Читать книгу ЗАПИСКИ PLAYBOЯ - Артур Кангин - Страница 12

КРЕМЛЕВСКИЙ КАРНАВАЛ

1.

Каждый человек о чем-то мечтает.

Кто-то грезит о поездке на Кипр…

Кто-то о навороченной мобиле…

Кто-то о богатой сожительнице…

Я же с детства грезил попасть на кремлевский маскарад.

Да как это сделать?

В Кремле отплясывают гопака в карнавальных костюмах свиней и волков только люди особо приближенные Президенту.

Когда мне стукнуло 33 года, священный возраст, я решил, была не была, напялил шкуру белого медведя и нагло поперся в Спасскую башню.

То ли по халатности, то ли по случайному совпадению, секьюрити меня пропустили.

Присматриваюсь.

Кого только нет!

И еноты, и кролики, и ягуары, и, прошу прощения, какие-то выдры.

Каждой твари по паре.

И, конечно же, внушительнее всех выглядит наш дорогой Президент в слегка потрепанной шкуре из горностая.

Грянула музыка.

«Виртуозы Москвы» загнули что-то немыслимо веселое, бравурное и одновременно зовущее куда-то в светлую и неоглядную даль.

Вдруг я увидел барышню феерической красоты – белокурую, с голубыми глазами, притопывающую в танце легкими ножками.

Девушка была в костюме молодого барашка.

Я иду к незнакомке.

Охранники в костюмах орангутангов стали оттеснять меня плечами.

Но я все-таки приблизился к цели и кричу:

– Кто ты, куколка?

– Я – дочь Президента Российской Федерации, – отвечает.

Подходит Президент, внимательно на меня смотрит.

– А ну-ка, снимите с него шкуру, – приказывает он орангутангам.

Стащили охранники с меня шкуру медведя, пялятся в три глаза, а узнать не могут.

– Это никак наш младший повар. Мастер по салату оливье, – предположил какой-то енот.

– Да нет, это подмастерье часовщика из Спасской башни, – брякнула пожилая каракатица.

– Да кто ж ты таков?! – взревел тут Президент всея белыя и черныя Руси, необозримой и неприступной.

– Я простой вулканолог, – бесстрашно отвечаю я. – Зовут меня – Юрий Козлов.

– А меня зовут Василиса, – покраснела дочь Президента РФ и потупилась.

– Отдайте за меня дочку замуж, – прямо посмотрел я Президенту в глаза.

– Выкиньте его! – кратко приказал Президент.

2.

Прошел месяц, но образ дочери Президента не оставлял меня.

Рассматриваю ли я вулкан в разрезе, а представляю нежную шейку Василисы.

Щупаю ли я замысловатые образцы пемзы, а вижу чудесный стан, стянутый корсетом на китовом усе.

Извелся я, истерзался.

До следующего карнавала целый год!

Когда я уж совсем извелся, пошел на Страстной бульвар в церковь к своему духовнику. А тот предлагает:

– Когда человеческий дух воспаряет в любви, он становится подобен крылатой птице Феникс. С крыльями, разбросанными по обе стороны. И машет и машет он оными!

Вскрикнул тут я радостно и опрометью бросился к себе домой, сооружать из клейстера и легкого картона могучие крылья.

Старт я назначил на завтра, с крыши ГУМа.

3.

Перелетел я Кремлевские стены и сразу попал в объятия ненаглядной Василисы.

Прилегли мы сразу на декоративный лужок подле Грановитой палаты.

Я целую Василису один раз, она меня трижды.

Я ее трижды…

Она даже со счета сбивается.

Тут помрачнела Кремлевская территория.

Затряслись зеркальные стекла в министерских кабинетах.

Набежала волна духовитого воздуха.

Это из своих покоев вышел Президент РФ.

Скрутил он из газеты «Коммерсантъ» козью ножку, дыхнул забористым табачком «Манхеттен» и только тогда приметил дочурку со мной, то бишь, с Юрой Козловым.

А мы так увлеклись, что ничего не замечаем, знай, милуемся.

Помрачнел Президент.

Тихонько подошел к голубкам, т.е. к нам, да как схватит меня за левую лодыжку, да как подъемлет меня к самому небу.

– Ты кто таков? – нечеловеческим голосом ревет Президент. – Отвечай, каналья, или же я тебя о горюч-камень головкой шмякну!

– Я – Юрий Козлов. Вулканолог Казанского университета.

– Да как ты посмел, – ревет Президент, – в мои священные покои вломиться?! Да как ты дерзнул мою белокрылую лебедку-дочурку на зеленой полянке любострастно крутить?!

– Да я женюсь на ней! – блею я.

– В острог его, – через зубы приказал Президент прискакавшим охранникам.

4.

И вот сижу я в остроге, недобрым словом поминаю картонные крылья любви.

Вдруг, что такое?

Скрипят тюремные дубовые ступени.

Предо мной вырастает, как гора, как гранитный кряж в океане, сам Президент РФ.

Опускается на край панцирной кровати, с пытливостью глядит на сидельца, то есть, на меня.

– Ну, как здеся кормят? – подмигнув, спрашивает.

– Ничего, – бодро отвечаю. – Сегодня, к примеру, свиную требуху давали, под соусом «Чили».

– Добре, – усмехнулся Президент, надолго задумался, сурово сдвинув брови, затем продолжил: – Девка моя, Василиса, тебя, подлеца, все не может забыть. Замуж хочет.

– Не вопрос!

– Да ведь я не согласен, я! – со слезами в голосе ревёт Президент и тут же задумчиво осекается. – Задам я тебе, Юрушка, три загадки. Ответишь, твоя фортуна. Не ответишь, вечно в остроге свиную требуху под соусом «Чили» будешь уписывать.

5.

– Ну, отвечай мне, Юрий Козлов, – потер могучие ладони Президент, – что на свете всего больше?

– Вы, господин Президент! – тут же ответил я.

Университетское образование позволяет мне на любой вопрос отвечать сходу.

– А почему не Солнце?

– Солнце – далеко, вы – рядом.

– Добре, – подивился Президент. – А скажи мне, что всего ярче?

– Вы, господин Президент.

– А почему не Солнце?

– Опять же, оно – вона где, а вы – вот, тута!

– Верно, – сверкнул очами Президент. – Тогда ответствуй мне, со всей присущей тебе искренностью, что всего жарче?

– Вы, господин Президент!

– Не Солнце?

– Оно на ночь спать ложится, а вы даже во тьме кромешной сограждан государственной мыслью греете.

– Метко! – воскликнул Президент и резюмировал: – Быть по сему!

Повернулся на пятке и молодцеватой походкой вышел из острожьего помещения.

6.

Вот уж год как я со своей Василисой живу в согласии и в мире.

У нас карапуз народился.

Назвали его в честь Президента – Святогором.

Славный пацан!

В часы досуга Святогорчик все ползает по дюжим коленям Президента, и в его, младенчика, пока еще маленькой голове уже сейчас, наверняка, роятся мысли о будущности России.

Кстати, меня Президент назначил главным российским вулканологом.

Должность ответственная!

Я то и дело выезжаю в дальние командировки, со светлой тоской вспоминаю на чужбине беззаботное время своего жениховства, когда мы с Василисой гуляли у Кремлевских прудов, миловались в нежной травке-муравке, а иногда, не без успеха, тягали на донку золотых сазанов из Москвы-реки.

А кто-то еще смеет утверждать, что счастья нет.

Есть!

И очень-очень много.

Через полгода мы развелись.

Мне надоел Кремль. Прискучила почетная должность. Обрыдла жена. Достал визг Святогора.

У меня уже появилась любовница, Кармен. С ней мы задумали побег на юг.