Читать книгу Змеиные тропы. Летопись Подлунного мира - Айрин Бран - Страница 5

***

Третий месяц весны вирар. Середина.

2 год до рождения империи. Арис.

Первые лучи дневного светила мягко, почти нежно скользили по крышам домов резко разросшегося маленького и бедного раньше селения. Их каменные стены служили предметом зависти всех соседей, которые не могли похвастаться таким правителем и сопутствующей ему удачей. Всего за три года скромная деревенька с покосившимися домишками, утопавшими по крыши в грязи, превратилась в небольшой, но уже довольно богатый город, где не было ни одного деревянного здания, ни одной крытой соломой крыши, которые считались тут признаком безденежья. Арис, так назывался сей город, начал свое медленное путешествие к величию и процветанию, о чем мечтал его хозяин. В этом ему помогали и залежи серебра, случайно найденные неподалеку. В городишко потянулись люди. Их удивлению не было пределов, когда они ступали на мощенные деревом улицы: жители хвастались яркими цветами одежды, серебряными украшениями, которые они носили каждый день, чистыми лицами и телами, ведь им не приходилось экономить на дровах, да и грязи на улицах больше не было. У каждого во дворе стояла здоровая, чистая лошадь, которую не стыдно было взять и под седло. Городок разрастался и обещал вскоре превратиться в крупный город.

Лейв улыбнулась. Она сидела на небольшом балконе, выходившем на широкую, могучую реку, что несла свои воды мимо Ариса, и смотрела на водную гладь, на то, как на ней весело скачут лучи утреннего солнца, высекая розово-желтые искры, и гладила свой заметно округлившийся живот. Три года, что последовали за ее быстрой свадьбой, пролетели словно один миг. Ей казалось, что только вчера ночью она закрыла глаза, уронив голову на подушку, на своем брачном ложе после свадебного пира, и вот уже рассвет, который она встречает со своим будущим ребенком и своим сильным и красивым городом. Лейв прекрасно помнила, каким был Арис в ее детстве: грязным, покосившимся и беззащитным; она видела, каким он стал. И эта перемена грела ее сердце и душу.

Ее взгляд скользнул на юг, там спешно шло строительство крепостной стены, которая должна была защитить город от не в меру жадных и завистливых соседей. Теперь они, Вариар и Лейв, отвечали за жизни сотен горожан, что жили на их земле, и их становилось все больше. За рекой, на том берегу, так же стучали топоры – там строили большую торговую пристань и начинали возводить мост через реку – пока деревянный, но Вариар уже приказал начать добывать мрамор в недавно открытой каменоломне, где обнаружили залежи этого прекрасного белого камня с золотыми молниями прожилок. Тот же мрамор складывали и во дворе их дома: муж пообещал построить прекрасный мраморный дворец для нее. Лейв уже представляла его ажурные, резные окна, перила лестниц и гулкую пустоту широких залов.

– Любовь моя, – бархатный баритон Вариара, заставлявший каждый раз ее кожу покрываться мурашками, раздался у нее за спиной, выдергивая из размышлений о будущем.

– Ты уже уезжаешь, супруг мой? – она окинула взглядом его мускулистую фигуру.

– Да, уже пора. Больше ждать нельзя, иначе я не успею вернуться.

– Пусть боги хранят тебя и сделают твой путь легким, – привычно прошептала она, впитывая взглядом его образ: каштановые с золотым отливом волосы, пронзительные синие глаза, четкие, правильные черты лица и эти улыбчивые, но упрямые губы. Все в нем выдавало сильного и опасного воина. Кожаные доспехи, выкрашенные в багровый цвет, стальной шлем, что он держал в руках, и простой длинный меч в обычных без изысков ножнах, единственным украшением которых был серебряный единорог, атакующий невидимого противника. Он особенно выделялся на синей коже, которой были обтянуты ножны.

– Я обязательно вернусь, Лейв, обещаю. Еще до того, как он решится увидеть этот мир. Ведь повитуха обещала нам еще три месяца, – Вариар нежно коснулся ее живота.

Лейв тепло улыбнулась, накрывая его ладонь своей, и счастливо ощущая, как ребенок отвечает на прикосновение отца, чувствительно пнув ее ножкой.

– Мы дождемся тебя, любовь моя – прошептала она, едва заметно коснувшись его щеки губами.

Вариар наклонился и легко поцеловал живот жены, затем резко развернулся и поспешил прочь, не желая затягивать расставание, понимая, что еще один лишний миг – и он никуда не поедет. Вскоре до Лейв долетел топот нескольких десятков копыт. Постепенно он затерялся вдали, становясь все тише, а затем и вовсе стих. Женщина вздохнула, грузно поднявшись с удобного кресла, которое последние два месяца стало местом ее постоянного обитания, и пошла в дом. Несмотря на отъезд хозяина дома, слуги сновали туда-сюда, споро накрывая на стол, пусть и на одного человека. Завидев хозяйку слуги и рабы кланялись, замирая на мгновение на месте и тут же возвращаясь к работе. Лейв счастливо улыбалась, понимая, что, несмотря на все ее страхи, которые сопровождают любую невесту, отец оказался прав. Став женой Вариара, она получила верного мужа, насколько это позволяли их обычаи, богатый дом и тихое семейное счастье. Она не ждала многого, но получала больше, чем ожидала.

– Хозяйка, завтрак скоро будет готов. Вы бы отдохнули пока, а то, не дай боги, упадете от усталости, а мне перед господином отвечать. Не хочу я на конюшне плети получать, – проворчал старый управляющий, подскочив к Лейв, стоило только ей остановиться и опереться на стол.

– Все в порядке, Молчун. Просто он очень прыткий. Чует, что отец уехал, вот и дерется.

Ее теплая уверенная улыбка немного успокоила управляющего, но он продолжал внимательно следить за хозяйкой. Лейв постаралась держаться как можно более прямо и потихоньку пошла в сторону своей комнаты, чтобы отдохнуть перед завтраком, чьи ароматы уже заполняли просторную комнату, и, даже, казалось, витали по всему дому. Она тяжело поднялась по лестнице на второй этаж, где располагалась хозяйская спальня. Но дойти до порога так и не успела. По ногам потекло. Теплая вода быстро пропитала лен исподнего, заставив ойкнуть от неожиданности. Одна из служанок, оказавшаяся рядом, всплеснула руками и буквально скатилась с лестницы, призывая кого-нибудь найти повитуху. Дом пришел в движение и загудел, как улей рассерженных ос, когда мальчишки тыкают в него палкой.

– Как же так, дорогой? – пробормотала Лейв, погладив живот. – Мы же обещали твоему отцу дождаться его. Не смог ты подождать три месяца, обещанных повитухой.

Стараясь не обращать внимания на появившуюся у порога приличную лужу и прилипшую к ногам мокрую ткань, Лейв шагнула в комнату и осторожно села на ближайший стул. С первого этажа раздавались встревоженные крики прислуги, слышался топот множества ног, гулким эхом отдававшийся в ее голове, и через одно долгое, растянувшееся в вечность мгновение в комнате появилось множество людей, которые что-то говорили, снимали с нее мокрое платье и белье, кто-то громко причитал в углу, кто-то сновал туда-сюда, пытаясь расправить кровать, унести какие-то ненужные по его мнению вещи, что-то принести, управляющий раздавал какие-то указания слугам, стоя на пороге, не решаясь зайти внутрь. Вскоре появилась и повитуха, как раз в тот момент, когда Лейв уже стояла в центре комнаты в одной нижней рубахе и прижимала к низу живота ладонь, стараясь удержать накативший приступ боли и не застонать. Повивальная бабка, полная, суровая женщина с сильными руками, оглядела внимательным взглядом комнату, затем решительно выгнала всех служанок, кроме двух, которым предстояло ей помогать. Первым делом их отправили за водой и чистой тканью. Лейв едва заметно улыбнулась, поняв, чего ей не хватало в этот момент – тишины и покоя, а присутствие опытной повитухи придавало ей уверенности, позволяя справиться с внезапно охватившим ее страхом.