Читать книгу Над пропастью во лжи - Анна Томченко - Страница 10

Я решила не акцентировать внимание на недомолвках. Всякие же люди бывают, и если мой внутренний параноик сейчас войдёт в чат, то его инфаркт шлёпнет только от самой мысли, что я дома у незнакомого мужчины, сижу, пью чай, который, возможно, с клафелином, и вообще…

Я заткнула истерику внутри, потому что как-то не особо верила в маньяков на дорогих тачках и с часами на руке за треть миллиона.

– Почему тебе это важно? – отхлебнула чай и пролистала быстро фото, кинула понравившиеся на телефон и вытащила гаджет из заднего кармана. Отправила кадры в лайтрум и сделала цветкор. Закинула в планёр ленты и повернула мужчине раскладку на девять фотографий.

– Представляешь, я тоже в отпуске.

Писака рассматривал кадры, и я заметила, что он смущается. А это мило. Настолько, что я почти улыбнулась.

– Дом хороший, подойдёт. Если много времени не хочешь проводить в городе… – умолкла, пытаясь сформулировать идею поточнее. – Ты видел железную дорогу и перрон?

– Я не буду пародировать Каренину.

– Да кому ты сдался, рельсы об тебя пачкать,– огрызнулась я и закуклилась. Я тут со скоростью света ему идеи генерирую, а он нос воротит.

– Прости, – уловив мое настроение, пошёл на попятную собеседник.

– Из принципа – нет!

– Что мне сделать, чтобы стало «да»?

Мужчина лукаво посмотрел на меня.

–Мороженого килограмм и ягоды. Ещё арбуз привези из города…

– Ничего себе ты ранимая!

– Ага, то сердце раню, то почки отобью.

– Что ты можешь предложить?

– Закладную на душу.

– Вероник, не обижайся. Я не самый добрый человек.

– А я очень обидчивая и почти самая злая. Но это лирика. Слушай, ты видел фотки с хогвартского экспресса?

– Что это вообще такое?

– Ты ранил меня в сердце!– притворно охнула и зажала место под грудью, где сердце, предположительно, было. Мужчина проследил за моими руками и выдохнул разочарованно.

– Оно в другой стороне, сейчас у тебя стреляет поджелудочная…

– Да наплевать, – вскочила со стула и стала ходить вдоль острова, попеременно покусывая подушечку большого пальца. Писатель наблюдал за мной как за маятником. – Короче, тут старая станция, и если ты не против, я бы хотела ещё творческую фотосессию сделать «привет из восьмидесятых».

Я замерла, нелепо остановившись посреди кухни, и выжидательно посмотрела на заказчика. Он молчал, словно специально проверяя мое самообладание.

– Неплохо. Мне нравится. Тут ещё старая почта есть, можем и там. И библиотека с картотечными шкафчиками из массива дуба, и у них там эркеры, и плитка в холле старая.

Мои глаза засияли. В голове пролетели варианты винтажных съёмок. Я моргала быстро-быстро, как будто фиксируя воображаемый кадр.

– Откуда ты вообще это знаешь? Давно тут живешь? – спросила я, усаживаясь в машину.

– Четвёртый год снимаю этот дом на лето, – мужчина завёл авто и холодный поток воздуха покрыл мои ноги мурашками. – Успел тут обжиться…

– А почему тебя в «Ясной» только сейчас заметили?

Дом писателя был немного в отдалении от нашей деревни, так сказать в элитарной части с коттеджами, ровными газонами и высокими заборами. По-моему у его посёлка даже название какое-то пафосное, но мне не интересно. Хотя масштаб выпендрёжа я оценила. Оценила и пришла к выводу, что писатели нынче неплохо живут.

– Потому что обычно я езжу только до магазинов или вот, в библиотеку, на почту, на озеро…

– Здесь есть озеро? – воодушевилась я, нечаянно сцапав мужчину за запястье. Потом сама смутилась и выпустила тёплую ладонь. Зря. Руки у него очень приятные. Большие ладони с немного шероховатой кожей и длинными пальцами. Пальцы – это вообще моя страсть. Не знаю почему, наверно музыканты всегда нравились с их возможностью зажать баре на гитаре без усилий. Писатель ухмыльнулся. Он заметил мое смущение, но промолчал, видимо, сделав зарубку в памяти.

– Ты так не радовалась, когда я говорил про самокрутки из стихов Есенина, ты точно из столицы? – и взгляд острый. Писатель даже голову набок склонил, рассматривая меня с этого ракурса, видимо ища приметы столичной штучки.

– Зачем мне твоя трава, как-будто её заварить в чай можно. А вот озёр я давно не видела, – угрюмо пробубнила. Никогда я не была охотницей до наркотических развлечений, собственной дури хоть на сдачу отвешивай. – Кстати, а о чём ты пишешь?

– О человеческой глупости, – как-то скупо признался заказчик.

– Юмористические романы? – смекнула я разом.

– Рассказы.

– Ничего себе. И почём нынче тысяча знаков?

– А тебе зачем?

– Интересно, много ты успел написать, чтобы заработать на машину, дом, который снимаешь…

–Эй, сборники рассказов – это для души.

–А для тела?

–Писательские курсы, агентство копирайтеров, сценарии для рекламы и короткометражек, половина издательства.

Мне этот перечень ни о чём не говорил. Я не уверена, что в принципе могу представить, сколько с этого можно получить дохода, но дабы польстить выдохнула томно:

–Так ты миллионер… – и глазами так «хлоп». По-моему писака разглядел в этом назревающее косоглазие, потому что скептически изогнул бровь и смерил меня тяжёлым взглядом. – Слушай, а скажи что-нибудь по-миллионерски…

– Василий…

– Что? – не поняла я.

– Меня зовут.

– Приятно познакомиться! – обрадовалась я. И протянула ладонь для рукопожатия. Мужчина смотрел на меня с большим сомнением. Потом отвёл мою ладонь и, сверкнув глазами с огнём внутри янтаря, предложил:

– А может, на брудершафт?