Читать книгу Университет - Бентли Литтл - Страница 15

Район, где располагались студенческие братства, оказался настоящими трущобами.

Рон Грегори сидел в машине, глядя в окно. Раньше ему не приходилось бывать здесь, и поэтому он не знал, чего ожидать от этого места. Хотя, возможно, из-за всех этих загорелых белокурых атлетов, красовавшихся на стендах братств в кампусе, он думал, что их штабы располагаются в ухоженных домах, полных хорошо одетых парней и девушек, попивающих белое вино и общающихся на зеленых лужайках.

Ни черта подобного.

Все пять зданий были перестроенными жилыми домами, стоящими рядом друг с другом. На фасаде каждого висели, пришпиленные к осыпающимся стенам, громадные самодельные таблички с безвкусным изображением букв, обозначающих название товарищества. Машины были припаркованы по обеим сторонам улицы, а болтающиеся без дела члены товариществ бродили по неухоженным дворикам, перепрыгивали через невысокие кусты и приставали к немногим не ангажированным девушкам. Полицейская машина с зажженными проблесковыми маячками стояла в середине квартала, и красные и синие отсветы освещали невысокого жилистого парня, писающего в канаву.

Джон Белуши[36] был бы от всего этого в восторге.

Рон забрал свой блокнот с пассажирского места и выбрался из машины. Похлопав по правому карману, убедился, что не забыл ручку. Когда он говорил с президентом Тета-Мю по телефону, тот сказал ему, что дом товарищества первый на улице. И слава богу, что он ему об этом сказал. На домах не было ни номеров, ни названия улицы, а в греческом алфавите, подумал Рон с усмешкой, он совсем не силен.

Журналист переступил через какого-то тинэйджера, лежавшего на земле в позе зародыша, и постучал в разрисованную дверь дома. Ее открыл дружелюбного вида парень с застарелой щетиной, похожей на его собственную.

– Привет, – поздоровался Рон, – меня зовут Рон Грегори. Я пишу о повышенном интересе к вашему братству для университетской газеты.

– А, ну да. Заходи.

Внутри дом оказался на удивление хорошо обставленным. Студент, заросший щетиной, представился Луисом, сказал, что он специализируется по философии, и провел Рона в гостиную, где на матрасах и диванах сидели, негромко беседуя, небольшие группки людей. Еще одна группа собралась перед телевизором, наблюдая за видео рок-концерта.

– Видео делает сам Мэтт, – объяснил Луис. – Он специализируется по информатике. Как раз сейчас сотрудничает с местной группой, которая называется «Новый мировой порядок». Пытается выбить для них время на одном из местных кабельных каналов.

В дверь опять постучали, и Луис извинился:

– Чувствуй себя как дома. В холодильнике кола и пиво. Угощайся. Я скоро вернусь.

– Спасибо.

Рон осмотрел комнату. Возле телевизора сидела девушка; он пристроился рядом и достал блокнот в надежде получить от нее полезную информацию.

– Привет.

– Привет. – Девушка улыбнулась в ответ.

Они сразу же понравились друг другу. Ее звали Рут, и, как и Луис, она изучала философию. Рут объяснила, что пришла, потому что об этом попросил ее брат.

– Ах вот как, – сказал Рон. – И где же он?

– Конечно, его здесь нет. – Рут снова улыбнулась. – Он умер.

Рон обалдел. «Наверное, это шутка, – подумал он. – Другого и быть не может». Корреспондент продолжал глупо улыбаться.

– Он сказал, что с ним можно будет поговорить через Мать-Наставницу, – пояснила Рут. – Сатана позволяет им говорить только через Мать-Наставницу. – Она покачала головой. – Одному Богу известно, как я по нему скучаю.

Рон, улыбаясь, кивал, как идиот. Что за хрень? Этот любитель снимать видео что, делает что-то похожее на «Скрытую камеру»? Это что, такая местная шутка или ритуал инициации?

– Хочешь что-нибудь выпить? – неожиданно спросила девушка. – Я так просто умираю от жажды.

– Конечно. – Рон попытался встать.

Она придержала его за плечо и заставила остаться на месте.

– Я принесу. Тебе что? Пиво?

– Просто колу. – Он покачал головой.

– Хорошо. Вернусь через минуту.

Рут вышла на кухню, а Рон стал судорожно оглядываться, тщетно пытаясь найти Луиса или кого-то еще, с кем можно было бы поговорить. Может быть, старушка Рути не в себе, может быть…

И тут он услышал.

– Мать-Наставница велела сделать это в пятницу. У нас был выбор между пятницей и средой, но она выбрала пятницу.

Рон обернулся. За его спиной на диване разговаривали два парня.

– …так сказала Мать-Наставница, – донеслось спереди. Разговаривали четверо. – Это способ достучаться до Сатаны.

Неожиданно его бросило в дрожь. Они были везде.

– Вот, – вернувшаяся Рут протянула ему холодную банку кока-колы.

– Спасибо, – поблагодарил Рон и взглянул на нее. – А кто такая эта Мать-Наставница?

– А ты что, не знаешь? – Рут рассмеялась.

Рон отрицательно покачал головой.

– Мать-Наставница – это… Мать-Наставница. Я не знаю, как это объяснить по-другому. Ну вот, например, в вашей газете есть какой-то советник? Так вот, это то же самое. Члены братства управляют им, а она за этим наблюдает и дает советы. Они спрашивают ее мнение по разным спорным вопросам, а она вроде как наставляет их на путь истинный.

Рон не сдержался, чтобы не нагрубить.

– Это что же, Мать-Наставница Теты-Мю – ясновидящая?

Он увидел на лице девушки шок.

– А ты что, не веришь?

– Нет, – журналист покачал головой.

– Тогда зачем ты здесь?

– Зачем я здесь? Чтобы написать о повышенном интересе к братству в газету. Бесплатно прорекламировать Тета-Мю. А не затем, чтобы болтать о Матери-Наставнице, Сатане и общении с мертвыми братьями.

Рон вдруг понял, что все смотрят на него. В комнате установилась тишина. Единственный звук шел от телевизора, на экране которого все еще мелькали рок-группы. Наверное, Рон говорил громче, чем хотел. Он осмотрел комнату. На лицах, окружавших его, не было ни ненависти, ни оживления – одно лишь легкое любопытство.

В комнату вошел Луис. Он посмотрел сначала на Рона, потом на всех остальных и наконец остановил взгляд на Рут.

– Что здесь происходит?

Все молчали.

– Ну, хорошо. – Луис пожал плечами. – Мать-Наставница ждет.

Мать-Наставница ждет.

Внутренний голос подсказал Рону, что надо уходить, сваливать из этого дома к чертовой матери и никогда не возвращаться. Но, неожиданно для самого себя, он последовал за всеми на кухню. Луис провел их мимо старой газовой плиты, мимо холодильника прямо к встроенному шкафу возле стойки для завтраков.

Но это был вовсе не встроенный шкаф.

Луис открыл дверь, и перед Роном оказались узкие деревянные ступеньки, спускавшиеся в подвал. Прошли первые четверо или пятеро. Рон и Рут последовали за ними. Следом начали спускаться еще человек двенадцать.

Спустившись до конца, все они остановились.

Мать-Наставница сидела в противоположном конце пустого подвала. И хотя помещение было темным, на нее было направлено несколько лучей света, так что Рон видел ее идеально.

Он зажмурил глаза, а потом вновь открыл их.

Она никуда не исчезла.

Рон не мигая смотрел на нее, не в силах отвести глаза. Мать-Наставница была древней и отвратительной – старая кожа, туго натянутая на череп. Жизнь уже давно высосала из нее мускулы, жир и жизненные соки, так что ее высохшее и сморщенное тело опиралось на два скрещенных деревянных шеста, установленных в том, что больше всего походило на самодельную гробницу. Стена за ее спиной была покрыта сухими коричневыми пальмовыми листьями; к ней были прибиты несколько целлулоидных кукол и фетишей, вырезанных из кукурузных початков, которые выглядели как непристойный нимб вокруг ее головы. Оранжевый луч света был направлен ей прямо в лицо, и Рон видел ее улыбку, похожую на гримасу, натянутую сухую, мертвую кожу и слишком большие зубы.

Отвернувшись, он посмотрел на Луиса. Лицо лидера братства изменилось; на нем расцвело выражение, которое можно было охарактеризовать только одним словом – ВОСТОРГ. Луис с гордостью взглянул на Рона.

– Кланяйся, – велел он. – Продемонстрируй свое уважение Матери.

Вокруг Рона все стали опускаться на колени, и журналист последовал их примеру, испугавшись ослушаться.

Оставшийся на ногах Луис прошел прямо к Матери-Наставнице.

– Мать-Наставница, – сказал он, склонив голову, – мы благодарим тебя за этот поток новичков в этом году.

Мумифицированная фигура не пошевелилась, но из пергаментных губ раздался свистящий голос:

– НЕ СТОИТ БЛАГОДАРНОСТИ.

Неожиданно в комнате похолодало, и Рон увидел, даже в темноте и даже будучи вне себя от страха, что все взгляды теперь были обращены на Мать-Наставницу и все присутствовавшие улыбались.

– Ты – наша защитница, – продолжал Луис. – Ты – наша связь. Мы сможем поговорить сегодня с Сатаной?

– ДА, – раздался все тот же шепот.

И тут что-то изменилось.

Рон глубоко вздохнул. Воздух стал тяжелым, густым и грубым. Дышать стало тяжело, а еще тяжелее стало видеть. Казалось, на темноту подвала опустился новый мрак.

Голова Матери-Наставницы медленно повернулась направо, при этом раздался звук мнущегося целлофана. Громко хрустнула кость. Мертвые губы поднялись над гнилыми зубами.

– ПРОСИТЕ.

Голос, раздавшийся из этой сморщенной фигуры, был громким, глубоким, громыхающим.

– ПРОСИТЕ, ДА ОБРЯЩЕТЕ.

После жутких раскатов голоса в комнате повисла тишина.

Вперед медленно выполз молодой человек.

– Мне в этом семестре нужны «А»[37] по всем предметам. – У него был булькающий голос, полный отчаяния. – Я и так уже на испытательном сроке, и мой старик сказал, что если я…

– ТЫ ВСЕ ПОЛУЧИШЬ.

Молодой человек плакал, не стесняясь.

– Спасибо. Спасибо.

Вперед выбрался еще один студент.

– Я тренировался все лето и очень старался попасть в футбольную команду, но вот сижу на скамейке запасных…

Просьбы произносились быстро и с неистовством. Рон, оставаясь на коленях, следил за этим спектаклем, не решаясь отвести взгляд, как будто оцепенел в каком-то трансе. Каждый новый проситель оглашал свое желание, и Сатана обещал удовлетворить их все.

Рон пожалел, что не захватил магнитофон.

Наконец впереди оказалась Рут.

– Я хочу поговорить со своим братом Джейсоном, – сказала она. У нее был робкий и неуверенный голос.

– Приветик! Как дела?

– Джейсон! – Она как будто выдохнула все свои опасения, ее лицо расслабилось, напряжение в теле исчезло. Рут улыбнулась. – Как ты там?

Рон с ужасом наблюдал, как она минут пять общалась со своим братом, обращаясь при этом к сморщенной оболочке старухи, поддерживаемой шестами, а этот труп отвечал ей голосом мальчика-тинэйджера.

После того как Рут и Джейсон попрощались, Луис повернулся к Рону.

– Твой черед, – сказал он.

– Что? – Вконец запутавшийся и испуганный Рон поднял на него глаза. – Мне… мне просить нечего.

– Все неофиты должны что-то попросить у Сатаны.

– Иди ты в задницу, – ответил Рон, вставая. – Я не ваш неофит, и я ни о чем не прошу. Я ухожу. – И с этими словами он взбежал по ступенькам.

Ничего подобного.

Он хотел, но не смог.

Вместо этого медленно, на коленях, выполз вперед, не поднимая глаз и стараясь не смотреть во ввалившиеся глазницы Матери-Наставницы, и чувствуя при этом, что глаза всех присутствующих сфокусированы на нем. Голова была совсем пустой, ни единой мысли, но Рон чувствовал, как на него давят члены братства и другие студенты. А еще он чувствовал любопытство, исходившее от Сатаны.

– ПРОСИ, ДА ОБРЯЩЕШЬ.

Но ему не о чем просить!

– ПРОСИ.

– Хо… хочу, чтобы у меня появилась девушка, – пробормотал Рон.

– СДЕЛАНО.

И комната изменилась.

После жуткой напряженности общения с Сатаной Мать-Наставница казалась теперь просто душкой. Луис с несколькими старшими членами братства еще какое-то время общались с ней тихими, уважительными голосами, а она отвечала ломающимся пергаментным шепотом, после чего всем разрешили встать и выйти.

Оказавшись в безопасности наверху, Рон пролетел через кухню, гостиную, мимо все еще работающего телевизора и выскочил из дома братства. Из других домов доносились шум, крики, смех и мелодии с тяжелыми басами. Появилась еще одна полицейская машина; четверо придурков, расставив ноги, опирались руками на автомобили под присмотром двух полицейских.

Грудь Рона сдавило, голова кружилась, а крохотная, но ответственная частичка его мозга напоминала ему о том, что никакой информации он так и не собрал.

Сквозь весь этот хаос журналист добрался до своей машины. Забравшись внутрь, бросил блокнот на пассажирское сиденье, включил зажигание и отъехал.

Домой он вернулся в полной тишине и, прежде чем заснуть, сложил руки на груди и помолился. Первый раз за десять лет.

Но он знал, что никто его не услышит.

Утром его разбудил телефонный звонок.

Звонила Рут с предложением встретиться.