Читать книгу Пуговицы. Мир после удара - Дина С. Гусейн-Заде - Страница 26

Одной из самых любимых пуговиц Надежды была пуговица, сделанная из кокоса. Девушка особенно часто смотрела именно на неё, нежно касаясь текстуры и природного рисунка. Вот она снова закрыла глаза и представила её владельца.

Человек Мира (для удобства мы будем иногда его называть просто Мира) шёл и нюхал салфетку, благоухавшую одним из его любимейших запахов – помощью. Ранее в салфетку был завёрнут кусок пирога, что подарила ему в придачу старая леди, когда он попросил воды. Он любил нюхать вещи, пропитанные запахом помощи. Это могли быть самые неожиданные предметы: салфетки, стаканчики, кожура, билетики. Часто он сжимал их в ладонях и наговаривал самые лучшие пожелания тем, кто ему помог. При возможности он или сжигал, или их закапывал. Ему было сложно просто выбрасывать в мусорку то, что так замечательно пахло.

Мира имел только рюкзак со своим переносным домом и нескончаемую веру во всё. Его кожа была цвета дорожной пыли, а глаза цвета озорной старости. Мира отличался каким-то особенным спокойствием, уверенностью и был свободен от всех догм и предрассудков. С первого взгляда можно было подумать, что ему всё безразлично. Может, это было и так. Ему действительно было всё равно, кто перед ним: женщина или мужчина, старик или ребёнок, религиозный фанатик или фанатичный атеист, попрошайка или президент, святой или маньяк – для каждого он находил свою улыбку. Человек Мира был из того сорта людей, которые появляются на короткий миг в жизнях и быстро исчезают, оставляя после себя невероятную теплоту во встреченных душах. Всё в его жизни было пронизано благодарностью. Когда Мира мёрз, он благодарил, что внутренний жар помогает ему не замёрзнуть насмерть, когда был голоден, он благодарил за испытание и знал, что скоро будет еда. Вообще, он мало ел, мало пил и знал, что, если придёт за ним Смерть, то и для неё у него найдётся улыбка. Ну действительно, как можно будет не улыбнуться этой красотке в чёрном, если сделал многое, чтобы жизнь не была пустой и напрасной. Мира мог спать где угодно, как угодно и когда угодно. Казалось, он смог бы отлично выспаться, стоя с открытыми глазами в эпицентре торнадо, или под грохот от взрыва атомной бомбы. У человека Мира было ещё много интересных качеств: он не боялся не выспаться, не боялся остаться на улице, не боялся не поесть, не боялся отравиться.

До того, как Человек Мира стал таким, он был Человеком Бизнеса, что существует с мыслями, где бы добыть ещё денег. Его Бизнес был связан с парфюмерией, поскольку у него был исключительно острый нюх. Он занимался зарождением новых запахов не только в пробирке, но занимался этим у себя в голове, разделяя и властвуя над ними. У нашего парфюмера не существовало хороших или плохих запахов, а только триллионы их разных оттенков, что сводили с ума рецепторы. Если бы запаховед решился взяться за кисть и нарисовать картину через своё восприятие, то получилось бы что-то между крупными мазками Ван Гога, текучестью Сальвадора Дали и бездонностью квадрата Малевича. Всё потому, что в его роду когда-то существовал тот самый Парфюмер из книги Патрика Зюскинда.

Но несмотря на процветание бизнеса, в глазах бизнесмена, как в стеклянном флаконе, плескался мутный цвет тщетности бытия. Не очень он любил цвет своих глаз, да и окружающим как-то не особо нравилось. Но что поделать: у людей вокруг него были не менее мутные глаза и надо было как-то соответствовать. Один день сменялся другим, превращаясь в бесконечный круговорот из летнего запоя, осенней хандры, зимней депрессии и весенней меланхолии.