Читать книгу ДАДЖАЛЬ. Спасения нет - Дамир Меркадер - Страница 6

Я маленький человек. Маленький во всех смыслах.

У меня маленькое имя – Вова. Не величественное, вроде Аслан или Мунтасир, а так, закорючка непонятная. Ещё до китайской аннексии мы жили во Владивостоке, и там оно считалось вполне себе даже солидным. Владимир – значит владеющий миром. Правда тогда мне было пара месяцев от роду, и насладиться лаврами не вышло. А после эмиграции сюда, в Ичкерийский Халифат, имя обесценилось, заодно получив неприятный довесок в виде презрительной клички.

Кличка тоже маленькая – Моль. Вот, к примеру, Руслана из моего класса называют Облезлый Верблюд – у него лицо вытянутое, и проблемы с кожей из-за постоянного автозагара. Но, согласитесь, где моль, а где верблюд, пусть даже и облезлый.

Да и ростом не вышел – метр с тюбетейкой. С одной стороны хорошо: не бьют на переменах, трогать малявку выше чести горца. С другой стороны на меня не обращают внимания девушки.

Так что сами понимаете, для пятнадцатилетнего парня, измученного прыщами и одиночеством вариантов проведения досуга немного – либо Сеть, либо… ну, опять же Сеть, только с другим контентом и в запертой изнутри комнате.

Но судьба распорядилась иначе.

С самого детства я обожал гулять по лесам. Отец называл это «зовом предков» и рассказывал о Великороссии, стоявшей когда-то на этих землях. Мол, до гражданской войны, после которой Халифат и Китай поделили страну пополам, Ахматославль назывался Ярославлем, а рядом блистала золотыми маковками церквей столица Великороссии – Москва. Теперь, сами знаете, никакой Москвы уже нет, на её месте огромная свалка, огороженная куполом, где местные мастера-генетики из органических отходов клепают на подземных конвейерах клонов для любых нужд.

О чём это я… ах да, о лесах. Помню, маленьким был совсем, семья только-только вид на жительство получила. Мать подрядилась посудомойкой, отец вообще без работы сидел, с деньгами туго приходилось. Так мы с ним по грибы, да по ягоды целыми днями ходили.

И вот однажды забрели куда-то в дикую глушь. Навигатора, понятное дело, не имелось, как выбраться – не знаем. Тут-то я их впервые и увидел.

Старик выглядел чертовски плохо.

Генерал, с некоторой брезгливостью поглядев на иссушенную мумию, лежащую на кровати, подумал: «Сколько ж тебе стукнуло, воккхстаг?2 Мы знакомы больше двадцати лет, а ты уже тогда был дедушка в возрасте. И ничего за эти годы толком узнать не удалось. Имя? Сколько лет? Где родился? Сплошные загадки». Тихо покашляв, обозначая своё присутствие, он остался ждать, стоя у изголовья.

Спустя некоторое время, на обтянутом пергаментной кожей черепе появились признаки жизни. Сначала дёрнулся вниз уголок рта, потекла тонкая струйка слюны, зашевелились под впалыми щёками десны, словно пережёвывая что-то, и, наконец, тяжело поднялись веки. Про себя Генерал называл его глаза белыми дырами – призрачные, выцветшие, они затягивали, будто в омут. Старик разразился сухим перханьем и Генерал подал ему вначале платок, а затем стакан воды с маленькой тумбочки у кровати.

– Ну что, нашёл твой искусственный интеллект девчонку? – проскрипело с подушки.

– Нашёл…

– Так и знал, что дуболомы в «Исаак» изначально неверную программу загрузили. Всё самому делать приходится.

– Вы меня не дослушали, Милосердный. Найти-то мы нашли, только это оказалась совсем не девчонка, а мальчишка. Параметры поиска были неверны.

Старик поднял трясущуюся сухую руку и ткнул в него пальцем:

– Это не уникальный случай. Иногда Видящие рождаются мужчинами, но, грубо говоря, с женской душой. Поэты там всякие, музыканты и прочие. Я кстати предупреждал об этом, просто ты как всегда невнимательно слушал. Ладно, – он откинулся на кровати и прикрыл глаза, – давай, теперь излагай суть.

Генерал снял фуражку и, положив её на тумбочку, устроился в кресле рядом.

– Итак, мальчик, зовут Владимир. Родители участвовали в гражданской войне на стороне Императора, в честь которого и назвали сына. Пока остатки войск не выбили в Дальневосточную Народную Республику, они жили где-то в районе Урала, в Перми кажется, но документы утеряны, записано с их слов. Затем обосновались во Владивостоке. Ну а когда Китай заключил соглашение с Халифатом о вечном мире и получил земли…

– Ты начинаешь раздражать, – перебил его старик, – я не просил пересказывать учебник по истории.

– Видите ли, – немного смутился Генерал, – тут всё взаимосвязано. Если опускать подробности, то сложно будет понять остальное. Я намеренно заостряю на некоторых вещах ваше внимание.

– Ладно, давай дальше, – буркнул Милосердный.

– Так вот, его родители после того, как ДНР оказалась в составе Китая, эмигрировали в Халифат, но не приняли ислам и, соответственно, не получили первостепенное право на гражданство. Жили бедно, буквально подножным кормом. Собственно благодаря этому мы его вычислили. Поскольку в вашей программе была установка проверять любой бред сумасшедших, касающийся перемещений во времени, то «Исаак» запросил дела за последние десять лет из всех клиник и нашёл отца мальчишки. Вернее дело отца – тот уже пять лет как скончался. Но интересно другое. Согласно показаниям, покойный утверждал, что заблудился с сыном в лесу, и когда ситуация стала выглядеть безнадёжной – случился, по его выражению, «нужный прорыв». Визуальные описания сходятся с предоставленными вами. Короче, пацан отправил батю в прошлое, чтобы точно запомнить дорогу и помочь ему выбраться из леса.

Милосердный долго не отвечал. Казалось Страж снова уснул, и лишь пальцы рук, бегающие по одеялу, словно играющие на фортепиано, говорили об обратном.

– Нужный прорыв, говоришь… Хорошо, не станем делать поспешных выводов, – наконец вымолвил он, – Приведи его ко мне.

Вы не знаете кто такие Стражи Разума? Не удивлён.

Живут они в уединении, в общение вступают крайне редко и об их существовании чаще всего в курсе лишь избранные ими же из числа людей.

Стражи Разума называются так, поскольку охраняют человечество от воплощения его галлюцинаций в реальном мире. Не стану врать, по квантовой физике в медресе я выше тройки никогда не получал, так что о теориях струн и мультиверса представление имею весьма приблизительное. Как объяснял Милосердный, есть то ли десять, то ли одиннадцать измерений пространства, каждое из которых, на том, или ином уровне, может соприкасаться с параллельными вселенными. Главная опасность, что какой-нибудь обкурившийся наркоман или галлюцинирующий шизофреник взломает двери и устроит на Земле, скажем, нашествие двадцатиметровых слонопотамов с плазменными пушками – поверьте, это плёвое дело.

Поэтому разум самого Стража контролирует одновременно все измерения. Отслеживая прорывы из каждой вселенной, он не позволяет материализоваться здесь никаким фантасмагорическим созданиям.

Подобная, если так можно выразиться, работа, накладывает свой отпечаток. Обычно Стражи имеют характер весьма склочный, к людям относятся если не с пренебрежением, то уж точно с некой брезгливостью, как медсестра, вынужденная постоянно менять обгаженное исподнее у страдающего альцгеймером.

Для чего Стражу Видящие?

Этого так до конца и не понял. Но давайте по порядку.

Утром я, как обычно, отправился в медресе, и тут, у школьных ворот, меня окликнули.

Как и большинство чеченских девушек, Залина была высокой, крепко сбитой темноволосой красавицей. В учёбе превзошла всех – Ханафитский мазхаб3 оканчивают лишь избранные.

Но задание вырисовывалось настолько щекотливым и двусмысленным, что матёрый ветеран сомневался.

– Бисмиллях4. Слушайте внимательно, лейтенант Лакаева, – наконец решился Генерал, – разыгрывается крупная политическая партия, от успеха которой зависит дальнейшее процветание Халифата. К вашему счастью подробности пока изложить не могу, просто примите к сведению. Вот, – он пододвинул ей папку, – это объект разработки. Собственно все необходимые сведения уже собраны, предстоит довольно нехитрое, но ответственное дело: войти в доверие и, что называется, подцепить рыбку на крючок.

Девушка, бесстрастно кивнув, взяла материалы и, молча, пролистала.

– Я так понимаю вариант «первая любовь»?

– Именно, лейтенант, – немного успокоившись, кивнул Генерал, закурив. Он боялся, что эта ортодоксальная правоверная мусульманка встанет в позу, но она с первых слов показала себя профессионалом, – Если всё пойдет как надо, вам придётся долго курировать парня. В постель ложиться с ним не обязательно, позже сможем подобрать кандидатуру, а впрочем, смотрите сами, как будет лучше для дела. Главное, чтобы по первому зову, он ради вас был готов броситься хоть в огонь, хоть в воду. Не мне вас учить.

– Детали? – сухо спросила девушка.

– Сейчас изложу, – Генерал замешкался, – Только, знаете… подпишите для начала вот это.

Он протянул ей листок бумаги и Лакаева, бегло прочитав текст, удивленно вздёрнула густые брови.

– Форма допуска ноль?

– Вы можете отказаться.

– Простите, Генерал, вы неверно меня поняли. Я всего лишь удивилась, – спокойно ответила та и размашисто расписалась внизу бланка, – Внимательно слушаю.

– Для начала познакомитесь с ним у школы. Скажете – предстоит выполнить крайне важную миссию по спасению человечества, ну или нечто подобное. Подчеркните, что прекрасно осведомлены о его сверхспособностях и именно в них сейчас нуждается планета. Короче, обычная лапша на уши. Дальше привозите его ко мне, я отправлю мальчишку на проверку. Если всё складывается, как мы предполагаем, то он, считайте, в нашем штате на особом положении. Опять же эти проклятые «если»…в общем, если по моей епархии всё срастаётся, то вы куратор проекта, лейтенант. Сами понимаете, для молодой выпускницы получить такое задание это огромная ответственность. Ну а если не срастётся… что ж, в любом случае повышение не заставит себя ждать. Как у нас говорят: сатоьхначу салтичух эпсар хила.5

Такой девушки, как Залина, я не встречал никогда в жизни.

Подобные вещи обсуждать не принято, но… даже не знаю, стоит ли… в общем, я мгновенно и безнадёжно влюбился. Меня куда-то возили, что-то там делали, задавали какие-то вопросы, но я ничего не понимал. Лишь её прекрасные глаза стояли передо мной, и я делал так, как они приказывали.

Наконец, я очутился в странной комнате, пахнущей лекарствами и, кажется, мочой. От этой омерзительной вони, собственно, и пришёл немного в себя. На кровати лежало… лежало нечто. Да, нас с детства в медресе учили уважать старших, только это был даже не старик. Скелет, обтянутый дряблой кожей. Поначалу я решил, что он уже умер, но тут его белёсые глаза вытряхнулись наружу.

– Никогда не был моралистом, – выплюнул на платок зеленоватую мокроту этот полутруп после долгого кашля, – но ты омерзителен.

Опешив, я спросил:

– Простите, с чего вы взяли…

– Да с того, – сварливо оборвал старик, – Вижу тебя насквозь, Вова. Алчен, лжив, похотлив, бездарен, глуп и труслив. Жаль тратить время, но придётся. Ладно, показывай что умеешь.

В голове раздался голос Залины и я понял, что нужен прорыв. Естественно, временные ворота открылись в её квартиру. Моя царица принимала душ.

– Ничего другого не ожидал, – то ли засмеялся, то ли закашлялся тот, – Ну радует уже то, что так быстро можешь это делать безо всякого обучения. Хорошо. Жить будешь здесь. О матери мы позаботимся. Всё необходимое тебе принесут.

Почти три месяца я провёл наедине с этим мерзким типом в одной комнате, лишь утром и вечером появлялся охранник, принося подносы с едой и питьем. В остальное время приходилось либо слушать брюзжание маразматика, либо его же храп, больше похожий на кваканье.

Не стану врать, иногда наши беседы протекали весьма интересно. Например, он объяснил, как работает биржа, кто за этим стоит и почему всё это огромное надувательство. Порой рассказывал забавные истории, явно из личной жизни, о встрече с очень высокопоставленными персонами и доводил меня просто до истерического смеха.

Но главными, безусловно, были, если так можно выразиться, медитации.

Работали по следующей схеме. Он молчал час, молчал два, а затем вдруг как рявкнет: «Позор».

От неожиданности при этом всегда начинался прорыв, старик резво спрыгивал с кровати и внимательно туда вглядываться. Все три месяца он, разочарованно качая головой, медленно тащился обратно в постель.

И, наконец, настал день, когда я заслужил свободу.

За свои без малого двести лет жизни, Милосердный существовал в трёх мирах.

Первый был унылым и серым, как и сам морской порт, в котором обитала их семья. Он рос мальчиком замкнутым, молчаливым, но добрым. Мать умерла, когда ему едва исполнилось десять лет и пришлось помогать отцу ходить на утлом судёнышке за рыбой: дома ждало ещё пять голодных ртов, мал мала меньше. Он заменил им мать и отца, по возвращению засыпавшего от усталости в кресле у телевизора.

Через семь лет умер и отец. К тому времени он уже стал опытным и уважаемым мореманом. Начальник порта подтвердил его права на судно, выдав сироте капитанскую лицензию бесплатно.

Шли годы. Братья подросли и вошли в семейный бизнес. Теперь у них было два новеньких траулера и небольшая прогулочная яхта. Старшая из сестер готовилась к свадьбе. Маленькое, спокойное приморское счастье.

Наступило лето.

Такой жары давно не случалось в этих вечно дождливых краях. Они решили собраться все вместе на яхте – отдохнуть, позагорать, да и просто поболтать о том о сём. Заплыли подальше в море, искупались и улеглись с коктейлями на палубе, наслаждаясь под лёгкую музыку из приёмника неторопливой дружеской беседой.

Из ниоткуда, сверкая солнечными бликами, пришла полукилометровой высоты волна цунами.

Последнее, что он запомнил, перед тем как потерять сознание, это вырванный с мясом штурвал, который пытался удержать до последнего и схватившая его за руку младшая сестрёнка, висящая над бездной…

Очнулся на берегу. Порта больше не было. Кругом выброшенные на берег обломки судов. Разжав ладонь, увидел вцепившиеся мёртвой хваткой пальцы сестры.

Дальше время потеряло смысл. Его, видимо, лечили в психиатрической клинике – он не знал сколько именно. Лишь иногда, выныривая из чудовищных кошмаров, ненадолго понимал, где находится, а затем кошмары вновь и вновь ломали его разум, погружая в пучину безумия.

Как-то утром он неожиданно проснулся абсолютно здоровым человеком. Подошёл к зеркалу над умывальником и увидел там седоволосого кряжистого, хоть и изрядно исхудавшего мужчину с густой бородой. Выйдя в коридор, попросил у санитарки бриться, отчего та упала в обморок – безнадёжный больной, молчавший (если не считать криков во сне) почти двадцать лет, появился как призрак с того света.

В коридоре раздались медленные тяжёлые шаги. Кто-то приближался слева. Лица в полутьме видно не было, но он опустил глаза – в них словно бил изначальный свет, пронзавший когда-то новорождённую вселенную. На плечо опустилась рука, и в голове раздался голос:

– Время пришло, Милосердный.

Перед ним открылось временное окно. Так он оказался во втором мире.

Встречающих было двое – изрядно подвыпивший бородатый толстяк и сухая, как палка, старуха. В их странной, полной хрустального добра вселенной, началось его служение. Верой и правдой больше тридцати лет Милосердный нёс свою вахту Стража Разума, пока…

Не хотелось вспоминать, как очутился уже здесь, но сердце щемило поныне.

И где бы он ни был, кем бы ни служил – и будучи простым матросом у отца, и капитаном корабля, и хозяином рыболовецкой артели и даже Стражем Разума – всегда и везде люди вокруг пытались его обмануть, чтобы получить какую-то ежесекундную выгоду, а иногда вообще просто так. Он не мог понять этого, как не понимал и Генерала. Который год тот с усердием, достойным лучшего применения, уничтожал за его спиной всех Видящих, наивно полагая, что Стражу ничего не известно. Теперь вот притащил этого дристливого гусёнка, открывающего окна исключительно в дома голых девиц. Но всё-таки старый интриган не учёл одной маленькой детали.

Ладно.

Настало время заканчивать балаган.

Этим вечером старик пребывал в сентиментальном настроении.

Ни с того, ни с сего после ужина он вдруг заявил, что в чём-то завидует мне. Мол, не было у него самого ни детства, ни юности, всю жизнь, сколько помнил себя, приходилось о ком-то заботиться. И не было времени у него ни на личную жизнь, ни на что. В общем, я аж прослезился, и вдруг он как рявкнет своё: «Позор».

Такое я видел впервые. Прорыв случился в тёмный коридор, конец которого терялся во мраке. А старик, увидев это, радостно захихикал и похлопал меня по плечу:

– Иди к своему Генералу, ты сделал, что должен. Передай – я всё знал, всё знал с самого начала, но молчал. И если он думает, будто его хитрый план сработал, то сильно ошибается, не ему решать, каким будет мир, – вздохнул Страж и лёг в кровать, укрываясь одеялом, – Иди же, – повторил он и закрыл глаза.

Тогда я и видел его в последний раз.

Караулившему входную дверь спецназовцу я сказал, что есть срочное сообщение для Генерала. Охранник мгновенно связался с ним по внутреннему коммутатору и уже через пять минут тот прибыл на место.

Я передал слово в слово, что просил старик. Генерал лишь чертыхнулся и, буквально откинув меня в сторону, ринулся в спальню. Мы с бойцом двинулись следом.

Кровать была пуста.

– Выйди, – приказал он спецназовцу, – и вызови сюда Лакаеву.

Генерал долго глядел на кровать, затем присел на краешек простыни и хмыкнул:

– Эх, Вова, Вова. Все мы сильны задним умом. Но очень надеюсь, что последние слова Стража были шуткой… иначе….

– Иначе что? – робко поинтересовался я.

– Иначе не будет никакого Халифата. Да ты садись, – он похлопал ладонью рядом с собой, – разговор предстоит долгий.

Чувствуя себя в чём-то виноватым, не поднимая глаз, я опустился на край кровати.

– Объясню доступным языком, в чём именно проблема. Когда точкой слома истории, где и обитают обычно Стражи, была Российская Империя, Советский Союз, Российская Федерация и, наконец, Великороссия это были их сложности. А вот когда ещё первый Халиф взял в свои руки власть, он вызвал меня и сказал: «Выделю любые средства, дам неограниченные полномочия, но Стражи Разума больше не должны приходить в Ичкерию». С тех пор я с одной стороны ограждал старика. Не только от Видящих – вообще ото всех. С другой занимался геополитикой. Штука в том, что приходилось параллельно решать множество задач. Где должен появиться новый Страж? Какие потенциальные выгоды для нас это может принести? Европейский Союз? Не того уровня игроки. Африканский консорциум? Даже смешно обсуждать. Единая Америка? Так там наши братья мусульмане уже половину конгресса контролируют, а президент вообще выступает за объединение с Европой и нами против Китая. Остаётся… да, остается Индия. Китаю сами по себе мы ещё долго не будем соперниками, но установить у них под боком мину замедленного действия – что может быть лучше? Начнись там неразбериха мы, глядишь, и вернули б какие-то отданные жёлтым макакам земли, им не до нас бы стало. Но сам понимаешь, из ничего – ничего не рождается, нужен, как любил выражаться покойный Император, прорыв. С прорывами у нас, знаешь ли, в области технологий только хорошо – с политикой всё тухло. В общем если рядом Страж – жди проблем. Многие годы я работал как проклятый, многие годы, сынок. Была готова локальная пакистано-индийская ядерная война. Все ждали только сигнала – когда умрёт Страж. Умрёт, а не исчезнет в неизвестном направлении. И теперь… а, всё просрали, – махнул он разочарованно рукой и похлопал себя по карманам.

В комнату вошла Залина. Даже не взглянув на меня, протянула небольшой ларец Генералу:

– Ассаляму алейкум ва рахматуллахи ва баракятух.6 Здесь ваши сигареты и фляга с коньяком.

– Баракаллаху фики.7 Дай закурить, и докладывай, какие новости.

Девушка достала из шкатулки портсигар, щёлкнула зажигалкой, и сухие губы Генерала окатили нас с ней облаком дыма. Я был в шоке – правоверный курит, да ещё и пьёт алкоголь! Это казалось чем-то невозможным.

– Все четверо потенциальных Видящих на нашей территории не проявили никакой активности. Вероятно, Страж действительно солгал, просто чтобы потрепать нервы и теперь стоит присмотреться к тому, как будут идти дела у индийских коллег. Запрос я уже отправила. Да, и ещё, камеры и датчики в этой комнате на мгновение вышли из строя, после чего исчезло временное окно вместе с Милосердным.

– Субханаллах,8 капитан Лакаева, – кивнул Генерал, вновь затягиваясь («Капитан Лакаева?» мелькнуло у меня в голове), – будем надеяться на лучшее, правда слабо верится в такой счастливый расклад. А пока… пока мы ждем результатов, отвези-ка своего подопечного Визирю. Он очень хотел познакомиться с ним лично и выслушать его рассказ, так сказать, от первого лица.

И вот, как и было приказано, я здесь и рассказываю всё, без утайки.

Что? А зачем проверять? Неужели не верите?

Залина, не нужен шприц, не нужно уколов, проверь записи камер. Всевышний, да я же рассказал всё, абсолютно всё!

Нет, не надо! Не надо!

Залина….