Читать книгу Цвет алый - Антология, Питер Хёг - Страница 13

Закадычный враз

Однажды Шерлок Холмс и доктор Ватсон решили разыграть миссис Хадсон и сказали, что пригласили к ужину доктора Мориарти.

Что тут началось! Скромная тихая старушка превратилась в фурию – по квартире мечется, в Холмса и Ватсона тарелками швыряет:

– Да чем же их макароны лучше моей овсянки?! Злодей этот ваш Мориарти! У них там, на Сицилии, все – сплошные мафиози.

Пришлось Шерлоку с Ватсоном идти на поклон к Конан Дойлу, чтоб он из душки Мориарти сделал закадычного врага.

С тех пор Мориарти как подменили…

Этот вой у нас песней зовется…

Шерлок Холмс и доктор Ватсон пригласили на ужин Конан Дойла. Сидят, спаржу кушают, виски пьют, последние криминальные новости обсуждают. И вдруг сэр Артур сказал:

– Вечер перестает быть томным… А вы ведь, Шерлок, кажется, на гитаре поигрываете… Сбацайте нам что-нибудь!

– На скрипице я поигрываю, сэр Артур… Это раз. Играю я в редких случаях, когда дело заковыристое распутаю… Это два. А в-третьих, поздно уже – соседи будут жаловаться…

Но Конан Дойл настаивал. Пришлось автору-творцу подчиниться. И только Холмс тронул струны – за стеной раздался вой.

– Что это? Кто это? – поинтересовался сэр Артур. – Неужели собака Баскервилей на болоте?

– Нет-с, – отвечает Ватсон. – Это миссис Хадсон на кухне воет.

Так к Конан Дойлу нежданно-негаданно пришла задумка повести о собаке Баскервилей. А миссис Хадсон никто даже спасибо не сказал. Обидно за старушку!

Сущий пустячок и пробелы в музыкальном образовании

Однажды, сидя у камина, доктор Ватсон и миссис Хадсон слушали музыку.

Вернулся уставший Холмс.

– Забавная вещица, – сказал он о музыке. – Что это?

– «Шутка». Моя любимая, – сказала миссис Хадсон.

– Мне смеяться? – не понял Шерлок и обратился к Ватсону: – Джон, что здесь происходит? Чем вы так увлечены?

– «Шуткой», – невозмутимо ответил Ватсон.

Уходя, Холмс недоумевал: «Никогда не подозревал, что миссис Хадсон ценит тонкий английский юмор. Но почему Ватсон не смеется, а как-то загадочно улыбается?» Когда он вышел к ужину, звучала другая музыка, в такт которой миссис Хадсон пыталась качать ножкой. Шерлок едва не свалился с лестницы.

– А что теперь?.. – спросил он.

– «Пустячок», – ответила миссис Хадсон.

– Я чуть себе шею не свернул, а вам – то шутка, то пустячок! – возмутился Холмс.

– Как все запущено, Холмс, – сказала миссис Хадсон. – Придется мне заняться вашим музыкальным просвещением. Начнем с Баха. Итак, автор прозвучавшей «Шутки» Иоганн Себастьян Бах родился в 1685 году в небольшом немецком городке Эйзенахе и первые навыки игры на скрипке он получил от отца, скрипача и городского музыканта…

У Шерлока все поплыло перед глазами – то ли от миссис Хадсон и ее Баха, то ли от голода.

То ли от того и другого… Пришлось приводить его в чувство и возвращать к жизни превосходными ростбифом и кексом, которые замечательно готовила миссис Хадсон.

Несостоявшстся шарлотка

Однажды сэр Артур Конан Дойл пригласил в гости сэра Исаака Ньютона. Сидят, ведут споры о том, о сем – коротают длиннющий зимний вечер. И вот с мороза входит миссис Хадсон с корзинкой – злющая-презлющая.

– Подлецы, – говорит, – все подлецы…

– Это кого же вы так обзываете «ласковым» словом? Кто такие подлецы? – поинтересовался Конан Дойл.

– Продавцы подлецы, потому что цены на яблоки взвинтили. А вы подлец, сэр Артур, потому что отправили за эти проклятущими яблоками старушку, да еще в такой мороз. Шарлотки, видите ли, захотелось. А шарлотка, к вашему сведению, французская стряпня. Не красит это вас, сэр Артур! – высказавшись, миссис Хадсон двинулась на кухню.

– Не угостите ли яблочком, милая старушка? – сказал сэр Ньютон. Миссис Хадсон оглянулась, полоснула ученого взглядом да как швырнет яблоком – аккурат в макушку попала!

– Эврика! – закричал Ньютон и осененный домой побежал – закон записывать.

А сэр Конан Дойл в этот вечер остался без шарлотки, без приятного собеседника, да и муза его не посетила, сколько перьев не ломал.

Метод дедукции

Однажды миссис Хадсон потчевала доктора Ватсона новым своим кулинарным изыском. Чай стыл, а Холмса все не было. Когда часы в прихожей пробили половину десятого, в комнату, где полыхал камин, ввалился Шерлок с Лейстредом из Скотланд-Ярда.

– О, Холмс, мы вас так давно ждем, – обрадовался Ватсон. – Миссис Хадсон испекла замечательный бисквит.

– Дорогой друг, мы были в Скотланд-Ярде, – ответил Холмс.

– Может, и в Скот-ланде, да не в Ярде… – пробурчала старушка. Великий сыщик в который раз игнорировал ее стряпню.

– Где же мы были в таком случае? – спросил, смеясь, Холмс.

– По бабам ходили! – выпалила старушка.

– Это почему вы так решили?

– Во-первых, у вас странно блестят глаза…

– Мы вышли на след убийцы!

– Во-вторых, у вас помада на шее…

– При задержании преступница хотела укусить меня, но Лейстред…

– Принял укус на себя… – закончила старушка. – У него помада не только на шее, но и на щеке.

– А в-третьих? – спросил Холмс.

– А в-третьих, у вас из кармана торчит некая часть, простите, женского нижнего белья. И не пытайтесь меня убедить, что вы взяли часть женского гардероба, чтоб снять отпечатки пальцев…

– Именно так все и было! – воскликнул Холмс.

– А в-четвертых, у вас что-то не застегнуто! – сказала миссис Хадсон и, пока Холмс застегивал это что-то, ушла с гордо поднятой головой: – Метод дедукции, Холмс! Учитесь, пока я жива!

Вначале была миссис Хадсон

Однажды Артур Конан Дойл и Эдгар По заспорили, что было первым – курица или яйцо.

Спорили до хрипоты…

– Может, вы скажете, что ваша курица былой первой! – кричал вышедший из себя сэр Артур.

– А откуда, по-вашему, яйцо появилось? Из правого рукава фокусника? – не уступал Эдгар По.

– Совершенно верно, – отвечал Конан Дойл. – И имя этого фокусника – Вселенная. Сначала она сжималась. И сжалась до размера яйца. Произошел большой космический взрыв и яйцо…

– Разбилось! – подхватил По. – Все эти теории – враки. Может, вы скажете, что и метод дедукции придумали вы или ваша вселенная?

– Метод придумал я, – сказал Конан Дойл.

Но тут стоявшая за спиной миссис Хадсон заговорила:

– Слушать вас противно – ругаетесь, как мальчишки. А между тем метод дедукции придумала я! Вспомните, как я раскусила Холмса, когда он утверждал, что был с Лейстредом в Скотланд-Ярде.

Джентльмены замолчали. Потому что поняли: вначале была миссис Хадсон!

Тиха Вальпургиева ночь

Шерлок Холмс любил подшучивать над миссис Хадсон. Приходит она однажды и говорит:

– Мистер Холмс, деньги за квартира давай. Буду новый метла и керосинка покупать – наший совсем прохудился.

– Ну, керосинка понятно для чего, – сказал Холмс. – А зачем вам метла? Полетите на Лысую гору? Так ведь не Вальпургиева ночь еще! – и как захохочет.

– Ну, погодите, Холмс, я вам еще припомню!

И припомнила: когда Холмс возвращался домой, Хадсон стояла на пороге и никого не впускала в дом – ни его, ни Ватсона. Только был слышен на всю округу ее зычный голос:

– Эй, мистер, ты сюда не ходи! Ты туда ходи – снег башка пападет: савсем больна будет!

Список грехов

Когда Ватсон женился и решил съехать с квартиры на Бейкер-стрит, миссис Хадсон сначала упала в обморок, а потом упала на колени… перед Ватсоном:

– Не покидайте меня, Джон! Не оставляйте меня одну с этим…

– Но, миссис Хадсон, я люблю другую женщину и не собираюсь мельтешить у вас перед глазами всю жизнь.

– Мельтешите! Сколько хотите мельтешите, только не оставляйте меня с этим несносным Холмсом!

– Ах, вот оно что! А я уж грешным делом подумал, что вас обуяла страсть на старости лет…

– Живите у меня. Я уступлю вам с женой лучшую комнату – свою.

– Вы не поняли, миссис Хадсон: мы решили купить дом и жить отдельно. Не драматизируйте ситуацию: Холмс – человек со странностями, но не более того…

– Да, но этих странностей – воз и маленькая тележка! Я ненавижу, когда он курит, играет на скрипке, проводит свои химические опыты, в его комнате постоянный беспорядок, а еще…

Чтобы прервать длиннющий список грехов и пороков Холмса, Ватсон посоветовал:

– А вы обратитесь к мистеру Конан Дойлу. Только он вам поможет.

Миссис Хадсон пожала в знак благодарности руку Ватсону и побежала к

сэру Артуру. Тот, выслушав старушку, отравил Холмса на два года в Тибет, где он провел несколько дней у далай-ламы, а потом опубликовал свои записки об этом путешествии под именем норвежца Сигерсона. Затем Холмс был услан в Азию, по милости Конан Дойла объехал всю Персию, заглянул в Мекку и побывал с визитом у калифа в Хартуме. Как была рада миссис Хадсон!

Холмс в квадрате

Однажды к Холмсу и Ватсону на Бейкер-стрит приехали исполнители их ролей Василий Ливанов и Виталий Соломин. Открыла дверь миссис Хадсон, видит – стоят Холмс и Ватсон. Смотрит в прихожую – сидят Холмс и Ватсон.

– Неужели я сошла с ума? – прошептала старушка, а знаменитому сыщику сказала: – Холмс, к вам пришли… вы сами.

– А у старушки нашей – того: дежа вю! – сказал Холмс Ватсону. Они уложили миссис Хадсон в постель, вызвали скорую медицинскую помощь. А Ливанов и Соломин постояли у дверей, да и ушли – у них на этот день было запланировано посещение других достопримечательностей Лондона.

Притча во языцех

Однажды миссис Хадсон получила телеграмму: «Дорогая Марта, приезжаю сегодня дневным поездом. Встречать не надо. Твоя Джейн».

Проходя мимо Холмса, она сверкнула глазами, торжественно произнесла: «Наконец-то ваше мужскому засилью приходит конец!», помахала телеграммой перед глазами («вот!») и гордо удалилась на кухню, где сразу что-то зашумело, зашипело и начали источаться немыслимые ароматы.

– Кто так вдохновил нашу фурию? – спросил Холмс Ватсона.

– Возможно, приезжает кто-то из ее родственников…

– Или родственниц… – поправил Холмс. – Но у нее, насколько я знаю, никаких родственников нет.

Ватсон развел руками.

В полдень раздался звон дверного колокольчика и миссис Хадсон, приодетая и напомаженная, пошла открывать дверь. На пороге стояла – ба! – ее старинная подруга мисс Марпл.

– Дорогая Джейн!

– Дорогая Марта!

Старушки обнялись и прошли в комнату Хадсон.

– Мне очень стыдно, Ватсон, но я пойду и подслушаю, о ком судачат наши кумушки.

Подкравшись к спальне миссис Хадсон, он услышал, как старушка всхлипывает, а мисс Марпл ее успокаивает.

– Дорогая Джейн, я уже не чувствую себя здесь хозяйкой дома. Я – настоящая мученица! Мало того, что второй этаж моего дома в любое время подвергается нашествию каких-то странных и зачастую малоприятных личностей, но и сам Холмс своей – мягко говоря – эксцентричностью и безалаберностью постоянно испытывает мое терпение, которое небезгранично. Его чрезвычайная неаккуратность, привычка музицировать в самые неподходящие часы суток, иногда стрельба из револьвера в комнате, загадочные и весьма неароматичные химические опыты, которые он часто ставит, сделали Холмса самым неудобным квартирантом во всем Лондоне. Перед ним закрыты все двери. И только я с моим ангельским нравом и терпением еще не указала ему на дверь.

Тут миссис Хадсон прервала длиннющую тираду и шепотом добавила:

– Но, с другой стороны, платит он по-царски. Только поэтому я и терплю… Ну что я все о себе да о себе?! Как жизнь в Сэнт-Мэри-Миде? Как твой дорогой племянник Раймонд? Не забывает тебя? Что он пишет? Сколько книг издал в США?..

Дальше Холмс слушать не стал. Он вернулся в свою комнату и сказал Ватсону:

– Ваш покорный слуга – притча во языцех!