Читать книгу Музы светлого Дома изящной словесности - АВ Романов - Страница 14

Обидно, но падения в пропасть Серафима совершенно не ощутила. Его и не было. Юбка не задиралась, дух не захватывало. Миг назад они находились над бездной. Вит держал её осторожно, ей было уютно в его руках. А мгновение спустя она уже почувствовала, что Вениамин как бы исчез, оставив вместо себя свой организм. Это было правильно. Получалось, что перемещение в реальный мир прошло удачно, а Вит перешёл в «пустую» фаза сна. В неё попадали все авторы перед тем, как проснуться в своём мире. Считалось, что этот этап необходим для отрыва от иллюзорного мира светлого Дома.

Серафима огляделась. Она находилась в скромной квартирке. Бардак вокруг был мужской, вполне приемлемый. В углу выделялся красноватый шкаф-стол с компьютером, бумагами, книгами. Было заметно, что в ванной совсем недавно заменили плитку. Мыло, шампунь, грязная тряпка на сухом полу. Заляпанный зубной пастой кран. А вот на кухне была почти идеальная чистота. Одинокая кружка, чайная ложечка, сахарница, банка кофе и контейнер с набором разных ножей и других кухонных аксессуаров– вот и всё, что можно было найти на клеёнке стола. На полу валялся листок бумаги. Серафима присмотрелась – это была квитанция по оплате коммунальных услуг. Её заинтересовал адрес – улица Главных Героев, дом номер тринадцать. «Ну ладно, – подумала она, – номер дома, предположим, может быть и тринадцатый, но что это за название для улицы? Очень странное название…».

Всё остальное, что было необходимо Волкову для жизни – макароны, соль, спички, специи, гречневая крупа, постное масло, другой съедобный и несъедобный скарб – всё было спрятано в настенные и напольные шкафчики. В сушилке для посуды пылились блюдца, тарелки, чашки с очень необычным чёрно-белым орнаментом. В холодильнике лежали:одинокая сарделька, кусок масла, мятый полупустой пакет скисшего молока. В морозилке заледенели пельмени и сало. На подоконнике в литровой банке стояли цветы. Вода почти испарилась, сквозняк из окна шелестел засохшим букетиком. «Это же мои камелии», – узнала их Серафима.