой.

В клетушках зашевелились обнажённые тела. Через окна под потолком пробивались блики раннего утра. Двери барака отворились. Охранники втащили огромный котёл, за ними шли ещё двое. Они несли лепёшки и оловянные миски. На верёвках болтались гроздья ложек с дырками в ручках.

– Вставай скорее! – фебр помог Русану подняться и встать на колени, как полагалось при пробуждении. Клетки были так низки, что если пленники и захотели бы встать по-другому, у них ничего бы не вышло. Загорец принял нужное положение.

– У взрослых такая же теснотища? – закусив губу от боли, спросил Русан.

– У взрослых клетки побольше, но взрослые и покрупнее, – отозвался Газиол.

На колени встали и оба соседа по клетке. Эти ребята загорели до черноты. Их высушенная солнцем кожа плотно обтягивала кости. Они привычно замерли в ожидании.

Вчера Русан не успел с ними поговорить, да пацаны и не горели желанием перекинуться парой слов. Какой смысл? Завтра каждый может оказаться в другой клетке с новыми соседями.

Кое-кто, правда, пытается сбиться в стаи, но охранники и надзиратель следят за тем, чтобы разобщить невольников. Стаи эти собираются не на основе дружбы, а чтобы кого-то избить. Отнять у другого всё равно нечего: что возьмёшь у голого человека, кроме набедренной повязки да миски баланды?

Со слов фебра Русан знал, что надзирателю всего восемнадцать. Он скип, что не мешает ему издеваться над своими земляками, не говоря уже об остальных. Человек ищет помощи в первую очередь от соплеменников. Ребята-скипы, что попадали в барак, над которым начальствовал Уин, рассчитывали на поблажки с его стороны, но их наивность забавляла парня. Уин отличался особой жестокостью именно к скипам.

Он пробился в надзиратели из невольников. Растянутый в дурацкой улыбке рот с дыркой выбитого зуба, лопоухая голова и горящие жаждой чужих мучений глаза вызывали всеобщую ненависть. Уин не расставался с палкой. Стоило кому-то замешкаться, как он оказывался тут как тут и совал палку сквозь прутья решётки, чтобы ткнуть ротозея в бок.

– Есть здесь народ из Загорья? – полюбопытствовал Русан, разглядев на противоположной стороне мальчишек с загорскими лицами.

– Всех тут понемногу, – прошептал Газиол, – да всё равно не поговоришь с земляками: Уин – хуже сторожевого пса, разорвёт в клочья. Всё, замолкаем!

– Заткнулись все! – гаркнул надзиратель. Глаза его налились кровью. – Кто-то хочет в карцер?

Уин приблизился к клетке, в которой теснились фебр, загорец и два рахленца. Все четверо выпрямили спины и замерли, глядя вперёд. Надзиратель поглядел по сторонам и крикнул охране:

– Начинайте!

Охранники большими половниками плюхали чечевичную бурду в миски и подсовывали их под железные прутья. Русану завтрак напоминал кормление чижа, который жил у него когда-то.

В мгновение ока оловянные миски опустели. Ворота барака отворились во всю ширь. Свет раннего, но уже жаркого драхского утра ударил по глазам.

– Выходи строиться! – ревел Уин, подгоняя ударами замешкавшихся.

– А облегчиться сводят? – спросил Русан Газиола.

– А как же? – ответил фебр. – В яме ты должен работать, а не…

Отхожим местом называлась длинная канава. Население барака – пара сотен голых грязных пацанов – выстроилось в ряд. Затем рабов повели к каналу, где каждый невольник получал косынку и лопату. Фебр в одно мгновение завязал косынку так, чтобы она прикрывала от солнца не только голову, но и плечи.

Русло канала тянулось от горизонта. На дне уже трудились ребята из других бараков. Уин посовещался с толстым серьёзным мужиком и погнал подопечных на выделенный участок. Русан не отставал от Газиола, но в то же время держался в отдалении, чтобы надзиратель не заподозрил, что два раба нашли общий язык.

Мальчишки углубляли русло, наполняя землёй корзины. Наверх груз верёвками вытягивали взрослые мужчины. Над насыпью мелькнула русая лохматая голова. Загорец, мелькнула мысль у Русана. Раб, сохраняя непроницаемое выражение лица, подмигнул парню. Земляк! Мальчику стало весело на душе. Пусть нельзя говорить по-загорски и обмениваться взглядами, а всё же близость соплеменника согревает сердце. Интересно, из какого он княжества?

Обедали здесь же, на дне строящегося канала. Обед состоял из пойла с плавающим волосатым жиром, куска лепёшки и кружки тёплой мутной воды. После обеда с насыпи на Русана глядело уже незнакомое лицо: взрослого загорца перевели на другой участок. Куда – снизу было не видно.

Солнце нагнетало нестерпимый зной, горячий воздух колыхался прозрачными потоками. Работали молча, да и говорить-то было не о чем. Из-за жары сознание мутилось. Несколько раз Русан пошатнулся, но устоял на ногах, опершись на лопату.

Когда солнце село, рабов погнали по баракам. Охрана разлучила загорца и фебра. Русан оказался в клетке с незнакомыми пацанами. За ужином один из неугомонных соседей попытался опрокинуть миску Русана. Загорец еле успел её подхватить и двинул рахленцу пяткой в нос. Тот взвыл. Двое других бросились, было, на помощь, но Русан так резко обернулся, что у них пропала охота мериться силами.

Краем глаза загорец отметил, что за быстрой схваткой наблюдает Уин. Кто-то из охраны сделал движение, намереваясь разнять потасовку, но надзиратель остановил солдата.

Перед сном трое сцепились за лишний пучок соломы. Наиболее наглый оттолкнул Русана, за что получил сильный удар поддых. Двое отпрянули назад. Загорец обвёл их усталыми глазами, взбивая солому.

– Ну, что пялитесь? – пробурчал он с хрипотцой. – Хавайте свою солому, шакалы! – Русан подтолкнул остатки в их сторону. – Всё равно по-загорски ни хрена не понимаете!