Читать книгу Четыре четверти круга. Часть I. Редакционное задание - Анна Сниткоева - Страница 2

«Вечерний Борск прекрасен поздней весной, окутываясь дымкой, что наползает с речной низины, он наполняется удушливым и сладким ароматом цветущих яблоневых садов, мерцающих белыми россыпями в лиловых сумерках.

Наш старинный городок, расселся старыми деревянными, купеческими кварталами, на трех холмах, между которыми петляет серебристым руслом торопливая речка Борось.

Три холма, и не холмы вовсе, а остатки старинного городища с деревянной крепостью, что возвели предки в незапамятные времена в непроходимых болотах, да в дремучих лесах. Место это и положило начало городу, а потом прославилось умельцами оружейниками, да кузнями. Выходило из борских горнил, русское оружие крушить врага. Сам царь Иван Грозный приезжал в городок принимать государев заказ, а столетие спустя – и царю-реформатору Петру понадобились, для бранных дел, умения борских оружейников. Мало что осталось с тех славных времен, а что осталось, теперь тихо пылится под стеклом витрин краеведческого музея. И как память, прижилось прозвание холма, самого высокого из трех – Оружейный. Склон его, не один век обживала слобода оружейных дел мастеров, что и дало имя, ныне безлюдный, заросший лесом, растеряв былую славу, стал развлечением для горожан. Полюбил и стар, и млад, забираться на его крутую вершину, на самую маковку, лысую, вытоптанную, с тремя соснами, торчащими, как волоски на черепе, что бы глянуть оттуда на округу, на старый и новый Борск, на леса, леса да поля, уходящие к волнистому горизонту.

Заберешься на холм, оглядываешься – история здесь повсюду. Величаво встают над кронами купола Храма на Бороси, блеском крестов сияя во все стороны города. Хранит то место память об императрице Екатерине Великой. Рассказывает предание, как зимний буран, заволок метелью, да снегом дорогу, заставил царицу, со всем придворным обозом, завернуть в городок, пережидать непогоду, и как матушка-императрица отстояла вечерний молебен в местной деревянной церквушке. В честь того события, десять лет собирая пожертвования, выписали из Петербурга, прихожане местной управы, итальянского архитектора, и на памятном месте, отстроили каменный храм. Пережив и расцвет, и запустение, теперь он, нынешний, белоснежный, как сахарное пирожное, с глазурью куполов, и блеском позолоченных крестов, торжественно возвышается над городом, перезвоном колоколов возвещая о новой жизни, и торопливая Борось замедляет пред ним бег волн, тихой заводью огибая подножие, давая налюбоваться, в дрожащих водах, его стройным отражением.

А расцвет Борска, наступил с купечеством, собратство которого его преобразило. Когда появились заводы и фабрики купцов братьев Белоглазовых, стали строится каменные дома, оделись брусчаткой улицы, пролегли дороги, в том числе железные. Стальные рельсы переплелись, оживив торговлю, город обогатился населением, впитав в себя соседние деревни и села, соединив в старорусском кольце цепь промышленных предприятий…»

– Ну и лирику ты развела… – грузный мужчина откинулся на спинку взвизгнувшего кресла, и болезненно морщась, потер переносицу. Копной седеющих волос на крупной голове, он походил на доброго льва, и чуть улыбаясь, на него смотрела женщина, напротив.

– Зато, его секретарше, ну так понравилось… – царапнув каблучком пол, она поменяла позу стройных ног, и отрицательно мотнула головой с дерзкой стрижкой, на его жест, изобразивший округлую грудь, и тонкую талию, предполагаемой секретарши. – Ни разу, обыкновенная тетка лет за сорок. У Калиничева жена такая – бывшая московская манекенщица, была очарована, окольцована и привезена в Борск в возрасте лет двадцати.

– Да? Ну, а Калиничеву самому то понравилось?

– Конечно, понравилось. Вся эта лирика – его идея, что бы атмосферно получалось.

Мужчина насмешливо смотрел на собеседницу поверх открытого ноутбука, и в тишине мерно поскрипывало старое кресло. Они сидели в бывшей танцевальной зале старинного дворянского особняка, несколько десятков лет служившего столичным НИИ, ныне переквалифицированного под нужды издательства. В крашеные стены впитался застарелый запах табака, и даже окно с приоткрытой фрамугой, заставленное пачками нераспечатанных журналов, не способно было его выветрить. Может, поэтому зачах цветок, свисая дохлой спиралькой с потрескавшейся полки стеллажа, с прицепленной, к тонкому стебельку, серебряной шишечкой новогодней игрушки.

– О чем книгу то писать хочет, мемуары что ли? – Мужчина громко хлебнул из кружки с надписью «Главный редактор всегда прав!».

– Да, как вам сказать… – сцепив на колене тонкие пальцы унизанные колечками, женщина покачала изящной ножкой, пробежавшись взглядом по ряду журнальных стопок на подоконнике окна. С крыши дома напротив рабочие скидывали снег, и один, лопатой остервенело рубил сталактит сосульки. – Ну, у богатых свои причуды. Вот захотелось ему ко всем прочим, книгу написать…

Редактор хмыкнул, поправив рукав замшевого пиджака с кожаной накладкой на локте.

– Причуды у людей, книги писать… Будет какая-нибудь хвалебная ода себе любимому, как он в одиночку город из руин поднял. Вообще попиариться любит, твой Калиничев.

– Любит, – согласилась собеседница, проследив глазами за сбитой сосулькой. – Но если так брать, то, для своего города, он и правда, много чего сделал, и делает. Полон каких-то идей, проектов… В общем, интересный дядька.

Она примолкла, переведя взгляд на исчерканный маркером, в узоре кружков и стрелок, черновой распечаток журнального разворота с заголовком «Бизнес обозрение. Журнал для активных людей. Декабрь 2002 года, (69/12)», пришпиленный к стене канцелярскими кнопками, за редакторским креслом.

– Ну, Верунчик, заклинило?

Хлопнула ладонью по подлокотнику диванчика, и продолжила другим тоном.

– Ну, книга это все понятно! Виктор Борисович, с чем я, собственно, к вам, пришла! Планирует он ее приурочить к местным выборам, депутатский мандат он примерил, и так к месту мэра Борска присматривается. Понимаете, да? А он дядька деятельный, амбициозный, так что думаю, это кресло занять захочет. Поэтому, пиар-кампания в будущем, ему, однозначно, будет нужна. Он заинтересовался мной, как журналисткой, и давал понять, что не прочь привлечь в какие-то другие свои проекты. Я и подумала, а почему не взять инициативу в свои руки, и не предложить услуги агентства Диты Юргевны, зазнакомиться с ним поближе, предложить совместную работу, и потом, плавно вписаться в предвыборную компанию, когда время придет… Пока других не привлек. У Диты же есть в наличие полит-технологи?

Виктор Борисович секунду думал, соображая.

– И когда выборы?

– Через полтора года.

Он оперся локтями о стол.

– Слушай, Верусь, а он, что действительно такой богатый, твой Калиничев?

Вера усмехнулась.

– Ну, если он дарит городу дворцы спорта с барского плеча, вкладывается в ремонт городских объектов, спонсирует, инвестирует. Команда у него своя волейбольная. И на предприятии его работает чуть не половина города, что еще думать?… Так, что шансы у него, выиграть выборы, есть. Виктор Борисович, заказ обещает быть вкусным, и поэтому, предлагаю не тянуть, поговорить с Дитой. И я, когда поеду в Борск к Калиничеву, предложу наше участие, что бы не оставить ему выбора для выборов.

Виктор Борисович для весу помолчал, и потянулся к телефонному аппарату.

– Ладно, давай послушаем, что Дита скажет… – придерживая плечом трубку, тыкал кнопки телефона, набирая номер. – Ты когда в этот Борск то собралась?

– Ну, сразу после Нового года, сколько там денечков отлежаться после праздников – и прямо в путь. Он меня ждет. Надеюсь, командировку вы мне оплатите?

Редактор бросил на Веру смеющийся взгляд.

– А разве Калиничев тебя не за свой счет приглашал? И, вообще-то, у нас это время рождественских каникул…

Вера, в ответ, посмотрела многозначительно выразительными большими светло-серыми глазами.

– Приглашал, но если договоримся, то тогда я поеду уже как бы с рабочим визитом… Во время законных рождественских каникул.

Виктор Борисович хохотнул, мотая головой.

– Ну, Коган, артистка, блин… Посмотрим. Алло, Дита! – загудел он в трубку, откидываясь на спинку кресла. – Привет, золотая моя, у тебя минутка есть поговорить? Слушай, ну у нас тут намечается интересный такой заказик. Пока все не точно, но надо бы подсуетиться. Ты бы не подъехала ко мне в ближайшее время поговорить…

– Лучше сегодня. А то, потом, эта предпраздничная суета… – шепотом посоветовала Вера.

– А? Да, нет… Речь идет об одном олигархе из Борска. Там через годик с небольшим выборы мэра, и человек хочет баллотироваться. Есть идея подключиться…. Борск, ну это такой город…  – Виктор Борисович при этом подмигивал Вере и кивал, мол, сейчас уговорим. – Приезжай моя хорошая. Посидим тут, обмозгуем. Верунчик предлагает нам самим этого олигарха обработать. Да…ты послушай… Коган моя работала над серией статей о региональных промышленниках, которые после дефолта на плаву остались. Так вот на этого Калиничева и вышла. Он собственник и генеральный директор такого завода «Борский Точмаш»…А? – редактор покосился на Веру. – Верусь, Дита просит тебя рассказать про Калиничева. Дита, включаю громкую связь…

Пока Виктор Борисович тыкал кнопочки на аппарате, кусок фразы на том конце поглотили помехи, и прозвучал низкий прокуренный голос.

– ….как начинал, как дошел до жизни такой.

– Здравствуйте, Дита Юргевна, это Коган … – Вера прошлась к столу, и подвинув бумажный ворох и декоративную елочку с тремя большими шарами, присела на угол. – Ну, что могу сказать, этот Калиничев генеральный директор и хозяин такого холдинга «Борский Точмаш». Основное направление – оборонка, а с девяностых находился на грани исчезновения. Если бы не Калиничев, то скорее всего Борского «Точмаша» уже бы и не было, а он умудрился сохранить его, и удачно диверсифицировать. И на сегодняшний день, это одно из прибыльных предприятий города. Познакомилась я с ним на выставке в Москве. А он раскрутил меня на книгу, мемуары писать. Вот… Сам он местный, отучился в Москве, и специалистом вернулся восвояси. Начинал с простого инженера, а в девяносто четвертом коллектив завода выбрал его директором. Ну, а потом он заполучил акции, и таким образом стал собственником.…

– Ой, какая сказочная история, – надтреснутым голосом перебила трубка. – Заполучил акции… Ты представляешь, сколько в его прошлом темных делишек?

– Ну, было, наверное, вас это пугает?

– Ни в коем разе. Ты, что-нибудь, конкретное, про его бизнес знаешь?

– Эээ… – Вера подняла брови.

– Кто его крышует, кто его визави на выборах?

– Нет, только то, что…

– То есть, ты о нем, вообще, ничего не знаешь, кроме общих мест?

– Ну, в принципе, так… – немного смутилась Вера.

Однако трубка сказала.

– Ладно, ребята, поняла вашу тему. Пробью этого вашего олигарха по своим каналам. Коган, мне на электронку материалы о нем брось. Когда посмотрю, подъеду, поговорим…

На том конце отключились, Виктор Борисович положил трубку на аппарат, посмотрел на Веру.

– Ну, что, интересный пирожок, в принципе, получается, Верунчик. Вот, тебе и будет, редакционное задание в Борске. Узнай ка, что, да как, обстоит в этом городишке. И все, что сможешь, про Калиничева. Тем более, раз уж ты, вошла к нему в доверие… Покопайся в грязном белье, поспрашивай, покрутись среди рабочего люда, с горожанами у ларька пообщайся, на местном каком-нибудь рынке, что народ говорит, как настроение, опять же, секретаршу раскрути. Узнай о нем все, вплоть, до, какого цвета трусы, он предпочитает носить. И, если, оно того стоит, вот тогда, командировочные тебе будут, обеспечены.

– Командировочные?! – изумленно приподняла, идеально ухоженную, дугу брови, Вера. Виктор Борисович вздохнул, и ссутулив остеохондрозную спину, наклонился к ней чрез стол.

– Процент твой, процент, – прошипел насмешливо. – Обсудим, Верок, все обсудим…

***