Читать книгу Триединая личность Бога и человека. Против богословских заблуждений - Аркадий Воеводин - Страница 4

«Догматы богооткровенны, – писал игумен Иларион (Алфеев), (ныне митрополит) в своей работе „Таинство веры“, – потому что они основаны на Священном Писании, хотя окончательно сформулированы в позднейшую эпоху. Они являются достоянием всей Церкви как выработанные её соборным разумом. В отличие от догматов, ереси (от греч. hairesis – букв. „выбор“, „изъятие“) представляют собой богословские мнения, противопоставленные церковному учению, как бы изъятые из его контекста. Все догматы были сформулированы в ответ на возникавшие ереси. В свою очередь, и ереси рождались из недоумений по основным пунктам вероучения. Многовековая история христианства наполнена постоянной борьбой с ересями: в этой борьбе крепло сознание Церкви, оттачивались формулировки, развивалось богословское мышление. Система православного догматического богословия – итог всей двухтысячелетней истории христианства».12

Итог, надо признать, необходимый и неизбежный, но не вполне удовлетворительный, ибо сформировались и утвердились догматы, а недоумения и разномыслия остались. И это неудивительно, ведь догматы выработаны соборным разумом Церкви, а не даны Богом. Поэтому, догматизировали то, чего сами не понимали. Признание в этом, откровенно высказывается в книге «Догматическое богословие» архим. Алипия: «Являясь краеугольным камнем христианского вероучения, догмат о Пресвятой Троице в то же время есть догмат таинственный и на уровне рассудка непостижимый».13 Именно по этой основной причине возникали споры и раздоры, и до сих пор возникают. И ныне не понимают и не воспринимают христиан, как исповедников одного Бога. Да это и в принципе невозможно, ведь по существу исповедуются три Бога: Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой.

Да, догматы появились в ответ на ереси и стали следствием Соборного разума. Но, мы спросим, а разве Бог когда-нибудь бывал бессилен вразумить кого-то без вмешательства сонма спорщиков, если Он того желал? Савла, гонителя Иисуса Христа, вмиг вразумил, Валаама вразумлял через ослицу (Чис.22:28), пророка Иону вразумил, заключив его в чреве кита (Иона 2:1—12), Навуходоносора вразумил, отняв дух человеческий и рассудок (Дан.4:27—31), а с еретиками не справился бы, если бы они Ему мешали? Но люди почли себя мудрее и искуснее Бога и, понадеявшись на Вселенский Соборный разум, не будучи вразумлёнными Богом, ринулись доказывать друг другу свою правоту и, договорившись до безумия, вменили Богу в непреложное свойство рождать Самого Себя, рождаться Богу от Бога.

На утверждение иг. Илариона (Алфеева) о богооткровенности догматов, по причине основания их на Св. Писании, возникает неизбежное возражение, во-первых, все ереси основывались, и до сих пор основываются, на Св. Писании (Откровении Божием), однако они не считаются богооткровенными. А во-вторых, если бы Бог открыл св. отцам истину о Христе Иисусе и о Божественном триединстве так, как открыл нам, то не появилось бы богословие с тремя Богами. Догматы появились не как Откровение свыше кому-либо из спорящих на Вселенских Соборах, но как плод человеческих рассуждений и споров. Ни один из св. отцов, причастный к богословию разделившему единого Бога на три самодостаточные Личности, не свидетельствовал, что он этому научен Самим Богом. Ни о рождении Бога Богом, ни о том, что Иисус рождён дважды14, никому не было никаких Откровений, да и не могло быть. И в принципе, в богословии не может служить критерием истины мнение большинства, из числа спорящих оппонентов. В богословии вообще неуместны споры, богословию прилично молчание или свидетельства. Критерием истинности того или иного утверждения, изъясняющего смысл Св. Писания, может и должна служить лишь Сама Истина, не оставляющая места противоречиям, недоумениям и сомнениям.

Нецелостность, но некая раздвоенность сознания самих христианских богословов связана именно с «антиномичностью» догмата о Троице. «В своё время свят. Афанасий Великий, – пишет инок Всеволод (Филипьев) в учебнике по Патрологии „Путь святых отцов“, – считал трудным доказательство существования Трёх Лиц при одной сущности. Свят Василий Великий, наоборот, считал трудным доказательство единства Трёх Лиц Святой Троицы».15 И это не удивительно, ведь «Св. Василий Великий, – говорит другой патролог – Н. И. Сагарда, – раскрывает учение о том, что Каждое из трёх Лиц представляет Собой абсолютное единство, целое само по себе, и потому не может слагаться в одну сумму с Другим».16 Поэтому-то современники и обвиняли св. Василия, как и прочих Каппадокийцев, в троебожии, а св. Афанасия в савелианстве.17

До сих пор библейское Откровение Божие об образе и подобии Творца в человеческой природе (Быт.1:26—27, 5:1, 9:6; Сир.17:3; Иак.3:9), не имеет чётких определений в богословском мышлении. Поэтому, совершенно очевидно, что эту истину нельзя признать в полной мере осознанной. Такое убеждение формируется на основе анализа множества высказываний, посвящённых этой теме. Они, как будто, дополняют друг друга, однако же, не имеют полного согласия и, главное, ни одно из них не обнаруживает знания истины. Образ и подобие в человеке мыслятся так, как кому кажется наиболее благопристойным, и чем-то сходным с Первообразом, то есть с Самим Богом.

По замечанию В. Н. Лосского: «Если мы захотим найти в творениях святых отцов точное определение того, что именно соответствует в нас образу Божиему, то рискуем растеряться среди различных утверждений, которые хотя друг другу и не противоречат, но, тем не менее, не могут быть отнесены к какой—то одной части человека».18 Даже вот такая идея о Божественном образе в человеке пришлась по вкусу: «Как бы то ни было, но для св. Иринея „быть по образу Божию“ значит быть по образу Сына воплощённого, или иными словами, что тело человеческое создано по образу идеального тела Слова, воплощённого от вечности в божественном плане и божественной Премудрости».19 Лишний раз приходится удивляться, сколь причудливы фантазии человеческого разума. Как известно, нигде в Св. Писании не говорится, что Бог создал человека по образу Своего Сына или Слова воплощённого, но странная идея св. Иринея Лионского подхвачена и муссируется уже много веков в христианском богословии. Даже о воплощении Сына ни в реальности, ни в божественном плане ничего не сказано в Св. Писании, ибо не Сын воплотился, а ипостась Слово, а Сын и Слово не одно и то же, как мы обоснованно покажем ниже.

Большинство церковных писателей усматривают этот образ в разумности (духовности) человека, а многие указывают на его свободу воли и пр., как на сущностные черты данного образа. Такое положение вещей понудило богословов согласиться с мнением святителя Епифания Кипрского, который пишет: «Нет никакой нужды определять или фиксировать, в какой части нашей природы запечатлён образ Божий. Но мы должны в простоте веровать, что этот образ есть в человеке <…>. Ибо то, что говорит Бог, – истина, даже если это ускользает от нашего понимания в некоторых отношениях».20 В этом высказывании вся горечь соли неведения, пересолившей богословие св. отцов с его догматами.

Разумеется, мы должны без сомнений и безоговорочно верить тому, что говорит Господь, но нужда в отыскании истинного значения сказанного нам, всё-таки есть, ибо, в противном случае, сказанное Богом теряет смысл. А обессмысленное слово Божие влечёт за собою человеческое безумие, в чём мы убеждаемся, знакомясь с историей Церкви, наблюдая современные поиски истин Божиих.

Но в настоящей работе мы не будем полемизировать с теми или иными представлениями св. отцов относительно образа и подобия Божия в человеке, излагаемыми в учебниках по догматическому богословию, но что касается природы Божественной троицы и Богочеловечества Иисуса Христа, то без полемики нам никак не обойтись. Поэтому мы будем весьма признательны нашим оппонентам, желающим вступить в полемику, и, думается, не без обоюдной пользы. Мы готовы принять и обсудить любые возражения, по существу изложенного в данном труде.

В богословии отцов удовлетворительно принимается природа человека как двусоставная (дихотомия), так и как трисоставная (трихотомия). А между тем правильное решение данного вопроса необходимо не только для достижения цели сей работы и выявления искомой истины, но и для уразумения прочих истин Божиих до сих пор сокрытых под спудом тайны, «непостижимой», «ускользающей от понимания».

Также до сего времени нет ясного понимания того, что собою представляют душа и дух человека, ибо порою они отожествляются, либо сливаются в одно понятие. Из этих не-до-разумений и вытекает то главное, что мы ни у кого из богословов не обнаружили – убедительного разъяснения истины, реченной пророком Моисеем об образе и подобии Бога в человеке, этого краеугольного камня, на котором должно созидаться богословие, то есть слово о Боге. Ведь то, что сказано в Библии – истинно, а значит истинно и то, что, познавая свою природу, мы сможем постигать нечто о природе Бога на основании аналогий.

Однако мы не станем рассматривать все или какую-то одну, отдельно взятую точку зрения по этой теме, и дискутировать мы не будем, но намерены изложить собственное видение образа и подобия Божия в человеческой природе, приоткрытое нам Богом. Однако, на некоторые положения богословия св. отцов, как согласующиеся с истиной, или, напротив, несогласующиеся с ней, мы будем указывать.

Разномыслия, а нередко и откровенные признания богословов в невозможности постичь в полной мере действительной сути слов Св. Писания, не позволяют правильно усвоить истины, данные нам Богом. Даже вполне конкретные и недвусмысленные, слова: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их» (Быт.1:27). Или: «Я и Отец – одно» (Ин.10:30) и, в то же время: «Отец Мой более Меня» (Ин.14:28). Такое человеческим рассудком постичь невозможно, если не вразумит Сам Бог. Тем более, как без Божьего вразумления можно постичь смысл таинственных слов: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог… И Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца» (Ин.1:1,14)? Своим человеческим разумением древние отцы в простоте своей так и поняли, и приняли одну из ипостасей Бога за одну из Его Личностей. Недомыслие и недоразумение библейских истин неизменно прослеживается во внутренне противоречивом богословии св. отцов – учителей Церкви. То Иисус – Сын Божий рождён прежде всех веков – (одноактное событие), то Он рождается вне времени – (непрерывный процесс). Утверждается, что Бог один и Он Личность, правда, это утверждение носит вялый и слабо выраженный характер и всегда оттесняется в более мощным и активным утверждением, что в Этом одном Боге три разные Божественные Личности: Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой. Священное Писание утверждает, что Сын меньше Отца, а св. отцы утверждают, что Отец и Сын равны, так как и Отец – Бог, и Сын – Бог, только один рождает, а другой рождается.

Чтобы не противоречить самому себе и говорить убедительно, при работе мы старались придерживаться следующих логических законов: 1. Тождества – «всякая сущность совпадает сама с собой»; 2. Противоречия – «никакое суждение не может одновременно быть истинным и ложным», как, например, утверждения: «неслитно сливаемые» и «нераздельно разделяемые»; 3. Исключённого третьего – «для произвольного высказывания либо оно само; либо его отрицание истинно»; 4. Достаточного основания — «всякое принимаемое суждение должно быть надлежащим образом обосновано».21

Для полного взаимопонимания первостепенное значение должно уделяться терминологическому аспекту. Необходима чёткая согласованность в интерпретации того или иного термина. Поэтому мы предлагаем свод некоторых терминов, которые в богословии являются ключевыми, а у св. отцов, зачастую, имеющие неоднозначное толкование, приводящее к казусам. Например, отождествление терминов ипостась, лицо и личность, являющих собой совершенно разные сущности, привело к тому, что в одной Личности Бога прокламируется три Личности.

Разумеется, всю полноту и глубину явлений, открывающихся нашему познанию, иногда невозможно адекватно выразить в дефинициях, однако основные принципы и фундаментальные закономерности бытия явлений доступных нашему пониманию мы попытаемся выразить при посредстве соответствующих терминов. Для удобства помещаем словарь терминов не в конце книги, а в её начале. Кроме того, словарь составлен не в алфавитном порядке, но в последовательности, позволяющей удобнее проследить их генезис, сходные и отличительные признаки для более ясного усвоения и понимания того что отражает тот или иной термин. По ходу работы мы более детально будем обосновывать суть того или иного понятия.