Читать книгу Душа архонта - Анна Кочубей - Страница 14

***

Лошадей в банде Герванта было восемь на одиннадцать душ отряда. Дварф занял место на коне спереди Чазбора, а эльф Киндар сел позади Довбуша. Не рассчитывая на пеший путь, Тинк терся рядом с Лето, запрягающего молодого конька светло-рыжей масти. У остальных разбойников были лошади свои.

– Встречаемся с интервалом в двое суток в «Дырявом котле», – скомандовал главарь, – кто куда думает?

Лиандра не знала, что сейчас перед ней раскрывается один из главных секретов неуловимости банды Герванта. Разбиваясь после налета на группы, разбойники разбегались в разные стороны: в итоге, «вроде, как людей Герванта» видели в самых разных уголках Мореи, а выследить и поймать не могли.

– С интер – чего? – Чазбор нахмурил мохнатые брови, соображая.

– Через два дня, дурья твоя башка, а раз ты во второй тройке, то вам – через четыре, – объяснил Лето.

– Так бы и сказал, а то ин… интер… не пойми чего, – буркнул Чазбор.

– В Готу пойдем, – перебил напарника Тас, – тута близко, ежели верхами.

– В Готе наместник, – предупредил Хан.

– Да мне поссать!

Злобно обернувшись на эльфа, Тас дернул поводьями.

– Хочешь ссать? Топай в Готу, тебя там ждут! В твою честь шибеницу новую отстроят, веревку совьют: обоссышься до смерти, пока в петле ногами сучить будешь, – ядовито пообещал Гервант, – сир Годфри, как там его мать, шишка из Аверны, может, и не страшен, но в городе полторы сотни голов в амуниции. На днях пропускной режим ввели. Кто из вас настолько туп, чтобы попросить входную бумажку у имперских собак? Сами решайте, я не держу. Если сдохнуть невтерпеж – пожалуйста!

Разбойники переглянулись и выругались. Лиандра стояла в кольце нетерпеливо перетаптывающихся лошадей и не знала, как быть. Похоже, Гервант о ней забыл.

– У моего жеребца только четыре ноги, а не шесть, сестричка, – заметил главарь ее взгляд, – взял бы тебя с собой, но не могу. Зато вот тебе первое боевое задание – раздобудь себе коня и одежку попрактичнее. Лето, она идет с вами. Ну, до скорого…

Взметнулась грязь под копытами коней. Разбившись по трое, разбойники разъехались. Гервант, Хан и Гвидо уехали вместе. У речки остались Лиандра, Лето, Тинк и одна лошадь.

– Ты уверен, что можно? Гервант страстей напустил… – нерешительно спросил Тинк напарника.

– Не боись. На перекрестке встретимся. Я быстро!

Лето вскочил в седло и умчался.

– Дождь будет! Промокнем же! – закричал Тинк ему вслед, а затем обратил внимание на Лиандру, – а теперь и мы двинем. Что так удивленно смотришь? Пешком, конечно! Тебе ж не привыкать. У лошака Герванта копыт не шесть, так и у Рыжика не восемь.

Улыбнувшись до ушей, показав мелкие зубы, Тинк направился вдоль реки, продолжая болтать:

– Гервант тебя верхами не взял потому, что ты высокая. Я, к примеру, ростом мелкий, да и дварф тоже, – мы до стремян не достаем, а Киндар весит, как девка, он лошади не в тягость. Слышишь? Ты бы хоть кивнула! Как тяжело говорить с немой, с ума сойти!

Лиандра слушала невнимательно. Если бежать – то сейчас самое время! Но стоит ли? Гарт Баден советовал идти на север, но она даже не знает, в какую это сторону. Нет денег и нет способа их заработать… Видимость свободы смущала девушку: самостоятельно принять решение – уйти или остаться, – оказалось сложно. «Я подожду. Может, не все так плохо?» – решила Лиандра.

Ее провожатый свернул от реки, и теперь они взбирались с одного холма на другой. Куда ни глянь – пусто, ни жилья, ни дорог, только бурые островки перелесков. Тинк шел уверенно, изредка протягивая Лиандре руку, помогая спускаться по жухлой траве. Обутая в крестьянские шлепанцы на деревянной подошве, она то и дело поскальзывалась и теряла обувь. Жилистая, с виду мальчишеская ладонь разбойника оказалась цепкой и твердой. Устав молчать, Тинк снова разразился речью, благо слушатель у него был самый благодарный: не задавал вопросов и не поднимал руку для подзатыльника.

– Насчет Герванта: у главного планы на тебя крупнее, чем на одну ночку. Но ты не гордись, и на дармовой фарт не рассчитывай! Смекаешь, как наш отряд подобран? У каждого ремесло свое, и каждый в нем мастер. Гервант – вояка бывший, да ты и сама слышала; арбалетчик он от бога: стреляет на бегу и на скаку, не целясь и всегда в яблочко! А если арбалет не при делах, Гервант мечом орудует. У Гвидо силища звериная, и предан он Герванту, как собака, в рот смотрит и приказов ждет, разве что язык не высовывает. Хан – эрендольский убийца, мечник обоерукий, а это – редкость. Но о нем разговор особый будет!

Тинк неожиданно дернул Лиандру за руку и заглянул в лицо:

– Смекнула, что эльф тебя ненавидит? Вчера, как ты его металками покидалась и вырубилась, он к Герванту пристал, чуть не за грудки тряс: «Выброси, говорит, эту девку за порог немедля!» Я сам подслушивал, но не понял, за что он тебя так. Но Герванта шиш переупрямишь! Ты к эльфу близко не подходи! Стукнутый Хан на всю голову – вечно недовольный и злой. У нас мужик в отряде был. Как-то раз он Хану грубость вякни, а Гервант не вступись, так, представляешь, что эльф сделал? Выхватил меч и чиркнул по мужику крест-накрест! Молча! Я и зажмуриться не успел, как чужой кровью умылся. К Хану только сам Гервант подход имеет, никто больше. А Тас-то как нарывается, ох и нарывается же!

Разбойник немного помолчал, восстанавливая дыхание, и снова посыпал словами:

– У нас все мужики нормальные. Веселик за лошадьми смотрит, он кузнец и сам ковать умеет; Тас местный, но дерется хорошо; Чазбор завсегда вместе с дварфом, оба с гор откуда-то, и друг друга стоят. А вот зачем Герванту Златовласка – не знаю. Для красоты разве что? Лучник он очень меткий, но так медленно стреляет, что заснуть можно, а в бой Киндара и не берут. Но главному виднее, я в его дела не лезу. Ты нас с Лето держись! Лето – парень, что надо. Куда не придем – все девки его, даже не платит. Да и я ничего, я веселый. Как думаешь, а?

Тинк не упомянул про себя – зачем практичному Герванту парень, похожий на подростка? Он даже оружия не носит. Или ловко прячет? Лиандра спрашивать не стала.

Девушка и разбойник вышли к перекрестку. Морейские тракты, расквашенные в жижу, были еще менее проходимы, чем бездорожье. На земле валялся сломанный указатель: стрелка с надписью «Аверна» указывала прямиком в небо, а доска со слогом «Го…» до половины зарылась в грязь.

– Где его нелегкая носит?!

Тинк нервничал и с тоской поглядывал на потемневшее небо. Ждали долго, мерзли. Наконец, послышалось поскрипывание несмазанных колес и из-за поворота выползла видавшая виды колымага. На кривом облучке восседал Лето, правя Рыжиком. Конек с негодованием подергивал головой, косясь на хозяина, так варварски поправшего его права.

– Карета подана, – пригласил Лето.

– Ты где этого одра нашел?! – завопил Тинк.

– Купил, конечно. Только заплачу позднее.

– Издеваешься? Мы пешком быстрее пришли!

Не переставая причитать, Тинк залез в телегу для перевозки сена, обнаружил толстое полотно на дне и спрятался под ним. Лиандра последовала примеру разбойника. Первые капли дождя забарабанили по толстой ткани, но намочили ее не сразу. Забившись поглубже и подтащив остатки соломы к бортам, Лиандра и Тинк устроились с относительным комфортом, оставив Лето наедине со стихией. Посвистывая что-то немудреное, он не шибко погонял коня, опасаясь, что дряхлая повозка развалится на части, не доехав до цели.

Поскрипывание, покачивание, свист Лето и шум дождя усыпляли не хуже колыбельной. Лиандра уснула. Ее разбудил гулкий звук ударов копыт о камень. Под влажной тканью стало темно, хоть глаз выколи – наступила ночь. Высунувшись наружу, девушка поняла, что повозка двигается вдоль черного монолита – крепостной стены, а раскисший проселок превратился в дорогу, мощеную булыжником. Ее привезли в злосчастный город, из которого она сбежала с помощью Гарта Бадена! Странница снова была в Готе!

Лиандра вскочила, вырвала вожжи из рук Лето и попыталась развернуть лошадь. Оправившись от изумления, разбойник без церемоний повалил ее в повозку прямо на Тинка. Разбуженный таким необычным образом, Тинк стал свидетелем молчаливой, но яростной борьбы и сразу же принял в ней живейшее участие: подначивал противников выразительными жестами, но не помогал ни одному из них. Прижимая руки Лиандры к бокам, Лето уселся на нее верхом и зашипел:

– Вот это что сейчас было, а?! Да, мы в Готе. Испугалась наместника что ли? Да ему до нас дела, как сытой кошке до дохлой крысы! Пораскинь мозгами, зачем Гервант тебя с нами оставил? И где еще лошадь можно раздобыть? Тут на сотню верст большого города нет. Может, тебя и устроит кляча деревенская, а я приказы понимаю буквально: «конь», значит конь!

Для большего эффекта Лето тряхнул Лиандру еще пару раз и снова заговорил вполголоса:

– Гота – не мышеловка: есть вход, есть и выход. В главные ворота мы не сунемся, я поменьше щель знаю. Нас пропустят! Поломаемся слегка, ты подыграешь, что трудного-то? Ну, будешь дурить или отпускаю?

– Давай ее свяжем? И поведем как припадочную, давай? – Тинк пришел в восторг от своей идеи, но Лето она не понравилась.

– Я лучше тебя как овцу на веревке поведу. Заткнись, нас услышат. Вот ведь навязали мне на голову девку чокнутую! – возмущался разбойник, – садись со мной рядом и делай вид поглупее, раз говорить не можешь. Я сам все придумаю. И вот только без этих неожиданностей, ладно? Ладно? Ну?

Помятая Лиандра села на облучок, спрятав лицо за мокрыми прядями волос. Лето с сомнением посмотрел на девушку и, тяжело вздохнув, направил Рыжика к неприметной нише в крепостной стене. Она скрывала узкие, в одну створку воротца, обитые толстыми листами железа.

– Дяденька-а! А, дяденькааа-а! Припозднилися мы… В грязюке застряли по самое брюхо, а туточки льет и льет! Моя сестрица на сносях мается! Совсем плохая стала. Отвори, Создателя ради!

Тинк скребся в дверь и жалобно канючил, перебирая одни и те же слова на разный лад; Лето стоял по другую сторону входа и терпеливо ждал, а Лиандра осталась мокнуть в брошенной на виду телеге. Через десять минут нытья смотровое окошко приоткрылось.

– Не скули. Время – ночь, куда претесь? Да еще с телегой. В главные ворота езжайте, к утру пройдете, ежели пропуск имеется. Вали, пацан, отседова! – отругал Тинка сонный голос.

Раздраженно скрипнув петлями, окошко хлопнуло по руке Лето, которую разбойник успел вовремя подставить.

– Начальник, нету у нас пропуска, мы из далече. Не рассчитали времечко, опоздали, а жинка беременная у меня. Глянь, сидит скорчившись, поплохело ей! У самого-то детки поди, есть! Впусти, а?

– Руки-то убери! Без бумаги не положено! – отрезал легионер.

– У главных воротах ждать долго. У тебя сердце имеется или нет? Погляди, что на улице творится!

– Проваливай, парень.

– Мужик, поимей же совесть! Я разве против эту хренову бумагу купить?

Лето пустил в ход последний довод: демонстративно достал из кармана горсть монет и показал караульному.

– Это ты какую бумагу «хреновой» называешь?! – завопил было тот, но посмотрел на деньги и осекся, – допустим, я временную бумажку выписать могу, но как вы пройдете-то? Этот вход для пеших, а у вас скарб на колесах.

– Начальник, мы читать не умеем, что выпишешь, за то спасибо скажем. А скарб завтра через главные ворота провезем, кто на него за ночь позарится?

– Пятнадцать монет, – перешел караульный к делу.

Тинк посмотрел на мужика с немым обожанием.

– Твою же мать… – опешил Лето от высокой цены, но быстро нашелся, – да наградит Создатель за такого сына! Вот, держи. А конь пройдет? Он у меня махонький…

– С лошадью нельзя! Еще пять монет.

– Да чтоб тебя… не покинула благодать!

Криво улыбаясь, Лето отсчитал деньги. Бросив повозку на обочине, «дружная семья селян» укрылась за городскими стенами Готы.