Читать книгу Дочь императора. Том 1 - Дарья Викторовна Еремина - Страница 4

Когда я открыла глаза, в окно светило солнце. Петира рядом не было, снизу слышался шум воды и странный аромат. Я осмотрелась. Такая маленькая комнатка, почти как в школе при резиденции в Турхеме. Мне почему-то казалось, что в Зальцестере дома намного больше, чем наш с мамой. А оказывается, здесь так тесно. Кроме большой кровати, шкафа и письменного стола с одним стулом, здесь ничего и не поместилось бы. В углу возвышались стопки книг. На столе тоже лежали книги, какие-то магические безделушки. Странно, что ночью эта комната показалась мне захламленной. Возможно, тени сыграли со мной шутку. Или же Петир успел что-то убрать с утра?

Одевшись, я спустилась вниз.

– Доброе утро, – улыбнулся Петир, мгновенно оборачиваясь. – Держи. Больше у меня ничего нет.

Он передал мне дымящуюся чашку. Приняв ее, я обернулась и указала большим пальцем за спину. Петир прикоснулся к застежке платья и прижался к спине.

– Мне надо к императору, – прошептала я и почувствовала, как стягивается на спине платье.

Глаза предательски наполнились слезами, горло сдавило. Я не хотела даже думать о том, что эта ночь была случайностью и больше никогда не повториться.

– Найдешь дорогу? – спросил Петир, застегнув платье.

Я кивнула.

– Хорошо.

Отойдя к столику, он налил себе незнакомый ароматный напиток. Я сглотнула колючий ком в горле и попыталась отпить из чашки, но было слишком горячо.

– Я провожу тебя до портала, а потом буду дома. Когда освободишься, пообедаем. Надеюсь, не заблудишься.

Я онемела. Видимо, на лице отразилось изумление и испуг. Петир вскинул брови, сбитый с толку моей неоднозначной реакцией.

– Ты опоздаешь на свидание с императором, если продолжишь так стоять. Я бы, на твоем месте, зашел домой переодеться. Пей и пошли.

Я послушно хлебнула из чашки. Гадость какая-то горькая. Что это?! Я поморщилась. Петир же засмеялся:

– Все ясно…

Через десять минут мы вышли к центральной площади. Когда Петир уверенно направился прямо к порталу, собираясь миновать очередь, я запротестовала:

– Не надо!

– Надо…

Люди возмущенно запричитали. Что было дальше, я уже не видела, оказавшись в родном городке, маленьком и тихом…

* * *

Мама встретила меня красноречивым взглядом. Я смущенно потупилась, прошмыгивая в свою комнату. Переоделась в гильдейский балахон и распустила собранные Мией волосы. Надо было это еще вечером это сделать. Посмотревшись в зеркало, я не сдержала довольной и счастливой улыбки.

– Куда ты? – крикнула мама, когда я направилась обратно к выходу.

– У меня встреча с императором.

– Дайан! – мама была чем-то взволнована и я задержалась перед дверью. – Может, поешь? – спросила она тише. Я мотнула головой и покинула дом.

Когда я вышла из комнаты с порталом в Императорском дворце, вокруг сновали люди: мыли полы, убирали столики. Я знала, где находится кабинет Андреса. На экскурсии нам показали его и много других комнат. Кровавый ковер, струившийся по ступеням сплошной багровой рекой в прошлый вечер, уже был убран. Я взбежала по белому мрамору и пошла по коридору. От нужной двери так сильно тянуло магией, что ошибиться было невозможно. Я постучала, нажимая на ручку двери.

– Андрес?

– Привет, Дайан. Проходи.

Не ожидала, что все будет так просто. Неужели каждый мог прийти к нему, открыть эту дверь и сказать: «Привет, Андрес!»

– Меня ждет цинн в Умероне, – сказал тем временем император. Отодвинув какие-то бумаги, он вышел из-за стола. Я следила за ним взглядом. – Недели три я буду недоступен. Надеюсь, что не дольше. За неделю до учебного года в резиденции гильдии псиоников состоятся игры, вот после них я смогу выделить время на беседу. Надеюсь, смогу максимально полно ответить на твои вопросы.

– Через месяц?

– Где-то так. Я попрошу кого-нибудь в гильдии предупредить тебя.

Я не смела отвести взгляд от его внимательных серых глаз.

– Мне нужно идти, извини, – улыбнулся он, прикасаясь к моему плечу.

– Андрес! Ой, – в дверях застыло милое личико помощницы Ксю Киз. Везде она, куда не глянь. – Прости! Цинн ждет, можно идти.

– Спасибо, Анри.

Я поискала глазами иллюзор. Ведь можно было предупредить через него, не обязательно прибегать из резиденции. Мы вместе вышли из кабинета и направились к порталу. Кинув на меня прощальный ободряющий взгляд, он исчез. Я выбрала Зальцестер.

На центральной площади было привычно людно. Одинаковые улочки расходились во все стороны. И какая из них вела к дому Петира, я определенно не помнила. Он знал о моей неспособности ориентироваться в пространстве. Наверно, потому и спросил утром, найду ли я дорогу. Но я-то думала, что он говорит о дороге к порталу, а не обратно к нему!

Стоя посреди площади, я пыталась вспомнить, как мы пошли вчера вечером. Меня переполняло до краев, разве способна я была тогда запоминать дорогу? Вокруг было столько народу, что рябило в глазах.

Куда же?

На плечо легла теплая рука, заставив испуганно вздрогнуть. Я обернулась.

– Так и думал, что найду тебя растерянную посреди площади.

– Петир! – я повисла у него на шее.

– Смотри, – он развернул меня к одной из улиц и обнял сзади. – Видишь вывеску с глазом и стрелку? Это указатель пути к резиденции Гильдии видящих. Вот по этой дороге мой дом. По правой стороне – пятнадцатый. На доме прямо напротив есть указатель с башенкой. Там переулок выходит к башне летунов. Запомнила?

Я кивнула. Взяв меня за руку, он пошел в другую сторону.

– Где находиться Умерон?

Мы выходили с шумной площади, на широкую улицу.

– На востоке, практически на границе Объединенных земель с Эсхоном. А что?

– Андрес туда полетел.

– Дайан, он в месяц облетает столько мест, сколько жители всего Зальцестера вместе взятые не облетают за год.

– Откуда ты знаешь?

Петир обернулся с загадочной улыбкой и перевел тему, смутив меня вопросом:

– Когда он назначил следующее свидание?

– Через месяц. После какого-то праздника у псиоников.

– А до этого ты, как канцелярская мышь, просидишь в архивах?

Мы шли вдоль плотно примыкающих друг к другу домиков Зальцестера навстречу людскому потоку. На центральных улицах не было оград, а над дверями то и дело встречались красноречивые вывески. Когда Петир остановился под вывеской с облупившимся красным петухом и толкнул дверь, меня обволок приятный пряный аромат.

Посетителей было немного: для обеда еще слишком рано. Но мы-то не ели сегодня, и аппетитные запахи ворочали голодные внутренности, заставляя быстрее найти место.

– Маркус был бы счастлив от такой перспективы, – пробубнила я, усаживаясь на отполированную множеством посетителей лавочку.

– Ты абсолютно не понимаешь своего счастья! Взять хотя бы Императора, которого ты по-свойски называешь по имени, обнимая на виду у тысячи с лишним гильдийцев. Сколько раз вы встречались? А теперь подумай, под каким предлогом я или Маркус можем обратиться к нему. Хотя бы просто назначить встречу.

– Мне бы никогда и не понадобилось с ним встречаться, если бы не это задание.

– Дайан. Ты не с той стороны смотришь на вопрос. Для тебя открылись двери, которые для любого из твоих сокурсников останутся закрыты навсегда или на очень долгое время.

– Я не просила.

– Я знаю… Но не воспользоваться этим было бы глупо.

Нам принесли обед: запеченные с овощами кусочки курицы и зелень. Пожелав мне приятного аппетита, Петир принялся за еду. Я же размышляла над его замечанием и в душе поднималась тревога. Не из-за свалившихся ли на меня возможностей мы ушли со вчерашнего вечера вдвоем?

– Я могу что-то для тебя сделать? В связи с этим…

Петир перестал жевать, остановив на мне пронзительный взгляд своих светло-голубых, словно зимнее небо, глаз. Потом откинулся на спинку стула и бросил вилку. Я наблюдала, как кривятся его губы, как на скулах вспыхивают красные полосы. Не нужно было особых усилий, чтобы вывести его из себя. В школе я нередко наблюдала это выражение праведного негодования, следовавшего за оскорблением. Но уже через несколько секунд Петир опустил взгляд и закивал:

– Ты могла так подумать, – согласился он тихо и голос практически потонул в ворвавшемся с улицы сквозь открывшуюся дверь шуме. – Больше не будем об этом. Ешь.

Но разглядывая ладони под столом, я думала о своем. Что, если я права? Если он обратил на меня внимание лишь благодаря маленькой дверки, что мне открылась? Пусть так. Если я смогу удержать его этим, пусть!

Пусть… Лишь бы ты смотрел на меня так, как этой ночью. Улыбался, обнимал, был моим.

– Хочешь маленькую экскурсию по Зальцестеру? – спросил он вскоре.

Я поспешно кивнула. Заполненный, словно муравейник, Зальцестер был магически притягателен. Все гильдии имели здесь резиденции. Культурная жизнь всех Объединенных земель концентрировалась именно здесь, а уже после столицы растекалась к окраинам.

Весь день, вечер и ночь мы провели вместе. Наутро я проснулась одна, когда солнце уже стояло высоко в небе. Одевшись, нашла иллюзор. Взлохмаченная и помятая после сна мама спрашивала, где я. Петира она знала по школе, и поголовная влюбленность в него девчонок тоже для нее не была секретом. Известие о том, где я провела последние две ночи, вызвало у нее беспокойную улыбку. Мама, действительно, кое-что знала об этом парне. В основном из моих рассказов – не всегда лестных, но всегда красочных и эмоциональных.

Выведав у мамы, где находится архив гильдии историков, я засобиралась домой. Хорошо, когда мама все знает: экономит уйму времени. На цинн, конечно, денег у меня нет, а на дирижабле от Турхема до Эземстера полет займет три дня пути. Целых три дня чтобы записать, наконец, все увиденное и услышанное у Воронки.

В Эземстер мы прибыли вечером. В предзакатных сумерках маленький пограничный городок казался песочным. Я планировала узнать дорогу до архива, но жуткий степной ветер и надвигающаяся ночь не располагали к прогулке. Выведав у прохожих местонахождение портала, я отправилась домой.

Мама всегда знала о моем приближении и если мы долго не виделись, выходила встречать. Она не покидала гильдию псиоников, но почему-то работы для нее не находилось и, в отличии от тети, она всегда была дома.

– Нашла архив?

– Нет, завтра пойду искать. Покормишь?

– Пойдем. Тебя Петир ищет.

Я никак не отреагировала.

– Что не так, Дайан? Ты все пять лет школы только о нем и говорила. По-моему ты должна светиться от счастья.

Я опустила взгляд к поставленной передо мной тарелке. Мама села напротив.

– Я боюсь, что он заметил меня не потому, что я… потому что мне открылись двери к императору и его окружению.

– Тебе кажется или так оно и есть?

– Не знаю.

– А для тебя есть разница?

– А для тебя не было бы? – вскинулась я.

– Мне было бы все равно. И было все равно, Дайан. Твоя тетка долгие годы провела рядом с мужчиной, у которого были искренне любимая жена и ребенок. В общем-то, он ничего от нее не хотел и не позволил даже родить. Долгие годы она понимала, что их отношения закончатся ничем, но продолжала их. Просто потому, что каждое проведенное с ним мгновение делало ее счастливой и позволяло жить дальше с мыслями о нем. Спроси ее, жалеет ли она о тех годах.

Я не знала подробностей личной жизни тети. По крайней мере, не представляла, о каком мужчине идет речь. В нашем доме не бывало мужчин.

– Если он уже сегодня делает тебя счастливой, зачем задаваться вопросом «почему»? Даже если на это есть причины, почему бы не дать ему то, что он хочет? Почему нет?

– Это неправильно.

Мама засмеялась искренне и заливисто:

– Дайан, ты уже не маленькая девочка. Что такое правильно? Совсем не обязательно получать взамен то же, что отдаешь сама.

– Как ты можешь так говорить о чувствах?

– Я говорю о жизни, Дайан. Об основах мироздания, если хочешь. По каким бы причинам Петир не обратил на тебя внимание (наконец) – он сделал это уже. И требовать от него чего-то большего было бы эгоистично с твоей стороны.

Я мотнула головой, выходя из-за стола. Не согласна я с тобой, мама. Уж, извини. Мама посмеивалась надо мной, убирая со стола. Я же собиралась подняться к себе, чтобы отмыться с дороги. Поневоле вылетевший вопрос никогда раньше не звучал в нашем доме:

– Отец любил тебя?

Мама замерла и подняла удивленный взгляд. Брови ее сдвинулись, но это выглядело как страдание – она не сердилась.

– Но он получил то, что хотел? Да?

Она отвернулась, не проронив ни звука. Я пошла к себе в комнату.

– Дайан, куда ты пропала? – Петир был взлохмачен и необыкновенно мил. Выкладывая вещи на кровать, я улыбнулась.

– Летела к архивам историков. Только вернулась.

– Придешь?

– А ты ждешь?

– Я ждал тебя позавчера и вчера. Ты не предупредила… просто исчезла!

А сегодня ждешь? Я молчала, выискивая в его лице желанные чувства. Хотелось кинуться к порталу сейчас же, почувствовать его тепло. Но я стояла и смотрела на его иллюзию.

– Через полчаса я подойду на центральную площадь. Потом буду дома… – он исчез, подставка перестала светиться.

Сев на краешек кровати, я спрятала лицо в ладонях. Из глаз брызнули слезы, и я подивилась сама себе: что же это такое? Что же меня распирает так? Неужели можно настолько бояться потерять человека, что страшно даже находиться рядом с ним?

Я вышла на центральной площади Зальцестера чуть больше, чем через полчаса после разговора. Нужно было успокоиться. С красными опухшими глазами показываться на глаза Петиру совершенно не следовало.

Освещенная фонарями площадь была наполнена людьми. Я пыталась отыскать среди незнакомых лиц то единственное, что было мне мило и желанно. Вскоре беспокойно шарящий по прохожим взгляд выхватил светлое, четко очерченное лицо в обрамлении русых волос. Взлохмаченный, словно по нему прошелся тайфун, Петир смотрел на меня. Я поняла, что он давно заметил меня и просто ждал, когда я найду его. Не подошел. Не крикнул. Просто смотрел. Ежась в вечерней прохладе я обняла себя за плечи и дождалась, когда он подойдет.

– Привет.

Он провел пальцами по моей щеке, вглядываясь в глаза так, будто был не магом, а псиоником.

– Из-за чего ревела?

Ты все видишь и все знаешь, да?

– Из-за страха тебя потерять… – я надеялась, что моя улыбка не выглядела слишком жалкой.

– Я не ботинок, Дайан, – обняв за плечи, Петир повел меня прочь с площади. – Я могу тебя попросить об одолжении?

– Можешь.

– Предупреждай, когда будешь исчезать на несколько дней.

– Петир, я даже перед мамой не отчитываюсь…

Он резко остановился, и я невольно обратила внимание на заминку прохожих впереди.

– Я не прошу отчитываться – всего лишь предупреждать. Заранее. Если не затруднит.

– В чем дело, Петир? Ты всех своих девушек так строишь?

От его взгляда стало жарко. В темноте переулка я отчетливо увидела, как заиграли желваки. Он продолжил тем же тихим и вкрадчивым голосом:

– Это была просьба, Дайан. Судя по всему, тебе будет трудно ее выполнить, так что можешь просто забыть.

Я сглотнула, чувствуя, как теплая сильная рука ложится обратно на плечо. Мне не трудно. Если тебе это нужно, мне совсем не трудно! Я зажмурилась на мгновение. Что же это… Я словно вернулась в школу и не могла поддаться ему на практическом уроке по использованию магии в боевых целях.

– Начала писать заготовки? – спросил он еще через минуту.

Я кивнула.

– Ты найдешь место в Эземстере или будешь возвращаться вечером?

– Буду возвращаться, – пробубнила я, поднимаясь по ступенькам к знакомой двери. Петир провел ладонью по замку. Я бы взломала эту нехитрую программку за пару минут. Хорошо, что среди магов выше пятой ступени нет домушников. Мы вошли в дверь.

– Ко мне? – спросил он тихо, прижимая меня к двери. Я подняла подбородок, чувствуя, как тепло его губ волнами расходится от шеи по всему телу.

– К маме… – улыбнулась я. Петир поднял удивленный взгляд и я рассмеялась.

– Ступеньки…

– Я помню, – сказала я и тут же почувствовала, как падаю. Петир поднял руку, ставя меня на ноги, словно ребенка.

– Я же сказал…

Я засмеялась. Глупо то как… Тут же послышался стук в дверь и мы оба озадаченно обернулись.

– Все, кого я ждал, уже здесь.

– Петир!

Из открытого окна на втором этаже донесся женский крик. Выпустив мою руку, Петир попросил зажечь огонь в камине и подошел к окну. Зажечь огонь стоило одного взгляда и небольшой концентрации.

– Впустишь? – донеслось с улицы.

– Нет, – односложно ответил он и отошел от окна.

– Петир! – послышалось снова.

Не глядя на меня, Петир стремительно сбежал с лестницы и я услышала хлопок входной двери. Не удивительно, что соседи пытаются его выселить. Если каждая девушка устраивает по ночам подобные концерты… Впустил бы он ее, если бы меня сейчас здесь не было? Осторожно подойдя к окну, я увидела их. Девушка вешалась на шею, Петир хватал ее за руки, отстраняя. Что-то говорил, успокаивал. Она начала плакать и Петир обнял ее.

Я села на кровать и закусила губу. Не хочу оказаться на ее месте. Не хочу!

Вернувшись через пару минут, он застыл в проеме двери.

– Чего-нибудь хочешь?

Я кивнула, вздыхая. Хочу не оказаться на ее месте. Никогда. Когда я поняла, что он ждет ответа, осталось лишь усмехнуться.

– Нет, ничего.

– Хорошо.

* * *

Так и прошел месяц. Днем я рылась в отрывочных записях историков. Ночи проводила с Петиром. Каждый вечер, вглядываясь в его лицо, я боялась увидеть в нем оттенок отчужденности. Сцены на улице повторялись еще пару раз. Девушки тоже менялись. В какой-то момент я поняла, что не узнаю до последнего момента о том, что он не хочет меня больше видеть. Он не бывал грубым, не показывал ничего, что могло бы насторожить меня. Но я слишком хорошо знала Петира, наблюдала его связи, чтобы надеяться на длительные отношения. И от подобных мыслей становилось горько во рту. Лучше бы ему на самом деле что-то было нужно от меня…

– Тебе сообщение из гильдии, – сказала мама, когда я забежала домой однажды вечером. – Зачем тебе сообщают о дате игр псиоников?

– На следующий день у нас будет назначена встреча с Андресом.

– Но на сами игры ты, ведь, не собираешься?

Я обернулась:

– А что?

Мама стояла у подножия лестницы. Я ожидала ответа на верхней ступеньке. Почему бы не напроситься на эти игры? Я, конечно, ничего там не пойму, но все же… Мама отрицательно качнула головой, промолчав.

– Это ведь связано с отцом, мам? – я спустилась к ней. – Неужели я не имею права знать кто он, где он?

Мама вскинула взгляд полный боли и слез, такой неожиданный…

– Лучше бы ты сказала, что он умер. И мне легче, и себя бы не заставляла мучить…

Анри, помощница Ксю Киз говорила о дате праздника. Император был готов принять меня на следующий день. Оставалось еще три дня для подготовки к встрече. Но находиться дома было тяжело. Взяв с собой тетрадь, где делала все записи, я направилась к Петиру. Мама все еще стояла у лестницы, прикрыв глаза ладонью.

– Ты к Петиру?

– Да, мам, – я поцеловала ее на прощание, – не сердись на меня. Я люблю тебя.

Двадцать лет я видела в ее глазах боль и страдание. Она до сих пор любила его – человека, от которого родила дочь. Человека, которому было наплевать и на нее и на меня. Человека, о котором она не упоминала, но думала постоянно. Человека, который возможно и не знает о моем существовании. Однажды я выпытаю у нее, кто он. Лишь бы правда не обошлась мне слишком высокой ценой.

На следующий день я думала зайти к Александру. Больше месяца я откладывала это приглашение. Сейчас же было самое подходящее время.

Петир воспринял это желание неоднозначно. Кажется, он ревновал…

Минут пятнадцать я шла от центральной площади в направлении школы гильдии псиоников. Когда по левую руку начали резко, словно пряный аромат, ощущаться наборы всевозможных программ, от бытовых до охранных, я поняла, что близка к цели. В отличие от защиты в двери Петира, к этим я, даже, не посмела бы прикоснуться. Остановившись у ажурных ворот, я пыталась унять волнение.

После звонка в колокольчик, решетка сама распахнулась. Чему я удивляюсь? Он в шестнадцать расшифровал книгу Кам Ин Зара! Было бы странным, если бы его дом не был опутан магией как куколка бабочки – коконом. Когда я подняла руку для стука в дверь, она приоткрылась. В проеме стояла высокая женщина с коротко подстриженными черными волосами и большими добрыми глазами.

– Меня зовут Дайан. Я к Александру.

– Он в резиденции, – ответила женщина.

Я попыталась вспомнить, о какой резиденции говорил Александр у Воронки.

– Гильдии видящих, – помогла мне незнакомка.

Я благодарно улыбнулась, вспоминая об указателе на центральной площади. Кивнув, женщина прикрыла дверь. Кто она, интересно? Его жена?

Почему я не догадалась взять летуна? Так было бы быстрее! Конечно, если бы я не улетела куда-нибудь в другой город. Вернувшись в Зальцестер по той же дороге, я пошла по хорошо знакомой улочке.

Великолепный особняк встретил меня глазом над воротами.

– Мне нужен Александр, – сказала я служащему резиденции, обещающему посетителям найти все, что они потеряли.

– Пройдите на второй этаж, направо до конца коридора.

За дверью в конце коридора размещался просторный и светлый кабинет. Эзнер, уже виденный мной у Воронки, сидел за столом. Александр же, закинув обе ноги на его стол, устроился в кресле напротив.

Представившаяся картина заставила улыбнуться, и я забыла поздороваться.

– Дайан, девочка! Как хорошо, что ты все же зашла! – бодро вскочив с кресла, Александр радушно пожал мои ладони, – Эзнер, помнишь Дайан?

– Помню, – ответил Эзнер, моргнув обоими веками.

– Проходи, садись.

Я присела в кресло напротив того, в котором сидел отец Андреса. Саша сел на свое, разве что, не закинув ноги обратно.

– Как твои успехи?

– Роюсь в архивах историков. Послезавтра будут игры псиоников. А на следующий день у нас встреча с Андресом. Я подготовила вопросы.

– Если что, спрашивай Эзнера. Он ходячий архив историков и всех остальных гильдий вместе взятых! – предложил Саша, кивнув на деревянного человека за столом.

– Почему же ты раньше не сказал? – засмеялась я. – Я не нашла никаких записей ни о времени детства, ни о времени учебы Андреса, нет и вменяемых причин ухода ланитов. Везде отрывочные сведения, версии, слухи. Только теперь я понимаю, что у Гильдии были основания направить кого-то одного на сбор этой информации.

– Вряд ли в школах будут говорить о детстве Андреса, Дайан. Да и детство у него было скучнее некуда. Задания гильдии магов, разработки для анализа и прогнозирования поведения Воронки, разбор и сборка всего возможного магического скарба, который можно было найти в магических лавках и моих экспедициях.

– А школа? Насколько я поняла, он отучился лишь несколько месяцев, а потом исчез. На два года. А когда появился, на совете гильдий главы смотрели полностью расшифрованную книгу Кам Ин Зара, – я подалась вперед. – И за эти же два года Воронка расширилась настолько же, насколько за предыдущие пятнадцать лет. Можно это как-то связать?

– Наверно, можно, – проговорил Александр с улыбкой. – Ведь не зря же декан дал тебе задание, связав Воронку и уход ланитов с Андресом?

– Но ему не было и восемнадцати! Как он мог быть связан с этими событиями, охватившими весь мир?

– Вот именно этот вопрос ты задай ему самому.

Переведя взгляд на Эзнера, я откинулась на спинку кресла. Все еще не уверенная, стоит ли спрашивать об этом, я осторожно поинтересовалась:

– Я слышала… я слышала, что до ухода ланитов, одна из них… Что Андрес любил ланитку.

Александр вздохнул, и взгляд его заметно погрустнел. Я мгновенно пожалела о своем любопытстве. Вспомнился Андрес у Воронки – сосредоточие одиночества и печали, сыплющаяся из ладони выжженная земля. Для меня это лишь история, а для них это жизнь…

– Именно поэтому ты не видишь рядом с ним женщины.

– Значит, это правда?

– Ее зовут Целесс. Она дочь предпоследней главы гильдии псиоников Арханцель и ее мужа – Тальцуса – замечательного человека, бывшего мне другом и советником долгие годы. Целесс, как и все ланиты была потрясающе красива. Высший ланит и псионик выше первой ступени.

– А кого называют высшими ланитами?

– Часть расы особо чистых кровей, – вмешался Эзнер. – По способностям. Ланиты, кто из тысячелетия в тысячелетие связывали свою жизнь лишь с ланитами тех же способностей, не позволяя понижаться уровню их способностей. Арханцель и Ранцесс –император, уведший свой народ из нашего мира, Целесс – они считались высшими ланитами.

Я понимающе кивнула.

– И Целесс так же любила его?

– Целесс убила полсотни ланитов и еще больше покалечила, когда ее затаскивали в портал, – признался Эзнер тихо. Саша отвернул подбородок. Я отчетливо чувствовала вину и неуместность своего любопытства.

– Да, они любили друг друга, Дайан. Но об этом совершенно не следует упоминать в твоих записях.

– Я понимаю… Я для себя… Простите.

С минуту в кабинете было тихо. Потом я спросила главное:

– Как Андрес стал императором?

– За несколько лет до ухода, меньше чем за десяток, – вернул взгляд ко мне Александр, – на постах глав гильдий оказались лишь ланиты. Сначала это не так бросалось в глаза. Но когда глава гильдии видящих неожиданно вышел из наших рядов, картина выстроилась целиком. За год до ухода всю верхушку власти Объединенных земель составляли исключительно ланиты. Когда же они ушли, Объединенные земли погрязли в хаосе. Да и весь мир прочувствовал их уход. Немного придя в себя и осознав факт их ухода, администрации начали выдвигать людей на посты глав. К тому времени Андрес уже зарекомендовал себя как немыслимо для нашего времени сильный маг. И книга Кам Ин Зара – лишь известный всем факт. Есть вещи, о которых ты можешь узнать лишь от него и, возможно, Кларисс – они так и осталось в тени. Например, мало кто знает, что Андрес пару месяцев преподавал в школе.

– Преподавал?

– Да. Из трех месяцев своей учебы на первом курсе, два он был занят преподаванием. Подробности остановки расширения Воронки, Мертвые горы, Бездна памяти…

– Что это?

– Бездна памяти… – начал Эзнер.

– Не надо, – остановил его Саша. – Дайан, книга Кам Ин Зара расшифрована двадцать лет назад и доступна в любой библиотеке…

– Простите. Обязательно просмотрю ее.

– В общем, несколько людей, не зараженных амбициями, но знающих Андреса достаточно хорошо, выдвинули его на пост главы гильдии. Конечно, были и противники этого назначения. Но все сразу умолкло, когда Андрес вернулся из Мертвых гор.

– Там был портал, через который уходили ланиты. Андрес присутствовал при этом?

– Нет. Портал ланитов был в Северных землях. Точнее сотни порталов, выстроенных бесконечной цепочкой по краю Воронки. Но в Мертвых горах тоже был портал. Андрес видел, как ушел Ранцесс и последние ланиты. Но Целесс уже не было в нашем мире. Он пришел слишком поздно. На земле остался лишь «прощальный привет от Целесс» – полсотни мертвых ланитов. В Мертвых горах он провел около месяца. Один. Как был, с чем был. Ни я, ни Марго… Никто не мог туда подняться. И что там происходило, мы не знаем. Спустился с гор он уже не семнадцатилетним парнем. Даже внешне он перестал походить на себя. Лицо вернулось к нему через год или около того. Он и так был молчалив. После «ухода» он долго не разговаривал вообще. Когда ему предложили выставить свою кандидатуру на пост главы гильдии, он отрицательно покачал головой и ушел. А в это время повсеместно разгорались беспорядки. Полукровок, оставшихся после «ухода», начали преследовать. По всем Объединенным землям начались стычки, мелкие войны, бунты, будто единственное, что удерживало людей – это ланиты. На севере было сложнее всего, там уйма захоронений. От них и так периодически приходили и приходят посылки с сюрпризом, а тогда нам казалось, что миру конец. Обязательно что-нибудь откопают такое, что завершит работу Воронки. Для того Кларисс и осталась там: хоть как-то контролировать этот дикий народ. Правда… ладно, Кларисс – это отдельная история. Два года Ранцесс так или иначе знакомил ее с областными и гильдейскими администрациями. Неявно, но стремительно передавал ей дела управления. Когда ланиты ушли, она собрала рейнджеров и магов, хотя влияние ее уменьшалось с каждым днем. С ее помощью Андрес кое-как установил режим на окраинах. Грязная работа, на которую ни у кого не было времени и желания. В день он мог быть в двух противоположных точках Объединенных земель одновременно. Поговорить, убедить, пригрозить, настоять, наказать, наградить, поставить ответственного. Пока администрации отходили от шока и рвались занять освободившиеся места, Андрес выполнял их работу. Все примчались сюда, в центр, ближе к Зальцестеру. Андрес же накручивал круги по спирали, начиная от самых дальних окраин. Кстати тогда границы расширились. Намного полнее тебе сможет рассказать Кларисс. В те первые два года после ухода ланитов они постоянно были вместе. Они невероятно близки и вряд ли кто-то может понять природу их отношений. Вероятно, их сплотило общее горе и общие цели. Андрес потерял Целесс, Кларисс – императора. Но свои силы они направили на одно – удержать Объединенные земли в рамках, не дать распасться и погрязнуть в мелких войнах. Кларисс знала все администрации, всех глав, облазила Объединенные земли вдоль и поперек. Но даже не это позволяло ей идти вперед, несмотря на отсутствие каких-либо полномочий. Они просто делали. Потому что больше было некому. И их слушали, им подчинялись.

Через два года, в один из январских вечеров Андрес вернулся откуда-то с севера. Зима была ранняя и злая в тот год. Мы сидели вчетвером в библиотеке и пытались согреться, но казалось, что мороз сидит внутри нас. Кларисс подняла взгляд на Андреса, и спросила так просто… я даже не понял, о чем она спрашивает: «Ну что, пойдем?». Сын кивнул. В тот же вечер он занял кабинет императора во дворце. Кларисс отдала распоряжение в резиденции псиоников объявить об избрании нового императора Объединенных земель и улетела на север. Никто не пикнул. Ни слова. Ни звука… Ни мысли. С тех пор прошло семнадцать лет.

Саша замолчал, и я осторожно перевела дыхание, будто этот рассказ вела я. Эзнер вышел.

– Как же так получилось, что за два года после ухода верхушки власти Объединенных земель не объявилось нового правителя? Ланиты составляли пятую часть населения Земли. Очень многие были заняты в администрациях Гильдий и областей. Но как-то не верится в то, что не было претендентов на место Ранцесса.

– Претенденты были. Кого-то выдвигали Гильдии. Были смельчаки, выдвигающие себя сами. Противовесом им всем становилась Кларисс, полукровки и администрации магов и рейнджеров, доверявших ей. Это было крайне жесткое время, Дайан. Кларисс немногословна, но были те, кто говорил за нее. «Хотите достойного императора, дождитесь, пока он наведет порядок в Объединенных землях и будет готов объявить о себе. Это не честь, а работа, в которой вы и ваши претенденты боитесь замараться. Ждите».

– Ты хочешь сказать, что это Кларисс сделала Андреса императором?

Вернулся Эзнер с блестящим подносом, на котором звенели чашечки, графин и пара заварных чайничков.

– Это исторический факт, Дайан. И будет лучше, если ты уделишь ему достойное внимание. Сегодня полукровки преследуются повсеместно. Человек, ввиду своей слабой природы, склонен завидовать им. Кларисс и полукровки, которых она расставляла на места, несмотря на реальную опасность, сделали тогда больше, чем все человеческое население Объединенных земель.

– Могу ли я познакомиться с ней?

– Я обещал тебе это у Воронки, – хмыкнул Александр, наливая странную густую, почти черную жидкость в чашечку. – Ты любишь кофе?

– Что это?

– Попробуй, – он передал чашку, и я сделала маленький глоточек. Это была та гадость, которой поил меня Петир в наше первое утро. Александр рассмеялся.

– Двадцать лет я пытался наладить сбор и обработку кофейного зерна. Лишь пару лет назад я начал понимать, что что-то начинает получаться. Но к нему надо привыкнуть.

– Вероятно, – согласилась я, возвращая чашку. – У меня есть еще три с половиной месяца на задание. Можно ли будет попросить Кларисс о встрече в течение этого времени?

– Эзнер переговорит с ней. Свяжись с ним после встречи с Андресом.

Я посмотрела на Эзнера, не выражавшего абсолютно никаких эмоций. Наклонилась, чтобы дотянутся до ладони Александра. Какая же удача позволила мне познакомиться с этим замечательным человеком? Небывалое везение. И удивительно то, что он пытался помочь мне с такой искренностью и простотой, которую сложно было бы ожидать от незнакомого человека в принципе. Накрыв мою ладонь своей, Саша легонько сжал ее.

– Удачи, Дайан.

Какая она, эта полукровка, сделавшая Андреса императором? Супруга Ранцесса должна быть великолепной женщиной. Сильной, волевой, необыкновенно красивой. Я с нетерпением начала ждать встречи с ней.

Уже выйдя из кабинета я поняла, что забыла спросить, как Кларисс познакомилась с Андресом. И что было между ними, что именно на него она решила возложить ответственность и честь руководства? Что ж, надеюсь, это была не последняя встреча с его отцом.

Выйдя из резиденции, я остановилась. Обжигающе светило полуденное солнце, воздух был недвижим и душен. Не единый листик на растущих по обе стороны ворот деревьев не издавал ни звука.

Нужно поискать записи о Кларисс и полукровках восемнадцатилетней давности. Что тогда вообще происходило в Объединенных землях? Но где искать, если у историков лишь невнятные ошметки информации?

Вернувшись к центральному порталу, я направилась в архив. Еще несколько дней мне предстояло провести за пухлыми заметками почти двадцатилетней давности.

Делая записи в тетрадке, я не заметила, как наступили сумерки. За прошедший месяц служащие архива привыкли ко мне. Наверно, из-за бедной на события и гостей работы они так живо и благосклонно откликались на мои просьбы. Один из них, пожилой Герат, оставался в отделении архива до моего ухода, чтобы потом запереть дверь.

– До свидания, Герат.

– Доброй ночи, Дайан.

Эземстер был крошечным, может в треть родного мне Зельменя. Окаймленный бескрайней степью с восточной стороны, он был одним из самых тихих городков на моей памяти. Дойдя до портала, я выбрала Зальцестер. Скорее хотелось увидеть Петира. Тем более что сегодня я засиделась допоздна.

Постучав в его дверь, я передохнула. Августовская жара давила со всех сторон, не позволяя дышать полной грудью. Даже с моря при безветрии не приносило ни свежести, ни прохлады. Петир, полуголый и взлохмаченный, открыл дверь и впустил меня внутрь.

– Ты ужинала? – обернулся он, поднимаясь наверх.

– Нет.

О том, что я не обедала и не завтракала, упоминать не стоило. Петир остановился.

– Ты, вообще, ела сегодня?

Я подняла взгляд, улыбаясь. Так непривычна и приятна была эта забота, что на душе становилось теплее. Через пару мгновений он уже спускался обратно, натягивая рубашку и пытаясь пригладить непослушные волосы.

– Отдай! – настойчиво тянул он мою тетрадь на себя. Пришлось выпустить.

Мы вышли на улицу. Петир поглядывал на меня задорным взглядом, с его лица не сходила улыбка:

– Мама сегодня сказала, что с тобой я научусь не только убираться, но и готовить…

Я засмеялась в голос. Как все плохо, оказывается…

– Твоя мама знает о нас?

– Конечно, знает. «Не забудь покормить Дайан»…

– Я, ведь, ни разу не видела ее?

Петир обернулся, и я поймала озадаченный взгляд. Припоминая родителей одноклассников я, действительно, не могла выделить из них мать Петира.

– Видела, и не раз… но меня не удивляет…

Я вскинула брови.

– У тебя удивительная способность не видеть вещей, происходящих прямо под носом, – он улыбнулся, поцеловав меня в нос. Мне же стало обидно. Да, мне говорили об этом. В том числе и мама. Но зачем нужно было тыкать меня носом в собственную невнимательность?

– Наверно, это очень удобно: встречаться с девушкой, не видящей происходящего под носом? – съязвила я.

Петир вздрогнул, как от пощечины, и остановился. В неясном свете уличных фонарей и освещенных окон я видела его глаза. Он смотрел необычно, не зло и не обиженно как мог бы. Он пытался что-то понять.

– Я не хотел тебя обидеть, Дайан. Прости меня, хорошо?

Он ждал, не двигаясь с места и заставляя прохожих обходить нас. Я опустила взгляд, потом вовсе прижалась к нему, уткнулась носом в плечо. Это ты меня прости… Обняв меня за плечи, Петир продолжил путь.

Вернувшись домой после ужина, Петир широко улыбнулся и поманил за собой:

– Пойдем.

Смещенная со своего места, у кровати зависла подставка иллюзора.

– Садись, – указал он на кровать и вставил в подставку кристалл, лежавший на столе. – Я помню, что ты хотела посмотреть книгу сразу после Дня магии. Но так и не собралась… Странно, что ты не сделала этого еще в школе.

Я открыла рот, переводя взгляд с Петира на кристалл. Неужели?

– Готова?

Я кивнула, подбирая ноги. Как ты догадался, что я хочу ее посмотреть, и все никак не соберусь?

В комнате стало темно, а потом кристалл засветился густым багровым светом. Я увидела маленькую комнатку со стенами из грубого камня. Тюфяк на полу, стол и сидящего за ним человека. В комнате чуть потрескивал камин, освещая хозяина, нехитрый скарб, грубую деревянную дверь и винтовую лестницу наверх. Высокий и невероятно худой парень накручивал между ладоней программы стихийных преобразований. С ужасом я узнала в нем Андреса.

– Сколько ему здесь?

– Семнадцать. Ланиты еще не ушли. В этой башне он провел два года, расшифровывая книгу.

Через минуту тишины башню Андреса озарила иллюзия. Я улыбнулась, всматриваясь в лицо Кам Ин Зара, появившегося внутри второй иллюзии – объемной и живой, на всю комнату. Чуть отодвинулась от двери его башни, Петир сел рядом. Кам Ин Зар показывал свою жизнь, рассказывая о работе, семье, найденных артефактах и созданных вещах.

– Здесь есть поток для псиоников. К сожалению, в иллюзии передать его невозможно, – комментировал Андрес тем голосом, который я помнила с нашей недавней встречи.

– Андрес – псионик? – с изумлением поинтересовалась я.

– Нет. Но насколько я понимаю, он может что-то чувствовать.

– Сколько времени занимает просмотр всей книги?

– Три полных дня.

Я закусила губу. Что же загнало его тогда в эту башню? Никогда бы не подумала, что Андрес, каким я видела его недавно, мог быть этим обросшим истощенным парнем.

– Можешь найти страницу о Бездне памяти? – обернулась я. – Сегодня Саша упомянул о ней…

Петир поднялся к подставке.

– Что нового узнала?

– О Кларисс. Оказывается, именно она сделала Андреса императором Объединенных земель.

– Да, без ее влияния и связей не обошлось.

– Ты и это знаешь?

– Кларисс – жена Ранцесса. Когда ушли ланиты, именно к ней повернулись все взгляды людей Объединенных земель. Логично, что место императора занял натасканный ею Андрес.

– Что значит натасканный? Как они, вообще, познакомились? Что их связывало?

– Кларисс состояла в гильдии видящих и работала здесь, в зальцестерской резиденции. Они работали бок о бок с Александром долгие годы. Андреса она знала с рождения.

– Так, она видок?

– Она видок четвертой, маг пятой и рейнджер второй ступени. За свои триста с лишним лет она по полсотни минимум провела в каждой из гильдий.

Я изумленно покачала головой: ну и личность эта Кларисс!

– Я так сильно хочу с ней познакомиться!

Петир засмеялся, присаживаясь на край кровати.

– Вот от таких желающих она и спряталась на севере, наверное.

– Саша обещал нас познакомить.

– Серьезно? Ты очаровала старого зальцестерского видока, я смотрю.

– Не такой уж он и старый…

Я замерла, понимая, что попалась. Рассмеялась, не сдержавшись.

– Он необыкновенно добрый и искренне хочет мне помочь. Это удача, что я натолкнулась на них у Воронки.

– Будешь смотреть о Бездне памяти?

Я кивнула. Кристалл снова засветился глубоким бордовым светом и Петир вернулся ко мне.

В башне Андреса ничего не изменилось. Сотворив что-то над книгой, он развернулся к центру комнаты, наблюдая иллюзию Кам Ин Зара. Какой же он худой! Легкий пушок на подбородке, темные пакли волос, раскинутые по плечам и спине. Загорелое лицо с тонкой полоской румянца на скулах. Кажется, что вот-вот, и парень улыбнется. Светлые глаза смотрят пронзительно и настойчиво, будто весь мир обязан раскрыться перед их взором. Сколько уверенности, спокойствия и силы в этом истощенном отшельнике – будущем императоре – страшно представить!

А внутри второй иллюзии Кам Ин Зар рассказывал о поле, опоясывающем нашу планету. Объяснял, что в него могут вливаться тоненькие потоки других миров, найти которые под силу лишь Хранителям. Говорил о том, что маленькие ручейки идут из мест, где однажды была открыта дверь в другой мир. Я всматривалась в глубокие черные глаза мага, раскрыв рот. Бездна памяти хранит все что есть, твориться и свершиться завтра или через века. Все предначертано и «видящие во времени» умеют погружаться в эту бездну. На короткое время, боясь утонуть – не вернуться…

– Здесь очень сильный псионический поток. Могу предположить, что Кам Ин Зар учит пассам, непосредственно связанным с этим полем, – комментировал Андрес тем временем. Кинув на него взгляд, я снова обернулась к Кам Ин Зару. В какой-то момент мне показалось, что иллюзии замкнулись друг на друге. Где-то в песках, загоревшая до черна женщина, практически обнаженная, не молодая и завораживающе экзотическая, беззвучно шептала что-то, сидя на соломенном коврике.

– Останови… – прошептала я. Обернувшись, Петир потянулся к кристаллу, – я хочу посмотреть эту страницу сама. С мамой, или каким-нибудь другим псиоником.

Петир смотрел на меня чуть удивленно.

– Она очень тяжелая. А эта женщина показывает внешнюю иллюзию – Андреса в башне.

Я остановила взгляд на Петире. Я знала это. Не понимаю как, но знала.

– Как я могу посмотреть книгу? Где она?

– В библиотеке гильдии в Турхеме. Для просмотра нужно разрешение главы гильдии. Или можешь дождаться начала учебного года. Раз в год собирают желающих в нашей школе. Там будет сильный координатор.

– В этом году еще будет?

Петир кивнул с улыбкой и пониманием.

– И что, чтение идет три дня?

– Нет, только те страницы, где есть поток для псиоников. Это на день.

– И как мне попасть на это чтение?

– Посмотри расписание…

– Откуда ты все знаешь? Мне иногда кажется, что легче спросить тебя, чем искать в архивах…

– Спрашивай. В отличие от тебя и практически не пропускал лекции, – усмехнулся он. – Что-то рассказывала мама, что-то узнавал сам, когда было интересно. Завтра я еду на Сиан на несколько дней.

Я мотнула головой от резкой смены темы.

– Выделяется небольшая группа для отлова состоящих в гильдиях псиоников и магов, замешанных в контрабандной деятельности.

– А не состоящим в гильдии можно работать на контрабандистов?

– Нет, но это уже не по нашей части. Как только вернусь, найду тебя. Возьми кристалл с книгой, если хочешь.

Я улыбнулась, привлекая его к себе. Значит, ты нашел мне занятие на время своего отсутствия? Не будем терять времени, раз тебя не будет несколько дней…