Читать книгу Гремучий дом - Даша Пар - Страница 5

Реми

В общежитие она вернулась под утро. Ещё не рассвело, улицы сковал холод, и облачка пара вырывались из её рта. Матвей высадил девушку неподалёку от здания, сохраняя предосторожность. Он вытащил из багажника чехол с платьем и протянул ей, пожелав немного развеяться. С тех пор, как в городе официально запретили проводить развлекательные мероприятия, его клуб закрылся, сохранив частные встречи для постоянных членов.

Теперь вечеринки проводились тайно, что благотворно сказалось на состоянии Филина. Он превратился в загадочную личность, устраивающую самые смелые и запретные развлечения, попасть на которые можно было только после тщательной проверки.

Реми смотрела на его дела сквозь пальцы. Она знала, с кем связалась, и даже придумала несколько способов, как обратить его возросшую прибыль во благо. Связав Матвея с Ингой, занимающейся благотворительностью, Реми поспособствовала появлению в столице нескольких частных трудовых училищ для бедняков, а также бесплатных столовых и ночлежек для нуждающихся.

Попрощавшись, Реми миновала фойе и поднялась на второй этаж в небольшие апартаменты на две комнаты, которые делила с Вивьен. После того, как подругу исключили из академии из-за её разорившегося отца, не желавшего более платить за обучение дочери, им обеим совместное проживание показалось выгодным вариантом. Зарплата начинающей гарпии невелика, как, впрочем, и шершня.

* * *

Вернувшись домой к полуночи следующего дня после утомительного допроса рабочих издательства, Реми увидела неожиданную картину: Вивьен сидела на окне со стаканом коньяка, укутавшись в тёплый плед. Судя по опустевшей бутылке на столе, сидела она так долго, и вряд ли повод был хорошим.

– Что с тобой? – поинтересовалась Реми, стягивая зимнее пальто и вешая его на вешалку.

Взгляд девушки остановился на чехле с платьем, которое ещё вчера они с Виви с упоением примеряли, восхищаясь своим отражением в зеркале. Рыжая подруга сожалела, что не сможет пойти на праздник, при этом вспоминая, как раньше не любила балы, а теперь вряд ли ей удастся снова увидеть Императорский дворец во всей его красе.

Визгливо хихикнув, Вивьен отсалютовала стаканом, а затем допила остатки, запрокинув голову и из-за этого чуть не свалившись со своего насеста. Она была вдрызг пьяна.

– Моя песенка давно уже спета! – нарочито весело пропела она, размахивая руками. – Вот только об этом никто не сказал!

– Я не понимаю, – ответила Реми, подходя к рукомойнику в углу комнаты, чтобы помыть руки.

Она приложила мокрые ладони к затылку, пытаясь остудить разболевшуюся от напряжения голову. Её возросшим способностям везде находилось применение. Она с лёгкостью осваивала разнообразные сэвские навыки, с поразительным успехом допрашивая людей, используя свой голос.

– А ты посмотри, что на столе лежит, – злобно отреагировала Виви.

Её раскрасневшееся лицо блестело лихорадочной красотой, губы, как алые маки, некрасиво изогнулись, сдерживая ярость внутри. На столе нашёлся смятый конверт и официальный документ из Шестого отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии, в котором говорилось, что начата процедура расформирования боевых отрядов «Шершней» в связи с сокращением количества морликаев. Что в течение недели Вивьен должна получить расчёт и съехать из канцелярского общежития.

– Да как так-то? – растерянно воскликнула Реми. – Что-то незаметно, чтобы вы прохлаждались последние месяцы. Как же бывшие купеческие улицы? Тамошнее паучье гнездо до сих пор не зачищено. И ролльские предместья. Деревни. Работы непочатый край! – продолжила распаляться девушка, вспоминая, как в первую зиму им всем приходилось вставать плечом к плечу, криком освобождая улицу за улицей, дом за домом.

Именно тогда в монотонности и напряжённости работы её способности и раскрылись на полную катушку.

– Экономия, чтоб им пусто было! – запустив стакан в стену, закричала Вивьен.

В последовавшей звонкой тишине раздались удары по батареям. Жители общежития хотели спать, а не выслушивать стенания молодой истребительницы.

– Я поговорила с сослуживцами. Самых опытных отправляют в командировки в удалённые части империи, тех, кто помоложе, оставляют работать в столице. Таких, как я, примкнувших после адских праздников, пинком под зад выставляют на улицу, – Виви выругалась, а потом раздражённо повела челюстью из стороны в сторону. И с ехидной горечью добавила: – Кстати, оставшимся запретили спуск под землю в центре города. Так что белые червяки будут и дальше терроризировать коммунальных служащих, – закончила девушка, наблюдая, как Реми собирает с пола осколки и складывает в газетку с большим заголовком: «Благоденствие цесаревича Александра!»

– Но почему именно тебя уволили? С твоим-то талантом ищейки!

Виви разразилась новой гневной бранью, а потом спрыгнула с окна и перебралась на свою койку. Не такой уж пьяной она оказалась, соображала довольно ясно.

– Я долго думала, почему в сентябре меня исключили из академии, хотя я не выделялась среди других работающих сэв. Многие курсанты продолжали внештатно служить среди шершней. Но исключили только меня. Сказали, что сокращается финансирование и я не подхожу для государственного обеспечения. Отец ещё устроил безобразную сцену, дескать, он столько заплатил за образование, а они взяли и вышвырнули меня, – Виви раздражённо потёрла пальцы. – Он ещё хотел выдать меня замуж и забрать домой, раз всё так обернулось. Я тогда пошла к старшему по отряду, чтобы устроиться на работу в шестую канцелярию к шершням. Стала получать жалование, переехала к тебе в общагу. Казалось, что это просто неудачное стечение обстоятельств. Но теперь я понимаю. Поговорила кое с кем и выяснила, что всё дело в Викторе.

Звякнуло стекло в руках Реми. Девушка подняла голову и холодно уставилась на Вивьен. Через полгода после адских праздников появились доказательства того, что Виктор на Земле. Его объявили в розыск, но он улизнул за границу, и теперь неизвестно ни где он, ни чем промышляет.

– И? – выжидательно протянула она.

– Я же с ним спала. Отношения между командиром и курсантом запрещены. Повод для исключения. Плюс он предатель родины. Заговорщик, с которым я провела так много времени наедине. И теперь более не являюсь заслуживающей доверия особой, а значит и путь в армию или полицию мне заказан, – с дьявольской горечью в голосе заговорила Вивьен и расплакалась.

Несгибаемая железная девушка с рыжим золотом вместо волос, что легко балансировала между жизнью и смертью, выходя на самые опасные смены, спускаясь под землю и там сражаясь с полчищами морликаев исключительно мечами и ножами, теперь плакала, как обычная девчонка.

– Я не знаю, что мне делать. У меня не так много сбережений. Возвращаться домой под крыло родителей, чтобы они выдали меня замуж? Пытаться устроиться здесь? Но кем? Я же старшая сэва! Любое образование для меня платное, а людская карьера недоступна. Я не знаю, что мне делать, – повторилась она.

Резко поднявшись, Вивьен вытащила из шкафа новый стакан и села с ногами на стул, задумчиво переливая из опустевшей бутылки последние капли. Она хотела поднести горький напиток к губам, когда её остановила Реми, усевшаяся рядом на пол и грустно посмотревшая на подругу снизу вверх.

– Как они могли после всего… – прошептала она. – Виви, не отчаивайся, я поговорю с Ульрихом. Поговорю с Филином. И даже спрошу у цесаревича. Мы обязательно найдём выход. В конце концов, ты была там. И сражалась с нами против них.

Стакан выпал из руки Вивьен, и янтарь растёкся по столу. Сама она спустилась вниз к Реми, шепча подруге на ухо:

– Приказ пришёл сверху, моя дорогая подруга. Ты сама знаешь, кто сейчас руководит страной, пока император болен. Цесаревич Константин и императрица. Не думаю, что Марина в курсе всего, а вот Костя… мой милый бывший ухажёр Костя…

– Не отчаивайся. Бал состоится раньше, чем тебя отсюда прогонят. Я всё разузнаю. И тебя в беде не оставлю, – мягко отреагировала Реми, обнимая Вивьен.

Сэва навсегда запомнила тот жуткий разговор с Константином на кладбище, после которого потерялась в городе, забыв часы своей жизни. С тех пор они не виделись до самого её устройства в Гнезде, и дальше держались отстранённо, делая вид, что ничего не было. Цесаревич не стал воплощать свои намерения, однако было видно, как непросто ему далось такое решение.

* * *

Две недели пролетели удивительно быстро. Наступило четырнадцатое марта, день, когда поминают архангельцу Аллейн, отказавшуюся от божественного начала ради защиты людей. Именно в этот день родился цесаревич Александр, названный в честь дяди императора, который во время неудачного переворота спас своего племянника. Ходят слухи, что мальчик родился раньше, но императрица, лелея планы посадить сына на трон, сдвинула дату, чтобы в сознании людей и сэв Алекс ассоциировался с Аллейн.

Императрица Марина использует любую возможность, чтобы возвысить своего сына, которому только-только исполнилось десять лет. Она с нетерпением ожидает его дебюта, чтобы добиться от больного мужа назначения Алекса своим наследником в обход дефектного Константина.

Праздник был запланирован с большим размахом, чтобы продемонстрировать всему миру, что империя преодолела все трудности и вновь сияет во всей красе. Кроме того, это событие стало символом выхода из кризиса и позволило вновь проводить городские мероприятия и вечеринки.

Ради праздника Реми даже пришлось посетить парикмахерский салон, где она потратила немалые деньги на создание образа, соответствующего её статусу. Девушка не хотела лишний раз обращаться к Инге, памятуя, как гневался Роман, узнав, что его жена сотрудничает с ней и Матвеем.

Закончив с процедурами, Реми вызвала такси. Пускай не так престижно подъезжать к Императорскому дворцу, как в частном автомобиле с водителем, но это лучше, чем прийти пешком. Извозчик, услышав адрес, было хотел запросить двойную ставку в обход таксометра, но, увидев ксиву гарпии, передумал и довёз девушку молча и крайне шустро.

На подъезде к территории Кремля скорость пришлось сбросить из-за наплыва репортёров, стремящихся запечатлеть гостей императорской семьи. Прошли те времена, когда Реми приходилось прятать своё лицо и избегать публичных мест. Благодаря стараниям Кости, газетчики прекратили писать о связи девушки со знамением в небесах. А также, после долгих споров и ссор, роль её брата была значительно сокращена и переписана, чтобы не привлекать к семье Беркут ненужное внимание. Все лавры спасительницы достались Кристине Орловой, также известной как Дива. Поговаривали, что церковь даже планирует канонизировать Кристину, настолько людям и сэвам запали в сердце деяния молодой цесаревны.

Расплатившись по счётчику, Реми выбралась из автомобиля и поднялась по величественным ступеням к раскрытым настежь дверям. Протянув пригласительный билет привратнику, она влилась в небольшую толпу гостей, проходя в вестибюль, где передала слуге свою верхнюю одежду. Покрутившись перед зеркалом и поправив причёску, девушка с удовольствием отметила, как её платье выделяется среди кремовых и нежных нарядов молодых сэвушек.

Пройдя в бальный зал, она подхватила с подноса официанта бокал шампанского, следом отходя к стенке в углу. Девушка не обзавелась знакомствами в высшем обществе. Она не знала аристократов своих лет, и ей были чужды их развлечения и интересы. Из своего укромного угла Реми подслушивала их разговоры о вечеринках и литературных дуэлях, о новой скандальной премьере в одном авангардном театре, сплетни о том, кто с кем спит и кто кому изменяет. Слушала, как они обсуждали наряды, драгоценности и где стоит отужинать, когда можно будет покинуть столь пышное и скучное мероприятие. Этим молодым сэвам не было дела до того, что творится в империи. Крайне далеки они были от народа.

Несколько раз к Реми пытались подступиться и познакомиться, но она всем давала от ворот поворот. Терпеть бахвальства младшей знати ей было ни к чему. Девушка прекрасно понимала, что ею интересуются исключительно из-за её связи с Константином. Из-за того, что она происходит из рода Беркутов, а её отец с недавних пор повышен в должности до генерала-аншефа за свои заслуги в защите границ империи. К тому же ни для кого не было секретом, что она поступила на службу в Императорскую канцелярию. Плюс до сих пор ходили аккуратные слухи о её связи с небесным знамением. Словом, девушку окружала такая плотная завеса таинственности, что любое появление Реми на публике привлекало к себе пристальное внимание аристократии.

Вот и сейчас к ней плавно подступало всё больше и больше сэв, стремясь вовлечь девушку в разговор, чтобы выведать хоть что-нибудь о ней. Так что, увидев прибывшую чету Беркут, Реми тотчас устремилась к ним, на ходу распахивая объятия для просиявшего молодого Олега, своего младшего брата. Обняв мальчишку и расцеловав в обе щёки, Реми вежливо поприветствовала Романа, склонив перед ним голову, а затем приветливо поцеловала улыбающуюся мачеху.

Паритет в отношениях между Романом и Реми строился на том, что он не знал, что не является её отцом. Девушка здраво полагала, что эта новость может здорово подпортить ей жизнь, к тому же, будучи дочерью графа, она имела значительно больше привилегий, чем являясь безродной старшей сэвой с дурной кровью. Поэтому Реми хранила это в тайне, не желая подставляться и подставлять Рене.

– Как продвигается… твоя служба, дочь моя? – спросил мужчина.

Граф сильно похудел и осунулся за эти полтора года. После потери Рене мужчина пытался наладить отношения с Реми, часто навещал её в больнице, говорил о планах на будущее. Однако его суровый характер вскоре взял вверх, и они поссорились. Реми не желала становиться светской сэвушкой, а Роман передумал помогать ей с поступлением в Военную академию. В результате между ними установилось холодное перемирие.

– Лучше, чем я думала. Господин Ульрих предложил мне построить карьеру в качестве гарпии. Он высоко оценивает мои таланты и считает, что эта работа больше мне подходит, чем служба в армии, – с отсутствующей интонацией в голосе заявила Реми, втайне с интересом наблюдая за реакцией Романа.

Инга отреагировала восторженно, а Олег, чьё будущее уже было связано с кадетским корпусом академии, в котором он обучался вместе с цесаревичем Александром, выразил неподдельный интерес к тому, чем занимаются гарпии.

– О вас столько слухов ходит. Говорят, гарпии знают всё. Они нападают на противников империи по ночам и утаскивают в катакомбы под Кремлём, где пытают их до смерти, – с придыханием заговорил черноволосый мальчик.

Ему было десять лет, и за прошлый год он вырос на целых восемь сантиметров! Судя по его росту и телосложению, вскоре он станет таким же высоким, как его отец. Его глаза покрывала та же неестественная фамильная желтизна, а внешностью мальчик выглядел как тёмный волк, хищный маленький зверь с поразительно добродушным голосом. Им невозможно было не восхищаться, ведь Олег преуспевал во всём и очень переживал из-за смерти брата. Поначалу с сестрой он держался отстранённо, но вскоре полюбил её всем сердцем.

– Похвально, что ты нашла себе достойное занятие, – неожиданно одобрительно заключил Роман, цепким взглядом охватывая зал, в ожидании, когда же явится императорская семья. – Слышал, ты стремилась поступить в академию, хотя я говорил, что не одобряю этой затеи. Бесспорно, гарпии являются самыми преданными служащими империи, и я рад, что, вступив в их ряды, ты смыла с себя все подозрения, которыми была покрыта.

От его слов лицо Реми окаменело, и сама она сжалась изнутри, выпуская наружу иголки. Она хотела осадить мужчину, но Роман уже переключился на Олега, объясняя, что гарпиями именуют жандармерию империи, занимающуюся сектантами, революционерами и асоциальными элементами, угрожающими привычному укладу жизни.

Реми пришлось отпустить ситуацию. В отличие от Рене, она не стремилась заслужить одобрения Романа, не чувствуя с ним родства. Важно сохранять нейтралитет, поэтому, выслушав похвалу Инги, девушка немного обсудила с семейством дальнейшие планы. Она узнала, что Роман скоро покинет столицу, возвращаясь на границу с Урласком, где без конца случались стычки между военными и таможенниками, и выслушала гневную речь отца о новых притязаниях Асслейского государства на территории королевства Алианс, из-за чего последние намереваются запросить военной помощи у Ролльской империи, что было совсем некстати. Империи хватает внутренних проблем. Одни революционные шествия, да поджоги, бунты и разгульные демонстрации чего стоят! Немало усилий пришлось приложить, чтобы подавить разбушевавшийся люд.

– Ходят слухи, что в Урласке неподалёку от нашей границы появились какие-то новые формы морликаев. Говорят, деревни с той стороны обезлюдили, и там творится что-то неладное, – заметила Реми, вспоминая слова Феликса.

– Оставь эти домыслы, – отмахнулся Роман, хмуря густые брови.

Он отпил вино из бокала и покосился на сына, который просиял лицом. По большому, празднично украшенному залу пронеслась негромкая мелодия – по широкой, покрытой тёмно-красным ковром лестнице вниз спускались члены императорской семьи. В то время как император Николай отсутствовал, его с честью заменили блистательная императрица Марина, одетая в роскошное бордовое платье с золотым поясом, цесаревич Константин, облачённый в белый костюм, и виновник торжества – гордый цесаревич Александр, также одетый в белое.

Грянула торжественная музыка. К семейству Орловых потянулись аристократы, стремящиеся выказать своё почтение. Началась официальная часть мероприятия.