Читать книгу Лунное отражение. Ашадия Апо, Нефрития Кораблёва и другие истории - Дарья Лопатина - Страница 13

Полёт длился одновременно и долго, и недолго. Летели они и быстро, и медленно. Шади так и не поняла, как охарактеризовать этот странный и необычный полёт. Ковёр поднялся выше уровня облаков, так что девочка даже не могла понять по меняющемуся пейзажу, как быстро они передвигаются. Несмотря на то, что от необычного транспорта исходило мощное тепло, Шади почувствовала, что замёрзла. Она ожидала, что насквозь промокнет – слышала однажды, что в облаках огромный уровень влажности. Но, то ли это не было правдой, то ли тепло ковра её высушило, но мокрой девочка себя не ощущала.

Когда точка назначения была достигнута, Шади поняла, что ноги её дрожат, а сама она пошатывается – сказался полёт. Впрочем, о своих ощущениях она быстро забыла, когда увидела картину, которая предстала перед её глазами. Девочка, когда слышала, что источник питает корень мирового дерева, собственно, корень и представляла. Не очень красивый, коричневый, ветвистый и длинный. Но он скорее был похож на ветвь дерева. Прекрасную, медово-янтарного оттенка, внутри которой можно было видеть течение энергий, с назревающими зелёными почками.

А источник? В представлениях Шади он был небольшим озерцом, но никакое, даже самое шикарное озеро не могло бы с ним сравниться! С размером девочка и правда угадала, но только с ним. Цвет волн изумлял взор – он был набором самых изумительных оттенков. Лазоревый, мятный, небесно-голубой. Впрочем, разве может скудный человеческий язык передать всю эту палитру невероятных оттенков? Близкие к берегу волны были одного оттенка, чуть подальше другой, а там, где особо глубоко, третий. Когда волны накатывали друг на друга, то создавали непередаваемое и незабываемое впечатление, которое не поддавалось никакому описанию. Аромат у воды источника был под стать визуальной картинке – пикантно-сладковатый и совсем не приторный. Шади подумала, что могла бы вдыхать столь прекрасный аромат всю жизнь, не нуждаясь при этом ни в пище, ни в питье: он был таким чудесным и насыщенным, что восполнял потребность в еде.

Неизвестно, что действовало: дивные волны, чудесный аромат или всё это вместе, – но Шади чувствовала некий благоговейный трепет. Хотелось думать только о хорошем, оптимистичном, красивом. Совершенно не хотелось тревожиться, волноваться. Даже не верилось, что при таком влиянии источника Ева всё же решилась на кражу. Вероятно, её целеустремлённость была столь мощной, что не была поколеблена даже источником Урд.

Непонятно почему, но взгляд Шади вновь и вновь возвращался к корню мирового дерева. Когда девочка в очередной раз посмотрела на корень, то поняла, в чём дело. На нём были не почки, как она сначала подумала, а куколки! И куколки эти были точь-в-точь как описывала Бескрылая на магии бабочек, рассказывая об Акчобабус Янбешоловус. Ещё бы Шади их не запомнить. Она ведь их срисовывала из книги для реферата, посвящённого бабочке.

На некоторое время весь прибывший квартет замер – они проходили несколько стадий нахождения у источника. Первая – наблюдение. Вторая – наслаждение. Третья – смирение. Четвёртая – умиротворение. Но их воля и целеустремлённость были не хуже, чем у Евы. Пусть на это ушло время, но полчаса спустя прибывшие смогли настроить себя на серьёзный лад.

Первым заговорил директор.

– Рад, что моё предположение верно – госпожа Апо послужила нам пропуском. – С этими словами он довольно покивал сам себе. – Нам удалось оказаться здесь без каких-либо сложностей и препон. Теперь, госпожа Анидо, ваша очередь.

Та сбросила с себя некое медитативное состояние, в которое впала, оказавшись у источника, и нараспев стала произносить заклинание, сплетая из слов магию, призывая трёх норн. Шади почему-то была уверена, что ничего не выйдет. Она считала, что заклинание нужно было произносить ей, как потомку Евы, и дивилась, почему такой мудрый человек, как директор школы, не понимал столь очевидных вещей. Но, как выяснилось, она заблуждалась, ибо стоило Анидо умолкнуть, договорив последнее слово, как прямо из воздуха мгновенно появились три норны. Стройные, словно берёзки.

Урд выглядела как женщина преклонных лет и одновременно молодая. Ведь волосы на голове были седые, словно снег, но вились они наподобие морских волн. Глаза, видимо, когда-то были синими, но с возрастом стали голубыми, словно весеннее небо. По лицу лучиками разбегались морщины, но это совсем не старило их обладательницу, а, напротив, словно придавало ей дополнительного шарма, сияния.

Верданди выглядела женщиной зрелых лет. Такой вид имеют умудрённые жизнью и опытом матери. Волосы её были словно золото, а глаза сияли зелёным цветом и таинственно сверкали неким тайным знанием.

В отличие от двух своих сестёр Скульд смотрелась девочкой двенадцати лет. Волосы и глаза её были чёрные и словно поглощали свет. В них было страшно заглядывать.

Того, что случилось дальше, не предвидел никто. Даже норны. Локш Авалг так быстро, что этого не заметил ни один из присутствующих, сложив пальцы рук в замысловатую фигуру, тут же направил ладони в сторону норн и воскликнул:

– Арирнеф Пец!

В ту же секунду их окутала цепь.

В следующее мгновение директор развернулся в сторону своих спутников и произнёс:

– Икур тзявс! Атомен!

Руки Танаф Анидо, Орезо Каре и Ашадии Апо оказались связанными без возможности освободиться.

Директор расхохотался каким-то неестественным, жутким смехом, а его спутники с ужасом взирали на всеми уважаемого человека, который внезапно оказался злодеем.

– Я не ожидал, что всё будет настолько легко! – веселясь и явно получая удовольствие от происходящего, говорил он. – Заставить поверить, что магия действительно исчезает из Мидгарда! Я провёл вас, как котят! Да разве такое возможно? Это ведь цикличный процесс, обеспечиваемый гармонией двух миров – обычных людей, откуда происходят все волшебники, и искусственно сотворённого Инежарто Оннул. Пока ЧО верят в магию, мы в полной безопасности. А верить они будут всегда.

Он подошёл к завучу и совсем непорядочно пнул её по ноге.

– Я правильно сделал, что назначил на пост заведующего учебной частью такую тупицу, как ты. Неужели возможно, чтобы обыкновенники перестали верить в колдовство!

Его спутницы пришибленно молчали. Все трое находились в полнейшем шоке от происходящего, а директор тем временем продолжал наслаждаться собственными речами:

– Даже боги в дела гармонии между мирами не вмешиваются. Куда там норнам! – Он снова издал издевательский смешок, чем в этот момент очень напомнил Шади Клоп. – Поверить не могу, что моего слова оказалось достаточно. Вы даже не попробовали проверить уровень магии! Идиотки! Впрочем, вы ведь не думаете, что вас, госпожа Анидо, назначил на должность завуча из-за того, что слишком умны. Скорее слишком глупы. Да и вы, госпожа Каре, получили должность учителя не из-за блестящего ума, хотя, признаю, в дотошности в плане добычи сведений вам не откажешь.

Три связанных волшебницы, юная, постарше и зрелая, с ужасом смотрели на Авалга полными недоумения и шока глазами.

– Позвольте поделиться своей гениальностью перед вашей бесславной кончиной, – ухмыльнулся Авалг. – Потешу своё самолюбие и ваше любопытство.

С этими словами директор уселся перед пленниками прямо на землю, скрестив ноги, словно индийский йог, подпёр свой мерзкий подбородок (Шади в директоре теперь всё казалось мерзким) рукой и начал лениво, чуть ли не позёвывая, рассказывать:

– Ева действительно пыталась добыть капельку воды из источника, и на неё в самом деле наложили кару сроком на семьсот лет. Наказание заключалось в том, что никто из её рода не сможет добиться выдающихся успехов. Тут я и обмануть бы не смог – эту информацию, спасибо вам большое, раздобыли учителя Анидо и Каре.

На этом месте Авалг отвесил им издевательски-клоунский поклон. Насколько это позволяла его поза.

– Наверное, вы думаете, как я узнал о Еве, чтобы, в свою очередь, направить по её следу моих доверчивых подопечных. Видите ли, именно я, я её потомок. – С этими словами он несколько раз тыкнул указательным пальцем левой руки себя в грудь и продолжил говорить: – Правда, от соседней ветви. Не прямой потомок этой самоуверенной и эгоистичной девицы, от действий которой пострадала вся семья. Я веду род от её родного брата. Более разумного представителя семьи.

– Че-е-е-е-его?! – с невероятным изумлением попыталась вымолвить Шади (ведь на неё было наложено заклинание немоты), но вместо этого раздалось невнятное мычание. Её возникшее презрение и омерзение, когда обнаружилось, что всеми уважаемый директор – предатель, покрылось внушительным слоем горечи. Ей уже не нужны были объяснения этого человека. Просто хотелось, чтобы всё наконец закончилось. Даже если для конца необходима была собственная смерть. Она так устала за эту неделю! Так устала! А тут ещё и получается, что зря терпела все унижения. Ведь по сути, как выяснилось, директору нужно было лишь одно – заманить её сюда. А уж что умела и знала, не имело никакого значения. И мысль, что они с этим ужасным мужчиной родственники, радости не добавляла. Как-то стало до ужаса неприятно, что по венам подобной личности течёт та же кровь, что и в её жилах.