Читать книгу Перила - Дмитрий Ефанов - Страница 7

Вы, конечно, можете говорить что угодно. В смысле, что я псих и так далее.

Имеете полное право.

Но в следующую субботу я снова еду в маршрутке на кружок.

Ну, сложилось так. Репа у нас отменилась (хотя концерт в «Идее Fix» уже на носу), а больше делать было нечего. К тому же Дашу в прошлый раз я так и не застал. Да и вообще: я что, не имею права ходить, куда хочу? Я же не собираюсь в эту их секту с концами ударяться…

На этот раз я уже не полагаюсь на склерозных тетушек с желтой прессой в руках, а заранее смотрю в Инете карту и запоминаю, где эта самая «Степная». Дачники в этот раз затихарились, и я долетаю реально быстро – минут за тридцать. Правда, пока маршрутка едет, начинается дождь, но я с самого утра чем-то задним чуял, что так и будет, поэтому зацепил с собой зонтик.

А вот когда дохожу до красной избушки (фотогеничная белка наверняка ныкается где-нибудь в сухом дупле), меня ждет сюрприз: заперто! Видимо, слишком рано притащился. Сначала я стою на крыльце под крохотным навесом, потом догоняю, что от дождины он все равно не спасает, снова открываю зонт и изображаю меланхоличный променад.

Пока я шатаюсь, в мой молодой мозг забредает такая мысль: а что было бы, если все эти мальчики-девочки из кружка попали бы к нам на концерт? Наверняка по их понятиям все эти клубешники – просто рассадник скверны! Интересно, они бы нас святой водой стали обрызгивать? Или вообще подперли бы бревнами двери и по-древнерусски подожгли с четырех сторон? Хотя нет, в «Идее Fix» им никто не позволит. А вот в том же «Напряге» – там хоть обподжигайся, всем по барабану, по-моему…

Тут мне кажется, что кто-то меня зовет. Я на всякий случай высовываю голову из-под зонта и снова слышу тот же голос:

– Костя! Тебе, тебе говорю! Ты чего мокнешь? Давай иди в машину!

Я наконец просекаю, откуда раздается голос, разворачиваюсь и вижу, что в припаркованной неподалеку тачке сидит Жанна – одна из девчонок с прошлого раза. Ага, та самая – с ярким макияжем и самая активная в этой их девичьей стайке.

Меня два раза приглашать не надо, поэтому запрыгиваю рядом с Жанной. Машина у нее маленькая, девчачья – Kia Picanto, но сидеть в любой тачке намного веселей, чем нарезать круги под дождем.

– Привет!

– Привет! Смотрю – ты или не ты?

– Я, кто же еще будет под дождем торчать? А сегодня точно будет кружок? Гляжу – нету никого.

– Не, ты просто пришел рано, сейчас все подтянутся!

– Это хорошо! Знаешь, я еще хотел спросить: этот ваш кружок давно существует?

– Почти год. По-моему, начали с сентября, только это еще без меня было. Когда у нас появился Игореша, тогда все и завертелось.

Очень комфортно с ней болтать, оказывается. Как будто триста лет знакомы.

– Ага, вот про Игоря мне тоже интересно. Он в прошлый раз говорил: если опоздает, то его отчислят. А откуда?

– Из Свято-Тихоновского. Он там сейчас учится, на четвертом курсе, представляешь? А «отчислят» – это потому, что он живет в общаге, и им надо приходить не позже одиннадцати, там с этим строго-строго!

– Мм… А это что такое вообще?

– Свято-Тихоновский? Это институт в Москве, там готовят будущих священников… и не только, еще всяких там специалистов. Сам его спроси, он расскажет с удовольствием!

Очень она классная! Непосредственная такая! Я-то думал, если девочка верующая – то непременно такая пластиковая кукла-недотрога в дебильном платочке. Если б встретил Жанну на улице – решил бы, что идет с лекции в кафешку. А то и в клубешник.

– То есть он его окончит и сделается священником, что ли?

– Священниками не делаются, – передразнивает Жанночка, – их рукополагают. Могут и не рукоположить. Кстати, пока не женится, точно не рукоположат… хотя бывают исключения, очень редко! Или, если захочет постричься, – тоже вариант!

– Стоп. Как связано «постричься» и «жениться»? – я чувствую себя в тупике.

– В монашество, естественно. Не в парикмахерской же! – хохочет она.

– Ааа… – переклинивает меня. Для меня это просто космос – что нормальные люди, с которыми можно по-дружески трепаться и пить чай, оказывается, могут взять и… Как-то плохо укладывается в голове.

– Это здорово, что тебе у нас понравилось, – перескакивает Жанна на другую тему. – Знаешь, бывает, человек к нам один раз приходит, а потом больше не заявляется. Да ты еще вписался так удачно!

– В каком смысле? – напрягаюсь я. Может, с таких ласковых слов и начинают «обрабатывать» будущих сектантов?

– Ну, отвечал так уверенно! Ты ведь Писание здорово знаешь, да? Чувствуется! Мне вот жутко трудно его читать, я ленивая!

– Да это ерунда, – говорю я и чувствую, что в глаза ей смотреть как-то неловко. – Не так уж хорошо я его знаю… Просто язык нормально подвешен, вот и все.

– Ты у отца Андрея научился хорошо говорить, наверное?

– Какого отца Андрея? – паникую я.

– Как у какого? Отца Андрея, который самый топовый проповедник во всем благочинии! Настоятель Благовещенского храма! Ты же оттуда!

– Нет, конечно!

– То есть как это нет? Я точно запомнила с прошлого раза!

– Стоп! Это вы за меня решили, я ничего такого не говорил.

– Да-а? Извини, я подумала… – видимо, Жанне становится неудобно, и она радостно цепляется за шанс сменить тему. – О, смотри, это же наши подошли или нет?

– Наши пациенты, – подтверждаю я.

– Наверняка они уже ключи взяли, пойдем! – говорит она и выключает зажигание.

Я вспоминаю то, о чем забыл в прошлый раз.

– Жанна, – говорю, – я там чай принес прикольный. Пуэр называется. Сейчас научу, как правильно его заваривать…

– Открываем Евангелие от Луки, – командует Игорь. – Четырнадцатая глава, стихи с шестнадцатого по двадцать четвертый. Отрывок небольшой, поэтому каждому достается по одному стиху.

Мы уже сидим вокруг стола, пуэр сложной судьбы упокоился в заварном чайнике. Хорошо еще, что я никаких деликатесов к чаю не стал покупать (хотя мысли такие были) – оказывается, у них сейчас начался пост. Я-то думал, что пост бывает только Великий, а тут выясняется, что их целых четыре.

Состав почти тот же, что и в прошлый раз.

– «Он же сказал ему, – без лишних предисловий стартует Катя, – один человек сделал большой ужин и звал многих…»

– «… и когда наступило время ужина, – манерно продолжает Жанна, – послал раба своего сказать званым: идите, ибо уже все готово».

Я в этот раз окопался на другом месте, поближе к чайнику, поэтому мой стих – почти в самом начале.

– «И начали все, как бы сговорившись, извиняться. Первый сказал ему: я купил землю, – стараюсь я мерзким голосом изобразить, как подлые гости выкручивались перед хозяином, – и мне нужно пойти посмотреть ее; прошу тебя, извини меня».

Игорь грозит мне пальцем: не заигрывайся. Это тебе, мол, Библия, а не концерт в «Напряге». Я делаю виноватую морду, но всех остальных, по-моему, прикалывает такое «чтение с выражением».

В этот момент дверь открывается – и в класс влетает Даша. За ней еще какая-то подруга с замысловатой прической на голове.

– Всем привет, мои доро… – восторженно салютует она и вдруг осекается, заметив, что мы уже начали.

– Даша, мы читаем, – говорит Игорь, очень стараясь звучать назидательно и серьезно. – Мы очень рады тебя видеть, только не надо так врываться.

Та мгновенно принимает виноватый вид, семенит к свободному стулу, но по пути умудряется поздороваться почти со всеми: кого-то чмокает в щечку, кому-то улыбается и подмигивает, Жанне ерошит волосы – и вдруг видит меня и застывает.

– Даша, ну что у нас там еще? – из последних сил корчит из себя строгого педагога Игорь. – Ах да, вы же знакомы? Вот после занятий и пообщаетесь. Продолжаем…

Дашка приземляется напротив меня и блаженно улыбается. Выражение ее лица такое, будто она меня лет десять назад спасла из эпицентра тайфуна, а теперь я вырос, и мы вдруг встретились на вручении Нобелевской премии. Кстати, нормальный голливудский сценарий.

Ее подруга, напротив, делает все, чтобы не привлекать к себе внимания. Мы так себя вели в первом классе, когда опаздывали на урок. Она садится, расправив нереально длинную юбку (хотя вообще в этой компании юбки до колена, наверное, считаются экстремальным мини), и ее прическа колыхается вверх-вниз, пока не принимает устойчивое положение.

Такое ощущение, будто я эту мадемуазель где-то видел… Хотя понимаю, что это бред.

Тем временем, пока я их разглядываю, отрывок уже почти дочитали.

– «… Ибо сказываю вам, что никто из тех званых не вкусит моего ужина, ибо много званых, но мало избранных», – ставит точку кто-то из девчонок.

– Отлично! Итак, сегодня разберем этот отрывок. Даша и Таня, вам стихов не досталось, но от обсуждения вам увильнуть не удастся, – смеется Игорь.

– А мы и не увиливаем, – искрится улыбкой Даша. Странно: когда мы с ней встретились в метро, мне она не показалась такой уж лучезарной, скорее наоборот. Неужели вправду так рада всех видеть?

Таня (вот как ее, оказывается, зовут) тоже дружелюбно переглядывается с «сектантами». Получается, она здесь тоже частая гостья.

– Матушка, не тормозим, уже комментируем.

– Да-да, – отвлекается от «перестрелки взглядами» Катя. – В общем, мой отрывок – это начало притчи о званых на пир. Хозяин, который зовет гостей – это, если я правильно понимаю, Господь. Он зовет на пир гостей, то есть всех людей…

– Все верно, – подбадривает Игорь.

– Под пиром подразумевается Царствие Небесное, где Господь рад видеть каждого из нас… – продолжает шпарить матушка.

Кстати, пока мы возились с заваркой пуэра, Жанна меня просветила: оказывается, матушка – это жена священника, то есть батюшки. В общем, мои духовные знания увеличиваются нереальными темпами. Жаль только, нет повода ими выпендриться перед кем-нибудь…

В это время Жанна через стол громко шепчет Дашиной подруге:

– Татиана, солнце мое! У тебя же волосы обалденные, зачем ты из них гнезда вьешь? Прятать красоту – преступление перед ближними, поняла?!

– Ну что ты меня смущаешь? – рдеет румянцем та. Довольно мило, кстати.

– Ничего не смущаю! Я тебе по-доброму завидую!

– Девочки, вы с нами? – окрикивает Игорь. – Кое-кому из вас скоро комментировать, между прочим.

– Подумаешь, испугал! – фыркает Жанна.

– Жанночка, как ты скажешь, – улыбается Таня, запускает руки куда-то глубоко в прическу и вынимает из нее сразу несколько шпилек, которыми, видимо, крепилась вся конструкция. Целый водопад (или, точнее, волосопад), рассыпаясь, обрушивается на ее плечи.

Очень красиво!

Таня наклоняется, уворачиваясь от «волосопада», потом закладывает локоны за уши и поднимает лицо.

И все. Я окаменеваю. Превращаюсь в застывший цемент.

Знаете, терпеть не могу книжные выражения из серии «…и тут время для него остановилось, и мир замер». Или: «Он застыл, как громом пораженный». Или еще какой-нибудь словесный шлак.

Но это как раз про мой случай.

Когда Таня поднимает лицо, я понимаю, что был прав – я действительно ее уже видел.

Причем совсем недавно.

Просто мне это не приходило в голову, пока волосы были заплетены. А с прямыми узнал сразу. Тут ошибиться невозможно.

Это она ступила на эскалатор в последний момент моего Синего сна!

Ну, помните, где Сальный голос? И движение, когда она поднимает лицо, – абсолютно фирменное. Во сне оно было точь-в-точь таким же. Это на нее я глядел и кричал «да!», как будто давил на гашетку.

Да, я сам понимаю, что это шиза!

Но если мне кто-нибудь это объяснит – с меня ящик Hennessy! Если он, конечно, продается ящиками…

Пока я отмораживаюсь, вокруг идет какая-то бесконечная дискуссия. Я даже, кажется, на автомате как-то умудряюсь прокомментировать «свой» стих.

А перед глазами все ползет и ползет эскалатор.

Следующее открытие валится на меня минут через пять. Таня наклоняется вправо, чтобы пошептаться с кем-то из девчонок, и я замечаю, что на спинке ее стула висит серая ветровка. А я точно помню, что во сне она была именно в такой. Не верите – вернитесь на пару глав назад и перечитайте!

Интересно, вот если подойти к ней сразу после кружка и сказать: «Знаете, Таня, я вас видел на переходе с "Римской" на "Площадь Ильича". Точнее, для вас – с "Площади Ильича" на "Римскую". И я вас выбрал, чтобы пройти вместе всю жизнь» – какой будет ее реакция?

Впрочем, запросто может быть, что на метро она вообще не ездит.

Потому что после того, как спели заключительную молитву, Принцесса Греза мило прощается со всеми сразу и выходит из класса, подкидывая на ладони ключи с логотипом BMW.

Как только занятие финиширует, Даша сама подходит ко мне, уже слегка оттаявшему.

– Как поживают агглы?

– Они сейчас в другом часовом поясе! – в тон отвечаю я, и мы вместе хохочем.

– Нравится у нас здесь?

– Неплохо! Я уже второй раз, неделю назад тебя не застал.

– Да? А мне показалось, что ты проскучал все занятие…

Представляю, как я выглядел, когда меня накрыло дежавю. Наверное, со стороны смотрелся, как будто меня молнией долбануло.

– Да нет, это я… Просто отрывок сегодня такой обсуждался…

– Духовно близкий тебе? – услужливо помогает Даша.

– Точно! Именно такой!

Даша радостно кивает в ответ на мои выкрутасы. У меня даже мелькает мысль: может, все-таки пригласить ее к нам на концерт? Но потом, прикинув, решаю, что пока не стоит палиться.

– В следующий раз приедешь?

– Постараюсь, – говорю ей.

Потом решаю, что обещать можно все что угодно, но форс-мажоры в этой жизни еще никто не отменял, и уточняю:

– Если, конечно, агглы за мной не прилетят…