Читать книгу Скажи пчелам, что меня больше нет - Диана Гэблдон - Страница 11

Фрэзер-Ридж

К полудню я по большей части разобралась с лекарствами, приняла трех пациентов с ожогами от ядовитого плюща, одного со сломанным пальцем на ноге (его обладатель в приступе гнева поддал мулу) и еще одного с укусом енота (не бешеного: охотник пошел подобрать сбитого с дерева зверя, однако обнаружилось, что тот жив; енот, конечно, пришел в бешенство, но отнюдь не в заразном смысле).

У Джейми дела шли куда лучше. Весь день к дому непрерывным потоком тянулись люди, движимые соседским радушием и любопытством. Женщины останавливались поболтать со мной о Маккензи, мужчины бродили с Джейми по территории и отбывали восвояси с обещаниями вернуться снова и помочь по хозяйству.

– Если завтра перевезем бревна с Роджером Маком и Йеном, то на следующий день Синклеры помогут с балками для пола. Даст бог, в среду заложим плиту под очаг, в пятницу постелим пол с Шоном Макхью и парой его ребят, а там и за стены возьмемся. Том Маклауд пообещал уделить мне полдня, да и сын Хирама Кромби, Джо, со сводным братом тоже согласны помочь. – Джейми улыбнулся. – Если хватит виски, через две недели у тебя будет крыша над головой, саксоночка.

Я с сомнением перевела взгляд с каменного фундамента на плывущие по небу облака.

– Крыша?

– Ну скорее всего из парусины, – признал он. – И тем не менее.

Джейми встал и, слегка морщась, потянулся.

– Почему бы тебе не передохнуть? – предложила я, взглянув на его ногу. Он заметно хромал, а нога походила на яркое лоскутное одеяло красного и фиолетового оттенков, с черными стежками моей штопки. – Эми оставила нам кувшин пива.

– Возможно, чуть позже, – сказал он. – А ты чем занята, саксоночка?

– Собиралась приготовить мазь из ягод остролиста для Лиззи Бердсли и немного укропной воды для ее малыша. Не знаешь, ему уже дали имя?

– Губерт.

– Как?

– Губерт, – повторил он с улыбкой. – По крайней мере, так мне позавчера сказал Кеззи. Говорит, это дань уважения покойному брату Моники.

– Хм. – Отец Лиззи, Джозеф Уэмисс, женился во второй раз на славной, хотя и немолодой немке, и Моника, не имевшая собственных детей, стала верной бабушкой растущему потомству Бердсли. – Возможно, они смогут называть его Берти, для краткости.

– У тебя закончилась кора хинного дерева, саксоночка? – Джейми ткнул подбородком в сторону открытой аптечки, стоявшей на земле рядом с ним. – Ты ведь из нее готовишь тоник для Лиззи?

– Да. – Я подивилась его наблюдательности. – Только последняя закончилась три недели назад, и с тех пор никто не ездил в Уилмингтон или Нью-Берн, чтобы я могла заказать еще.

– Ты говорила об этом Роджеру Маку?

– Нет. А он здесь при чем? – озадаченно спросила я.

Джейми привалился спиной к угловому камню, всем видом демонстрируя снисхождение, какое обычно проявляют в беседе с не вполне догадливым человеком. Я фыркнула и бросила в него ягоду остролиста. Он поймал ее и придирчиво рассмотрел.

– Они съедобные?

– Эми говорит, пчелам нравятся цветы, – неопределенно ответила я, высыпая большую горсть темно-фиолетовых ягод в ступку. – Но, скорее всего, их неспроста называют желчными ягодами.

– А-а. – Джейми бросил ее обратно в меня, и я увернулась. – Ты сама сказала, саксоночка, что Роджер Мак вчера изъявил намерение вернуться к служению. Ну и, – терпеливо продолжил он, не видя на моем лице намека на просветление, – что бы ты на его месте сделала в первую очередь?

Я зачерпнула из горшка большой шарик бледно-желтого медвежьего жира и бросила в ступку, размышляя, не добавить ли отвар ивовой коры, и одновременно обдумывая вопрос Джейми.

– Знаю! – Я направила на него пестик. – Обошла бы своих бывших прихожан, если можно так выразиться, и сообщила им, что Мэкки-Нож вернулся в город[31].

Джейми с тревогой взглянул на меня и тряхнул головой, отбрасывая нарисованный мною образ.

– Точно, – согласился он. – И представилась бы тем из них, кто появился здесь после твоего отъезда.

– Так что через пару дней все в Ридже – и, вероятно, половина мужского хора в Салеме – будут в курсе.

Джейми любезно кивнул.

– Да. Все узнают, что тебе нужна хинная кора, и ты, скорее всего, получишь ее в течение месяца.

– Тебе нужна хинная кора, Grand-mère?[32]

Из леса за моей спиной вышел Жермен с ведром воды в одной руке, другой прижимая к груди вязанку хвороста; на шее у него висело нечто похожее на дохлую змею.

– Да, – сказала я. – А это?..

Но он обо мне уже позабыл: его внимание приковала изувеченная нога деда.

– Formidable![33] – воскликнул он, роняя хворост. – Можно посмотреть, Grand-père?[34]

Джейми сделал изящный «пригласительный» жест, и Жермен, округлив глаза, наклонился ближе.

– Мэнди сказала, что медведь откусил тебе ногу. – Он осторожно протянул указательный палец к дорожке шва. – Только я ей не поверил. Сильно болит? – спросил он, глядя Джейми в лицо.

– А, не переживай, – небрежно махнул рукой тот. – Немного погодя буду копать нужник. Что у тебя за змейка такая?

Жермен услужливо снял обмякшую змею и передал ее Джейми, который явно не ожидал подобного подношения, однако с осторожностью его принял. Я опустила глаза на свою ступку и улыбнулась. Джейми боялся змей, но мужественно скрыл сей факт, взяв ее за хвост. Это был большой маисовый полоз – почти три фута оранжево-желтой чешуи, яркой, как вспышка молнии.

– Ты убил его, Жермен?

Прервав работу, я хмуро взглянула на змею. Я неоднократно объясняла детям, что не следует убивать неядовитых змей, так как те охотно поедали мышей и крыс, однако большинство взрослых в Ридже считали, что хорошая змея – мертвая змея, и переубеждать их было бесполезно.

– Нет, бабушка, – заверил мальчик. – Он ползал в твоем саду, и Фанни погналась за ним с мотыгой, но я ее остановил. А потом малютка проскользнул через забор, прыгнул на него и сломал себе… – Жермен сдвинул брови, глядя на змею. – Не уверен, спину или шею, потому как трудно отличить, но он точно мертв. Думал содрать с него кожу для Фанни, – объяснил он, оглядываясь через плечо в сторону сада. – Ну, чтобы сделать ей пояс.

– Чудесная мысль, – сказала я, гадая, согласится ли с этим Фанни.

– Как считаешь, я смогу купить пряжку у жестянщика? – спросил Жермен у Джейми, забирая змею и снова накидывая ее себе на шею. – Я имею в виду – для ремня. У меня есть два пенса и несколько маленьких пурпурных камешков на обмен.

– У какого жестянщика?

Я перестала толочь и уставилась на него.

– Джо Бердсли сказал, что два дня назад встретил в Салеме жестянщика, который, по его расчетам, будет здесь на этой неделе, – объяснил Жермен. – Он говорит, у жестянщика полный мешок всяких мелочей, поэтому я подумал, если тебе что-нибудь нужно, бабушка…

Я кинула быстрый жадный взгляд на свою аптечку, истощенную посевным сезоном с его травмами от топора и мотыги, укусами животных и насекомых, вспышкой пищевого отравления и подозрительной эпидемией респираторных заболеваний среди Макниллов, сопровождаемой несильным жаром, кашлем и синюшными пятнами на теле.

– Хм-м…

Я похлопала себя по карманам, гадая, что у меня есть на обмен для такого случая.

– Осталось две бутылки вина из бузины, – предложил Джейми, выпрямляясь. – Можешь распоряжаться ими, саксоночка. А еще хорошая оленья шкура и полбочонка скипидара.

– Нет, скипидар не отдам, – отрезала я и рассеянно добавила: – Анкилостомы, знаете ли.

Джейми и Жермен насмешливо переглянулись.

– Анкилостомы, – сказал Джейми, а Жермен покачал головой.

Однако прежде чем я успела рассказать им об анкилостомах, со стороны ручья донесся окрик, и мы увидели Дункана Лесли с двумя сыновьями, один из которых нес под мышкой большой свиной окорок.

Джейми встал их поприветствовать. Они вежливо кивнули мне, впрочем, без особого расчета на то, что я прерву свои занятия, чтобы поболтать.

– На прошлой неделе я подстрелил крупную свинью, – сообщил Дункан, выталкивая сына с ветчиной вперед. – Вот, осталось немного, и мы подумали, что вам пригодится – семья-то, поди, приехала и все такое…

– Очень признателен, Дункан, – сказал Джейми. – Если ты не против поесть под открытым небом, приходи и раздели трапезу с нами. Как насчет завтра? – Он повернулся ко мне.

Я покачала головой.

– Послезавтра. Завтра нужно проведать Бердсли, и я не успею вернуться и приготовить что-то кроме сэндвичей.

Если Эми испекла хлеб и что-нибудь еще осталось, добавила я про себя.

– Да-да, – закивал Дункан. – Моя жена будет рада повидаться с вами, миссис. Ну, Джейми, – он мотнул головой в сторону фундамента, – вижу, ты заложил прекрасный большой дом – с двумя дымоходами, а? Где же кухня?

Джейми плавным движением поднялся, глянул на меня через плечо, словно хотел сказать: «Видишь?» – и, слегка прихрамывая, повел Лесли осматривать фундамент.

Жермен положил змею мне на стол со словами: «Присмотри за ней, ладно, бабушка?» – и побежал вслед за мужчинами.

* * *

Брианна остановилась в конце тропы и отерла пот с лица и шеи. Хижина перед ними выглядела опрятно и чистенько – даже слишком. Дорожка, ведущая к двери, по обеим сторонам выложена побеленными камнями, а в отполированные до блеска оконные стекла – стекла! – она видела себя и Роджера – два крошечных цветных пятна в зеленом мерцании отраженного леса.

– Кому придет в голову белить камни? – Она инстинктивно понизила голос, словно хижина могла ее услышать.

– Ну, определенно не тому, у кого много свободного времени, – ответил Роджер полушепотом. – Так что это либо несостоявшийся ландшафтный дизайнер, либо кто-то с невротической потребностью все контролировать.

– Полагаю, в любой эпохе найдутся люди, помешанные на контроле, – сказала Бри, стряхивая пыль и частички листьев с юбки. – Возьми хотя бы тех, кто проектировал елизаветинские лабиринты. Что говорила Эми об этих людях? Каннингемах, кажется?

– Да. «Методисты “Голубого света”, – процитировал Роджер, – остерегайтесь этих людей, преподобный».

С такими словами он расправил плечи и ступил на дорожку меж побеленных камней.

– Голубого света? – Брианна последовала за ним, торопливо поправляя широкополую соломенную шляпу, аккуратно надетую поверх чепца. Не дай бог жене проповедника опростоволоситься перед верующими…

Не успел Роджер поставить ногу на крыльцо, как дверь распахнулась, и теперь на них не слишком приветливо взирал невысокий, плохо выбритый человек с мохнатыми седыми бровями. Он был опрятно одет в серые домотканые бриджи и жилет, а льняная рубашка, хотя и слегка пожелтевшая от времени, была свежевыглаженной.

– Доброго вам дня, сэр. – Роджер поклонился, а Брианна коротко почтительно присела. – Меня зовут Роджер Маккензи, это моя супруга Брианна. Мы недавно приехали в Ридж и…

– Я слышал. – Мужчина окинул их прищуренным взглядом. Очевидно, они прошли проверку, потому что он отступил на шаг и жестом пригласил их внутрь. – Я капитан Чарльз Каннингем, отставной офицер флота Его Величества. Входите.

Ощутив глубокий вздох мужа, Брианна улыбнулась капитану Каннингему. Тот моргнул и быстро перевел взгляд на Роджера – узнать, одобряет ли он подобное поведение.

– Спасибо, капитан, – сказала Бри со всей возможной приветливостью и шагнула мимо Роджера через порог. – У вас замечательный дом, такой красивый!

– Я… что ж… – взволнованно начал Каннингем.

Однако не успел он собраться с мыслями, как перед очагом явилась темная фигура. Теперь уже Брианна моргнула от неожиданности.

– Проповедник, значит? – не обращая внимания на Бри, спросила женщина.

Ибо это, несомненно, была женщина, не уступающая ростом Брианне и одетая во все черное, если не считать белого накрахмаленного чепца, очень строгого и закрывающего уши. Возраст ее с трудом поддавался определению; угловатое лицо и проницательные глаза тут же навели Брианну на мысли о волчице, вскормившей Ромула и Рема.

– Я священник. – Роджер отвесил низкий поклон. – К вашим услугам, мэм.

– Ммхм. Какого рода священник, сэр? – спросила женщина.

– Пресвитерианин, мэм, – ответил Роджер, – но…

– Ты тоже? – Женщина пытливо уставилась на Брианну проницательными голубыми глазами. – Разделяешь убеждения мужа?

– Я католичка, – как можно мягче сказала Бри. Подобный вопрос ей задавали не в первый и не в последний раз, поэтому они заранее подготовили на него ответ. – Как и мой отец, Джейми Фрэзер.

Это обычно ставило вопрошающего в тупик и давало Роджеру время овладеть ситуацией. Из уважения к отцу Брианны (будь то в силу личной приязни или же его статуса лендлорда) арендаторам-некатоликам приходилось проявлять вежливость в разговорах, невзирая на мнение о католиках в целом.

Старуха – миссис Каннингем? – фыркнула и оглядела Бри с головы до ног, всем видом показывая, что на своем веку повидала немало падших женщин и Брианна в сравнении с ними представала в невыгодном свете.

– Фью, – сказала она. – Папистка! У нас в доме с такими не якшаются!

– Матушка, – вмешался капитан, подходя к ней. – Я думаю, что…

– Мэм. – Роджер выступил вперед, закрывая Бри от нацеленного в нее взгляда василиска. – Уверяю, мы пришли не для того, чтобы проповедовать или обращать вас. Я…

– Пресвитерианин, говоришь? – Холодный обвиняющий взгляд остановился на нем. – И священник? Как же ты распустил свою жену? Хорошенький из тебя священник, если позволяешь своей женщине быть последовательницей Папы, сея и взращивая семена зла и раздора среди соседей!

– Матушка! – одернул капитан.

Старуха не дрогнула, а лишь повернула суровое лицо к сыну.

– Так и есть, – заявила она и кивнула в сторону Брианны: – Девчонка говорит, что Джейми Фрэзер – ее отец. Стало быть, – она в упор посмотрела на Бри, – твоя мать – Клэр Фрэзер?

Бри глубоко втянула воздух: хижина была аккуратно прибрана, но совсем мала, и запас кислорода в ней, казалось, сокращался с каждой секундой.

– Да, – спокойно ответила она. – Мама просила засвидетельствовать вам свое почтение и сказать, что, если кто-нибудь у вас в семье заболеет или поранится, она будет рада прийти и помочь. Она целительница и…

– Фью! – повторила миссис Каннингем. – Уж не сомневаюсь, она бы пришла, только я не дам ей такого шанса, заруби себе на носу, девочка. Едва я услышала об этой женщине, так посадила ромашку и остролист у двери. Ни одна ведьма не войдет в наш дом, так и знай!

Ощутив прикосновение Роджера на своей руке, Бри невозмутимо глянула на него. Старуха не выведет ее из себя. Его губы на миг дрогнули, и он отпустил руку жены, повернувшись не к миссис Каннингем, а к капитану.

– Как я уже сказал, – любезно продолжил Роджер, – я пришел не затем, чтобы проповедовать. Я уважаю искреннюю веру. Однако мне любопытно: один из моих соседей упомянул термин «Голубой свет» по отношению к вам и вашей семье, капитан. Интересно, не могли бы вы объяснить мне его значение?

– А-а, – сказал Каннингем, довольный тем, что уж по этому поводу у его матери не найдется возражений. – Ну, сэр, раз уж вы спросили… Термин применяют к морским офицерам, которые проповедуют христианскую теологию на своих кораблях. «Голубые огни» – так нас называют, подобно светочам во тьме, указывающим истинный путь.

Говорил он скромно, но с гордо поднятой головой и вздернутым подбородком. Его глаза – бледнее, чем у матери, – глядели настороженно, гадая, как Роджер воспримет услышанное.

Роджер улыбнулся.

– То есть вы сами в некотором роде богослов, сэр?

– О… – Капитан слегка приосанился. – Чересчур громко сказано, но я и в самом деле написал несколько трудов – так, собственные мысли на этот счет, знаете ли…

– Что-нибудь уже опубликовано, сэр? С превеликим интересом ознакомился бы с вашими воззрениями.

– Ну… пара-тройка вещей… пустяки, не представляющие большой ценности, полагаю… опубликованы «Беллом и Коксхэмом» в Эдинбурге. Боюсь, у меня здесь нет экземпляров… – Он взглянул на маленький, грубо сколоченный столик в углу, на котором покоилась небольшая стопка бумаги, а также чернильница, баночка с песком и стакан с перьями. – Однако я как раз работаю над кое-чем более значительным…

– Над книгой?

Роджер изобразил заинтересованность – возможно, искреннюю, подумала Бри, – но у миссис Каннингем подобное дружелюбие явно вызвало раздражение, и она попыталась пресечь разговор в зародыше, пока Роджер не соблазнил капитана на богохульство или еще что похуже.

– Не забывайте, капитан, теща этого джентльмена, по общему мнению, ведьма. Да и женушка, пожалуй, тоже. Пусть идут куда шли и не искушают нас своими посулами.

Роджер повернулся к ней и выпрямился во весь рост: голова его чуть не задела потолочные балки.

– Миссис Каннингем, – сказал он по-прежнему вежливо, однако со стальной ноткой в голосе. – Прошу вас принять во внимание, что я служитель Господа. Верования моей жены и ее родителей столь же добродетельны и нравственны, как и убеждения любого доброго христианина, и я готов поклясться в этом хоть на вашей собственной Библии, если пожелаете.

Он кивнул на крошечную полку над столом, где в ряду книг поменьше на почетном месте стояла Библия.

– Ммхм, – произнес капитан и бросил косой взгляд на мать. – Я как раз собирался уходить, чтобы позвать с поля своих помощников, сэр, – двух лейтенантов с последнего корабля, на котором служил. Они отправились со мной, когда я вышел в отставку. Я провожу вас и вашу супругу, если вас не обременит моя компания?

– Благодарю, капитан, – подала голос Брианна и сделала глубокий реверанс хозяину жилища, а затем еще один – со всей возможной любезностью – миссис Каннингем. – Пожалуйста, помните, мэм, что мама тут же придет, если возникнет какая-нибудь… острая необходимость.

Миссис Каннингем при этих словах будто раздулась.

– Ты смеешь мне угрожать, девчонка?

– Что? Нет!

– Видите, кого вы впустили в дом, капитан? – Словно позабыв о Брианне, миссис Каннингем сердито посмотрела на сына. – Девка желает нам зла!

– У нас впереди еще несколько визитов, – не замедлил вмешаться Роджер. – Вы позволите мне благословить ваш дом краткой молитвой, прежде чем мы уйдем, сэр?

– Что ж… – Капитан глянул на мать, затем выпрямился и вздернул подбородок. – Да, сэр. Будем очень признательны.

Брианна увидела, как губы миссис Каннингем скривились для очередного «Фью!», но Роджер ее опередил. Он слегка воздел руки и склонил голову.

– Доброго дня, сэр, мадам, – быстро произнес он и, поклонившись, схватил Бри за руку.

У нее не было времени что-либо добавить – и к лучшему, подумала она, успев лишь улыбнуться и кивнуть в сторону василиска, когда они попятились к двери.

– Итак, теперь мы знаем, что означает «Голубой свет». – Достигнув конца тропы, Брианна оглянулась. – Как выражается мама… Иисус твою Рузвельт Христос!

– Точно, – рассмеялся Роджер.

– Это была молитва по случаю Хогманая?[35] – спросила она. – Кажется, что-то знакомое, но я не уверена…

– Да – и для благословения дома. Твой отец произносил ее несколько раз, только на гэльском. Судя по выговору, Каннингемы – образованные выходцы из южной части Шотландии. Если бы я выдал гэльскую версию, миссис К. наверняка решила бы, что я пытаюсь наложить на них заклятие.

– А это не так? – Она шутила, однако Роджер удивленно повернул к ней голову.

– Ну… в каком-то смысле да, – медленно проговорил он и улыбнулся. – Заклинания и молитвы горцев часто неотличимы друг от друга. Но я думаю, что если обращаешься непосредственно к Богу, то это скорее молитва, а не колдовство.

Брианна еще раз оглянулась, чувствуя, что миссис Каннингем взглядом прожигает дыру в двери хижины, наблюдая за их отступлением.

– А пресвитериане верят в экзорцизм? – спросила она.

– Нет, не верим, – ответил Роджер, однако тоже оглянулся. – Хотя отец – то есть преподобный – говорил, что, когда идешь в чей-то дом, не следует уходить без благословения. – Роджер придержал упругую дубовую ветку, чтобы Бри могла под нее нырнуть. – И добавлял, что это не позволит нечисти увязаться за тобой. Надеюсь, он шутил.

* * *

Я шла по берегу ручья, собирая пиявок, кресс-салат и все, что выглядело съедобным или могло пригодиться, и тут в отдалении услышала стук колес.

Решив, что это, вероятно, тот самый жестянщик, о котором упоминал Джо Бердсли, я торопливо оправила юбки, сунула ноги в сандалии и поспешила к дороге, откуда вместо громыхания колес уже летели отборные ругательства.

Исходили они от очень крупного мужчины, костерившего своих мулов, повозку и колесо, на котором от удара о камень лопнула железная шина. Бранился он менее изобретательно, чем Джейми, однако компенсировал это громкостью.

– Вам нужна помощь, сэр? – спросила я, улучив момент, когда он умолк и переводил дух.

От неожиданности незнакомец резко обернулся.

– А вы, черт возьми, откуда взялись?

Я показала на деревья за спиной и повторила:

– Вам нужна помощь?

Приблизившись, я поняла, что незнакомец не был жестянщиком. В повозке, запряженной двумя крупными мулами, лежали самые разные вещи, однако вовсе не железные кастрюли и ленты для волос. Я заметила полдюжины мушкетов, а также небольшую коллекцию шпаг, боевых кос и дубинок. И кроме того – несколько бочонков с соленой рыбой или свининой (предположительно) и один почти наверняка с порохом, судя по маркировке и слабому запаху древесного угля с примесью серы и мочи.

Я внутренне напряглась.

– Это Фрэзер-Ридж? – спросил мужчина, обводя взглядом лес.

Мы находились несколько в стороне от поляны, где стояла хижина Хиггинсов, и вокруг не было никаких признаков цивилизации, кроме сильно заросшей дорожной колеи.

– Верно. – Я не видела смысла обманывать. – У вас здесь дела?

Впервые за все время незнакомец пристально посмотрел на меня.

– Мои дела вас не касаются, – изрек он, впрочем, без грубости. – Я ищу Джейми Фрэзера.

– Я миссис Фрэзер, – сказала я, скрестив руки на груди. – И дела мужа меня касаются.

Лицо мужчины вспыхнуло, и он сердито уставился на меня, словно решил, что я над ним насмехаюсь. Однако я выдержала его взгляд, и через мгновение незнакомец издал лающий смешок и расслабился.

– Так вы его приведете или мне самому поискать?

– Кто его спрашивает? – поинтересовалась я, не двигаясь с места.

– Бенджамин Кливленд, – сказал мужчина, слегка раздувшись от чувства собственной значимости. – Мое имя ему знакомо.

* * *

Джейми уложил последний кирпич в ряду и удалил излишки раствора. Однако к легкому чувству удовлетворения примешивалась тревога: завтра работу над дымоходом придется выполнять с лестницы – с земли уже не дотянешься. Плечи ныли, и при мысли, что боль перейдет на колени, он вздохнул и потянул спину.

Может, моя красавица-дочка что-нибудь придумает. Брианна уже подала идею в их первый вечер здесь, когда ходила за отцом по строительной площадке. В темноте они, как пьяные, спотыкались о камни и веревки, смеялись, толкались плечами и хватали друг друга за локти, чтобы удержать равновесие. Мимолетные прикосновения грели его, будто язычки пламени.

«Я могу сделать подвижную раму с подъемным механизмом, – предложила она, опустив руку на недостроенный дымоход. – И мы сможем поднимать ведро с кирпичами, до которых ты дотянешься с лестницы».

– Мы, – тихо сказал Джейми и улыбнулся про себя.

Затем он смущенно глянул через плечо, опасаясь, как бы его не услышали носильщики бревен. Впрочем, те уже положили последнее и прервали работу, чтобы освежиться: Эми Хиггинс и Фанни принесли пиво. Джейми бросил мастерок в ведро с водой и направился к ним. Однако не успел он дойти до края фундамента, как его внимание привлекло какое-то движение в начале дороги, и в следующий миг в поле зрения появилась Клэр в компании спутника, рядом с которым выглядела совсем крошечной.

– A Naoimh Micheal Àirdaingeal, dìon sinn anns an am a’ chatha[36], – пробормотал Джейми себе под нос.

Он не знал этого человека, но было в нем нечто, помимо габаритов, из-за чего поднялись волосы на затылке.

Джейми взглянул на своих помощников. Семеро мужчин: Бобби Хиггинс, трое из Ардсмура и другие арендаторы, кого он еще толком не знал. И Фанни, которая принесла им обед.

Никто из работников не заметил идущего по поляне мужчину, однако Фанни увидела, нахмурилась, а затем быстро перевела взгляд на Джейми. Он ободряюще кивнул, и лицо девочки разгладилось, правда, она то и дело косилась на дорогу, успевая перекинуться словом то с одним, то с другим работником.

Джейми сошел с фундамента. Он предпочел бы встретиться с незнакомцем в собственном доме в компании остальных мужчин, но еще сильнее он желал встать между визитером и Клэр.

Незнакомец что-то говорил, и Клэр вежливо улыбалась, хотя на лице ее застыло настороженное выражение. Наконец она подняла глаза, заметила мужа и просияла от облегчения. Его сердце отозвалось гулким стуком, и Джейми шагнул им навстречу если и не с улыбкой, то, по крайней мере, изобразив дружелюбие.

– Генерал Фрэзер? – спросил мужчина, с любопытством оглядывая его с головы до ног.

Что ж, это объясняло причину настороженности Клэр.

– Уже нет, – вежливо сказал Джейми и протянул руку. – Джейми Фрэзер, к вашим услугам, сэр.

– Взаимно, сэр. Бенджамин Кливленд.

Потная ладонь, значительно крупнее его собственной, сжала ему кисть – ее обладатель явно давал понять, что способен при желании причинить боль.

Джейми не стал отвечать тем же и улыбнулся. Ага, попробуй, ублюдок.

– Мне знакомо ваше имя, сэр. Наслышан о вас.

Краем глаза он заметил приподнятые брови Клэр.

– Мистер Кливленд – известный борец с индейцами, a nighean, – пояснил Джейми, не сводя глаз с мужчины. – Если верить его подсчетам, он убил немало кри и чероки.

– Могавков тоже. И я не веду подсчетов, – с усмешкой заявил Кливленд, будто наслаждаясь воспоминаниями о каждом убитом. – Полагаю, ваши отношения с индейцами чуточку дружелюбнее?

– У меня есть друзья в деревнях чероки.

Не все его друзья оттуда были индейцами, но о Скотчи Кэмероне Кливленду знать не обязательно.

– Великолепно! – Румяное лицо Кливленда покраснело еще сильнее. – Я на это надеялся.

Джейми наклонил голову и неопределенно хмыкнул.

Клэр, очевидно, угадала ход мыслей мужа: кашлянув, она встала рядом и коснулась его руки.

– Повозка мистера Кливленда сломалась на дороге, примерно в миле отсюда – лопнула шина. Может, тебе стоит взглянуть?

Джейми улыбнулся: он видел ее насквозь, словно бутылку джина.

– Конечно. – И, повернувшись к Кливленду, добавил: – Надеюсь, ваш груз не пострадал при поломке. Если вы везли что-нибудь хрупкое, тогда…

– О нет, – небрежно бросил Кливленд. – Всего лишь горстка ружей да немного пороха. Все в целости.

Он ухмыльнулся, обнажив ряд крепких, здоровых зубов, хотя между двумя из них застрял кусочек влажного темно-коричневого табака.

– Кстати, о ружьях, – продолжил Кливленд. – О них-то я и хотел с вами поговорить. А впрочем, давайте сделаем так, как предлагает ваша почтенная супруга.

Он отвесил Клэр любезный поклон, затем повернулся и схватил Джейми за руку, подталкивая его к дороге.

Джейми молча высвободил плечо и обратился к жене:

– Отправь Бобби и Аарона с инструментами, хорошо, саксоночка? И пусть захватят пива, если осталось.

Кливленд терпеливо ждал и сразу же повернул к дороге, предоставив Джейми идти следом. Тот не сводил глаз с широкой спины и крепких ног визитера. На весьма потертом кожаном ремне виднелись следы от патронташа и порохового рожка. Ныне их место занимал большой нож в столь же потертых ножнах, украшенных в индейском стиле цветными иглами дикобраза.

У Кливленда было преимущество в двадцать лет – и по меньшей мере в сто фунтов, хотя он был на дюйм или два ниже Джейми. Этакий верзила, пожалуй, привык верховодить в любой компании. И, вероятно, всегда плевал на то, нравится кому-то или нет.

* * *

Повозка стояла в лощине, где дорожная колея скрывалась в темно-зеленой тени меж двух холмов, густо заросших бальзамической пихтой, гемлоком и сосной. Прохлада коснулась лица подобно ладони, и Джейми глубоко вдохнул свежий запах хвои и кипарисовых шишек.

Он с радостью отметил, что само колесо не пострадало; железная шина, прибитая по окружности, оторвалась, но деревянный обод уцелел. Возможно, удастся выдворить Кливленда вместе с оружием (Джейми мельком увидел содержимое повозки) подальше от Риджа, пока законы гостеприимства не обязали Фрэзеров предоставить ужин и ночлег.

– Вы меня искали, – без обиняков начал Джейми, поднимая взгляд от колеса.

По дороге сюда они не обмолвились ни словом, если не считать краткого обмена любезностями. Теперь, когда оружие лежало на виду, пришло время поговорить о деле.

Кливленд снял шляпу и кивнул, оценивая ситуацию. Живот, выпирающий под тканью его охотничьей рубашки, на вид был твердым, словно созданным для защиты жизненно важных органов.

– Верно. Много слыхал о вас за последние пару лет.

– Тот, кто слушает сплетни, не узнает о себе ничего хорошего, – проговорил Джейми по-гэльски.

– Что? – удивился Кливленд. – Как вы сказали? Это не французский, уж его-то я наслушался.

– Гэльский, – пожал плечами Джейми и повторил фразу на английском.

Кливленд улыбнулся в ответ.

– Ваша правда, мистер Фрэзер. – Нагнувшись, он поднял тяжелую железяку, словно та была сделана из пуха одуванчика, и стал задумчиво вертеть ее в руках. – Повсюду много болтают о том, как вы расстались с армейским званием.

Джейми ощутил, как по шее поднимается тепло.

– Я подал в отставку, мистер Кливленд, после битвы при Монмуте. Я временно исполнял обязанности полевого генерала и принял командование несколькими независимыми отрядами ополченцев. Их распустили после сражения. В моих услугах отпала нужда.

– Слышал, вы ушли без предупреждения, бросив половину своих людей на поле боя, а сами отправились ухаживать за больной женой. – Густые брови Кливленда вопросительно поднялись. – Хотя после знакомства с миссис Фрэзер я, как мужчина, безусловно, понимаю ваши чувства.

Джейми повернулся. Их взгляды скрестились над повозкой, груженной мушкетами и порохом.

– Мне незачем оправдываться перед вами, сэр. Если вы собирались что-то сказать, так говорите, и покончим с этим. Мне еще нужник копать.

Кливленд примирительно выставил вперед ладонь и склонил голову.

– Без обид, мистер Фрэзер. Я только хочу узнать, планируете ли вы вернуться в армию. В любом качестве.

– Нет, – бросил Джейми. – А вам-то что?

– Потому как если нет, – продолжил Кливленд, взирая на него с каким-то своим расчетом, – возможно, вас заинтересует, что многие из ваших соседей-вигов за горами, – он дернул подбородком в приблизительном направлении округа Теннесси, – я имею в виду землевладельцев, которым есть что терять, создают частное ополчение для защиты семей и имущества. Я подумал, вдруг и вы замышляете нечто подобное.

Джейми почувствовал, как его неприязнь к этому человеку неохотно уступила место любопытству.

– А если и так? – спросил он.

Кливленд пожал плечами.

– Не помешало бы держать связь с другими группами. Неизвестно, где объявятся британцы, но когда это произойдет – а это произойдет, мистер Фрэзер, – я лично хотел бы узнать вовремя, чтобы принять меры.

Джейми заглянул в повозку: мушкеты по большей части были старые, с высохшими, растрескавшимися прикладами и поцарапанными стволами, однако имелось и несколько настоящих британских «Браун Бесс» в куда лучшем состоянии. Интересно, куплены, обменяны или украдены?

– Меры, – осторожно повторил он. – А кто эти люди, о которых вы говорите?

– О, их достаточно, – уверил Кливленд, отвечая скорее на невысказанное сомнение, чем на сам вопрос. – Джон Севьер. Исаак Шелби. Уильям Кэмпбелл и Фредерик Хэмбрайт. Могу вас заверить, немало и тех, кто еще не принял решение.

Джейми кивнул, но ничего не добавил.

– Также до меня дошли слухи, мистер Фрэзер, – продолжил Кливленд, поднимая один из мушкетов со дна повозки и неспешно осматривая кремень, – что вы были индейским агентом. Это правда?

– Был.

– И, говорят, хорошим. – Кливленд неожиданно улыбнулся с неприятным лукавством. – Я слышал, в деревнях чероки немало рыжеволосых детей, а?

Он мог бы с таким же успехом ударить Джейми мушкетом в лицо. Неужто и в самом деле так говорят? Или Кливленд валяет дурака, надеясь втянуть его в какую-то аферу?

– Желаю вам доброго дня, сэр, – сухо бросил Джейми. – Мои люди придут с инструментами, чтобы починить колесо.

Он зашагал обратно по дороге. Кливленд, несмотря на свои габариты, тотчас его догнал.

– Если хотим собрать ополчение, без оружия не обойтись. С этим-то вы не поспорите?

Заметив, что Джейми не расположен отвечать на риторические вопросы, он попробовал зайти по-другому:

– У индейцев оружие есть. Британское правительство ежегодно выделяет чероки изрядное количество дроби и пороха для охоты. Вы об этом знали, когда были агентом?

– Доброго дня, мистер Кливленд.

Джейми ускорил шаг, хотя от этого заныла раненая нога. Кливленд схватил его за локоть и рывком остановил.

– Поговорим об оружии потом, – предложил он. – Есть еще один вопрос, который я хотел обсудить.

– Уберите руку.

Интонация Джейми заставила Кливленда разжать пальцы, однако сдаваться он не собирался.

– Живет тут человек по фамилии Каннингем. – Маленькие карие глазки так и впились в Джейми. – Бывший военно-морской капитан. Тори. Лоялист.

При этих словах в животе у Джейми похолодело. Капитан Каннингем действительно был лоялистом, как и дюжина других арендаторов.

– Ненавижу тори, – медленно выговорил Кливленд, покачивая головой, и сверкнул глазами из-под полей шляпы. – Повесил нескольких у себя. Остальные разбежались от страха.

Он кашлянул и сплюнул, комок желтоватой мокроты приземлился у ног Джейми.

– Так вот… Этот Каннингем пишет письма. Статьи в газеты. И если кого-то волнует благополучие капитана, возможно, стоит с ним поговорить. Как по-вашему?

* * *

Вернувшись к дому, Джейми увидел, что костер уже разложен. Из котла вкусно пахло варевом, Роджер и Йен о чем-то беседовали с Клэр, а крики играющих детей эхом отдавались среди деревьев у ручья. Ах да, Дженни придет сегодня на ужин. Он чуть не забыл – так его заболтал треклятый Кливленд.

«И если кого-то волнует благополучие капитана, возможно, стоит с ним поговорить. Как по-вашему?»

Вообще-то совет был дельный, но это ничуть не улучшило его расположения духа. Джейми не любил угроз и снисходительного отношения. А уж чего точно не терпел, так это когда над ним брал верх какой-нибудь здоровяк. Новости Кливленда ему тоже не понравились, впрочем, вряд ли стоило его за них винить.

Атмосфера мирной домашней жизни окутала Джейми, даря покой, искушая присоединиться к семье, выпить холодного пива, которое Фанни вытащила из колодца, сесть и дать отдых ноющей ноге. Однако он все еще внутренне кипел и не хотел ни с кем обсуждать их с Кливлендом разговор, пока сам не разберется.

Джейми махнул Клэр и прошел по участку туда, где рядом с наполовину вырытым туалетом оставил лопату. Физическая работа его успокоит и даст время все хорошенько обдумать. Так он надеялся.

* * *

Роджер увидел, как Джейми тихо скрылся в тени за недостроенным дымоходом, и решил, что тесть пошел отлить. Но когда через несколько минут тот не появился, Роджер оставил собеседников, которые теперь обсуждали бесконечные варианты настоящего имени для малыша Оглторпа, и последовал за тестем в темноту.

Он нашел Джейми на краю большой прямоугольной ямы погруженным в созерцание ее глубин.

– Новый туалет? – спросил Роджер, кивнув на яму.

Джейми поднял взгляд и улыбнулся, отчего у Роджера на душе потеплело – по нескольким причинам.

– Да. Я хотел устроить обычный, знаешь, для одного человека. – Джейми махнул на яму. Его кожа и волосы отливали золотом в последних лучах солнца. – Но с вами четырьмя… а там, глядишь, и еще пополнение… Ты ведь сказал, что вы остаетесь?

Он искоса взглянул на Роджера и вновь улыбнулся.

– Кроме того, у Клэр все время народ. На прошлой неделе приходил мальчишка Кромби за лекарством от поноса и так долго кряхтел и стонал в туалете у Бобби Хиггинса, что всей семье пришлось бегать в лес. Эми, скажу тебе, после его ухода была вовсе не в восторге от состояния уборной.

Роджер кивнул.

– Значит, вы хотите ее расширить? Или сделать две отдельных?

– Вот в чем вопрос. – Джейми понравилось, что Роджер столь быстро ухватил суть проблемы. – Видишь ли, в большинстве семейных домов есть уборная, где могут разместиться сразу двое. У Макхью туалет даже с тремя дырками – просто загляденье. Шон Макхью мастер на все руки – весьма кстати, когда у тебя семеро детей. Но дело в… – Он слегка сдвинул брови и повернулся к огню, в настоящее время невидимому за темной кладкой дымохода. – В женщинах, понимаешь?

– Вы о Клэр и Брианне? – Роджер сразу догадался, о чем толкует Джейми. – Да уж, у них свои понятия о приватности. А как насчет маленькой щеколды на внутренней стороне двери?

– Да, я думал об этом, – отмахнулся Джейми. – Трудность в другом: как они отнесутся к… микробам.

Он произнес это очень осторожно и быстро глянул на Роджера исподлобья, будто проверяя, правильно ли сказал и существует ли такое слово вообще.

– Хм… Этого я не учел. Вы имеете в виду больных, которые сюда приходят, – после них могут остаться…

Роджер махнул рукой в сторону ямы.

– Да. Видел бы ты, какой тут поднялся переполох после ухода мальчишки Кромби: Клэр настояла на том, чтобы ошпарить туалет Эми кипятком со щелочным мылом и влить туда скипидар. – При одном воспоминании Джейми втянул голову в плечи. – Если она станет делать это каждый раз, когда к нам в туалет зайдет больной, мы тоже будем бегать в лес.

Однако тесть рассмеялся, и Роджер тоже.

– Тогда и то и другое, – сказал он. – Туалет с двумя дырками для семьи и отдельный для посетителей. Вернее, для хирургической. Скажете, что ради удобства. Вы же не хотите выглядеть заносчивым, не пуская людей в свою уборную.

– Да уж, это не дело.

Джейми молча затрясся от смеха, потом замер и еще немного постоял с опущенной головой и легкой улыбкой на губах. Запахи сырой, вскопанной земли и свежеспиленного дерева густо окружали их, смешиваясь с запахом костра, и Роджер будто воочию увидел, как из дыма вырастает дом.

Отвлекшись от своих мыслей, Джейми повернул голову.

– Я скучал по тебе, Роджер Мак, – сказал он.

* * *

Роджер открыл рот, чтобы ответить, но в горле словно булыжник застрял, и он смог выдавить лишь приглушенное хрюканье.

Джейми улыбнулся и тронул его за плечо, направляя к большому камню, который, как предположил Роджер, обозначал фасад дома. Камень стоял под прямым углом к фундаменту. Судя по всему, дом будет огромным, возможно, даже превзойдет первоначальный Большой дом.

– Пройдешься со мной по фундаменту?

Кивнув, Роджер последовал за тестем и с удивлением заметил высеченное на камне слово «ФРЭЗЕР», а под ним дату – «1779».

– Мой краеугольный камень, – сказал Джейми. – Я подумал: если дом снова сгорит, люди хотя бы узнают, что мы здесь жили, так?

– А… м-м, – выдавил Роджер. Он с усилием прочистил горло, кашлянул и втянул воздух, чтобы обрести дар речи. – В Лаллиброхе… в-ваш отец… тоже выбил дату, – он указал вверх, на воображаемую притолоку.

Лицо Джейми просветлело.

– Точно. Значит, дом все еще стоит?

– Стоял, когда я его видел… в последний раз. – Эмоции постепенно схлынули, и ком в горле исчез. – Хотя… если подумать…

Роджер запнулся, вспомнив, когда именно в последний раз видел Лаллиброх.

– А я все гадал. – Джейми повернулся спиной и пошел вдоль будущей наружной стены. От костра долетал запах жареного мяса. – Брианна рассказала мне о нежданных визитерах. – Он осторожно покосился на Роджера. – Ты тогда отправился на поиски Джема.

– Да.

И Бри была вынуждена покинуть дом – их дом – и бросить его на милость воров и похитителей. Булыжник переместился из горла в грудную клетку. Однако, не видя смысла думать об этом сейчас, Роджер затолкал образ негодяев, стрелявших в его жену и детей, подальше в глубины памяти – до иных времен.

– Вообще-то, – сказал он, догоняя Джейми, – в последний раз я видел Лаллиброх… еще раньше.

Джейми застыл на месте, приподняв одну бровь, и Роджер откашлялся. Он пришел сюда, чтобы сказать именно это, и сейчас самое время.

– Когда я отправился на поиски Джема, то начал с Лаллиброха. Сын знал это место, там был его дом. Я подумал, если он каким-то чудом сбежит от Кэмерона, то, возможно, вернется туда.

Джейми задержал на Роджере взгляд, потом перевел дыхание и кивнул.

– Дочка упоминала… 1739 год?

– Вам было восемнадцать. Вы учились в университете в Париже. Вся семья очень гордилась, – мягко добавил Роджер.

Джейми резко отвернулся и замер, не дыша.

– Дженни, – сказал он. – Ты встречался с Дженни. Тогда.

– Да. Ей было, наверное, двадцать. Тогда. – С тех пор для Роджера едва ли минул год. А сейчас Дженни сколько – шестьдесят? – Я подумал… я собирался вам кое-что сказать, прежде чем снова ее встречу.

– Чтобы от удивления она не рухнула наземь?

– Вроде того.

Джейми повернулся к нему. Невзирая на улыбку, вид у тестя был потрясенный. Роджер и сам ощущал нечто подобное: недоверие, растерянность, отсутствие твердой почвы под ногами. Джейми тряхнул головой, как бык, отгоняющий муху. Я знаю, что ты чувствуешь, старина… абсолютно все.

– Весьма… предусмотрительно с твоей стороны. – Джейми сглотнул, затем поднял глаза. Вслед за первым потрясением пришла другая мысль. – Мой отец. Ты сказал – моя семья. Он… – Его голос сорвался.

– Тоже был там.

Бормотание возле костра вдалеке превратилось в монотонные звуки женских занятий: лязг, плеск и скрежет, еле различимые реплики, перемежающиеся короткими взрывами смеха и резкими окриками на непоседливых детей. Роджер коснулся руки Джейми и кивнул в сторону тропинки, ведущей к саду и кладовой над родником.

– Может, посидим где-нибудь немного? – предложил он. – И я расскажу обо всем до того, как придет Дженни.

Чтобы ты справился с этим без свидетелей.

Джейми глубоко вздохнул, на мгновение сжал губы, потом кивнул и направился мимо квадратного камня основания. Который, вдруг подумалось Роджеру, очень походил на клановые камни на Каллоденском поле – большие, серые, отбрасывающие длинные тени в вечернем свете, и на каждом высечена фамилия: Макгилливрей, Кэмерон, Макдональд… Фрэзер.

* * *

Роджер стоял подле Джейми на мшистом берегу ручья и почтительно рассматривал новую кладовую на противоположной стороне бурлящего потока.

– Пока маловата, – скромно кивнул на постройку Джейми, – да времени не было. Вскоре понадобится кладовая побольше, может, к весне – эту затопят летние дожди.

Сейчас кладовая представляла собой всего лишь скалистый выступ, к которому с двух сторон пристроили стены из необработанного камня с отверстиями у основания, куда могла проходить вода. Между стенами, в паре футов над прозрачной поверхностью ручья, устроили деревянные перекладины. На них стояли три ведра с молоком, накрытые плотной тканью для защиты от мух и лягушек, и лежала половина круга моравского сыра размером с голову Роджера.

– Хотя Дженни и знает толк в сыроварении, она еще не нашла хорошую закваску, так что этот я привез из Салема. – Джейми кивнул на упомянутый объект.

Под перекладинами, наполовину скрытые в воде, виднелись несколько глиняных кувшинов, в которых, по словам Джейми, хранилось масло, сливки, сметана и пахта. Здесь все дышало спокойствием, воздух наполняла прохлада от воды, а ручей деловито разговаривал сам с собой. На берегу, за каменной кладовой, густые заросли ив распустили по течению свои тонкие ветви.

– Как будто молодые девушки моют волосы, да? – Роджер махнул на деревья. Джейми слегка улыбнулся, однако мысли его явно не были настроены на поэтический лад.

– Сюда, – позвал он, отходя от ручья и раздвигая ветки молодого красного дуба.

Роджер пошел следом и, взойдя по пологому склону, очутился на каменистом уступе, в расщелинах которого прижились два-три цепких молодых деревца. Места хватало, чтобы удобно сесть на край уступа, откуда открывался вид на противоположный берег и крошечную кладовую, а также большую часть тропы, ведущей от дома.

– Мы увидим, если кто-то придет, – сказал Джейми и, скрестив ноги, привалился спиной к молодому деревцу. – Итак. Ты хотел мне кое-что рассказать.

– Что ж…

Усевшись в тени, Роджер разулся, снял чулки и свесил босые ноги с края уступа в надежде, что прохладный ветерок успокоит его сердцебиение. Пора было начинать.

– Как я уже упомянул, я отправился в Лаллиброх на поиски Джема – и, конечно же, его там не оказалось. Зато Брайан – я имею в виду вашего отца…

– Мне известно его имя, – сухо заметил Джейми.

– Вы когда-нибудь называли его по имени? – вдруг поинтересовался Роджер.

– Нет, – удивился Джейми. – А в твоем времени мужчины обращаются к своим отцам по имени?

– Нет. – Роджер качнул головой. – Просто… Не стоило мне этого говорить, здесь уже начинается моя история, а не ваша.

Джейми поднял глаза на темнеющее небо.

– До ужина еще далеко. Пожалуй, найдется время для обеих.

– Лучше оставим до другого раза. – Роджер пожал плечами. – Суть в том, что я отправился на поиски Джема, а вместо него нашел… своего отца. Его тоже звали Джеремайа – или Джерри, для знакомых.

Джейми произнес что-то по-гэльски и перекрестился.

– Да, – кивнул Роджер. – Как я уже сказал, всему свое время. Когда я его нашел, ему было всего двадцать два года. А мне столько, сколько сейчас. Я сам мог сойти за его отца. Поэтому называл его Джерри и думал о нем именно так. В то же время я знал, что он мой… В общем, я не мог рассказать ему о себе, да и не было времени.

Роджер вновь ощутил спазм в горле и с усилием откашлялся.

– Значит, вот… А затем я встретил вашего отца в Лаллиброхе. Я чуть в обморок не упал от удивления, когда он открыл дверь и представился. – При этом воспоминании Роджер с грустью улыбнулся. – Он был примерно того же возраста, что и я, или на пару лет старше. Мы назвали друг другу свои имена… все как принято. Мистер Маккензи. Мистер Фрэзер.

Джейми коротко кивнул, его глаза светились любопытством.

– А потом вошла Дженни. Они меня приняли, накормили. Я рассказал вашему отцу… Ну, конечно, не все, а что ищу своего сынишку, которого похитили.

Брайан дал Роджеру ночлег, а на следующее утро объехал с ним близлежащие фермы, расспрашивая о Джеме и Робе Кэмероне, но безрезультатно. На следующий день он предложил съездить в Форт-Уильям и навести справки в гарнизоне.

Роджер не отрывал взгляда от маленькой кочки мха возле колена. Округлые зеленые пучки на камнях походили на молодые головки брокколи. Он чувствовал, что Джейми ждет продолжения. При упоминании о Форт-Уильяме тесть не пошевелился, однако Роджер ощущал трепет его беспокойства. Или, может, своего… Он погрузил пальцы в прохладный влажный мох, словно ища якорь спасения.

– Командиром был офицер по имени Банкомб. Ваш отец называл его «приличным малым для англичанина». И не без оснований. Брайан привез две бутылки виски. Преотличного, – добавил Роджер, взглянув на Джейми, и увидел проблеск ответной улыбки. – Мы выпили с Банкомбом, и тот пообещал, что его солдаты наведут справки. Это меня обнадежило. Как будто появился реальный шанс найти Джема.

Роджер помедлил, подыскивая слова, чтобы передать свои тогдашние чувства, но, в конце концов, Джейми и сам знал Брайана.

– Дело было даже не в обходительности Банкомба, а в самом Брайане Ду. – Роджер в упор посмотрел на Джейми. – Он был добрым, очень добрым, но не только. – Он отчетливо вспомнил, как Брайан ехал впереди него вверх по холму, его берет и широкие, потемневшие от дождя плечи, прямую и уверенную осанку. – Тебе казалось… То есть мне казалось… раз этот человек на моей стороне, значит, все наладится.

– Рядом с ним всем так казалось, – тихо промолвил Джейми, не поднимая глаз.

Роджер молча кивнул. Хотя взгляд тестя не отрывался от колен, Роджер заметил, как Джейми на долю дюйма повернул темно-рыжую голову и качнул ею, будто в ответ на прикосновение. В нем самом шевельнулось нечто между благоговением и простой благодарностью, и волоски на затылке поднялись.

Вот оно, подумал Роджер удивленно и в то же время вовсе не удивился. Он видел – или скорее чувствовал – подобное и раньше, однако далеко не с первого раза осознал природу этого явления. Духи умерших являлись, когда о них говорили те, кто их любил. Он ощущал присутствие Брайана Ду здесь, у горного ручья, так же отчетливо, как в тот пасмурный день в горах.

Роджер коротко кивнул парящему рядом с ними призраку и подумал: Прости меня, а затем продолжил рассказ.

Он поведал об Уильяме Баккли Маккензи, который однажды чуть не убил Роджера, а теперь пытался загладить свою вину, помогая в поисках Джема. Как вместе они повстречали Дугала Маккензи и его людей, собиравших ренту…

– Господи, – произнес Джейми. Роджер заметил, что при упоминании Дугала тесть не перекрестился, а лишь скривил уголок рта. – А Дугал знал, что Бак его сын?

– Нет, – сухо ответил Роджер. – Ведь Бак тогда еще не родился. Однако он знал, что Дугал его отец, и для Бака их встреча стала потрясением.

И не только для него.

– Могу представить, – пробормотал Джейми.

Заметив искорку веселья в его глазах, Роджер в который раз удивился способности горцев пересекать грань между миром живых и мертвых. Джейми был вынужден убить своего дядю, но в дальнейшем примирился с ним. Роджер слышал, как Джейми взывал к Дугалу в бою – и тот пришел на помощь.

Дугал помог и Роджеру с Баком, одолжив лошадей для путешествия.

Однако, как сказал Роджер, речь шла не о его собственных поисках сына и отца. Пора было воздать должное другому отцу и другому сыну. Призраку Брайана Ду и Джейми.

– Остальное расскажу как-нибудь потом. Пока же… Мы вернулись в Лаллиброх, когда Брайан прислал весточку: нашлось нечто, возможно, относящееся к моему делу. Он говорил о вещице, похожей на кулон, которую получил от командира гарнизона в Форт-Уильяме. Весьма необычная штуковина. На ней было имя «Маккензи», и командир с Брайаном посчитали, что мне стоит взглянуть.

При этом воспоминании грудь снова сдавило: Роджер увидел диски из прессованного картона – красный и зеленый, на обоих значилось имя «Дж. У. Маккензи» и ряд загадочных цифр. Жетоны летчика Королевских ВВС подтверждали тот факт, что следы привели их к другому Джеремайе.

– Нам предстояло выяснить, откуда они взялись. Мы вернулись в Форт-Уильям и… – Ему пришлось остановиться и сделать глубокий вдох, чтобы закончить фразу. – Вместо капитана Банкомба командиром гарнизона стал капитан Рэндолл.

Все веселье разом испарилось с лица Джейми, и теперь оно стало пустым, как чистый лист.

– Да. – Роджер кашлянул. – Он самый.

Новый командир был вежливым и обходительным.

– Услужливым, – продолжил Роджер. – Это… – Так и не найдя подходящего слова, он беспомощно развел руками. – Это в голове не укладывалось. То есть… я ведь знал… что он…

– Со мной сделал?

Пристальный взгляд Джейми оставался непроницаемым.

– Что он с вами сделает. Клэр мне – нам – рассказала. Когда… – Выражение лица Джейми заставило его поспешно добавить: – То есть она ведь считала вас мертвым, иначе наверняка бы не…

– Значит, она все вам рассказала…

Лицо Джейми почти не изменилось, только сильно побледнело.

Проклятье.

– Ну… э-э… в общих чертах…

Роджер умолк. «Тебе никогда не стать хорошим священником, если не будешь честен», – сказал однажды Бак, и был прав. Роджер перевел дыхание.

– Да, все, – признался он, и внутри у него разверзлась пустота.

Не проронив ни слова, Джейми встал, отошел в кусты, и его стошнило.

Господи Боже, о чем я только думал!

Роджеру показалось, будто он не дышал целый час, и теперь наконец сделал глоток воздуха, потом еще один. Он долго представлял разговор с тестем: как все расскажет Джейми, объяснит, извинится и попросит прощения. Роджер обязан был это сделать, раз уж они с Бри решили жить здесь. Однако ему и в голову не пришло спросить себя, знает ли Джейми, что Роджеру – а тем более Бри! – известны сокровенные подробности его личной Гефсимании[37]. И уже много лет.

Проклятье, проклятье, проклятье… вот черт…

Сжав кулаки, Роджер слушал, как Джейми глотает воздух, сплевывает и тяжело дышит. Сам он не сводил глаз с алой божьей коровки с черными пятнышками, севшей ему на колено: она ползала туда-сюда по серой ткани, трогая ее любопытными усиками. Наконец кусты зашевелились, Джейми вышел и сел на прежнее место, привалившись спиной к молодому деревцу. Роджер открыл было рот, но Джейми сделал резкий предупреждающий жест.

– Погоди, – сказал он. Его рубашка промокла от пота, ворот измялся.

Ожили вечерние насекомые: над головами тучей роилась мошка, в траве стрекотали сверчки. Над ухом пищал комар, однако Роджер не удосужился поднять руку и прихлопнуть его.

Через некоторое время Джейми с тяжелым вздохом в упор посмотрел на зятя.

– Продолжай, – попросил он. – Расскажи остальное.

Роджер выдержал взгляд и кивнул.

– Я знал, что собой представляет Рэндолл, – признался он. – А также что произойдет. Не только с вами, но и с вашей сестрой. И с отцом.

На этот раз Джейми медленно перекрестился и что-то прошептал по-гэльски. Роджер не разобрал, хотя повторить не просил.

– Я рассказал Баку… только о порке, а не об… – Пальцы на искалеченной руке Джейми дрогнули, как будто он вновь собирался остановить Роджера. – И о вашем отце тоже, о том, что с ним тогда случилось.

Роджер снова ощутил холодный ужас того разговора: если не остановить Джека Рэндолла, Брайан Фрэзер умрет в течение года от апоплексического удара, наблюдая, как капитан Рэндолл сечет его сына (до смерти, как он тогда подумал). Джейми объявят вне закона, и он, израненный телом и душой, будет винить себя в смерти отца и в том, что бросил свой дом и арендаторов на плечи осиротевшей и убитой горем сестры. А Дженни, прелестная юная девушка, останется совсем одна, без защиты брата.

Джейми не шевелился, зато Роджер чувствовал, как слова стрелами вонзаются в его собственную плоть. Дженни… Господи, как я посмотрю ей в глаза?

Он глубоко вздохнул: конец истории уже близок.

– Бак хотел его убить. Рэндолла. Сразу, не раздумывая.

– Значит, в нем точно кровь Дугала, – заметил Джейми чуть дрогнувшим голосом, в котором мелькнула тень усмешки.

– Абсолютно никаких сомнений, – заверил Роджер. – Видели бы вы их рядом.

– Хотелось бы.

Роджер потер ладонью лицо и тряхнул головой.

– Я хочу сказать, мы могли его остановить. То есть убить. Мы были вооружены. Я уже приходил к нему, с Брайаном. Он не стал бы меня остерегаться. Мы с Баком могли к нему прийти и прикончить на месте. Или проследить за ним до квартиры и сделать это там. И у нас была возможность незаметно исчезнуть.

Джейми вздрогнул только раз – при упоминании отца. Однако сейчас он сидел неподвижно, и лишь в его глазах теплилась жизнь.

– Я не позволил Баку, – выпалил Роджер, глядя в эти глаза. – Я знал, что случится… В подробностях… И позволил всему произойти. С вашей семьей. С вами.

Джейми молча опустил взгляд. Роджер почувствовал на пылающем лице дуновение свежего воздуха от ручья и прохладу от тени деревьев.

Наконец Джейми пошевелился, кивнул раз, затем второй, словно на что-то решался.

– А если бы ты его убил? – спросил он тихо. – Если бы я не стал преступником, то не оказался бы рядом с Крейг-на-Дун и не нуждался бы в целителе в тот день, когда… – Он приподнял бровь.

Роджер молча кивнул.

– А Брианна? – продолжил Джейми, негромко произнеся ее имя по-гэльски – звук напомнил Роджеру дуновение ветерка. – Родилась бы она? А дети? Ты, если уж на то пошло?

– Это… мы… все равно могли родиться. – Роджер сглотнул. – В других обстоятельствах, но все же… Я боялся, что этого не произойдет. Я не…

Он не докончил фразу, да и тесть понял, что он не оправдывается.

– Ладно. – Джейми встал, разогнав облако мошки, словно золотистые пылинки в вечернем свете. – Тогда не переживай. Я не позволю Дженни тебя убить. Идем, пока ужин не сгорел.

У Роджера словно почва из-под ног ушла. Вопреки его ожиданиям Джейми воспринял все на удивление спокойно.

– Вы… не… – боязливо начал он.

– Нет.

Джейми протянул руку и, когда Роджер взял ее, рывком поднял его на ноги, так что они оказались лицом к лицу. Деревья вокруг шелестели на вечернем ветру.

– Я провел много времени в раздумьях, – сообщил Джейми будничным тоном, склонив голову в сторону ручья. – Ну, знаешь, когда вел подпольную жизнь после Каллодена. Слушал голоса, которые под открытым небом разносит ветер. И вспоминал прошлое, удивляясь тому, что сделал – или не сделал, – и думал: «Что, если бы я поступил иначе? Если бы мы не пытались остановить Чарльза Стюарта… для нас все сложилось бы по-другому. Пусть не для всего Нагорья – хотя бы для нас с Клэр. Возможно, она осталась бы со мной. А если бы я не пошел на дуэль с Джеком Рэндоллом в Булонском лесу, было бы у меня теперь две дочери?»

Джейми покачал головой; морщины на его лице обозначились четче, под глазами залегли тени.

– Никто не властен над своей жизнью, – сказал он. – Часть ее всегда в чужих руках. Остается лишь уповать, что в руках Господа.

Он коснулся плеча Роджера и кивнул в сторону тропы.

– Нам пора.

Роджер последовал за Джейми. Он успокоился, но глядя на грязную, грубую ткань рубашки на спине тестя, видел скрытые под ней шрамы.

– И знаешь… – Дойдя до тропы, Джейми обернулся к Роджеру. – Пожалуй, не стоит рассказывать Дженни о том, что ты сейчас поведал мне. По крайней мере, не сразу. Пусть она к вам привыкнет.

* * *

Джейми взял у Фанни и Мэнди палочки для растопки и показал, как их подкладывать в костер, чтобы разжечь посильнее. Огонь горел весь день, но слабенький – только воду вскипятить. Еще Клэр приготовила тушеное мясо: кусочки опоссума с молодым картофелем, морковью, горохом, лесными грибами и луком. Джейми оглянулся через плечо и, убедившись, что жены поблизости нет, заговорщически подмигнул девочкам.

– Давайте-ка понюхаем, – прошептал он, и те захихикали, прижимаясь к его плечам.

Он взял ухват и медленно поднял крышку, выпустив облачко влажного пара, пахнущего мясом, вином и луком. Девочки старательно втянули воздух, и он сам сделал глубокий вдох, так что аромат проник до самого горла. От аппетитного запаха в животе заурчало. Девочки при этих звуках снова захихикали, виновато оглядываясь по сторонам.

– Па, чем ты тут занимаешься? – Джейми обернулся, поднял глаза и увидел неодобрительное выражение на лице дочери. – Мэнди, осторожней! У тебя Эсмеральда вот-вот сгорит!

– Всего лишь обучаю девчонок кулинарии, – беззаботно ответил он и, вручив Брианне ухват, откланялся. За спиной вновь раздалась музыка девичьего смеха.

Ужин скоро будет готов, вечерний свет почти померк. Самое время пройтись. Он высматривал Дженни, чтобы отвести ее в сторонку и немного подготовить перед встречей с Роджером Маком.

Подготовить? Интересно, как. Спросить, не помнит ли она человека, который приезжал в Лаллиброх сорок лет назад в поисках своего сына? Так вот, он здесь. Только…

Может, она и вспомнит. Все-таки Дженни была совсем юной, а Роджер Мак – довольно привлекательный мужчина. И, судя по словам Роджера, па много помогал ему с поисками, так что, возможно…

Он думал об отце так обыденно, словно тот еще был жив. Джейми вдруг будто шагнул в пустоту, как бывает, когда последняя ступенька уходит из-под ног.

– Что? – Он осознал, что Клэр задала ему вопрос и ждет ответа. – Прости, саксоночка, я задумался. Что ты сказала?

Она приподняла бровь, но лишь улыбнулась и протянула ему бутылку.

– Я спросила, не мог бы ты открыть.

Это была бутылка прошлогоднего мускатного вина, которую Джимми Робертсон подарил Клэр в благодарность за то, что она вылечила сломанную руку его младшему сыну.

– Думаешь, оно годится для питья?

Джейми взял бутылку и критически осмотрел. Пробка туго сидела в горлышке, но высохла и крошилась. Попытки Клэр вытащить ее привели к тому, что большая часть отломилась и рассыпалась в руке.

– Нет, – ответила она, – только разве это останавливало хоть одного шотландца?

– Да и англичанина, если уж на то пошло. Может, французы более разборчивы. – Джейми поднес бутылку из коричневого стекла к свету, чтобы увидеть уровень вина внутри, затем вытащил кинжал и звонко ударил по горлышку бутылки лезвием. Стекло разбилось чисто, хотя и немного наискось. Джейми вернул бутылку жене. – Хотя бы пробкой не пахнет.

– Вот и славно. Я… Это Огги? Или рысь?

– Только если у нее газы. Так что, пожалуй, все-таки Огги.

Клэр рассмеялась, и Джейми сразу ощутил себя счастливее. Он сделал глоток, скривился и вернул вино.

– И кого ты хочешь этим напоить?

– Никого. – Клэр осторожно принюхалась. – Замочу в нем на ночь очень жесткий на вид кусок лосятины вместе с остатками лука, а потом сварю его с фасолью и рисом. Интересно, какое имя они все-таки дадут малышу и когда, как думаешь?

– Спешить им некуда, верно? Его ни с каким другим младенцем в Ридже не спутаешь.

Сущая правда. Таких крепких легких, как у сынишки Рэйчел, еще поискать, и малыш редко давал им отдых. Прямо сейчас он ревел в свое удовольствие, а вовсе не потому, что был чем-то расстроен.

– Пойду встречу их, – сказал Джейми. – Хочу поговорить с Дженни до того, как она увидит Роджера Мака.

На лице Клэр мелькнуло непонимание, и она быстро повернула голову туда, где возле деревьев оживленно беседовали Брианна и Роджер Мак.

Он пересказывает ей наш разговор? – подумал Джейми и снова ощутил пустоту под ногами, как при падении с лестницы.

– Господи, – выдохнула Клэр. В глазах у нее вспыхнул живейший интерес, совсем как в тот раз, когда она увидела у жестянщика анальные бородавки, похожие на растущую из задницы мясистую цветную капусту. – А ведь я об этом и не подумала!

– Вряд ли Дженни упадет в обморок – не в ее духе, – сказал Джейми. – Но на всякий случай приготовь глоток чего-нибудь покрепче.

* * *

Однако с Йеном и Рэйчел сестры не оказалось. Как сообщила Рэйчел, Дженни отлучилась позаимствовать у Мораг Маколей немного уксусной матки и скоро придет. Удача благоволила к Джейми. Он поблагодарил Рэйчел и задержался на мгновение, чтобы погладить макушку Огги – малыша подобное внимание, как всегда, развеселило, – а потом зашагал дальше, чувствуя себя куда увереннее.

Дженни сидела на пне рядом с тропой и вытряхивала из туфли камень. При звуке шагов она подняла глаза, увидела Джейми и, позабыв о туфле, бросилась обнимать брата.

– Джейми, a chuisle![38] Твоя дочка! Я так за тебя рада, что меня вот-вот разорвет от счастья!

Она ослабила хватку и подняла на него полные слез глаза. Джейми почувствовал жжение в своих, однако рассмеялся: радость Дженни напомнила его собственную.

– Да, я тоже, – ответил он, быстро вытер глаза рукавом и поправил на сестре чепец. – Напомни, когда ты познакомилась с Брианной? Она говорила, что искала в Лаллиброхе нас с ее матерью. И встретила тебя, Йена и всех остальных. И Лири, – не забыл он.

При упоминании этого имени Дженни осенила себя крестом и тоже засмеялась.

– Матерь Божья, ну и лицо было у Лири при встрече с твоей дочкой! А потом, когда она пыталась забрать мамин жемчуг, Брианна в два счета поставила ее на место!

– Правда?

Жаль, он этого не видел.

Но тут Джейми вспомнил, зачем искал сестру.

– Муж Брианны, – обратился он к макушке Дженни, когда сестра опять наклонилась, чтобы надеть туфлю, – Роджер Маккензи.

– Да, что он за человек? Ты писал, он тебе очень нравился.

– И все еще нравится, – заверил Джейми. – Просто… Помнишь, как мы с Клэр приехали в Шотландию, чтобы похоронить генерала Саймона в Балнейне?

– Вряд ли забуду, – мрачно сказала она.

Конечно, Дженни помнит. Это произошло во время долгой предсмертной агонии Йена. Ужасный период для всех, но для нее – в сто раз хуже. Джейми не хотелось тревожить прошлое, даже на миг, только он не придумал, как начать по-другому.

– Значит, ты помнишь рассказ Клэр? О том… откуда она пришла.

Дженни посмотрела на него невидящим взором, все еще находясь во власти воспоминаний, затем моргнула и нахмурилась.

– Да… – осторожно произнесла она. – Вроде бы какая-то ерунда о каменных кругах и феях.

– Верно. А теперь не могла бы ты мысленно перенестись еще назад, в то время, когда я был в Париже и па еще не умер?

– Могу. Но не хочу, – отрезала Дженни, глядя на него снизу вверх. – И вообще, зачем ты меня мучаешь?

Джейми выставил ладонь, призывая дослушать.

– В Лаллиброх приходил человек, он искал похищенного сына. Темноволосый мужчина по имени Роджер Маккензи из Лохалша. Ты его помнишь?

Солнце уже садилось, но света хватало, чтобы увидеть, как кровь отливает от лица Дженни. С трудом сглотнув, она кивнула и сказала:

– Его сынишку звали Джеремайа. Я запомнила, потому что командир гарнизона вручил папе одну вещицу вроде жетона. – По сжатым губам сестры Джейми понял, что она думает о Джеке Рэндолле. – Когда темноволосый мужчина вернулся, папа отдал ему эту штуку, а потом я слышала, как мистер Маккензи в разговоре со своим другом обмолвился, что она, возможно, принадлежала его собственному отцу, которого звали Джеремайа, как и… Джемми. Его сына звали Джеремайа, но они называли его Джемми! – Она замолчала и уставилась на брата округлившимися глазами размером с трехпенсовики. – Хочешь сказать, твой внук и есть тот самый Джемми, а темноволосый мужчина…

– Да. – Джейми облегченно выдохнул.

Дженни снова села, очень медленно.

Он ее не тревожил, прекрасно помня, в какую пучину недоверия, недоумения и страха его затянуло, когда Клэр, измученная и доведенная до отчаяния судом над ведьмами в Крейнсмуире, наконец рассказала ему правду о себе после того, как Джейми ее спас.

А еще он отчетливо помнил, что сказал тогда: «Было бы проще, окажись ты ведьмой». При этой мысли он улыбнулся и присел перед сестрой на корточки.

– Я все понимаю, – начал он. – Просто представь, что они приехали из… Испании, например. Или, скажем, из Тимбукту.

Метнув на него взгляд, Дженни фыркнула, но ее сжатые на коленях руки расслабились.

– Получается, они оба – Роджер Мак и Брианна – уже бывали в Лаллиброхе. Ты встретила Брианну, когда та искала нас. А с Роджером Маком познакомилась задолго до того, когда он разыскивал своего сынишку. Брианна приходила еще, позже и с детьми, в поисках Роджера. Тогда вы не встречались, но она виделась с па.

Джейми выжидательно умолк. Взгляд Дженни внезапно переменился, и она выпрямилась.

– С папой? Но ведь он уже умер…

Она запнулась, пытаясь разложить все по полочкам у себя в голове.

– Да, они виделись. – Джейми проглотил ком в горле. – И Роджер Мак тоже провел некоторое время с отцом, когда тот помогал в поисках. Он кое-что рассказал мне о па. И знаешь… Ведь эти двое видели его живым всего несколько месяцев назад, – осторожно сказал Джейми и крепко сжал сестрину руку. – Роджер Мак говорит о нем так, будто па никуда не делся.

Дженни едва слышно всхлипнула и крепко сжала руку Джейми. Слезы снова стояли у нее в глазах, но она с вызовом их сморгнула, шмыгнув носом.

– Возможно, проще думать об этом как о чуде, – услужливо предложил Джейми. – Да и потом… Разве это не чудо, а?

Дженни посмотрела на него, достала платок и высморкалась.

– Fag mi, – сказала она. «Не выводи меня».

– Пойдем, – позвал он и встал, а затем поднял сестру на ноги. – Пора тебе познакомиться с новым племянником. Еще раз.

* * *

Роджер первым заметил Джейми, появившегося из тени от дымохода: темный силуэт в вечернем сумраке, а за ним – еще одна тень, едва различимая. На мгновение Роджер даже усомнился, не померещилось ли. Он не помнил, как вскочил на ноги и очутился подле нее, в свете костра, и пламя за его спиной ярко отражалось в ее глазах. Рядом с ним стояла прекрасная девушка, которую он когда-то встречал.

– Мисс Фрэзер, – тихо сказал он и обеими руками взял сестру Джейми за ладонь, тонкую и твердую, как птичья лапка. – Рад встрече.

Дженни хихикнула – вокруг глаз у нее собрались морщинки.

– В прошлую нашу встречу я мечтала, чтобы ты поцеловал мне руку. Но ты этого не сделал.

Роджер видел учащенное биение жилки у нее на шее, однако рука не дрогнула, когда он поднес ее к губам и поцеловал с непритворной нежностью.

– Я боялся, что ваш отец не так поймет, – улыбнулся он.

На лице Дженни мелькнула тень испуга, и ладонь сжала его руку.

– Значит, это правда, – прошептала она удивленно, глядя на него снизу вверх. – Ты видел папу и разговаривал с ним всего несколько месяцев назад? Ты говоришь так, будто для тебя он все еще жив.

Джейми издал едва слышный гортанный звук и, выйдя из тени, дотронулся до сестриной руки.

– Как и для Брианны, – тихо сказал он и кивнул в сторону костра.

Бри, с Огги на руках, разговаривала с детьми постарше. Ее длинные рыжие волосы чуть колыхались в потоке нагретого воздуха. Она водила пухлой ручонкой младенца, изображая царственные жесты, и говорила за него низким забавным голосом, отчего дети покатывались со смеху.

– Она тоже видела папу, хотя и не успела с ним поговорить. Это было на кладбище в Лаллиброхе. Брианна говорит, он преклонил колени у надгробия Mammaigh и принес ей веточки падуба и тиса, перевязанные красной нитью.

– Mammaidh…

В горле у Дженни что-то щелкнуло, и слова застряли на языке. В глазах у женщины стояли слезы. Роджер отпустил ее руку, и Джейми притянул сестру к себе. Они крепко обнялись, переполненные любовью, спрятав лица друг у друга на груди.

Роджер все еще наблюдал за ними, когда почувствовал рядом Клэр. Не сводя с них взгляда, она молча взяла его за руку. Лицо ее было спокойным, и только в глазах отражалась вся сила чувств.