Читать книгу Заноза во Вселенной, или Наша Маша - Анжела Кристова - Страница 4

Лезть в неизвестность не стоит ни при каких обстоятельствах.

Можно попасть совсем-совсем не туда ну и встреть ну совсем не того.

Галерея продолжалась, конца ей не было видно. Идти было трудно, пару раз Маша спотыкалась о крупные камни, сапоги спасали, но мокрые ноги уже ныли от усталости.

«Галерея, откуда она здесь? Со времен каких, и куда тогда я иду?» – Маша озадачилась всерьез этим вопросом, когда поняла, что двигаться дальше в выбранном ранее направлении ей расхотелось из-за панического чувства опасности и какой-то тоски по свету и открытому пространству неба.

«Зря я куда-то иду» – подумала девочка. – «Но воздуха здесь с избытком, вот как тянет из провала. Может и небо где-то рядом? Хотя по ощущениям ей казалось, что спуск по лестнице был длинным и она опустилась вниз под землю этажа на три-четыре, как минимум, если не глубже.

Пройдя влево по галерее еще немного, Маша наконец решила перебраться к самому краю обрыва и заглянуть вниз, туда, где мерцал слабый свет.

«Все, решено, ползу к краю, гляну, что там светит внизу и потом, наверное, нужно идти обратно. Чего я здесь ползаю одна?!»

Маша присела, штанины натянулись, и Маша в который раз подумала с досадой, что мокрые ноги в сапогах это уже не актуально, сырость и влага добрались до коленок и рисковали двинуться выше. Холодно, она совсем замерзла, просто трясло от холода – состояние близкое к простуде – это как минимум.

«Вот мама обрадуется!»

Маша скривилась, вспомнив, что теперь уже наверняка все знают, что она потерялась. Отец, наверное, уже полгорода на ноги поднял.

Посмотрела опять в сторону чернеющего провала. Что же там мерцает такое?

Встав на четвереньки, двинулась в сторону чернеющего провала, шаг за шагом пробираясь к краю галереи. Обернулась еще раз на оставленную стену за спиной, и с расстояния в 12 шагов от стены вдруг увидела, что галерея выстроена из камня, каменные глыбы одинаковые и огромные, не кирпичики современные, а камешки и земля завалили пол, просыпавшись с потолка – на потолке зияли дыры в камне, но камень вроде был природный, как будто стены выстроены, а потолок выбит в горной породе.

«То есть, до обвалов здесь было чисто. Странно, кто это все построил?»

Маша еще раз оглядела темноту вокруг себя.

Развернувшись к провалу, Маша двинулась дальше вперед. Продвинулась еще на 10 шагов и наконец, смогла заглянуть вниз. Чувствовалась высота! Метров 10 не меньше вниз, этажа три точно пропасти, и свет стал виден, он шел слева, в том направлении, куда пробиралась Маша. Теперь этот свет больше напоминал ей огонь в камнях, как костер, кстати, ветер или сквозняк дул опять же с той же стороны, откуда и виднелся свет. Только запаху дыма не было. Очень странно!

«Может там фонарь висит и его ветром качает, вот и кажется, что огонь горит? Я бы почувствовала дым, тянет же свежий воздух, как из прохода, оттуда, а пахнет странно. Химия какая-то».

Девочка еще некоторое время приглядывалась к темноте внизу и пыталась рассмотреть дно пропасти. Не выходило.

«Ладно, надо отползать от края и двигаться вдоль стенки дальше. Куда вот?» – Маша раздумывала стоя на коленках, руками упираясь в самый край провала галереи, вертела головой, но кроме далекого света ничего не рассмотрела больше.

– Так. Кто это у нас тут? – Звук человеческого голоса раздался так неожиданно, что Маша вскрикнула от испуга и рванулась по инерции вперед. Упала бы вниз и разбилась, если неизвестный кто-то больно не схватил за руку. Кто-то просто вынырнул из темноты и сразу оказался совсем рядом, втянув ее, из развернувшейся пропасти, и резким рывком, вернул обратно на пол галереи.

– Отпусти, отпусти урод! – Маша заорала в ужасе, руками вцепилась в чужую конечность, грушей повиснув на волосатой руке неизвестного, голой и толстой, как нога. «А может это и есть нога?» – Маша откинула немного голову назад и пригляделась. Такая странная мысль и перспектива обнимания ноги кого-то, расстроила еще больше, но ногу или руку не отпустила, продолжая висеть на ней, теперь молча. Она так и осталась на коленях, вцепившись обеими руками в незнакомца.

– Я тебя не держу, отцепись сама, – в ответ пробасил незнакомец.

Маша посмотрела вверх и увидела близко лохматую голову незнакомца, и глаза – говорил какой-то гном. Опустила взгляд и с изумлением разглядела, что обнимает ногу маленького, совершенно волосатого и, кажется, голого человека.

«Вот ужас!» – родилось в голове.

Ростом гном был с Машу или даже ниже, Маша не могла уверенно ответить на этот вопрос, так как все еще сидела на коленях и держалась за волосатую ногу незнакомца двумя руками, крепко – не оторвать даже при сильном желании.

Ужас отразился видимо очень ярко в ее глазах, потому что незнакомец скривился уж совсем пакостно, обернулся назад и посмотрел куда-то в темноту.

Раздался странный свист. От звука завибрировало в груди и следом больно ударило в голову. Маша выпустила ногу незнакомца, откинулась назад и чуть вновь не кинулась в чернеющий провал.

Незнакомец подался вперед, схватил снова. Больно очень, тяпнул на конечность со всей дури. Маша поморщилась. Попыталась вырваться из захвата, засучила ногами.

– Стой! Куда намылась? Смотри, ребенок и откуда он тут взялся? – Опять изрек незнакомей на вполне узнаваемом русском.

Машу споро развернули, ухватили цепко за туже руку, левую, больно ухватили. Незнакомец явно не привык ограничивать свою силу, сжал конечность, надежно удерживая дергающуюся Машу, почти на весу.

– Больно, отпусти. – Маша снова начала вырываться. Одна рука и ноги были свободны, и Маша предприняла несколько попыток достать пинком или толчком такое вроде близкое тело волосатого нечто. Успеха не было, Маша болталась в воздухе, ноги до пола не доставали. Голос, предатель опять пропал. Начался глухой кашель и Маша на некоторое время отвлеклась, пытаясь справиться с внезапным приступом.

Незнакомец без усилий держал ее на вытянутой в сторону руке, разглядывал пристально. Вертел туда-сюда. Маша раскачивалась, кашляла, глаза наполнились слезами. Приступ кашля не проходил. Незнакомец опустил девочку на каменный пол галереи. Руку не выпустил, лишь чуть совсем ослабил хватку. Девочка скривилась – вот силища!

Вдруг изрек глухо :

– А ты не дергайся. Сразу отпущу. Куда сигать хотела? Там пропасть, больно падать и больно умирать.

Маша перестала даже кашлять, ей показалось или незнакомец оскалился, проговорив эту последнюю фразу. Тембр басовитого голоса слышимо поменял тональность, и плохо скрываемый сарказм так и сквозил из обидной фразы.

Волосатый коротышка бесцеремонно отволок Машу к стене галереи и из темноты вдруг вышел еще один субъект. Именно субъект, потому что этот второй был одет во все темное с ног до головы, различим был с большим трудом, потому что все сливалось с темнотой вокруг. Этот был на вид замотан в плащ, или странное одеяло. Маше так во всяком случае в первый момент показалось, что замотан, и именно, в одеяло. Девочка разглядывала тело второго, а он ее с высоты своего роста. Маша боялась поднять голову, смотрела на близкое тело, даже протянула руку, пытаясь ощупать ткань одежды. Это было что-то странное. Не понять в темноте. Одежда странная. Все странное кругом. Второй большого роста.

Голову Маша наконец задрала вверх и уверилась в своих догадках: голова второго субъекта почти касалась потолка очень высокой галереи, под два метра, не меньше.

– Обалдеть! Парни, а вы не знаете, как мне отсюда выбраться? – Маша попыталась встать на ноги, кашель сам прошел, голос вот сам тоже вернулся.

Второй субъект неожиданно присел перед ней, не дав подняться. Маша повалилась на пол. Ухватил ее за подбородок. Колени его оказались на высоте ее лица. Маша ухватилась за ногу второго незнакомца, рядом же, и начала ощупывать мягкую на ощупь ткань. Подумала, как ватное одеяло или мягкий велюровый плед. Вот во что этот одет.

«Да, все-таки не вата одеяльная, а плед шерстяной такой. Чего это он в плед вырядился?».

Подумалось вдруг: «О чем это я думаю? Блин, бред какой-то!»

В этот момент прямо над ее головой зажегся яркий свет. Резануло больно по глазам, брызнули потоком слезы. Дернула головой, попыталась вырвать из захвата подбородок, подняла свою руку, толкнула чужую конечность – безрезультатно. Холодная, как мертвая. Рука второго незнакомца была такая же сильная и безжалостная, как и у волосатого коротышки. Было просто очень больно. Держали голову крепко. Не вырваться.

– Отпусти… – прошептала Маша, убрав руки за спину и оперевшись ими в стену галереи, наконец смогла открыть глаза. Взглянула и голос пропал. Резанула острая боль прямо в голову, голова закружилась, сознание стремительно уходило прочь.

На нее в упор смотрел не человек, нечто странное: непропорциональное вытянутое в длину узкое белое нечто, косые темные разрезы. Сквозь разрезы виднелись глаза, нет носа и рот-щель. Белая маска – вот на что было похоже.

Собственная голова начала наливаться тяжестью. На нее в упор и не отводя взора смотрели. Пристальным взглядом. Неожиданно, как будто по голове ударили, как натиск силы, идущей от взгляда, устремленного прямо в душу. Веки стали закрываться, голова клониться на грудь.

Второй незнакомец перестал разглядывать Машу.

– Все ясно, ребенок, человеческий, из этого мира, лет 12 или близко… – помолчал немного… – и да, девочка. – сказав это он сразу отвернулся, отпустил ее лицо и поднялся во весь свой немалый рост.

А Маша завалилась на бок. Глаза закрыты.

– Потуши свет. – Проговорил тихо и отступил в темноту галереи.

Свет сразу, как по волшебству, погас. Маша попыталась посмотреть, даже открыла глаза – темнота.

Она тут же почувствовала, как нагрузка на голову резко ослабла, но совсем не прошла бесследно. Мозг просто кипел. Голова болела, стучала кровь в висках, а затылок все сильнее и сильнее наливался тяжестью. Еще немного и она потеряет сознание. Девочка из последних сил цеплялась за реальность, что казалось остановилась рядом. Вот стоит и смотрит на нее… Подняла тяжелые руки и ухватилась за волосы. Дернула, еще раз, сильнее – ничего не почувствовала, ни боли, ни за что держится.

Родное сознание раздумало уходить прочь, вернулось, вернее остановилось совсем рядом со своей хозяйкой, но как-то неуверенно, со своими личными мыслями: а стоит ли возвращаться обратно в голову? Видно всерьез раздумывало, не решит ли «нечто странное» снова заглянуть на огонек, еще посмотрит опять так в глаза, и каюк: «я овощ, мама!» Вот сознание и думало за Машу. Маша же лежала, вернее она валялась на полу, оставив волосы в покое и опустив руки, голова свесилась на грудь.

Двое говорили где-то рядом, а Маша ловила свое сознание. То вредничало, ускользало от Маши. Маша очень старалась, но выходило плохо.

«Ветром что ли его сдувает в этой галерее? Не поймать никак!»

Глупые, тупые мысли, про ветер и ускальзывание сознания, скакали совсем рядом. Маша ловила…, что ловилось. Голова ощущалась странно бесполезным предметом. Никак не получалось вспомнить, а что ей нужно с головой делать?!

Наконец одна здравая с виду мысль вернулась в голову, и девочка бросила на время попытки выловить свою улетевшую в пространство сознательность. Мысль была здравая и такая: нужно не ловить все сразу и целиком пытаться запихнуть обратно в голову, а сосредоточится на чем-то близком, например, на звуках вокруг. Звуки были, и они пугали. Сердце отчаянно, как заячье, стучало где-то в районе горла.

Прислушалась…

Голос второго был необычный, как будто он не говорил, а тихо совсем шептал. Странно, но теперь Маша воспринимала странный свист, как речь. Слышен был тихий, свистящий шёпот. Маше, валявшейся совсем рядом на полу галереи, было все хорошо слышно. Этот тихий разговор двух субъектов нашел в опустевшей Машиной голове свое место и разговор был понятен. Говорили двое точно не по-русски. А тогда на каком языке?

Девочка зябко обняла плечи, подтянула коленки к лицу.

«С ума схожу».

Разболевшуюся голову совсем опустила, достав подбородком коленки, подтянутые к животу. Показалось даже, что из носа пошла кровь. Маша осторожно вытерла нос ладонью, лизнула, соленое – точно кровь.

Видеть она ничего не видела. Они стояли где-то рядом- руку протяни, найдешь…

– Ее лошади наверху у двери. Она сюда спустилась от двери, пахнет от нее лошадиным потом и потом следы на ступенях ее…, – молчание, – ее будут искать. Дверь нужно закрыть снаружи, закроешь и вернешься через второй проход.

– Давай ее оставим себе.

Коротышка говорил тихо, но второй вообще, как будто и не открывал рта, видеть не видела, но чувствовала и рисовала картину: два тела молча стоят напротив друг друга и речь идет из ниоткуда. И у Маши их голоса просто раздавались в голове, будто она в наушниках.

– Ты хотел сказать: давай оставим тебе? – ответили вяло и без интереса.

– Ну да, давай? Тебе не нужно, а я так развлекусь в этой глуши.

– Она ребенок и развлечение будет коротким.

– Ну и что? коротким, так коротким, она как раз моего роста, худая и молодая. На пару часов хватит. Здесь все равно нам трое земных суток еще возиться.

– Она не твоего роста, она роста ребенка. И ребенок по сути, хотя… – Второй незнакомец замолчал на миг… – Нет, нужно избавиться от нее. Волокем назад к лошадям, дверь скроем, ее обездвижим, и через пару часов она сама замерзнет. Я сделаю так, что мороз усилится. Найдут уже мертвой и без телесных повреждений.

Маше показалось, что второй незнакомец усмехнулся, а коротышка отчетливо вздохнул с явной досадой. Или показалось? Разговор продолжался, но уже ее не касался.

«Нужно тикать в темноте, пока они разминаются в словесной баталии». Маша чуть пошевелила рукой. Тело слушалось. Подняла чуть голову.

«Черт, голова болит, и кровь идет!»

Маша обратила внимание на язык- чужой, она такого не учила, но понимала. Странно. И была еще странность, хотя речь и волосатого коротышки и второго была грамотна и обывательски проста. Так говорят в крупных городах России. Что в речи настораживало? Маше понять не удавалось, как будто она слышала уже перевод на русский и сразу в голове. Все мысли роились в гудящей голове.

Внезапно вернулся страх за свою жизнь. Сразу прошиб холодный пот, а тело тем временем уже скоро двигалось прочь в темноту галереи, подальше от двух незнакомцев, так просто решающих, как ее убивать будут. Сработали простые инстинкты – подальше и нечего размышлять раз все равно идей нет. Ну ни одной, кроме той, что нужно сваливать.

«Тут темно, отползу… Назад нельзя, догонят. Значит ползем снова влево, к свету».

Маша споро переставляла руки по полу, ноги волокла по земле, потом вовсе встала на четвереньки и еще шустрее заскользила в сумрак галереи.

«Еще метров пять ползу на четвереньках, а там бегу».

Голоса за спиной раздавались приглушенно, в смысл слов Маша больше не вслушивалась. О чем говорили, уже не важно.

«Я не хочу умирать, замерзать, остывать, быть мертвой без телесных повреждений… Господи! О чем это я?!» – бубнила Маша себе под нос, споро переставляя конечности.

«Во! Бога вспомнила, в самый нужный момент! Вставай и беги, пока они не вспомнили про тебя?!»

Разговор незнакомцев резко прервался. Стало так тихо, что, Маша услышала стук собственного сердца, в ушах. Но отпустило голову. Похоже, что это речь двоих так на мозг действовала, как кувалдой били рядом.

И вдруг тишина и блаженная пустота в мозгах.

Это послужило сигналом, девочка вскочила на ноги и понеслась, не разбирая вообще больше дороги, только бы вперед. Левая рука в какой-то момент потеряла конкретную опору на стене галереи и второй раз ориентир в виде стены Маше найти не удалось. Страх быть пойманной гнал ее вперед, в какой-то момент темнота стала непроглядной. Боясь уже убиться от столкновения с тем, что впереди по курсу бега, Маша пригнулась, рванула

снова влево, надеясь отыскать руками стену, но руки хватали только пустоту, а страх гнал ноги вперед. Было ощущение пологого спуска вниз. Да такая разница! Маше было не до ориентиров и наблюдений. Убежать бы подальше!

Пробежав еще немного вперед, как слепец в полнейшую неизвестность, она все же неожиданно споткнулась, кубарем полетев через голову, руками зажав голову между плеч, и упала. Перекатилась через голову на спину. Вскочила и побежала дальше. В какой-то миг ей показалось или стало светлее, а может это глаза опять начали видеть в кромешной темноте? Так или иначе, но Маша начала снова различать дорогу вереди себя: галереи не было, кругом был массив камня, лежащий перед ногами, справа и слева, неровными завалами переходящий в поднимающийся впереди в завалы из крупных валунов, переходившие дальше в пологий склон, а дальше начиналась отвесная стена, изрытая крупными, кривыми трещинами. Сколько она так пробежала – не ясно, но успела согреться и вспотеть.

Маша приблизилась к стене, посмотрела вверх и полезла по стене, ни минуты не раздумывая, что делает и куда лезет. Было страшно остановиться хоть на секунду. Ноги сами переставлялись все время вверх тянуло только вверх, руки цеплялись на выступы.

В какой-то момент, уже забравшись высоко, на отвесную стену, она обернулась, страшась высоты и того момента, как посмотрит вниз. Но сделать это нужно было. Какое-то время спустя от момента начала подъема, Маше начало казаться, что ее догоняют и незнакомцы из темноты уже у стены. Голосов она не слышала, но уверенность нарастала с каждой секундой. Маша уговаривала себя, почти умоляла посмотреть вниз, убедиться, что там никого нет или есть уже, что нужно посмотреть и ответить наконец на этот вопрос.

– Удрала, вот оторва! – Коротышка с удивлением обернулся на звук удаляющихся шагов. – Как ты думаешь, она поняла, что о ней мы говорили? От твоего разглядывания в упор и так близко, ведь они теряют связь с окружающим миром? Ведь так? А эта ускакала. Она должна была какое-то время сидеть вообще без движения и в прострации слюни пускать. А тут подхватилась и убежала. Лигулы не прошло. Странно.

– Не думаю, я ее память не смотрел. Мозги на ветер выпустил точно, хотя странно… И да, я не против, нужно ее догнать.

– Что? Ты передумал, и я могу оставь ее себе? – волосатая рожа коротышки расползлась в довольной ухмылке. Сверкнули на миг крупные зубы.

– Можешь оставить себе. … – второй незнакомец замолчал. – Ты не обратил внимание – лошадей две, а значит был второй всадник. Где он? А? Вопрос… эта знает наверняка и с ума пока не сошла, раз убежать додумалась и так скоро, я бы сразу почувствовал безумие рядом. Его тут нет. Башка варит, хотя и сильно болит. – Второй скривился: узкое лицо поехало влево и вниз, потом двинулось тем же маршрутом, и встало обратно. – Нужно догнать ее и тогда я внимательно просмотрю ее и пойму, куда подевался второй всадник.

Оба бесшумно и совершенно не обращая внимания на мрак, валяющиеся камни, ямы, быстрыми шагами двинулись вслед за убежавшей в темноту девочкой. Им темнота похоже вообще не мешала видеть. Шли, не спотыкаясь, попадавшиеся на пути большие куски перешагивали или обходили, двигались бесшумно в полнейшей темноте, так как ушли от провала в галерее, ступали без звука, так, как идут люди по толстому мху в темном лесу.

Коротышка шел следом за высоким. Одежды на нем был минимум, что-то похожее на темные шорты обтягивало ягодицы, все его тело было покрыто густой и темной растительностью, как шерстью кучерявой. Лицо вообще было заросшим до глаз. А волосы на голове длинны до середины массивной, короткой шеи и мало отличались цветом от растительности на теле. А вот борода была разделена на две равные части, заплетена на треть в косички и украшена блестящими скрепами из металла.

– Мы пришли следом за ней по проходу галереи, никого не встретили, – рассуждал высокий. – Это может означать, что второй всадник прошел в проход вместе с ней или же первым, и его она потеряла и искала в тот момент, когда мы сами ее нашли. Куда он делся? – высокий обернулся. Коротышка в молчании пожал плечами. Пошли дальше.

Они быстро дошли до начинающегося подъема, легко перешагнули через крупный завал из камней и подошли вплотную к поднимавшейся впереди стене.

Коротышка с сомнением посмотрел на спину высокого и раздумывая с минуту, спросил:

– А ты разве не можешь увидеть, был в галерее второй или нет?

– Не могу.

Они остановились у самой стены. Незнакомец поднял голову и посмотрел вверх, на поднимавшуюся отвесную каменную стену. В этот момент Маша обернулась.

Весна наступила поздно и снег растаял по обочинам дорог только в самом конце апреля. Тогда только, в грязном отвале черного снега, на федеральной трассе Каспий М7 в районе правого съезда на поселок Коммунар оттаял труп двухмесячной давности, труп Олега. Его и Машу искали 56 дней. Машу вот не нашли, Олега только недавно. Что произошло, понять сейчас было сложно. Лошадей нашли утром. Кстати, водитель снегохода, который вылетел на группу всадников и был причиной того, что лошади понесли, так и не объявился. Его искали, участковые объезжали всех владельцев снегоходов в округе, никто ничего не видел и не слышал. Слышали, что пропала девочка, что пропал мужчина, что в овраге, в 3 км от деревни Млевки нашли их лошадей. Лошади были расседланы. Свидетели и участники той злополучной верховой поездки давали показания. Похоже на то, что попавшие в овраг всадники были живы и не поломали ноги, так как расседлали лошадей и, видимо, сами выбрались из оврага и пошли искать деревню и людей. Но почему разминулись, и что случилось с девочкой? Мужчина почти дошел до жилья, но неудачно вышел к обочине дороги и видимо провалился в талую воду, натекшую в оттепель из дренажной канавы у обочины трассы. Во всяком случае, судмедэкспертиза установила, что Олег не замерз, а захлебнулся талой водой и утонул.