Читать книгу 1982, или Дожить до весны - Дарья Протопопова - Страница 6

За неимением телевизора на ситенской даче Кира часами играла на улице, под невысоким подмосковным небом. Пытаясь развлечься, она бродила меж дачных зарослей и в итоге подружилась с самым парадным кустом на участке – кустом жасмина. Именно подружилась, так как цветущий жасмин хотелось обнять, прижаться к его лепесткам носом, поделиться с ним какой-нибудь радостной новостью, как он делился с людьми своим легким парфюмерным ароматом. Жасмин выполнял на ситенском участке роль дворецкого: он защищал высокой зеленой аркой входную калитку и приветствовал всех входящих глухим жужжанием опылявших его пчел. Куст был настолько высок, что даже двухметровый Кирин отец не мог дотянуться до его верхних соцветий. В семейном альбоме сохранилась фотография, на которой Кира тщетно пытается дотронуться до нижнего изгиба арки, а по бокам от жасмина благоухают еще одни представители дачной флоры – кусты декоративного шиповника. Разросшиеся ветки шиповника выполняли роль заботливых горничных, направляя движение гостей глинистым – и в период дождей чрезвычайно скользким – тропинным путем к деревянной лестнице на террасу.

Летняя резиденция Кириного детства запомнилась бы ей гораздо менее волшебной, если бы она не утопала в многолетней поросли неприхотливых цветущих кустарников. После смерти Евгении Михайловны ситенский дом перейдет к внезапно объявившимся кровным родственникам покойной, а Кирины родители решат строить дом вблизи поселка Вербилки: там в начале 1990-х годов расчистят огромную территорию под новые садоводческие, или, как их тогда начнут называть, «коттеджные» участки. Дом получится намного выше, просторнее и прочнее обычного советского «бунгало» Евгении Михайловны: вместо одного этажа там будет два и просторный чердак; вместо почерневшего хрупкого шифера на его крышу уложат красивую черепицу; стены собьют из цельного бруса. Но на новых участках не будет никакой растительности, за исключением редких колючих клубков дикой малины, чудом уцелевших после расчистки территории; между домами еще не водрузят заборов, и вся местность, несмотря на то, что она считалась эмбрионом нового населенного пункта с большими планами на будущее, произведет на Киру впечатление выжженной деревни, которую покинули еле спасшиеся от огня погорельцы. Кира возненавидела новый семейный «коттедж»: по классической для тех лет схеме для него все время требовались какие-то новые материалы, строительство затягивалось, денег у ее родителей не хватало, и одну зиму дом простоял без окон, дверей и полов, как полуобглоданная туша гигантского животного. В сравнении с ним окруженная жасмином, пионами, кустами дикой черноплодки и посаженной в три ряда вдоль забора садовой малины дача Евгении Михайловны выглядела уютной хижиной среди райских кущ. Особо благословенным местом в этом Эдеме Кира считала треугольник, который образовывали шелестевшие посреди ситенского участка березы. Одна из берез росла настолько близко к дому, что до нее можно было дотянуться с крыльца рукой, но Евгению Михайловну не пугало такое опасное во время гроз соседство. Она поставила под березами чугунную скамейку с изогнутой спинкой, купила Кире такой же, как у себя, кружевной зонтик от солнца и в жаркие дни устраивала со своей приемной правнучкой томные посиделки под плавно качавшимися прядями березовых веток.