Читать книгу Душа архонта - Анна Кочубей - Страница 18

Банда собралась в Дырявом котле задолго до назначенного главарем срока. И, если судить по угрюмому виду нелюдя, неспроста. С утра, натолкнувшись на тяжелый взгляд Герванта, Лиандра предпочла общество своего нового друга – жеребца вороной масти по кличке «Север». Почему коню досталось столь необычное прозвище, девушка не смогла бы внятно объяснить, но от звука этого имени у нее отчего-то горько замирало сердце, а из груди вырывался печальный вздох. В ее прошлом уже было дорогое существо, названное так, и стороны света здесь были не при чем.

В конюшню зашел Веселик.

– Знатный конь, знатный! Настоящий боевой, не моему чета. И как раз тебе по росту и масти, – разбойник намекал на цвет волос Лиандры, – а я чегось пришел-то: главный приказал всем вместе собраться. Пойдем-ка сразу, не с той ноги Гервант!

На заднем дворе корчмы под навесом из теса было промозгло и неуютно. Банда расселась на чурбаках, бревнах и колченогих скамейках. Гервант восседал на пустой бочке и ритмично бил пяткой в ее крутой бок. Дождь то затихал, то припускал с новой силой, превращая открытое пространство двора в жирное глиняное месиво. Стучало по крыше, дождевые капли пузырились в лужах, мутные реки воды бежали по канавам в сторону огорода. Разбойники переглядывались, изредка сплевывали, ежились от холода, но нарушить гнетущее молчание не решались. Бородатая рожа Таса, разукрашенная синяками и кровоподтеками, походила на зверскую маску. Чазбор сидел у стены корчмы, прислонившись к бревнам головой, обмотанной окровавленной тряпкой. Под закрытыми глазами разбойника залегли темные круги. Лиандра хотела приткнуться сбоку, но Веселик указал ей на место в центре, напротив Герванта.

Нелюдь заговорил тихо и зло:

– Дражайший эльф, именуемый Киндар, не сочтете ли за труд вылечить своего товарища? Вы лекарь уважаемый, не тот, что по зубам, а тот, что по другим частям тела, правда, Довбуш?

Довбуш только поморщился: от повязки и больного зуба он избавился при помощи самого Герванта.

– Зубы для вас – слишком мелко и недостойно, – продолжал главарь, – мы понимаем. Но у Чазбора разбита голова, а мужик без котелка на плечах – что ботва без репы: ни думать, ни воевать не умеет. Так вы поможете, сир?

Никто не смеялся, даже Тинк. Киндар сидел молча, уставившись в землю.

– Дай-ка, я угадаю – ты не лекарь. Ты – просто кусок бесполезного дерьма, что пристал к нам по дороге.

Хан, сидевший рядом с бочкой Герванта на низкой скамейке, поднялся, но главарь его остановил, положив руку на плечо:

– Не нужно, Ханлейт.

Оказывается, у мрачного эльфа было другое имя, более звучное, чем первое… Хан сел обратно и сделал тщетную попытку принять безучастный вид. Его лицо стало неприятным, взгляд, брошенный на Киндара, не предвещал ничего хорошего.

– Погода прекрасная, не жарко – самое время для вдумчивой беседы, – язвил Гервант, – Гвидо, объясни своему эльфийскому брату пару-тройку прописных истин. Ну, или большее количество, как настроение будет.

Гвидо встал и, схватив Киндара за одежду, точным ударом могучего кулака в грудь отправил под дождь, прочь от навеса. Эльф упал, подняв спиной брызги и проехался еще пару шагов, но вставать не собирался. Гвидо вразвалку подошел к своей жертве, поднял за куртку и снова отправил в грязь, на этот раз лицом вниз. Выбор у Киндара был небольшой: быть убитым Ханом намеренно или Гвидо – по случайности.

– Объясни эльфу, мой мальчик, что врать – это плохо, – учил Гервант, не вставая со своего места, – вот так, да. Двинь еще раз. Отлично! …Что ложь подрывает доверие… Сломай ему ребро, Гвидо. И еще одно.

Киндар не сопротивлялся. Валяясь в грязи, как тряпичная кукла, он не просил пощады и не пытался убежать.

– Достаточно, он все понял.

Промокший Гвидо, утираясь рукавом, вернулся под навес. Эльф остался лежать под дождем, не подавая признаков жизни. Бум-бум-бум, – стучал Гервант. Глухой утробный звук и очередная порция молчания вызывали у всех желание оказаться от места разборок подальше. Выдержав паузу, главарь оставил в покое бочку и спросил:

– Ну, и кто из вас был в Готе?

Разбойники переглянулись. Вроде как сам Гервант не советовал соваться в город, где поселился наместник Императора! Но вопрос был риторическим, потому что нелюдь уставился на Лето. Беззаботное лицо парня подурнело от тяжкого предчувствия.

– Ты сам сказал, что нужна лошадь, – ответил Лето упавшим голосом.

– Я не говорил, что из Готы.

– А где еще можно найти хорошего коня?

– Об этом ты должен был подумать сам.

– Ты сказал «конь», а не кляча, откуда мне было знать…

– Я выражался иносказательно.

Лето замолчал. Зато громко заголосил Тинк, указывая на Лиандру:

– Да это вообще не мы! Она все устроила! Лето говорил: «уводишь коня тихо и по-быстрому, а мы за воротами подождем», а девка наоборот сделала! Подожгла конюшни, чтобы весь легион за нами погнался!

– Весь и за вами? – язвительно переспросил главарь.

Посылая новенькую с Лето и Тинком, Гервант справедливо рассуждал, что из всей дюжины разбойников эти двое – самые безобидные. Украдут лошадь – хорошо, нет – ничего страшного, а запалят девчонку – тоже невелика потеря. Но слухи о ночном погроме в Готе докатились и до «Завидного котла»: людская молва расписывала происшествие непривычно-яркими для Мореи красками.

– Морда аквилейская, ты отправил беззащитную немую девочку в конюшни императорского легиона красть боевого коня?!

В устах Герванта эта фраза прозвучала чудовищно, тем более, что нелюдь был прав. Лето не нашел слов для ответа, за него вступился Тинк:

– Она не беззащитная! Она…

– Ты всегда точно исполняешь приказы, да, Лето? Тогда уважь меня – заткни пасть своему напарнику, пока он собственным языком не подавился.

Тинк посчитал за благо спрятаться за спину Лето и больше не подавать голоса.

– Допустим, у вас получилось, но как вы, мать вашу, из города удрали?

– По Проклятой дороге.

Кто-то протяжно свистнул. Тас демонстративно встал и отошел от Лето подальше, остальные тоже заерзали и нерешительно посмотрели на Герванта.

– И – остались собой? – странно спросил нелюдь, поочередно вглядываясь в лица Лето, Тинка и Лиандры.

– Да, обошлось… – вздохнул аквилеец.

– Я в жизни ничего глупее не слышал, – искренне сказал Гервант, – Лето, ты дурак или много выпил?

– Я не пил… – безнадежно оправдывался парень.

– Он в Готе пил не просыхая, – поведал Тинк громким шепотом, но получил пинок от кого-то из разбойников и заткнулся.

Гервант думал. По пьяни Лето способен на любую глупость, но на поджог имущества Императора парень бы не решился. К тому же, трусость Тинка обычно удерживала Лето от опасных авантюр. Поджечь конюшни с лошадьми – жестокий, дерзкий план, сильно попахивающий местью, и родился он в другой голове.

– Сестричка, выходи на свет, мы на тебя посмотрим. А вы, братья, не паникуйте: Тас, Чазбор и Мензенлир отметились в другом месте, и на нас готское беззаконие никто не вешает.

Голос Герванта утратил долю серьезности, что немного разрядило обстановку. Лиандру согнали с места толчками в спину.

– Ну, девица, поведай, где ты ремеслам убивца и конокрада научилась. Наверное, садилась на коленки к папеньке-ассасину и канючила: «научи меня кидать сюрекены харматанские, да четвероногих тварей объезжать!» Так было, нет?

Разбойники заусмехались, глазея на то, в какое смятение привел Лиандру Гервант. Девушка коротко посмотрела во двор и потупилась, сжав губы, словно хотела ответить, но не смогла.

– Я к тому, что такая причуда без пары не ходит. Что-нибудь еще ты уметь должна! Давай, поиграем в загадки, сестренка? Лови!

Гервант швырнул в Лиандру меч Гвидо. Тяжелый двурушник в ножнах полетел прямо ей в голову. Любая баба взвизгнула бы и закрылась руками, особо находчивая попыталась бы отскочить, но ни одна женщина ловить оружие не станет! Тем более, вот так, одной рукой, как это сделала Лиандра. Бросок Герванта был слишком силен, и пойманный меч девушка не удержала. Лезвие вывалилось из ножен и с лязгом упало ей под ноги.

– Так я и знал. Эту штуковину нужно хватать двумя руками, а ты что сейчас делала, муху ловила? Нет, свой арбалет я тебе не дам, а то сломаешь, как меч Гвидо. Или перестреляешь нас, как уток: кого в глаз, кого – в жопу. Еще какие игрушки есть? – Гервант озабоченно огляделся, – может, топор Мензенлира повертишь? Тут среди хлама вилы завалялись, я видел. Выбирай! Э?

Гвидо оценил шутку про сломанный меч и громко заржал, Лето вдохнул полной грудью, чувствуя, как отступает страх за собственную шкуру. Всеми забытый, зашевелился в грязи Киндар. Он с трудом встал и направился через двор к сараям.

Став свидетельницей избиения эльфа, Лиандра поняла, насколько опрометчивым было ее решение остаться в банде. Она с вызовом посмотрела на Герванта и увидела любопытство в его жестких пристальных глазах. Резко развернувшись, Лиандра выбежала под дождь, но за ней следом бросился не Гервант, а Хан.

– Вернись!

Лиандра обернулась и растерялась от неожиданности – эльф протягивал ей свой меч. Она нерешительно взялась за рукоять, вытянула оружие из черно-зеленых кожаных ножен и рассмотрела. Клинок Хана был настоящим произведением оружейного искусства: слегка изогнутый, упругий, с изящными узорами по лезвию, выполненными травлением. Удобный, легкий в руке. Неуместный на грязном постоялом дворе как дорогое украшение в свином хлеве!

Хан, тем временем, взял меч Веселика, по форме напоминающий его собственный, но короче и грубее. Кузнец сделал его своими руками, чем очень гордился.

– Твое оружие снова пошло в ход? Рискуешь остаться с пустыми руками, Ханлейт! – Гервант забарабанил по бочке в ожидании интересного зрелища, – не стой, Лиандра, столбом, а то Хан тебя вмиг накрошит.

Они же не серьезно?! Но Хан был серьезен. Разминая запястье, эльф несколько раз крутанул меч восьмеркой. Девушка отшатнулась от сверкнувшего в воздухе лезвия.

– Ну? – односложно спросил Хан и взмахнул клинком.

Если бы он хотел ее задеть, кровь бы уже пролилась: Лиандра отбежала, даже не подняв руку с оружием. Под навесом кто-то расхохотался, кажется, сам Гервант. Новое издевательство было еще хуже, чем грубые слова! Со стороны навеса за девушкой наблюдали девять пар глаз, и ни в одной из них не было сочувствия.

Тут Лиандра ошибалась. «Ну и скотина же ты!» – подумал Лето, взглянув на Герванта. Эрендолец – самое жестокое существо в отряде, он покалечит «сестричку», не задумываясь. Не получилось проучить Киндара – достанется девчонке! За время совместного путешествия Лето проникся к Лиандре симпатией, но сейчас он не имел права вмешиваться.

Хан приблизился и атаковал горизонтально справа. Лиандра увидела, как выворачивается его запястье, направляя лезвие ей в шею, и машинально отразила удар, подняв руку с мечом вверх. Едва коснувшись ее клинка, меч крутанулся над головой Хана и вернулся, намереваясь поразить с противоположной стороны. Лиандра пригнулась и отбежала. Хан взмахнул мечом снизу от бедра. Клинок эльфа едва не попал в цель, но девушка успела его отклонить. Она взглянула в лицо Хана и заметила усмешку презрения, тронувшую его узкие губы. Эльф двигался подчеркнуто медленно – с Лиандрой играли. Охотник и жертва кружили в замкнутом пространстве двора на забаву публики.

Наконец, Хану это наскучило. Внезапным, быстрым и точным движением он выбил из руки Лиандры меч. Она чуть не вскрикнула от боли и зажала вывернутое запястье левой ладонью. Но и это было не все. Хан обошел девушку сзади и с силой ударил полотном меча плашмя ниже лопаток. Лиандра упала на колени.

С этого момента для странницы исчезли постоялый двор, дождь и разбойники. Остались только боль, холод и эльф – ее беспощадный мучитель. Какое у него тонкое, злое лицо! Лиандра возненавидела каждую его черточку, ярость поднималась из самых глубин ее существа и требовала расплаты. Вспомнился день на Проклятой дороге, когда странница вернулась из небытия; ожили почти забытые ощущения: ее руки когда-то держали оружие, другое, не эльфийское. Но – какая разница? Лиандра нащупала в грязи клинок, крепко сжала рукоять и поднялась.

– Мало? – прищурившись, Хан смерил ее брезгливым взглядом.

Эльфу жалко для нее слов, раз он выплевывает каждое, как оскорбление? Лиандра размахнулась и рубанула Хану по груди. Слишком слабо у нее вышло! Ханлейт легко отклонил клинок. Но Лиандра не собиралась сдаваться. С каждым движением, нападая или защищаясь, ее рука набирала твердость, а движения становились все увереннее. Тело странницы вспомнило бесчисленные тренировки и настоящие бои – тяжелые, страшные, не на жизнь, а на смерть; ее голова закружилась радостью, почти восторгом от внезапно обретенного мастерства, а рука почти почувствовала грозную силу в мышцах. Вот она, совсем рядом, еще чуть-чуть, и заносчивый эльф будет повержен! Но и отношение к Хану изменилось: Лиандра увидела его как своего противника, а не истязателя, и поняла, что Ханлейт – искусный фехтовальщик.

А Хан не верил своим глазам. На его лице застыло удивление, и первое время эльф двигался чисто механически. Ханлейта поразило не умение Лиандры обращаться с оружием, он догадался о ее опыте по инстинктивному движению, которым девушка хотела поймать меч Гвидо, а ее техника. Широкие взмахи его меча в руке Лиандры предполагали гораздо большую площадь поражения, чем могло дать это оружие, к тому же девушка дралась изогнутым мечом так, словно у него были одинаково остро заточены обе стороны. Однако, она отлично владела режущими диагональными ударами, которые невозможны при любом другом типе оружия! Это смущало. Подходить к Лиандре близко эльф опасался: ее движения менялись в сторону коротких, быстрых выпадов от кисти, а длина рук оставляла пространство для и более мощного маневра. Так не дерутся эрендольские ассасины, у имперских легионеров совсем другой стиль…

Из-под навеса уже не доносилось ни смеха, ни улюлюканья. Кое-кто, покинув насиженное место, передвинулся поближе, а Гервант вышел наружу и наблюдал. Противники размесили двор корчмы в липкую жижу и чудом сохраняли равновесие.

Эльф был сильнее. Лиандра уходила от его мощных и быстрых атак, дополняя свои отступления внезапными контрударами, справедливо полагая, что в этом есть доля ее преимущества. Хан не привык к такому маневру, и каждый раз на краткое мгновение терял контроль. В один из таких моментов эльф поскользнулся и упал, растянувшись на земле во весь рост.

Лиандра остановилась поодаль, непроизвольно выставив левую руку вперед, развернув большой и указательный пальцы, а остальные согнув внутрь ладони. Это был какой-то знак: предупреждение, указание не двигаться или требование сдаваться? Но на эльфа странный жест оказал просто какое-то магическое воздействие.

Хан вскочил, и в его глазах явственно прочиталось бешенство. Не сказав ни слова, он перекинул оружие в левую руку. И если раньше это был поединок, то теперь эльф хотел ее убить. О контратаках не могло быть и речи, Лиандра защищалась из последних сил. Она с опозданием отвечала на клинок в левой руке Ханлейта, дважды чуть не упала, чудом избежав увечья. Гервант не вмешивался. Не обращая внимания на дождь, главарь банды внимательно наблюдал за расправой и чего-то ждал.

– Эльф ее прикончит! – не выдержал Лето.

Гервант промолчал и не обернулся.

– Она как-то странно дерется, может, девчонке нужен щит? – Веселику не улыбалось, чтобы его оружием кого-то убили, вроде как ни за дело.

– Ей нужен другой меч, – туманно ответил Гервант.

Этот удар Лиандра пропустила. Острие клинка прошло по-касательной, вспоров ей правую руку от плеча и до предплечья. Мокрая и измазанная куртка девушки немедленно окрасилась в алый цвет, а эльфийский меч тут же оказался в руке хозяина. Ханлейт направил оба клинка ей в грудь.

– Хватит!

Неизвестно, что остановило Хана от смертельного удара – возглас Герванта или его собственная воля. Не обращая внимания на Лиандру, эльф вернулся под навес, сунул меч Веселику и исчез в коридоре корчмы, хлопнув тяжелой дверью.

Не глядя по сторонам, девушка покинула поле боя тем же путем, что недавно Киндар, хорошо, что на своих двоих. Догонять ее не стали.