Читать книгу Заноза во Вселенной, или Наша Маша - Анжела Кристова - Страница 14

Жизнь хороша и прекрасна, но не здесь.

Мелана мрачно разглядывала камеру, три сплошных стены из сплава металлов и гранитного монолита и стену, состоящую из толстых металлических прутьев, расположенных на расстоянии один от другого, сантиметров 20, не меньше. Прутьев было много, они закрывали всю внешнюю стену, выходящую в общий проход и с глухой стеной напротив. Посчитала – 40 прутьев. Прутья были толстые, расстояние между ними приличное, при возможности можно протиснуться мелкому, но пройти через них было нельзя для посаженного в камеру, даже ребенку.

Она подняла правую руку вверх, тюремные лианы вяло воспротивились движению, но Мелана была терпелива, и если не применять попыток поднять руки силой магии, которую и сковывали лианы тюремщицы, то силой мышц можно аккуратно дотронуться до лица.

Лицо горело, ее так и не допросили, последнее что она помнила, это как она потеряла сознание. Осмотрев себя, как пришла в себя, и просканировав свое сознание, она была в этом уверена. Просто кровь, пока лежала в кабинете Магистра, и потом уже здесь, в камере, прилила к лицу из-за неудобного положения, и вот теперь лицо горело.

Потеря сознания – это была распространенная в ее мире женская уловка, она не хотела допроса с пристрастием и тем более вопросов о ребенке. Это удалось. Магистр отстал от нее. Врятли она его еще увидит когда-то.

Ее даже не опросили другие дознаватели. Ее бросили в камеру и заперли. Она не местная, это понятно и выбраться через заграждения она не сможет. Структура не та, она не пройдет без доступа. Доступа у нее не было.

Принцу все равно кто там и от кого у нее родился. Мелана молчала, принц не спрашивал. Но ему не все равно, если она исчезнет из его жизни не по его воле. Самолюбив без меры и не готов уступать ни в чем, тем более старшему, тем более Перворожденному, тем более …. Мелана задумалась, а кто же ее ищет? А кто он такой, что имеет такую власть над этим миром? Нет, она помнила то лицо-маску, меняющую облик и того, кто так упорно лез за ней по стене. Но кто же это был? Только одна раса во Вселенной могла так настаивать на своем и обозначить свой поиск в этом мире. Этот тоже не любитель проигрывать и уступать? Вероятнее всего.

Принц из той же породы мужчин. Им до всего нет дела, если это не касается их желаний. Вот и ответ. Принц скоро узнает или уже узнал, кто послал запрос на поиск. И узнает кто в итоге на этот запрос попался – его любимая игрушка.

Его Высочество будет в ярости и это мягко сказано. Девушка вздохнула. Убить не убьет, нет никакого смысла, оживят, ее сто раз оживят после этого и снова убьют, боль не разорвет и даже разумной останется. Оставить при себе тоже не выйдет, придется вернуть хозяевам Вселенной. Жить все хотят, тем более жить в роскоши и обладать немыслимой, лишь в малом ограниченной властью. Но и это малое ограничение в правах на приз Суэ переживет тяжело. Мелана будет страдать на совесть! Пока она еще в его власти.

Девушка подняла осторожно голову, посмотрела на потолок своей камеры. Перед мысленным взором неожиданно возникла картинка из прошлого – холодный ночной зимний лес. Тихо падает снег, прямо из темного неба. Возникает из непроглядной темноты белый, мягкий, холодный, тающий на горячей ладони снег. Родня Земля и холодный, зимний лес. Накатила тоска. Заныло сердце в груди. Давно такого не случалось. Она всегда держалась хорошо. Найти бы силы справиться с тоской сейчас!

«Ну надо же! К чему я дом вспомнила? Я о нем уже и думать перестала. Не к добру все это». Девушка задумчиво рассматривала свод камеры. Здесь не холодно, а она ощутимо замерзла. Странно. Все странно.

Слабый свет проникал из длинного коридора. Но окон в камере не было и девушка видела кругом лишь мрачный камень тюремного подземелья. Тьма. Она здесь впервые. Раньше как-то не приходилось бывать в таком месте.

Мелана тихо вздохнула. Опустила голову. Тяжелые пепельные волосы, перевитые драгоценными нитями, упали ей на лицо. Она богата, но богатство ничто в этом мире. За нее никто не заступится.

Да, пострадать ей напоследок придется, а дурак Магистр все мучился вопросом, почему она столько времени была рядом с принцем, чем так привлекала его? Мужик он не постоянный, а тут такое дело – два караста рядом кто-то! И только недавно поиск дал результат! Вокруг было множество особей женского пола, красивее, умнее, изысканнее и привлекательнее девочки без роду, без племени. Но видно некоторым трудно понять, что может привлекать садиста в слабой беззащитной жертве. Да и не искали ее активно, так скинули информацию в башни связей по всей планете и сканировали приход информации и архивы сканов аур. А ее никто к башне связей и не отправлял! К чему родовая метка комнатной собачке? Вот недавно лишь родовую метку дали и наконец кинули инфу куда следует. Вот и результат пришел. Она наверняка была единственная, кто расхаживал без родовой метки. Зато других меток аж две было! Да еще каких!

Мелана тяжело вздохнула. Лианы на руках сразу заметно напряглись, пленница вызывала у стражей темниц панику – она была для них чужой, сильной и опасной своей непредсказуемостью и необычностью магии. Но лианы справлялись. Да и решетка. Ее девушка пройти не могла. Иномирянка. Как не прикрывай ауру, а выйти из подземелья ей не под силу.

И вот совсем скоро ее заставят мучиться и страдать опять.

Мелана очнулась от невеселых мыслей и увидела, что прямо через прутья решетки к ней в камеру проползает тюремщик, прутья растворялись на глазах и возникали вновь, уже пропустив имеющего доступ к пленнице существа.

Работали в тюрьмах Билара два вида разумных организмов – живые разумные ползучие лианы и ормы, похожие на головастиков организмы, земляные огромные черви. У головастиков рук не было, управлялись они прекрасно с предметами и без рук, при помощи вытягивающихся из тела наростов. Они умели многое – одним усилием воли сдвигая и кидая предметы, весом в несколько земных кило, умные и преданные своим родам, разумные ползучие существа. Ормы жили большими семьями- родами, строя-роя проходы в грунте планеты. Гермафродиты, потомство свое не берегли. Дорастая за свою длинную жизнь до размеров взрослой особи за 70 земных лет и набирая вес до 150 кг. Такой взрослый, мог за Биларские сутки, прокопать не туннель, а целую галерею в грунте на несколько сот метров. Умели они и расщеплять атомы и проникать через препятствия.

Перед просочившимся через прутья ормом так же беспрепятственно проплыл в комнату столик с двумя уровнями. На столике были баночки с крышечками, все миниатюрное, не больше ладони. Предметов 8 разной формы и вида лежало на верхнем уровне, два побольше на нижнем.

«Кормить будут» – подумала Мелана. Есть ей не хотелось, к чему? Потом вырвет и страдать будешь только сильнее. Она же не дура, кому приятно в здравом уме осознавать себя измазанной в блевотине или испражнениях кишечника?!

– Я не хочу есть и не надо меня заставлять.

Девушка пригляделась к блюдам. Сомнений не возникало, в еду что-то подмешали, ну не просто же так ей поесть принесли. Точно какая-то вызывающая острое сексуальное желание дрянь намешана. Ну или туманящая разум. Отключаться и превращаться в тупое существо не хотелось.

– Давай ешь, – лианы на руках разом ослабли и провисли до пола, давая возможность руками двигать без особых помех. – Тебя приказано накормить и переодеть.

Орм издавал странные повторенные, как эхом звуки, щель-рот просто растягивалась, звук вибрировал и выходил волнами наружу.

– Корми тогда насильно. – Настроение у Меланы было поганое, она догадалась чей это приказ. Его Высочество решил напоследок ее довести. Хочет истерику – не выйдет, скотина. Я сильная, переживу, ну постараюсь во всяком случае пережить и этот день. И с головой не поссориться.

Мелана неожиданно с силой толкнула столик ногой. Эффект удался. Ормы не умели читать мысли, питались они эмоциями и в данный момент этот жирный орм замер и пил ее ненависть и злость, и это было причиной, что он упустил момент маневра ногой и все, что было на двух уровнях стола и сам столик тоже, улетело к прутьям и там развалилось и пролилось. Улетел к прутьям и орм.

Чего он там верещал дальше, Мелана не стала слушать, привычно отключилась и внимательно оглядела помещение своей камеры.

Она сидела на койке, не застеленной и холодной, но она уже знала, что это особый вид камня. При команде он сам зарастал мягким покрывалом, принимал любую форму и мог двигаться по помещению, даже полетать мог или уменьшаться до размеров стакана. Это сейчас он был цветом и на ощупь, как камни стен камеры.

Стояла так называемая кровать придвинутой сейчас вплотную к стене, рядом слева в полу была решетка, а по стене рядом с решеткой текла ручьем вода. Мелана была уверена и нос ее не подвел, это была проточная чистая вода пускай и канализации, а значит ее можно пока еще без боязни пить, и она смоет, что можно, водой. Не обращая внимание на ползающего по полу и верещащего орма, девушка поднялась, задрала руками подол платья и уселась на решетку с мыслями избавиться, по возможности, от всего лишнего перед неизбежной встречей с принцем. Скотина скоро явиться ее истязать напоследок, ну а потом ей наверняка скоро предстоит встреча с давно желающим ее увидеть первым существом из ее кошмара первых часов новой жизни. Кто же откажется! Зная, какая она чувствительная и беззащитная!

Раздались характерные звуки, они сразу отвлекли орма от занятия по собираю баночек и содержимого, и он проверещал лианам усилить давление и вернуть непослушную пленницу назад на койку. Но Мелана уже успела все сделать и даже в процессе повернула голову и смогла сделать несколько глотков и напиться хоть чуть-чуть свежей воды.

Лианы на руках мгновенно сдернули девушку с пола, и она перелетела как пробка на импровизированную жесткую койку.

Все срочное было сделано, это несказанно радовало, и девушка ласково и с вызовом глянула на поменявшего цвет придурка орма. Настроение стремительно улучшалось.

Мелана начала вспоминать свою нелегкую жизнь во дворце. Первые дни были ужасны, последующие пугающие, а осознание того, что не вырваться привело к неожиданным результатам – Мелана научилась извлекать уроки из всего, что ее окружало.

Среди местных царили странные порядки, почти все общение проходило без звуков речи. Нет, речью конечно пользовались, но лишь тогда, когда передаваемая информация не требовала секретности. А скрывали от соплеменников буквально все. Особенно эмоции и чувства. Мелана окунулась в среду полного равнодушия и тишины. Никто не кричал, не плакал, не жаловался и не болтал друг с другом.

В массе своем население Билара было чистой крови, а раса ринтарцев умела не только проникать в мозг собратьев, но также и наращивать защитные слои на нервных окончаниях при острой необходимости выживать в местном жестоком мире. Да что говорить о нервных корешках, ринтарцы наращивали защитные щиты даже на позвоночный столб и кору головного мозга! И при повторных попытках пробиться к болевым рецепторам в итоге получалась смазанная, безликая, без всякой яркости серая эмоциональная картинка.

Мелана же наращивать такие доспехи не умела, быстро научилась закрывать память, мысли научилась скрывать от окружения, а эмоции и боль нет. Терпеть терпела, но страдания каждый раз были, как в первый раз. Принц получал удовольствие сродни легкому, безвредному для его развитого мозга наркотику, даже просто наблюдая, как насилуют или калечат ее другие. Она быстро поняла, что попала в лапы к откровенному садисту с испорченной вседозволенностью психикой.

Жалеть ее не собирались. Беречь – да, но только так, чтобы не умерла.

Ринтарцам был доступен космос и не было преград для полетов к другим мирам. Такая власть, такие технологии, такие соседи и такие союзники! А еще привилегии! Она же была здесь ничем. Слабая телом и сильная духом – да! Но кому свою внутреннюю силу показывать, если даже защитить себя не в силах, не закрыться от боли, ни спрятать эмоции. Душу защитить и то не в силах. Вон как душа страдает! Тело тоже не привыкает к боли. Каждый раз, как в первый. Странная и почему такая?

Она знала ответ, и помалкивала. Жила большую часть дней рядом с принцем. Он часто посылал за ней, ее находили придворные или посылали поисковик, настроенный еще там в лесу на ее ауру, приводили к нему в комнаты. Ее мнения он никогда не спрашивал. Она и не спорила, к чему? Чтобы раззадорить его своим неповиновением, как в первый раз и получить по-полной и снова дать ему повод сделать ей еще больнее при новой встрече? Он научился мучить ее долго и изощренно. Она научилась выживать и научилась долго боль терпеть. Боль, приносящую такие муки, Его Высочество ценил очень дорого.

Она приходила в себя, видела рядом его довольное лицо, которое он гладил и целовал, и получала все, что просила. Она не стеснялась, ему ничего это не стоило. Семья наследника Империи была самой богатой. Тратить кредиты было не на что! Все и так давалось даром.

Доходы Империи были огромными. Население жило долго и богато. Войн многие века не было. Да, была армия и даже космический флот. Но к чему она на мирной планете? Кто хотел воевать улетал в другие неспокойные миры. А здесь, дома, на своей родной планете, росли дети и жили семьи. Но полноценных семей и тем более маленьких детей Мелана не видела ни разу близко. Окружавшие ее ринтарцы не показывали ей родственные связи и первое время она недоумевала, ее больную голову окружал безликий, безэмоциональный вакуум тишины ментального поля.

Билар был планетарной системой. Еще несколько обитаемых планет почти рядом. И Билар был Империей. С правящей династией. Наследным принцем которой был ее хозяин. Выше него только звезды. Выше него только Перворожденные. Которые, кстати, здесь появлялись редко. Планета и так им подчинялась и жила по их законам. Спорить никто не пытался. Ни разу! Мелана не встречала их ни разу. Пара фраз и все – значит есть такие где-то.

Принцу улетать в космос было незачем. Он торчал во дворце и развлекал себя как хотел. Родня не вмешивалась.

Ее такие яркие эмоции от боли он пил, как крепкое вино. Эмоции были сильные, не местные, болевой шок яркий, ярким же было и приносимое им при желании удовольствие от близости тел и сознания, что ей очень нравится. Он с легкостью входил при близком контакте в ее сознание и краски и картины, ее ощущения, его поражали, восхищали, он даже пробовал ее пугать, смешить. Не лез ей только в память, память она умела и сама закрывать, а уроки с принцем только развили ее ментальные способности.

Она его ненавидела. Она сделать ничего не могла, даже со своей жизнью. Пробовала. Ей не давали умереть. Приводили в чувства и становилось только хуже от осознания того факта, что попытка суицида не удалась. Восстанавливаться каждый раз было тяжело.

Здесь были свои боги. Только Мелане они были чужими, а ее бог про нее забыл. Она была одна. Всегда одна. Наедине со своей жизнью, со своей судьбой и с ее хозяином. Никого рядом. Слуги не в счет. Они были всем сердцем преданы своему господину. Мелана была его собственностью, близкой по ценности к комнатной живности.

Ей иногда казалось, что сердце есть только у нее одной. В этом мире никто никого не жалел и не любил. Кругом она видела только взрослых особей. Властные, агрессивные, жестокие ко всему окружению. Чувств к близким они не проявляли. Детей не встречала ни во дворце, ни в городе. Набралась как-то смелости и спросила принца. Он ответил в первый раз – не твое дело, а больше она не спрашивала. Слуги давали пожизненную клятву верности своему господину, родовитые ринтарцы своему сюзерену. И ни разу клятва не была нарушена. Кому присягал принц? Да некому. Подчинение воле главного – беспрекословное. Ей не помогали выжить, ее просто стерегли и выхаживали, как ценную вещь. Всегда. Слуги принца смотрели на ее мучения и тихими голосами обсуждали, как ей помочь окрепнуть и что дать выпить от боли. Мелана иногда сравнивала себя с кошкой, лежащей на операционном столе в ветклинике перед операцией стерилизации. Кошку не спросили, а хочет ли она. Ее тоже не спрашивали. Она вещь и у нее есть хозяин. Остальное не важно. Не важно, что думает она, не важно, что ее сердце болит и ноет.

Важна только воля хозяина и только одно желание – ее мучить. Желание не пропадало.

Сердце болело. Мелана видела окружающий ее мир другими глазами и ощущала его по другому. Она терпела. Иногда это было невыносимо.

Принцу не удалось ни разу довести ее до истерики, она не поддавалась панике. Сила воли и умение владеть собой. А еще злость. Злиться Мелана умела очень хорошо, окружающий воздух кипел и взрывался искрами странной силы. Только принцу было это не опасно. Он с легкостью гасил все ее приступы злобы и агрессии. Он был ментально ее сильнее. Он ринтарец. Кто она, он не хотел узнавать. Ему это было безразлично. Нет метки – значит ничья. Будет его.

Что такое удовольствие от секса она поняла очень быстро. Разобралась в своих ощущениях и осознание того, что ей может быть и хорошо, привело ее в шок. Все! Садист получил в свои руки ее тело. Принц сразу обратил внимание на ее эмоции и на ее испуг только усмехнулся. Даже расспрашивать не пытался – и так все прочитал в ее голове. Боится. Ну и хорошо, так еще приятнее. Страх жертвы так возбуждает. Как на охоте. Охотиться принц любил.

Он ее иногда баловал, давал много свободы, если хотел – доставлял море удовольствия, девушка была такая чувствительная. Она боялась своего тела, боялась близости, если бы могла, то сбежала бы от всего его окружения, но ее не отпускали.

Скрыть своих мыслей от него не получалось. Она училась владеть своим телом, училась управлять эмоциями. А он читал ее, как открытую книгу. Девчонка сопротивлялась просто из одного упрямства дикой натуры. С ней было интересно. Не скучно. Каждый раз, как в первый. Как в том лесу – она сопротивлялась физическому насилию и не отдавала на растерзание душу. Она была живой игрушкой удовольствий. Эмоции переполняли ее, выливались часто через край неудержимым потоком огненной смеси из гнева, злости и ненависти. Стремительный всплеск адреналина в кровь и девчонка начинала гореть, как свеча. Такие мгновения были самыми приятными.

Принц был доволен.

Такая яркая эмоция – ненависть. Она ненавидела его всем сердцем. До боли в груди, перехватывало дыхание, темнело в глазах, а он только смеялся. Легко гасил все внешние всплески. Выпивал ментально и отпускал к себе приходить в себя.

Но однажды, выйдя ночью из его покоев, Мелана смогла наконец оценить силу своей человеческой ненависти.

Ее должны были ждать у дверей покоев принца. Девушку вывели и закрыли за спиной дверь. Приближенный принца даже не потрудился выяснить, ждет ли ее кто-то или нет. Она прожила во дворце уже несколько акварисов – местных длинных месяцев. Ее судьба похоже никого сильно не волновала. Ну ходит тут такая, серая и бледная – как тень. Ну и пускай ходит! У Меланы были свои комнаты и принц выделил ей прислугу – они ее не столько обслуживали, сколько сторожили и выхаживали, если он ее калечил. Ей нужен был уход. Она была странная, слабая. Но никого это не волновало. Врачей к ней не допускали. Принц все делал сам, а потом сваливал дальнейший уход на обслугу.

Мелана постояла немного. Осмотрелась.

Где слуги? Они ушли, не дождавшись ее. Почему?

Ну что ж! Придется идти без сопровождения. Вот только куда?

Девушка пошла в направлении видневшейся лестницы. Встретить местного и он ее проводит. Вот и все. Она никогда не бродила тут одна. Принц специально дал ей постоянное сопровождение. Девушка догадывалась почему, просто он ее берег, для себя. Ей и так постоянно доставалось от него и его окружения. Наверняка были еще желающие с ней поиграть.

Думать в таком ракурсе было противно. Свое нежное, слабое тело она ненавидела, даже больше, чем принца. Тело ее постоянно предавало. Вот голова нет. Голова у нее была светлая и здоровая. Безумие Мелане не грозило. Хотя в некоторых ситуациях лучше ничего не соображать, совсем ничего.

Так она думала постоянно. Не любить себя, что может быть хуже?!

Идти было тяжело, ноги спотыкались, а длинное платье мешало, путалось под босыми ногами. Обувь она не забрала. Забыла надеть когда отпустили.

Ей приказали убираться. Девушка быстро оделась и приближенный принца схватив ее за кисть вывел из покоев в этот коридор. Все. Она свободна до следующего раза.

Тело болело.

«Когда же ты привыкнешь уже! Достали все эти мысли! Не тело, а мокрая тряпка!»

Так ругая себя, Мелана двинулась по коридорам огромного имперского дворца.

Высота потолков, огромные лестницы и переходы – все ее подавляло. Здесь все было настроено на быстрый допуск. У слуг были специальные ключи, и они за несколько минут доводили ее до ее комнат, просто подводили ее за руку к голой стене и приложив ключ, толкали ее в открывшийся проход. Еще пара таких стен и она оказывалась у себя в комнатах.

Сейчас же она шла совсем одна. Подняла голову и не увидела привычного потолка. Как высоко! Темное нечто над головой. Все в странном темном тумане – мрак кругом. Обернулась назад. Откуда пришла уже и не найдешь. Сразу за спиной медленно строилась стена дворца – новая. Росла и закрывала ранее доступный проход. Мелана придвинулась ближе к стене прохода. Лучше не смотреть вверх и по сторонам. Там нечто непонятное. И сейчас ночь, тяжелое время суток для нее.

Мелана догадывалась, что дворец меняет ночью свою структуру. Перестраивается. Куда же она придет?

Вдруг в груди взыграло чувство опасности. Так резко и сильно, что девушка задрожала. Заболело сердце и моментом ускорилось. Что-то впереди было не так. Она шла босиком по холодным плитам и звука ее шагов слышно не было. Последним звуком была скрипнувшая дверь покоев принца.

В выстроившемся перед ее взором огромном темном коридоре горели магические светильники. Мелана попробовала почувствовать, где ее слуги и уловила ментальную связь, двое или трое общались на закрытой волне. Понять точнее не выходило. Чужие стояли впереди по проходу, по тому коридору, который сейчас выстраивался перед ней. Разговор был слышен. Понять, о чем говорят, она не могла, но у нее была интуиция, и та ей просто вопила в голос, что разговор идет о ней. Это ее ждут и зачем? А затем, чтобы убить.

Мелана посмотрела внимательно по сторонам. Подошла к стене и приложила ладонь, толкнула стену – ничего, двери не было, стена ее не пропускала. Лучше уж идти вперед. Вдруг ее и точно убьют? Отмучается наконец.

Мелана прошла еще немного и остановилась.

Ее ждали. Мелана вышла прямо на троих ринтарцев. Они молча без звука развернулись к ней лицом и средний без предупреждения ударил связью. В голову как кувалдой вдарили. Мелана откинулась назад, попятилась. Глаза вскинула и посмотрела в лицо среднего. Он усмехнулся и в следующий миг ударил связью снова. Двое быстро приблизились к прижавшейся к стене девушке и подхватив под руки, поволокли куда-то вниз в открывшийся бесшумно боковой проход. Еще через некоторое время она ощутила запах кухни. Готовили еду. Все запахи были мясные, а еще пахло открытым огнем и дымом.

Девушку утащили дальше. Кухни остались позади. Дальше были подвалы и хранилища провизии.

Отпустили не скоро, наигрались всласть. Она выдержала. Самое поганое, что она не смела пожаловаться. Просто потому, что принц проделывал с ней все тоже самое и она тоже была всегда против. Ее мнения не спрашивали, просто приказывали и все.

Как об этом узнали новые мучители, Мелана не знала. По всему выходило, что им кто-то рассказал.

Но эти были слугами, один вообще повар с кухни. Мелана не имела метки, а значит даже этот повар был выше ее в иерархии власти. Кто она? Бесправная девка для игр на определенные темы.

Она пришла в себя от боли. Попыталась сесть, рядом точно кто-то был. И этот кто-то нагло ломился ей в голову. Что ему там надо? У нее уже кипел мозг, еще немного и он пробьет защиту и влезет в память. Открывать свою память и свой прежний родной мир она не хотела. Не могла – это убьет ее точно. Она вспомнит неожиданно что-то ей дорогое и навеки потерянное и ее сердце разорвется от боли. Даже принц не проделывал с ней такого, как чувствовал, она не выдержит, выгорит дотла и после это будет просто мягкая кукла совсем без мозгов.

Принц не зря учился несколько лет ментальной магии под руководством лучших учителей. С мозгом и сознанием разумного можно делать почти все – приказывать ментально, учить, смотреть эмоции и читать мысли. Но лезть в память, в то, что запомнила жертва и уже переварила, свела воедино опыт прожитого и те знания, которые смогла усвоить, успела уложить в глубокие отделы своего мозга и скрыть в подсознании – это сломать было очень легко. Такой просмотр памяти был особенно опасен. Выживали немногие. А кто выживал… многие оставались калеками. У таких просмотренных и просмотренных грубо, рвались каналы, вернуться в нормальное состояние было невозможно. Прошлое нужно помнить, потому что оно неразрывно связано каналами связей с настоящим. Эти связи рвать было опасно. Смерть не наступит, а вот сознание уйдет. Часто окончательно.

Мелана попыталась укрыться получше, плюнула на боль в теле, даже не поняла, почему же так больно. Все свои маленькие человеческие силенки направила на отпор ментального давления на память. Напряглась и в какой-то момент почувствовала сила давления растет – ее жалеть не собираются, убьют или хуже, не совсем убьют, а изуродуют голову. К этому наверняка и стремился стучавшийся ей в мозг ринтарец, сидевший близко и напротив лежащей у стены девушки. Натешился и теперь заметает следы. Ее найдут и не смогут просмотреть или допросить. Она точно не знала чего смогут восстановить. Знала точно, потом это будет уже не она.

Стало очень страшно от таких мыслей. Это как же она потом будет жить? Без мозгов совсем. Нет, такого кошмара она не хотела.

Это придало ей сил и вопреки всему девушка подняла вдруг свои огромные глаза и взглянула прямо в лицо сидевшего на корточках напротив нее ринтарца.

Что случилось, наверное, сработала наконец эмоция ненависти. Мелана так взглянула, что сама почувствовала, как пошла странная горячая волна. Этот удар силы, такой неожиданный, пробил с легкостью бейсбольной биты голову, находящегося напротив ринтарца и разом выжег его мозг. Мужчина откинулся назад, связь разорвалась и Мелана ощутила безмерное облегчение, что давление прекратилось. Ей наконец удалось вздохнуть полной грудью вонючий воздух помещения, в котором она лежала на полу.

Но тут же вернулся странный дискомфорт, девушка осмотрела себя и с ужасом увидела, что она раздета и вся мокрая и липкая. Что же это такое?! Первое, что пришло в голову – ее измазали чем то, зачем?

Оглядев себя еще раз, Мелана поняла, что это кровь – у нее порезаны вены на руках, в нескольких местах. А тупая, дергающая боль – это боль в локтевых суставах, где тоже виднелись жуткие порезы, белели даже жилы связок, как и на запястьях. Девушка напряглась и попробовала повернуть правую кисть – не вышло, силы вместе с потоками крови покидали ее тело. Дергающая боль в локтях становилась просто невыносимой. Мелана застонала. Вспомнилось ее вечное невыполнимое желание в этом мире, ее желание умереть хоть так, пускай с болью, но навечно, наверняка. Сразу захотелось спать, закрыть глаза и не думать больше ни о чем. Темнота начала наливаться перед глазами.

Мелана вдруг захотела запомнить этот жестокий чужой мир хоть таким и открылась на малый миг. Впустила в мозг окружающее ее пространство вместе с этой наливающейся темнотой, мрачным цветом стен и вонью воздуха. Зашумело в ушах. Еще чуть-чуть и все. Придет наконец тишина. Как хорошо… Мелана уже ничего не видела перед глазами. Падать было некуда – и так она валялась на полу.

В следующее мгновение в помещение открылся проход в стене напротив и кто-то вошел, по ощущениям – не один, а несколько. Ее подхватили на руки и понесли куда-то.

Ее нашли как только она открыла свое сознание. До этого принц бесцельно громил переборки дворца и искал связи. Связей не было. Посланный поисковик завис в районе кухонь. Ее искали. Но обшарить такое огромное пространство дворцовых построек было быстро нельзя. Ее найдут конечно. Но в каком виде? Плохой вид принца не устроил бы.

Умереть не позволили. Залечили порезы, сшили связки, дали отдохнуть. Принц долго провозился, все время изумлялся количеству порезов и тому факту, что она не умерла от банальной потери крови, даже провел расследование. Результаты его ей не сообщили. Она попыталась выяснить все у своей служанки, но та отмалчивалась и только вздыхала. Старая ринтарка явно была сильно напугана. Ей тоже досталось. Хотя внешне на ней Мелана не заметила никаких заметных следов допроса. Но почувствовала, что ее допрашивали. Если приглядеться, а девушка уже научилась видеть ауры, можно было увидеть следы. Служанку допрашивали. Аура служанки мерцала ровным голубоватым цветом, некоторые вкрапления желтого и все. Больше девушка увидеть не смогла. Раз сидит тут, значит она не участвовала. Ринтарка странно все время рассматривала девушку. Взгляд был задумчивый. Мелане было не до раздумий. Она не умерла, а жаль. Потому что израненное и восстановленное тело ужасно болело и мучилось. Расспрашивать что с ней делал принц или он все же вызвал доктора, на этот раз девушке, не хотелось.

Одно помнила: она смогла убить местного, убить сама и не руками или оружием, а силой своей ненависти. Силой своей воли и странной магией связей. Она научилась делать то, что ей нужно в этом жестоком мире. И в свете этого сознания был понятен странный, задумчивый взгляд старой служанки.

И второе она поняла через несколько часов раздумий. Ее нашли живой только потому, что она открыла свое сознание перед тем, как умереть. Она хотела запомнить этот мир и открыла путь к своей памяти. Вот почему ее нашли. Память открывать нельзя. Ее нужно беречь, как самое ценное. Пока она все помнит – она живая и настоящая. Без своей памяти она будет мертвой, чужой, совсем другой.

Эмоциональных травмы лечить и скрывать девушка не умела, не получалось и не научиться этому ей было невозможно.

И этот страх не выдержать когда-нибудь и умереть мозгом очень ее пугал. Но плакала она не поэтому поводу, а от обычной физической боли, нервы просто не выдерживали. У нее не было в этом чужом мире никаких привязанностей, некого было любить и жалеть, кроме себя. Выбраться тоже не было никакой возможности.

Ее особо не стерегли и после нападения. Ей дали имя и нанесли первую метку – клеймо хозяина. Все. Теперь никто ее не смел трогать. Иначе наказание. А его здесь боялись больше смерти. Странно все. Девушка еще многого не знала и не понимала. Расспрашивать боялась, особенно после нападения. Ее по прежнему стерегли. Поменялся состав слуг. Сменились почти все прежние. Куда делись старые слуги, Мелана не стала спрашивать.

Она могла везде ходить, с кем хотела – общалась. Но изучив немного местную жизнь и побродив по городу, она поняла, что даже добраться в то место, из которого она попала в этот мир, нет никакой возможности.

Она расспрашивала кого могла, и про странный столб, и про местность без зверья, где только травы и ветер без запаха. Ее слушали, пожимали плечами и смеялись. Один раз она добралась до Черного замка, почти до того места, недалеко от которого ее встретил принц. Но и там она ничего не узнала.

Никто особо и не отмалчивался, просто не знали, что ей сказать. Жители были с ней почтительны, очень вежливы и по первому требованию предоставляли все – еду, ночлег, лошадей для передвижения. Она могла просто назвать свое имя и приказать доставить ее во дворец, и староста поселения давал ей лошадь и, если хотела, и сопровождение. Никто не нападал, никто не удерживал силой.

Денег не спрашивали. Они были в общем не нужны в этом мире. Народ жил богато, Щедрая земля приносила обильные урожаи, а жителей было относительно мало. Детей так вообще не встретишь. Малышей, особенно до трех лет (местных карастов) вообще стерегли и прятали. Понять некоторое время почему – не удавалось. Потом уже Мелана догадалась – мозг ребенка был очень раним, чувствителен. Дети росли и учились выживать в пронизанном насквозь ментальными связями мире Билара связями силы и магии. Встречались на улицах и в селениях только подростки, уже имеющие защиту рода, часто с активными родовыми метками. Мелана с каждым прожитым днем лучше чувствовала связи, очень быстро начала читать мысли находящихся рядом ринтарцев. Голова только болела. Но и это проходило без следов. Нужно было только разорвать связь, переключить свое сознание на что-то другое и боль проходила. Вот настраиваться было тяжелее, часто в первое время девушка ловила случайные мысли окружающих, не проводимые по специальным закрытым каналам. Их прочитать было очень легко, как будто кто-то рядом вслух думал.

Она забиралась далеко в горы, всегда ездила верхом и одна и беря сопровождение. Вне территории дворца, в городе или в селениях, ее никто не трогал. Жители смотрели ей в след и ни разу она не услышала в свой адрес ни одного грубого или обидного слова. У нее была защита – имя, которое ей дал принц и это давало ей все привилегии. Родовой метки не было. Была временная привязка с самому принцу, как у домашнего животного ошейник. Клеймо на запястье левой руки. След на руке, фонивший в пространство, как радиоизотоп на Земле. Ее эта привязка не тяготила, а местные ощущали остро ее хозяина и Мелану везде встречали с почтением.

Принц всегда быстро ее находил, через некоторое время рядом появлялся маленький золотой светящийся шарик и девушка понимала, что лучше побыстрее вернуться во дворец. Шарик сто раз пыталась поймать и рукой, и связью, и сеткой – безрезультатно, шарик проскальзывал буквально сквозь пальцы и возвращался к пославшему. Это была сигналка – следилка.

В первый раз, набравшись смелости и выйдя одна из дворца, девушка даже решила больше не возвращаться назад. Хотела уйти подальше попробовать устроиться где-то и подождать последствий. Золотой шарик ее нашел на вторые местные сутки. Она забралась спать высоко на дерево, кругом были только заросшие бурьяном поля.

Она еще накануне покинула город, вроде ее никто и не видел, она в узком переулке забралась поспать в чужую карету, а когда та тронулась, то не решилась сразу выскакивать. Карета выехала через ворота из города и ехала почти сутки по дорогам предместья Бримаса. Никто карету не досматривал. Когда совсем стемнело, девушка на ходу выпрыгнула в глубокий овраг. Ее не заметили.

Следилка ее нашла ночью на дереве. Девушка проснулась, золотой шарик дождался ее пробуждения и мигнув на прощанье улетел к пославшему. Мелана быстро слезла с дерева и всю ночь брела по редколесью. Город и дворец остались далеко за спиной, она не собиралась возвращаться назад. А с рассветом над головой зависла капсула летательного аппарата, и из нее вылезли двое приближенных принца. Из самых ненавистных ей приближенных.

Принц очень понятно ей объяснил потом, и больше Мелана не пыталась убежать.

Уходила по-прежнему далеко, но как только ее находила следилка, то достаточно было повернуть в направлении города и можно было не переживать, что гнев Его Высочества выйдет за рамки обычных забав. Если она была далеко и путь назад долог, а Его Высочеству приспичило, то за ней высылали летательный аппарат.

Обычно она передвигалась по окрестностям верхом. Ей нравилось и так она чувствовала и через седло связь с живым существом. Она всегда любила лошадей, да всех животных. Животные не обманывали, не поступали как разумные, не заставляли страдать напрасно. Местные животные были такими же, как и на ее родной Земле. И они все чувствовали. Чувствовали и ее доброту и ее заботу и главное, реагировали на ее эмоции. Совсем не так, как ее хозяин.

Вот так, однажды поняв, что ей не выбраться обратно, девушка перестала надеяться себя спасти таким способом. Она росла, очень быстро взрослела в этом чужом мире, хотя по прикидкам и подсчетам, по ее ощущениям прошедшего времени она и на земле прожила бы уже достаточно много – года 4 точно прошло с тех пор, как она влетела в тот овраг.

Здесь были обычные, простые и понятные технологии. Быт налажен и в общем все кругом, ну кроме космоса, все было построено почти так, как на Земле. Была в кранах вода и была канализация, вентиляция и тепловые печи. Была нормальной еда и напитки. Была деревянной мебель и из обычных тканей пошита одежда. Были книги и зеркала. И девушка часто себя разглядывала в них. Их было много и в ее покоях, и в комнатах принца и в комнатах его приближенных.

Да, очень красива и необычна для здешнего мира – хрупкая, нежная, слабая. Мягкие черты лица, маленькие кисти рук и ступни ног, пепельные с золотыми прядями длинные и густые волосы, серые большие глаза. Голова немного вытянулась, совсем чуть-чуть, но так она стала больше походить на коренную ринтарку. Местная природа ей помогала, как чувствовала, к чему стремилась девушка. А стремилась она выжить. Раз уж просто умереть ей не получалось.

Кожа только оставалась странной с тех самых пор, как она оказалась в этом мире. Под слоем бледной кожи угадывались смутные тени рисунка, странного рисунка. Таких узоров она ни у кого из местных не видела. И это не был след от нанесения меток. Узоры она заметила еще в том лесу, пока жила одна. Рисунок под тонкой кожей появился самостоятельно. И не исчезал, а стал со временем более незаметным. Но если приглядеться в солнечный полдень, то он проявлялся по всему телу.

Она уже не хотела умирать. Теперь она хотела только выжить и выживала вопреки всему. Дом, далекий родной мир постепенно забывался, а сны не снились никогда.

Характер и аура менялись под воздействием частого жестокого насилия и повседневного стресса. Из тихого, смышленого подростка выросла злобная, мстительная, хитрая и опасная стерва. Очень красивая стерва. Когда она шла по дворцу своей легкой, мягкой и неслышной походкой даже местные ринтарки оглядывались ей вслед. Что же говорить о мужчинах!

Во дворце ей негде было спрятаться. Ее комнаты были доступны многим. Спала она если и одна, то очень редко и рядом всегда дежурили слуги. Принц ее стерег, особенно во дворце. Она не спрашивала, и так понятно. Если ее могло мучить его ближайшее окружение, то прятали и стерегли ее от родственников – отца и матери принца. Чем она им мешала? Ну, наверное, всем. Мелана ждала, что с ней захочет пообщаться мать принца или отец. Но никто к ней не подходил. У родителей были свои огромные территории дворца и если, кто-то из их свиты и встречал Мелану во дворце, то не приближался и вообще старался ее не замечать. Она была не против такого поведения. Ей хватало общества ненормального садиста, хватало с лихвой.

Если ее отпускали, она всегда старалась уехать в горы, в поля или леса, подальше. Но часто сесть на лошадь просто не могла, избитое тело болело неделями. Приходилось сидеть в комнатах и ждать, когда про нее вспомнят. Просто сидеть она себе не позволяла. Первое, что попросила, когда принц ей предложил выбирать, она попросила допуск в библиотеку, и свободный проход везде, где ей захочется. Принц несказанно изумился и подумав, дал оба разрешения. Болезненный след на левой руке налился кровью и немного изменился рисунок. Все, допуск был разрешен. Теперь она могла проходить сквозь стены, вернее это стены раскрывались теперь перед ней. И еще, ей стала доступна карта дворца и план его перестроений ночью. У ее слуг не было такого доступа.

Первое место, которое она начала регулярно посещать, была библиотека дворца. Огромное книгохранилище. Рукописи на странного вида свитках, рукописные книги, записи и рисунки нанесенные на стены, на каменные таблички, на огромные столы. Живые книги, книги – схемы. Книги в электронном виде, файлы и информационные билли. Еще здесь оказался речевой ретранслятор. Чтобы не мучиться с переводом достаточно было открыть книгу и ввести код допуск в ретранслятор. Начинал звучать текст на ринтарском.

Библиотека была огромной. В первый раз Мелана туда вошла и ей показалось уместным сравнение с сокрытой глубоко в горах подземной страной гномов в горах Мории. Вот тот огромный зал, где спасались от орков хобиты и их приятели, этот зал был по размерам близок к библиотеке дворца. Огромное пространство занято информацией, собранной поколениями долгоживущих предков. Мелана прочувствовала гнет прожитых расой Билара тысячелетий.

В библиотеке ее встретили служащие и помогли выбрать интересное для ознакомления. Мелана хотела узнать побольше об этом мире. Тайн не делали. Во всяком случае, о чем она не спрашивала, все ей приносили быстро и не забирали, пока она сама не просила унести. Она просиживала в библиотеке долгие спаймы – так здесь назывались местные часы. Они были намного длиннее привычных ей 60 минут. Но скоро Мелана привыкла воспринимать местное время как нормальное. Ретранслятор уныло вещал ей о далеких мирах. Рядом на раскрывшейся цветной голограмме шла киношная инфа, этакий подробный, скорее учебный документальный фильм. Мелана смотрела и слушала. А еще пыталась читать древние тексты на ринтарском. Служащие ей охотно помогали.

И часто устав от чтения или прослушивания звуковых информационных файлов, она засыпала за столом.

Библиотека обычно пустовала. Мелана просиживала часто одна, иногда встречая здесь служащих империи в форменных одеждах или странного вида мудрецов, с длинными волосами и в длинных же одеждах – Звездочеты, Мелана про себя так называла этих старцев. Колпаков мультяшных старцы не носили. В этом крае всегда было тепло. По ее прикидкам, на вид им было много, очень много карастов. Да и взгляд их под кустистых бровей вызывал отчетливый страх потоком направленной на нее силы связей. А вот женских особей в библиотеке она ни разу не встретила. Странно. Похоже, что девок здесь ничему не учили. Становилось понятным и отношение к ней, как к странной ошибке природы. Ну да! Она и была ошибкой. Мелана в этом давно уверилась окончательно.

Первые посещения библиотеки были ознакомительными. Разобравшись что где лежит и какие информационные листы ей доступны для понимания, Мелана нашла информацию о расах Вселенной. Здесь Вселенную называли Эрией. И неожиданно на киношном диске ей открылась бегущая строка и после потоком пошла инфа. Мелана за голову схватилась. Кто все эти существа?! Расы мелькали, одна за другой. Мелана ухватывала информацию отрывками. И вконец запутавшись, остановила запись и вызвав служащего попросила ей перемотать в начало и поставить запись еще раз.

Мелана смотрела ролик пять раз подряд и все равно смогла запомнить только треть от объема файла. С середины шла полная каша. Информации было слишком много. Она не успевала запомнить так много!

Дальше смотреть было нужно, но за ней пришли в библиотеку. Пришлось топать в покои принца. Она пообещала себе, что вернется к изучению рас как только сможет прийти опять.

Особенно ее заинтересовала та часть библиотеки, где хранились бумажные книги. Но и здесь повсюду были специальные встроенные носители информации. Особые файлы инфы, которые можно было закачивать в мозг большими кусками. Но чтобы закачать информацию нужен был знающий, специально обученный ринтарец, сантин. Они работали в библиотеке, в башне связей, во всех имперских структурах Империи. Сантинов девушка боялась и не зря. Один из самых главных сантинов, Магистр магии связей, уже некоторое время присматривался к наглой и яркой подружке принца. А встретил он ее в библиотеке, и очень удивился увидев. Эмоция слетела в пространство с ауры и Мелана ее считала – изумление, вот больше на что это было похоже. Имперец сразу закрылся. Не заговорил, отошел первым.

А Мелана испугалась. Не задерживаясь, быстро убралась к себе и забилась в самую дальнюю комнату. Набралась смелости прийти вновь в библиотеку только через несколько дней. А каких усилий ей стоило спросить служителя библиотеки о странном сантине. Переборола себя. Спросила. Власть его в этом мире была огромной, второй после императора. Глава Совета магов и главный администратор. Ему подчинялось огромное количество народа. После этой первой встречи она встречалась с Магистром связей еще несколько раз и все эти встречи были случайными. Удивлены были оба. Оба спешили и не настроены были к общению. Стоит ли повторять, что встречала Мелана Магистра в библиотеке дворца.

Девушка вопреки всем неприятностям возвращалась каждый раз в библиотеку, быстро училась всему, что ее интересовало. Поток сложной, разнообразной информации с каждым разом все легче запоминался и укладывался в ее голове. Она легко вспоминала нужное ей. Через пару местных месяцев она уже бегло читала по ринтарски и наконец дошла до просматривания законов планеты. Вернее до законов планетарной системы Билар. Галактика была спиралевидной, но точно на ее родной Млечный путь не похожей. Это так далеко от ее дома! Как же ее занесло в этот мир? Понять такое ей было не под силу. А уже принять как данность, не выходило тем более. Мелана хотела разобраться. Может выйдет понять каким образом ее сюда занесло из Подмосковного соснового леса?

Труднее всего ей давался перевод мер длины и временные рамки этого мира. Мелана никак не могла забыть родное время.

Лигулами назывались местные единицы времени. Земным они равнялись примерно 1 лигула – 12 минут. Местные сутки делились на 9 местных часов, спаймов. В спайме было 108 лигул. Темное время суток равнялось почти 3 спаймам. Светлое время суток 6 спаймам. По мере наступления сезона холодных дождей ночные спаймы удлинялись и доходили до 6, а светлое время суток сокращалось до 3.

В самые длинные ночи лил сплошной стеной ливень и было так темно и холодно, что в огромном каменном дворце включали отопление в комнатах. Мелана ужасно мерзла. Выдаваемая ей одежда не предусматривала согрева тела. Замерзала даже в постели под толстым одеялом.

Принц быстро понял, что мелкая дикарка не умеет даже нагнетать температуру тела, он распорядился топить ее комнаты интенсивнее и обул и одел ее в странные вещи из белого меха. Таких, кроме нее, во дворце никто не носил. Спросила, ответил, что это одежда для архаинов. Еще немного порассматривав ее молча принц добавил, что видимо у нее в крови есть что-то от архаинов, хоть он и не видит никаких связей с этой расой. Потом добавил, что женские особи архаинов также мерзнут в сезон дождей.

Да и мужские особи мерзлявы и вечно кутаются в шкурки мелких зверьков. Мелана не встречала никого из этой расы во дворце и в городе.

Помогла библиотека. Там она нашла информацию об архаинах. Жили они на севере материка. Похожи был на местных – ринтарцев. А если сравнивать с земными аналогами, то на артистов балета из ее мира – тонкие мускулистые ноги, тонкие гибкие тела, длинные волосы и выразительно очерченные глаза. Мечта идиотки. Нет, Мелана не думала, что она похожа на артистку балета. Если только своей толщиной.

Мелких зверьков было жалко, но в пушистых мехах Мелана не так сильно мерзла. Даже спать укладывалась в теплых шкурках.

Свод местных законов ей принесли в виде толстенного кожаного и разукрашенного тома. Открыла талмуд и простонала. Нет, такой объем ей не пролистать даже. Рядом молча стоял служащий. Мелана попросила ей помочь. Узнав, что ей нужно, служащий удалился и через лигулу привел ей сантина. Тот быстро разобрался в чем она видит затруднения и ей в скорости принесли маленькую тоненькую спиральку. Вставив спираль в ретранслятор, Мелана смогла прослушать и даже увидеть основные законы Вселенной. Планетарная система Билар придерживалась им в точности.

Немного прослушав и просмотрев ретранслятор Мелана вздрогнула. С экрана на нее смотрел Перворожденный.

Как только Мелане сделали последнюю метку и дали родовое имя, информация ушла в башню связей. Девушка ждала результата. И дождалась, ее обнаружили, ее нашли. Метка еще не совсем зажила на коже чужеземки, а ее уже волокли на допрос к Магистру связей Руэсанэ.

Могла ли она избежать этого? Уйти, скрыться на бескрайних просторах Билара? Наверное нет. Рано или поздно, но таких, как она обязательно находят. Тем более, что и умереть ей не давали возможности.

Было это особенно больно, даже с обезболиванием, кожа и кости росли на живую, как и волосы. На девушку плохо действовали местные средства, она страдала и кричала, проваливалась в беспамятство от муки, а Его Высочество обычно не упускал такую возможность попить эмоции напрямую, был обычно рядом и очень «старался».

Если и хотелось умереть и не страдать больше, то только в первые месяцы. Особенно в первое время, пока она не научилась прикрывать мысли. Первые недели принц внимательно следил за ней, она дважды пыталась повеситься, но ее аккуратно вынимали из петли и откачивали.

Она быстро приходила в себя, все взрослые ринтарцы умели заживлять физические травмы. Убить посредством физической силы взрослую местную особь было сложно, если только неожиданно застать ее врасплох. Мелана первое время не умела себя выхаживать, Его Высочество не скупился и обычно, если не переключался на что-то другое, залечивал сам ее тело за несколько лигул.

Синяки и ссадины все равно очень долго не сходили, оставались некрасивые следы на теле. В первое время она теряла много крови, а значит и жизненной энергии. Наконец принцу надоело залечивать ее ауру, и слабое тело, и оставив ее на некоторое время в полном покое, выждав чтобы тело полностью зажило и приобрело близкий к нормальному, не синюшный цвет, он в течение 3 долгих местных часов избивал ее лично, периодически заживляя наиболее крупные повреждения, параллельно вводил порциями ей конкретную программу в мозг, как правильно залечивать внутренние и внешние повреждения ауры и тканей. Мелана все хорошо усвоила.

После того урока по усвоению техник заживления повреждений на собственной шкуре она думала, что поседеет. Но нет, организм быстрее только стал восстанавливаться. Внешне она не изменилась, только глаза изменились, взгляд стал другим. Он стал злым. Так пускай знают, что она опасна может быть. И она найдет способ им отмстить. Умереть все равно не дадут, пробовала и сама разобраться с собственной жизнью, откачивали и били потом особенно жестоко. Как в отместку за своеволие. Ее жизнь принадлежала не ей, а конкретному лицу. За неповиновение и били.

Как то раз она перехватила мысль принца обращенную к своему дружку Ольянэ. Принц предупредил его вскользь, чтобы он был поосторожнее и не сильно злил дикарку. Не внял. Мелана прибила его недавно. Никто не стал расследовать происшествие. Принц замял. Правда долго ее хмуро рассматривал, как бы решая для себя вопрос, что он вырастил. Мелана угрюмо молчала. В память не полез.

Ринтарки так не страдали, они с детства учились наращивать щиты. Никто из родителей не выпускал на улицу не подросшее и не прикрытое достаточно ментальными щитами дитя. Местные женские особи были сплошь темноволосые, высокие, стройные и сильные. Волосы толстые, как проволока, густые и вьющиеся. Глаза темные, кожа смуглая.

Мужчины были еще смуглее и темнее цветом волос. Головы у всех из высших родов знати были чуть вытянуты, мозг сильно развит, поэтому и черепная коробка имела немного вытянутую форму, и была больше в объеме.

Она не стала сумасшедшей. Она стала просто другой. Активная, веселая и добрая девочка Маша ушла за розовый горизонт. А на ее месте появилась злая, агрессивная и ничего не забывающая и не прощающая ринтарка Мелана.

Она разглядывала себя в зеркала, принц разглядывал и, если был в хорошем настроении, то многое ей сам рассказывал о местном мире и объяснял необходимые понятия.

Так она узнала, что на планете есть минералы, есть драгоценные руды и сплавы, есть природное топливо и ценный газ. А еще на планете, на Арлезарских островах, строили космические корабли, на которых можно было перелетать из галактики в галактику и которые жили почти вечно и сами строили и себя и себе подобных. Билар торговал кораблями и это был его основной источник дохода.

Ее цвет волос походил на местный мел- здесь его называли меланин, использовали при строительстве зданий и в природе он встречался в горах, имел такие же оттенки, как и ее роскошная грива.

Принц так привык к ней, что спустя время даже дал особое разрешение, сделал ей самолично родовую метку, выдал документы и полностью легализовал ее пребывание в Империи. Она же лишь пожала плечами на этот щедрый жест. Она многое узнала за эти два местных года. Многому научилась и успела подготовиться. К чему? К неприятностям, которые должны последовать вскорости.

Что так радовало Мелану все эти два долгих, по земному просто катастрофически продолжительных местных года, так это возможность гадить без разбора многим местным скотам и сволочицам. Она чувствовала их эмоции, в отличие от них, всегда очень остро и правильно решала вопросы, как и где устроить падеж на лестницах дворца обладательниц длинных и тяжелых платьев, или же вариант с обжиганием задниц на унитазах тоже проходил на редкость ярко и красочно звучно. Орали несколько часов просто потому, что не могли успокоиться от сознания чьей-то полнейшей недоказанности, а значит и безнаказанности в итоге. Сканирования мозга многочисленной прислуги не приносило результата, потому что Мелана никому не доверяла и проделывала все до мелочей только сама. И никто, ни одна живая душа во дворце последний караст не ложилась спать без мысли, что следующая жертва она или он. Шутки были убийственные, в прямом смысле этого слова. Многие умерли, и их не спешили возвращать. Великородные, высокорожденные особы имели страх перед воскрешением и последующим допросом с пристрастием про всех родственников до пятого колена. Видно было что скрывать, поэтому многие имели индульгенцию еще при жизни, на руках почти у всех высокорожденных был запрет на посмертное воскрешение и допрос с пристрастием, ну а обычным расспросом добиться от трупа было почти ничего нельзя. Обычно пытались оживлять замерший мозг несчастного. Это было страшно для менталистов ринтарцев.

Уж лучше деньги за индульгенцию и правда уходила безболезненно и навсегда. А умирать никто не спешил, жили долго и вальяжно.

Ну а тут такая заноза, которая с легкостью входила в близкий контакт и убивала при желании беспощадно и изощренно нелогично. Так как например нашли одного бедолагу, вывешенным за собственную шею из окна под самыми окнами принца. Зачем было вывешивать его тело? Никто не мог понять? Он не имел к принцу доступа и тихо и мирно работал на скромной должности помощника повара для прислуги в замке. И кому он мог так насолить своей стряпней, если даже маги не могли просто так убить физически очень живучее тело ринтарца. Ну а чтобы след от их ауры не остался на месте преступления меньше чем на 2 лигулы!? За это время можно было разыскать кого угодно в радиусе сотни соеров. Искали и не находили никого, причастного к убийствам и шалостям, ни по остаточной магии, ни по ауре, ни по следу тепла. Ну не самоубийцы же так нелогично шутили в угоду принцу!?

Беднягу то нашли очень скоро, он и дергаться еще не перестал, но воскрешать и допрашивать даже его, в общем не слишком знатного не стали. Просто побоялись узнать ответы. К тому же и индульгенция на посмертие и не воскрешение в судебном порядке нашлась в бумагах даже у него. Так что формально проводить допрос не было законного основания. Ну а почему сразу над окнами спальни принца? Никто толком не знал. Наверное, кто-то всё же хотел порадовать принца, развлекающегося в эту ночь со своей игрушкой, у которой, по слухам, была смешанная кровь и она имела убийственно приятные и яркие эмоции страха, боли и испуга. Многие и пробовали с согласия принца или часто в его присутствии. Говорят, у девчонки и эмоции в этом случае зашкаливали, особенно эмоция ненависти.

Девушка и нашла повешенного, как раз топала к своему хозяину и наткнулась на веревку, протянутую по проходу, подошла к окну. А там….

Орала она при обнаружении этого висельника, знатно и долго, и даже многие услышали, как Его Высочество хохотал и уговаривал ее прекратить, иначе он загнется от смеха.

Ну вот, а вернуть к жизни и опросить такой свежий труп во всех смыслах из-за быстрой находки, никто не спешил. Не на войне же гибли, а в стенах дворца славного и богатого города Бримаса, столицы Империи Билара. Принцу было очень весело, а значит умирали не совсем уж и зря.

Так и жила тихая с виду девушка со светлыми волосами и странной аурой во дворце, рядом с принцем, рядом с магами, рядом с законной властью. Ей никто не интересовался. Здесь было не принято вникать в чужие проблемы. Участия и помощи тоже ждать не приходилось.

Она много ездила верхом, брала уроки грамоты, просиживала длинные ночи в дворцовой библиотеке или просто выходила в город и бродила по окрестностям.

Надолго принц о ней никогда не забывал. Самый длинный период был, только когда она была беременной. Ей даже удалось незаметно родить.