Читать книгу Душа архонта - Анна Кочубей - Страница 10

***

Девушку разбудил мелодичный плеск волн. Кошмар закончился, она вернулась домой! Светило солнце, стрекотали кузнечики. Ласково поглаживая камни, чистая, как хрусталь, вода бежала мимо, а в ней отражалось бездонное небо. Игриво прыгая по валунам среди живописных горных долин, молодая речка еще не знала своей судьбы. Отправляясь в далекий путь от предгорий Эймарских скал, Амарантин блестел гребешками невысоких волн, купаясь в солнечных лучах короткого и жаркого северного лета. Совсем скоро сотни родников и речушек напитают его драгоценной влагой, и даже грозы, проливаясь дождями, отдадут дань великой реке, разлившей свои воды по территории огромного государства.

– Амарантин…

Снова имя реки. За ним скрывалось что-то очень важное, но, увы, пока непонятое. Странница открыла глаза. Она лежала навзничь на увядшей траве у самой дороги. Пахло сухо и пряно. Осенью. Черный проем храма приглашал войти внутрь, чтобы растерзать жуткими образами. Воспоминание из прошлого пришло как спасение, вырвавшее ее душу из объятий Проклятой дороги. Сколько раз можно искушать судьбу? Собравшись с силами, девушка встала и пошла прочь от заброшенного тракта. Неважно куда, лишь бы подальше!

Путь занял весь день. Развороченная глина маленьких, неправильной формы пашен указывала, что места пошли обитаемые. К несчастью, урожай крестьяне убрали, и поживиться на полях было нечем. Только к вечеру странница набрела на небольшое селение, надежно скрытое от посторонних глаз раскидистыми, заросшими лесом оврагами. Опасно показываться на глаза людям или нет, уже не имело значения: у девушки темнело в глазах от усталости, а желудок скручивало голодными спазмами, но с деньгами дварфа она могла рассчитывать на еду и ночлег.

В деревне странницу встретили одни лишь куры, деловито расхаживающие посреди улицы. Девушка не знала, что селяне, разогнав скот по оврагам, а детей попрятав на чердаках, сидели за закрытыми дверьми, боялись и молили Создателя уберечь их от произвола банды Герванта. В те времена весь Эймар стонал от разбойников, хорошо помнящих, как держать в руках оружие, но лишенных войной иных смыслов жизни, кроме насилия. В Морее и вовсе было опасно. Имперская армия защищала только крупные города, оставляя мелкие селения на произвол судьбы. Власть за городскими стенами валялась на дороге и, пусть на краткое время, ее мог поднять кто угодно.

Из раскрытой настежь двери трактира доносился смех и пронзительные вопли. Странница посмотрела на вывеску без названия с рисунком кружки и миски и поднялась на крыльцо.

Развалившись в деревянном кресле, закинув руку за спинку, а ногу – на подлокотник, Гервант с усмешкой оглядывал свои владения. Убогий трактир претендовал на роль замка; десяток головорезов сойдет за войско, а с ролью слуг неплохо справлялась трактирная челядь – чета владельцев заведения и перепуганные бабы. Обязанности сборщика дани принудительно возложили на деревенского старосту.

– Пятнадцать серебряных лир с целой деревни? Портки Создателя, ты вздумал со мной шутить? Мне нужно золото!

Гервант не злился. Он прекрасно понимал, что деньги у деревенских морейцев не водятся, зато есть что поесть и кого пощупать.

– Господин, как на духу говорю, мы от дорог далече, не каждый день на заработки выбираемся. Что выросло, то и едим. Нету денег больше! – голосил староста, бледнея от страха.

– Нету?! Какая жалость! Тогда мне придется тебя убить. Не вой, сам не хочу! Ты, мужик, плохо стараешься, видимо, шкурой своей не дорожишь. Тас, избавь смертного от страданий. И Создателя ради – сделай это на улице. Помоги ему, Гвидо.

Разбойник, заросший черной бородой по самые глаза, с хрустом размял шею и вытащил из ножен короткий меч, намереваясь привести приговор в исполнение, а молодой светловолосый мужчина, отличающийся поистине богатырским телосложением, схватил старосту за шиворот и потащил к двери.

Гервант зевнул, наперед зная все, что последует за его приказом: напугают до полусмерти старосту, соберут еще пару-тройку лир, напьются и свалят дальше. Не стоило быть пророком, чтобы предсказать и свою судьбу – нож в брюхо или веревка на шею. Но и такая перспектива – не повод для расстройства. Подумаешь, станет на свете одним нелюдем меньше!

«Нелюдь» – этим словом в Эймаре клеймили не подонков, а полукровок, родившихся от брака или прелюбодеяния существ разных рас. Всего четверти эльфийской крови оказалось достаточно, чтобы испортить Герванту физиономию – главарь банды был некрасив: его широкие скулы и крупный нос грубо контрастировали с длинными глазами миндалевидной формы. Их изменчивый цвет, состоящий из оттенков коричневого и буро-зеленого, не поддавался точному определению, как и возраст главаря банды. Сорок лет, пятьдесят? Жизненные бури исхлестали его лицо морщинами, проявили черты властности и недюжинного ума; обратили природную некрасивость в своеобразие. Физическая сила Герванта бросалась в глаза, но зачастую нелюдь предпочитал другое свое оружие – острый язык.

Староста взвыл, вцепился руками в табуретку и с грохотом протащился вместе с ней к порогу – Гвидо было все равно, сколько предметов за раз подхватит его крепкая рука. В этот момент в дверном проеме показалась еще одна фигура и остановилась в нерешительности.

Гервант удивленно прищурился:

– Добро пожаловать на огонек, пугало огородное. Кстати, почему так темно? Зажгите свет, гостеприимный чертог должен сиять свечами и ласкать слух музыкой. Музыкой, Гвидо, а не блеянием этого козла. Что, любезный, ты вспомнил, где лежат твои деньги?

Староста согласно закивал и выпустил табуретку.

– Вот и славно! Обобрав остальных, ты задумал оставить лишний кусок себе? Несправедливо, мужик: Создатель завещал делить чашу страданий поровну! – назидательно протянул Гервант, – Тас, возьми напарников, доверши начатое. Меньше пяти монет быть не может. Если козел будет жаться, считайте что я отвернулся.

Из трактира уютно тянуло теплом и запахом невидимых с порога яств, но происходило здесь неладное! Появившись в дверях, странница за пару минут поняла, что услышала достаточно, чтобы бежать, куда глаза глядят. Но было поздно.

– Э, нет! Гвидо, лови ее! – вскричал Гервант, для большего эффекта громко хлопая кулаком в раскрытую ладонь другой руки.

Здоровяк оказался ловким, несмотря на свои размеры. Он схватил девушку поперек туловища уже на ступеньках крыльца и потащил обратно. Пока странница тщетно пыталась вырваться, разбойник по имени Тас и еще двое мужиков из банды увели старосту, подталкивая оружием.

Гвидо водрузил пойманную беглянку посреди зала на всеобщее обозрение. В трактире стало светлее – бабы принесли масляные светильники в плошках и расставили на столах.

– Ох, что я вижу! Такую страшную девку даже из портового борделя взашей выгонят, а она в мой дворец чревоугодия ломится! Ты смелая или тупая? Или одновременно не повезло? Гвидо, мой мальчик, ты знаешь, что делать, – походя оскорбив странницу, туманно распорядился Гервант.

Иной раз главарь выражался так мудрено, что его желания приходилось угадывать. «Мальчик» Гвидо, понял не все слова, сказанные Гервантом, но уловил общий смысл. Или ему показалось, что уловил:

– Куда прешься без стука? Не видишь – трактир занятый. Иди отсюда, пока цела!

«Зачем меня тащили внутрь, чтобы снова выгнать?» – на испуганном лице странницы промелькнуло недоумение. Она попятилась было к двери, но тут посмотрела в лицо Герванту.

– Дверь-то заприте уже, – хмыкнул он.

Главарь оглядел ее с головы до пят тяжелым тягучим взглядом, от которого девушке захотелось закрыться, хоть рукой. Ей показалось, что разбойник не смотрит на нее, а целится. Гервант задумчиво почесал щетинистый подбородок.

– Эх, Гвидо, Гвидо. И ты туда же! Меня считают зверем и сволочью, но я справедлив и добр. Отмыть девчонку, накормить, одеть по-человечески – вот что я имел в виду. И вообще, в этой забегаловке баб больше, чем надо, они-то на что?

С этими словами Гервант уставился в округлую, как две тыквы, грудь жены трактирщика. Сметливая баба быстро просекла, чем задобрить грабителя:

– С нашим удовольствием, господин, не извольте гневаться. Отмоем, оденем. И глазом не моргнете, как сделаем хорошенькой, будто куколка.

– А ну-ка пойдем, пока твоей кровью мне полы не запачкали. Знала бы, как потом доски стругать, не стояла бы столбом! – шипела она, таща за собой странницу в недра трактира, —принесла тебя нелегкая, не подают у нас!

Разбойники проводили странницу смешками и пожеланиями легкого пара. Очевидно, Гервант задумал интересное представление. Иногда главарь был слишком крут, всегда отчаянно хамил, но и развлекаться умел. Вечер сулил новые забавы.

Беспомощно оглядываясь по сторонам, странница не заметила ловкую руку, мелькнувшую у ее пояса. Сверкнуло маленькое лезвие, и кошель с деньгами дварфа исчез.

– Всю выручку за неделю забрали, а нажрут и того больше, ироды окаянные! – не стесняясь в выражениях, причитала трактирщица, подталкивая девушку вверх по крутой лестнице, – а теперь еще ты им понадобилась – сколько я сейчас одежи на тебя изведу, не считая воды?

Мансарда трактира была традиционно разделена на две части: общее помещение для случайных постояльцев с рядами подвесных коек, в морейском просторечье называемое «стойлом», и отдельные комнаты для состоятельных гостей. В одной из них, маленькой и темной, стояла дубовая колода, служившая ванной для купания. Пока другая баба носила воду, а трактирщица рылась в комоде, странница подошла к окну, забранному ставнями – о такой роскоши, как стекла, в Морейских селениях и не мечтали. Потихоньку потянув глухую деревянную доску на себя, она выглянула в щель. Снаружи смеркалось. Разглядеть, какие сюрпризы ждут ее на земле, девушка не смогла, только напустила холод.

– Ты не вздумай вниз сигать, костей не соберешь! – заметив ее интерес, заголосила баба, – а мне из-за тебя избу спалят! Полезай мыться, прынцесса дорожная! И раздевайся, мы твою гнилую одежу в печке сожжем.

Странница избавилась от заскорузлого платья и, прикрываясь руками, залезла в колоду. Ванна не была горячей, но после холодного душа осенних дождей она показалась девушке сказочно прекрасной. Хозяйка трактира кидала в колоду какие-то пахучие травы, от которых вода становилась мыльной, и приговаривала:

– Худая-то, господи! Только бы не болезная! А спина-то как располосована! Ой, чует мое сердце, что за дело! Голову вымой! Не волосы, а хвост кобылий, как я его расчешу?!

Взяв ножницы для стрижки овец, баба обрезала безнадежно спутанные пряди по линии лопаток. Широкое лицо трактирщицы блестело от пота и усилий, ее стараниями кожа бродяжки становилась все светлее, а из длинных волос вымывалась пыль и глина. Погрузившись в ароматную воду с головой, девушка наслаждалась теплом и непривычным ощущением чистоты. Неизвестно, что ждет ее внизу, но здесь несравнимо лучше, чем на Проклятой дороге. Куда же исчезли деньги? Сняв одежду, странница не обнаружила кошелька Гарта Бадена.

Внизу грохотали мебелью, сдвигая столы и скамьи к центру, чтобы разбойникам было удобнее пировать всем вместе. Скрипели полы под топотом ног трактирной челяди, разносящей кушанья, гудели голоса… На лестнице слышалась чья-то перебранка.

– Отдай Герванту!

– Еще чего! Да пошел ты лесом, Лето! Я заприметил, значит – мое! Давай между нами поделим. Я к тебе, как к другу, а ты! – голос был тонкий, мальчишеский, в нем звучало возмущение.

– Я тоже заметил! Ты сработал грубо, как щипач уличный. Может, не только у меня глаз острый, а? А если главный видел? Я тебя выгораживать не стану! – веский аргумент заставил тонкий голос замолчать.

Старший воспользовался минутой сомнения младшего, послышался недолгий шум борьбы, сдавленный возглас и шаги разбойников проскрипели вниз.

– Обязательно было мне синяки ставить, да? Сам бы отдал! – жаловался обиженный вор.