Читать книгу Пламя внутри нас - Дарья Игоревна Ильина - Страница 5

Поначалу было сложно привыкнуть к огню, первая неделя далась мне особенно трудно: я почти ни с кем не разговаривала, включая родных, не ела, не гуляла, родители начали беспокоиться, но я даже и не думала о том, чтобы им рассказать. И дело было, как я уже потом поняла, вовсе не в недоверии. Зато наши отношения с В.Б. и Е.Б. все более укреплялись, мы сразу сблизились, и они старались всячески мне помогать, подбадривать.

– Прошло почти две недели, и с сегодняшнего дня мы начинаем тренировки, – сказала она мне однажды.

– Какие?

– Ты должна научиться контролировать свою силу, не просто управлять ею, но и развивать свои способности, которые в тебе заложены. Все это тебе дано не просто так, значит, мы выясним, что с тобой делать. Все вместе.

Эти два слова остались в моей голове на долгие годы, а, точнее, навсегда.

– Почему вы помогаете мне, вы же не причем, это не ваше дело, – сказала я ей.

– Ты пришла ко мне, ты доверяешь мне, и я хочу быть рядом с тобой, не знаю, но я чувствую, что нужна, я вижу это, и поэтому… Я хочу быть нужной.

– Будем тренироваться! – уверенно ответила я.

– Начнем сегодня! Вечером после пяти зал будет как раз свободен.

Е.Б. не боялась пламени и того, что я могу потерять над собой контроль. Мы не знали ничего об этом, были в полном замешательстве. Но нужно было выяснить, на что именно я способна, насколько сильна физически и морально. Мы стояли посреди большого просторного зала, нас было двое, больше никого.

– Давай!

– А что, если я не смогу контролировать его?! – Я была вся в сомнениях, хотя внутри мне так хотелось поскорее начать, потому что с каждым днем это пламя разгоралось все сильнее и сильнее, и желание выпустить его тоже было непреодолимым. Наивно было полагать, что это я должна была стать ему хозяйкой.

– Хватит уже мяться, – неожиданно для нас появился В.Б. – Е.Б., неужели вы не видите, что испытывает Адриана?! Это же очевидно. Ей хочется это сделать.

– Вы правы, но я боюсь узнать, кем я стала. Вот – правда.

– Глупо.

– Разве? – возразила я. – Никто из нас не видел подобное. Огонь – это не игрушка, и я лишь опасаюсь последствий.

– Ты спросила меня тогда, а почему бы мне не снять свою маску, а сейчас я адресую тебе этот же вопрос. Почему бы не…? – В.Б. больше не сказал ни слова, развернулся и ушел.

– Мне нужно, чтобы ты была со мной честна, – сказала Е.Б., – я хочу видеть тебя самой собой. Ты не изменилась, просто сейчас надо стать настоящей, чтобы ты сама могла увидеть, кто ты такая. Ты права, эта сила – огромная ответственность, за которой придут последствия, и тебя пугает то, что ты можешь сделать неверный выбор, но именно поэтому и нужно знать себя. Просто не лги себе же.

Я резким движением протянула руку вперед, и небольшой огненный хлыст ударил меня по руке, на которой остался красный след. И тут я ощутила в себе эту силу, я почувствовала этот огонь, он был живым, он был частью меня, и я могла им управлять, но только потому, что он сам позволял это делать. Пара неудачных трюков и немного ругани лишь мотивировали меня. К концу первой тренировки я научилась создавать пламенную сферу, которая парила в воздухе. И мне так нравилось это – то, что я умею. Но очень легко увлечься и потерять контроль, что и случилось со мной.

– Адрин, на сегодня достаточно, я думаю, – окликнула меня Е.Б., но я не слышала ее, так сильно была вовлечена в опасную игру.

Но в один момент, когда я решила попробовать кое-что новое, то не смогла удержать столб огня и, повернувшись в сторону, попала в Е. Б. Я увидела, как это красное пламя проходит через ее руку, отбрасывая ее саму назад.

– О нет, – закричала я и бросилась к ней. Она была в сознании. – Не шевелитесь, я сейчас вызову скорую.

– И что ты им скажешь?

– Не знаю, но другого выхода нет, тут ожог 4-ой степени, – я в панике металась из стороны в сторону.

– Адри, послушай меня очень внимательно: никому не надо звонить, я знаю, что ты можешь все исправить.

– Убрать ожог? Но как?

– Ты сможешь, я верю в тебя, – спокойно говорила она, хотя чувствовала невыносимую боль.

Я закрыла глаза и провела рукой, и правда, ощутила что-то.

– Уже лучше, – поддерживала меня Е.Б., – продолжай.

Не сразу, но у меня получилось то, о чем она говорила. Краснота оставалась, но было не так ужасно.

– Пойдемте, – я помогла ей встать, – я перевяжу вам руку. Простите меня, я не хотела этого.

– Травм не избежать, ты и сама вся в порезах, – она указала на мои руки и шею. – Твое тело еще не привыкло к огню, поэтому шрамы теперь станут обыденностью. Только как ты это объяснишь своим родителям?

– Мы сейчас почти не общаемся, я поздно прихожу домой, запираюсь в своей комнате, а утром рано иду в школу.

– Так тоже нельзя, они, я тебе как мать это говорю, волнуются.

– Я последнее время вообще не хочу возвращаться домой.

– Что случилось? – обеспокоено спросила Е.Б.

Я помотала головой и продолжила обрабатывать рану, но мои красные глаза выдавали мое состояние.

– Они же узнали, что я не у… в тот день ночевали, начали расспрашивать. А я молча выслушала их и ушла в свою комнату.

– Постоянно врать ты тоже не сможешь. Потом будет сложнее, с каждым днем твоя сила будет расти, будет происходить то, по поводу чего будут возникать вопросы, и постоянно убегать в свою комнату – не вариант.

– А что вы предлагаете?

– Мне странно, что ты с самого начала пришла не к своей матери, а ко мне.

– Мы все не очень близки.

– Да, я помню про отца. Подумаем потом, а сейчас иди, уже вечер.

***

Я пришла домой в десять вечера, за окном уже стемнело, а родители сидели на кухне и ужинали.

– Где ты была? – строго спросил отец, когда я зашла.

– Гуляла, – кратко ответила я.

Я поняла по голосу, что отец был пьян.

– Сюда иди!

Я забыла опустить рукава кофты, и когда родители увидели мои исцарапанные красные руки, то пришли в шок.

– Что это такое? Откуда? – ужаснулась мама.

Я молчала, так как разумного объяснения не было.

– Где ты шляешься так поздно вечером? – кричал отец.

– С другом была, – сказала я первое, что пришло в голову.

– С каким нахр** другом?

Я уже хотела уйти в комнату, но меня остановили, продолжив возмущаться. Отец выпил еще одну рюмку и прошел в зал, хлопнув дверью. Я вздрогнула от грохота, когда он уронил что-то; огонь подбирался все ближе, а злость набирала обороты, но эта ярость была вперемешку с подавленностью.

– Зачем ты вообще пришла сюда, дешевка, – открыв дверь, продолжил он.

Я стояла, и меня всю трясло, но сказать и слова я не могла, как будто разучилась.

– Что с тобой происходит? – обеспокоенно, смотря мне прямо в глаза, спросила мама. – Ты так изменилась! Я не узнаю тебя. Ты не ночевала дома тогда, приходишь домой уже ночью, сегодня так вообще вся в порезах и ожогах! Объясни! – потребовала она.

Я помотала головой, тогда она встала и ушла, швырнув посуду в раковину. Я простояла на кухне, не шевелясь, минут пять, а потом во мне что-то перемкнуло, и я поняла, что не могу находиться больше здесь, в этой квартире. Я переоделась, взяла сумку и закрыла за собой входную дверь. Мне было так обидно и больно от того, что от меня отвернулись в самом начале моего пути.

Я не знала, куда идти, ведь раньше не сбегала из дома. С той ночи я начала курить. Я просто подошла к пацанам, что стояли у магазина, и попросила сигарету. Я вдыхала этот дым, ощущала, как он заполняет мои легкие, и становилось легче. Странно, не так ли?! Идей по тому, где ночевать, у меня не было, точнее, была одна, но я никак не решалась набрать номер В. Б. Я дошла до школы и остановилась у ее ворот; еще с детства шпана из соседнего двора научила меня взламывать замки, я так и сделала. Я разложилась в спортивном зале, на матрасе, и уснула быстро; разбудила меня Е.Б. уже утром.

– Что ты тут делаешь? – возмутилась она.

– Так получилось.

– Рассказывай!

– А нечего. Он просто снова напился… а мама тоже уже устала от моих секретов. Заслуженно? Да. Абсолютно, и умом я это понимаю, но не могу. Е.Б., я не могу там находиться, меня всю коробит, когда я переступаю порог той квартиры. Это ненормально, но мне сейчас так тяжело, вот честно, я не жалуюсь, ведь должна учиться быть сильной, но сейчас мне не до ругани, я не выдерживаю такого напора.

– Только не раскисай, – она протянула мне свою здоровую руку. – Девочка моя, я знаю, это сложно, ты только не падай духом. Ты же могла прийти ко мне или к В.Б.

– Не смогла, мне неудобно.

– Пожалуйста, в следующий раз позвони, сколько бы времени ни было, я всегда отвечу на твой звонок. И, Адри, твое странное поведение привлекает внимание, вызывает критику, возможно, и тебе надо постараться держать себя в руках.

– А когда у тебя начались приступы? — внимательно слушая меня, неожиданно задала мне вопрос Дженна.

– Приступ первый произошел как раз в тот день, о котором я тебе только что рассказывала.

Мы еще не знали, что это такое, и как мой организм отреагирует на силу, ведь такой мощи во мне не было никогда, это как тройная нагрузка, и сердце, в принципе, как и весь организм, оно быстро истощалось. Но причина самих приступов, забегу немного вперед, была в накоплении этой самой энергии, мое тело просто не могло, не умело, не было настолько сильным, чтобы сдерживать ее. Как это произошло?

Я сделала шаг вперед, еще даже не вышла из зала, как в глазах потемнело, и закружилась голова; я упала на пол, и все, что помню, это такое состояние, когда ты весь в огне, то есть я перестала быть собой на то мгновение, в прямом смысле слова, это была уже не я. И все тело горело, не знаю, буквально или нет, но жгучая боль резко ударила по всем мышцам. Я билась в конвульсиях, как мне уже потом сказали, и все это происходило минут пять, не больше, но это были мои самые мучительные пять минут. Мною будто овладели, сознание оставалось, но контроля не было. Когда я очнулась, то лежала в кабинете медсестры на кушетке.

– Адриана, ты слышишь меня? – тихий тонкий голос прозвенел у меня в ушах.

– Да, – тяжело ответила я. Почти сразу я пришла в чувство и была снова в порядке.

– Ты так нас напугала!

– Даже не хочу знать, что это было. Где В. Б.?

– За дверью стоит, перенервничал, если уж честно.

Я встала, немного пошатнулась, но потом уверенно направилась к двери. Я резким движением открыла ее, чуть не ударив учителя, но он успел увернуться.

– Мне нужно с вами кое-что обсудить.

– Пойдем.

Мы зашли в его кабинет, и он сел за стол.

– Говори.

– Можно покурить у вас в подсобке? – без стеснения спросила я.

– Да, – без лишних вопросов или осуждения ответил он.

– У вас есть сигареты?

– Это уже наглость, – он посмеялся и показал на полку внизу стола, где я увидела потом и пачку. Я зашла в каморку и встала у окна, закурив, а вскоре и сам В.Б. присоединился ко мне. – Давно?

– Второй день.

– Почему? Хотя… не отвечай, и так понятно, – сказал он, а я кивнула в знак согласия, – можешь курить здесь, когда захочешь. (У него часто так делали наши старшеклассники, но только мальчики, и учителя об этом знали, и никто не запрещал).

– Почему я, как думаете?

– Ну, такие вопросы не ко мне, я люблю пофилософствовать, но не умею поддерживать. Но скажу, что, значит, ты справишься.

– Ну вот, это не так сложно – говорить приятные слова.

– Не наглей, хотя куда еще больше?! – Мы оба посмеялись, а потом я пошла на урок, наверное, уже третий.

Я сидела на математике, и когда А.Б. проходила мимо парт, то остановилась возле меня, постояла секунд пять, а потом отошла в сторону, оставив на мне подозрительный взгляд. Когда я стояла у доски, она подошла вплотную ко мне, потом снова развернулась и села на свое место, одарив вновь непонятной ухмылкой. Но, несмотря на сложный характер этой учительницы и ее переменчивое настроение, мне она нравилась, потому что была молода и понимала нас, учеников, с полуслова, так сказать, мы были на одной волне. После звонка она попросила меня остаться, и, когда все ушли, мы сели друг напротив друга.

– Что с тобой? – Она приблизилась ко мне, положив руки на парту.

– Только, прошу, без этих вопросов.

– А так не получится, что с тобой случилось?

– Не важно.

– Нет, наоборот, это очень важно, люди вот так быстро и до неузнаваемости не меняются. Должна быть причина, причем веская.

– Она есть, но это не ваше дело, простите за грубость, но…

– Ты права, не мое, но просто странно видеть тебя, сидящую одну на последней парте, ты за две недели ни слова не сказала на моем уроке, ни одного комментария, такого еще не было, чтобы ты да и не ерничала.

– Переходный возраст, все такое… – я закатила глаза и пожала плечами.

– Нет, тут что-то другое.

– Можно, я пойду?

– Да.