Читать книгу Стамбул. Сказка о трех городах - Беттани Хьюз - Страница 9

Часть первая. Византий
Глава 2. Город слепых
Примерно 682 г. до н. э.

Оглавление

Этот-то Мегабаз навеки оставил о себе память среди геллеспонтийцев следующим замечанием. В Византии Мегабаз как-то узнал, что калхедоняне поселились в области Халкидон на семнадцать лет раньше византийцев. Услышав об этом, он сказал, что калхедоняне тогда были слепцами. Ведь не будь они слепы, они не нашли бы худшего места для своего города, когда у них перед глазами было лучшее.

Геродот, «История»{48}

В мае 2016 года объявили о еще одной поразительной археологической находке в Стамбуле. Под щегольскими дачами, выстроившимися вдоль побережья Мраморного моря в Силиври, обнаружили круглое надгробие, напоминающее курганы в Центральной Азии. Надгробию 4000 лет, и в нем сохранились останки воина, также уложенного в позе эмбриона.

Официальные лица Турции заявили, что это захоронение – доказательство того, что доисторические корни Стамбула вырастали под влиянием из Центральной Азии. Это – серьезное заявление. Древние греки давно утверждали, что на самом деле это они основали то поселение, в котором нашли останки, – Селимбрия (ныне Силиври).

Ходившие вокруг древнего города Византия и его окрестностей предания не менее важны, чем его история. И легенды, рассказывающие о том, как получилось, что греки заложили город, ставший теперь Стамбулом, предсказуемо яркие.

Зевс, главный из богов, завел интрижку со смертной Ио – на этот раз со жрицей его жены Геры. Разъяренная Гера превратила Ио в корову (по другим версиям, в корову обратил ее сам Зевс, чтобы защитить), после чего Гера послала овода, чтобы тот мучил юную соблазнительницу. Говорят, что Боспор, «коровий брод», получил свое название от того, что по этому проливу проходил путь Ио. Впоследствии Ио родила дочь, Кероэссу, которую на берегах Золотого Рога (в эпоху Античности этот залив назывался Керас) воспитала нимфа Семестра. Там юная дочь жрицы (и Зевса) продолжила семейную традицию, связалась с олимпийскими богами и переспала с морским богом Посейдоном. Вот сын-то Кероэссы и Посейдона, Бизант, и основал Византий.

В других переложениях мифа об основании города, которые, наверно, ближе к реальности бронзового или железного века, говорится, что фракийский царь Бизант, наместник в Мегарах, сын той самой нимфы Семестры, взял в жены местную царевну Фидалейю, а в качестве ее приданого – землю, где теперь находится Стамбул.

В глубоких слоях почвы под историческим центром Стамбула действительно были найдены фракийские глиняные изделия 4500 г. до н. э. и фрагмент прекрасной нефритовой булавы. Эти люди неолита с их деревянными гробами знали, что здешнее место прекрасно подходит, чтобы осесть, – и это знание таинственным образом сохранилось на протяжении халколита, бронзового и начала железного века. Особенно привлекал людей клочок земли, вклинившийся между Золотым Рогом и Мраморным морем (звавшимся во времена Античности Пропонтидой), который ныне называется Сарайбурну, или Дворцовый мыс (у древних греков – акрополь, а у тех, кто говорил на латыни, – Promentorium Bosporium). Он окружен семью холмами – достаточно высокими, чтобы служить защитой, но не настолько, что нельзя было жить. Это место и вправду прекрасно подходило, чтобы начать тут жить.

В 1920-х и в 1942 гг. во время раскопок в окрестностях византийского ипподрома нашли большие фракийские сосуды. У одного из них одна сторона была выполнена – и весьма блестяще – в форме человеческого лица. Так что забудьте все эллинские мифы – люди проживали здесь задолго до прихода с запада греков. Местное поселение, расположенное на территории, где ныне стоит дворец Топкапы, и заселенное мужчинами и женщинами, которые вели торговлю и сельское хозяйство, непрерывно существовало здесь, по крайней мере, до 1100 г. до н. э.

Поскольку нынешний Стамбул – настоящий слоеный пирог, раскопки в центре вести затруднительно. Но наверняка еще появятся и другие свидетельства существования в городе жизни в древние века. В отчетах (к великой досаде – неопубликованных) об исследованиях, которые археологи-водолазы провели в 1989 г. на причале для яхт Фенербахче (неподалеку от бухты Каламыш), говорится о том, что дайверам под толстым слоем водорослей удалось нащупать архитектурные сооружения – строения, в которых некогда вполне могли жить люди бронзового века. Ведь поблизости были найдены сосуды, насчитывающие 4000 лет{49}. Здесь вода и творит историю, и скрывает ее.


Кувшин с причала для яхт Фенербахче. Эти находки указывают на еще не раскопанное доисторическое поселение на азиатском берегу Босфора


Так с нами тихо говорят самые первые жители Стамбула, его уроженцы. Их историю нужно извлекать из-под земли и из темных босфорских вод. Это – переселившиеся в Стамбул эллины, громко заявляющие о своем присутствии. Греки, изобретшие само понятие «история» и потому очень ловко вписывающие себя в нее, утверждают, что древнее поселение Византий принадлежит им.

Пока Зевс, Гера и Ио выпутывались из горьких уз своего любовного треугольника, авторы эпических поэм поведали нам, что Ясон со своими аргонавтами (Гераклом, Орфеем, царем Нестором и другими – истинным собранием всей легендарной мощи Греции) во время своего дерзкого странствия по Черному морю проплывал мимо мест, где стоял Византий. Искусной работы фрески с греческого острова Фира (Санторини) с тщательно проработанными деталями (эти фрески чудесным образом сохранились в вулканических породах примерно с 1615 г. до н. э., когда на острове произошла самая крупная в истории человечества геофизическая катастрофа) подтверждают, что древние греки действительно первыми освоили плавание под парусами. И лишь они одни могли прокладывать путь не только вдоль средиземноморского побережья, но и в открытом море.

Рассказывалось множество историй, которые не только описывали эти путешествия с континента на континент, но и, вполне возможно, воодушевляли других. Как эллин Ясон созвал своих аргонавтов (в том числе и Авгия, чьи огромные конюшни пришлось чистить Гераклу) в рискованное путешествие за приключениями и добычей. Как он высадился на берегах Босфора и нашел край восходящего солнца еще до того, как в этот край устремились за Еленой, Троей и славой другие греческие герои. Из гомеровской поэмы мы узнаем, как Ясон ходил на восток, где столкнулся с колхидской Медеей, ее тетушкой Цирцеей и агрессивным племенем амазонок.

Ясон соблазнился возможностью добыть золото – в этом регионе в древние века действительно искусно умели обрабатывать металл, что, пожалуй, и зародило у греков мысль о том, что Восток «богат золотом»{50}. Но затем из-за зелья и яда, приготовленных царевной Медеей, герой здесь задержался, успешно добравшись до Кавказа – края, который, по представлениям греков, был полон опасностей и многообещающих возможностей{51}. Именно здесь железными гвоздями был прикован к скале Прометей, осмелившийся украсть у богов огонь.

Археологические раскопки к востоку от Стамбула иллюстрируют, насколько мифы соприкасаются с историей. Находки, сделанные в Армении, расширили наши познания о многогранности работы с металлом – возможной благодаря открытию огня – в начале бронзового века к востоку от Босфора{52}. В 1917 г. отряд Королевского ВМФ производил земельные работы на острове Имброс, к югу от Стамбула, чтобы возвести обелиск в память о своих товарищах, павших на Галлиполи, и наткнулся на блестящий золотой кубок, каким пользовались гомеровские боги. Не зря Стамбул и его окрестности окутаны мифами.

По преданию, Ясону в своем путешествии пришлось справляться с огромными сталкивающимися скалами (почти в точности как при выходе из Босфорского пролива в Черное море), но затем он открыл проход для всех, кто следовал за ним. И неудивительно, что беотийский поэт Пиндар говорит, что Восток как искушает, так и творит героев.

Свежие находки на Кавказе подтверждают, что в бронзовом и железном веках греки действительно путешествовали из Эгейского моря по живописному проливу Геллеспонт (ныне Дарданеллы), пересекали Мраморное море, шли по узкому Босфору (хотя в центральной своей части он достигает глубины 400 футов, его ширина кое-где не более 700 ярдов), а потом, минуя песчаные побережья, переплывали Черное море. Неподалеку от Батуми на черноморском побережье современной Грузии, позади недавних раскопок, открывших акрополь V в. до н. э., где среди песка и низкого кустарника находят десятки греческих захоронений, возвышаются курганы бронзового века. Недавно обнаруженные здесь, в Азии, греческие артефакты и останки говорят не просто о торговых связях, а об эллинском присутствии. Есть убедительные свидетельства того, что вымышленным героям, вроде Ясона, соответствовали вполне реальные искатели приключений{53}.

В Стамбуле до сих пор помнят Ясона. Небольшая рыбацкая деревушка Тарабья, ныне любимое место городского бомонда, сначала была греческой Ферапией (это название означает «лечение» или «исцеление», а на закате Османской империи Ферапия стала излюбленным местом летнего отдыха иностранных послов). Ферапия получила свое название в V в. н. э., в рамках христианизации этого региона, проводимой патриархом Аттиком, который весьма не одобрял ее языческое название Фармакеус. Почему? Слово «pharmaka» начиная с бронзового века и позже означало лекарства, или полезные травяные средства – отсюда современный термин «фармацевтические средства». Но, говорят, под использованным в названии Фармакеус словом «pharmaka» во времена, когда еще не изобрели историю, подразумевали ядовитые зелья царевны Медеи. Их она, по преданию, бросила в бухту у берегов Европы, проплывая Босфор, когда отвергнутая венценосная красавица из Колхиды, обезумевшая от горя и ярости, ожесточенно преследовала своего вероломного возлюбленного.

Итак, нам известно, что греки ходили в Стамбул и дальше{54}. О том, какой именно формы были суда и сколько именно длилось это путешествие, ведутся горячие споры. Если плыть днем, по вечерам причаливая к берегу для ночлега и ужина, путь от материковой части Греции до Босфора займет месяц – плюс-минус неделя{55}. При ветре на кормовом курсовом углу изящные, длинные и узкие лодки, быстро идущие на веслах с многочисленной командой гребцов, могли идти со скоростью шесть узлов. Но сложность была в бурном море – идти против ветра невозможно, а впереди наверняка ждали известные и неизведанные опасности. Было несколько коварных мест: не в последнюю очередь – мыс Сунион, южная оконечность Эвбеи, северный ветер и движущееся на юг течение в Дарданеллах.

Чтобы проложить путь между двумя континентами, бесстрашные греки на свой страх и риск вышли из открытого моря и наобум поплыли в Геллеспонт, сами не зная, куда их приведет этот коварный, но манящий пролив. И (несколько странно, учитывая, что греки утверждают, что они так гениально разглядели ресурсы Византия) высадились они, пожалуй, в неподходящем месте. Поселенцы основали на азиатском побережье входа в Босфор, в естественной бухте на восточном берегу Мраморного моря город Халкидон. Халкидон находился примерно в километре от места, где на противоположном берегу пролива стоял Византий. У бивачных костров, на городских площадях, при королевских дворах и в классических произведениях Халкидон на протяжении веков называли «городом слепых». Он получил известность как место первой высадки европейцев в этих местах, а ныне окончательно слился со Стамбулом в его азиатской оконечности.

Здесь, в Халкидоне, нога человека, по правде говоря, ступала и до этого. Как и в случае с археологическими находками на другом берегу моря, культуры эпохи неолита оставили множество материальных свидетельств своей трудной, полной надежд жизни неподалеку от Фикиртепе. Здесь в примитивных глиняных хижинах влачили свое существование охотники и рыболовы. Поросшая фиговыми деревьями земля кормила их, а ложки и черпаки они делали из кости диких коров. В бронзовом веке прибывали сюда также и торговцы-переселенцы из Финикии.

Сегодня древний Халкидон стал небольшим оживленным азиатским районом Кадыкёй. Здешние улицы пропитаны народным духом, именно сюда вас приведут жители Стамбула, чтобы показать, что у города, имеющего мирового значения будущее, есть еще и социальная история. Здесь домашняя атмосфера: торговцы орехами ждут своих покупателей, а домохозяйки из европейской части Стамбула едут через пролив за лучшими, свежими горными сырами. Духовенство всех мастей продает свой товар, смотритель армянской церкви час за часом просиживает в надежде принять посетителей, кому бы он оказал радушный прием. В Кадыкёе расположена одна из старейших в городе синагог, а также римско-католический и сербский храмы. Закутанные в покрывала молодые местные жительницы вбегают и выбегают из мечети, построенной на заре Османской империи – как из благочестия, так и в качестве демонстрации новой мусульманской эстетики города. А в наши дни главная роль в этом районе отводится транспортным узлам. Вот железнодорожный вокзал Хайдарпаша, похожий на европейский замок (где вместо рва – Мраморное море) и построенный в 1908 г. для обслуживания направлений на Багдад, Дамаск и Медину. А вот еще автовокзал для автобусов и микроавтобусов. Со времен Античности, в Средние века и до начала наших дней Халкидон был важнейшим пунктом пересечения транспортных путей.

Возможно, Халкидон, защищать который было не так просто, как Византий, был и не самым лучшим вариантом. Однако вполне может быть, что в этом безрассудном решении древних греков есть логика. Судя по обнаруженным на возвышенности древнего Стамбула надгробиям, сосудам с изображением человеческих лиц, а также фрагментам булав, место, которое греки назовут Византием, было уже занято. Вновь прибывшие переселенцы не представляли собой полноценную армию захватчиков. Как бы они там ни похвалялись подвигами своих предков в Трое, они не смогли бы десять лет держать осаду дальше по азиатскому побережью. Наверное, Халкидон – город все-таки не слепых, а недальновидных. Сегодня перебраться из Азии в Европу можно запросто – заплатив менее фунта стерлингов (размер платы за паромную переправу). А 27 веков назад на кону было гораздо больше. Некто, чье имя истории пока неизвестно, оказался в Византии раньше.

Однако в первой половине VII в. до н. э., по преданиям, сами боги посредством невнятного рокота оракула велели жителям города на материковой части Греции, Мегары, выводить лодки (буквально) и искать другой город, расположенный «против города слепых».

Если Халкидон – «город слепых», то насколько же велики возможности «города зрячих»!

Стамбул. Сказка о трех городах

Подняться наверх