Читать книгу Закономерности и метаморфозы этногенеза. Пять очерков о закономерностях взросления народов - Дмитрий Немельштейн - Страница 29

Но в сложившихся обстоятельствах совершенно очевидно, что победу русских войск в Кавказской войне обеспечили, главным образом, невероятные внутренние напряжения, возникшие в Кавказском имамате из-за титанических усилий Шамиля по разрушению родовой общины как основного препятствия на пути формирования государства. Роль же непосредственных разрушителей родоплеменных отношений, как мы уже говорили, всегда играют люди, сознательно порвавшие связь с родовой общиной и отрекшиеся от патриархальных традиций и обычаев, или же пришельцы, никогда и ничем с местной общиной не связанные и совершенно от неё не зависящие. Именно такими людьми были мюриды Шамиля, мухаджиры, а также значительное число дезертировавших из русской армии солдат и даже офицеров [7, с.73].

Эти-то люди и были непосредственными исполнителями грандиозных замыслов Шамиля на поприще государственного строительства. Он вёл, без преувеличения, яростную войну с патриархальными обычаями, без которых невозможно было представить существование традиционной чеченской среды [17; 22, с.46].

Так Кодекс Шамиля категорически отвергал почти все положения Адатов – свода патриархальных законов – по которым разбирались в прежние времена все судебные дела чеченцев. Сам Кодекс, основанный на Шариате, был чрезвычайно суров и наказывал смертной казнью: за участие или соучастие в акте кровной мести; за изготовление фальшивых денег – русских ли, турецких ли; за любое преступление, совершённое в пьяном виде; за трижды совершённое воровство. Неповиновение имаму, наибу и прочим чиновным людям каралось смертью страшной и без промедления [22,с.45—46].

Всё это в корне противоречило ментальности подавляющего большинства чеченцев. Их психология, их общинное сознание (как самые консервативные элементы человеческого бытия) по определению не могли не сопротивляться обрушившимся на них нововведениям. Отсюда ни один из выездов Шамиля не обходился без участия в нём палача. Увы, выбора у Шамиля не было. Чтобы успешно строить государство, надо было решительно разрушать родоплеменные отношения. К разочарованию Шамиля энергия этого разрушения так и не смогла выплеснуться наружу, что позволило бы имамату развиваться более-менее устойчиво. Наоборот, эта энергия, заблокированная в пределах имамата, его же и уничтожила, немало поспособствовав победе и окончательному утверждению России на Северном Кавказе.

Так что, в конечном счёте, чеченское общество – оказавшись между молотом требований о лояльности российской короне, подкрепляемых непрерывным насилием со стороны русских войск, и наковальней ещё более разрушительных (в соответствии с их глубинной сущностью) преобразований, с максимальной жестокостью осуществляемых Шамилем – предпочло выбрать зло, которое на тот период времени реально оказалось меньшим [2, ч.3, гл.6].

Вопреки политическим и идеологическим установкам Шамиля, чеченский ЭТНОС сделал выбор, подчинившись требованиям русских и, таким образом, сохранил себя на этнической карте Северного Кавказа. У поднабравшихся опыта царских чиновников хватило здравого смысла не посягать на вековые устои чеченцев, а отказавшихся от сопротивления целенаправленно переселять на равнину, предоставляя возможность мирно трудиться (правда, в пределах досягаемости крепостных орудий) [22, с.76, 77].

В итоге, в последние годы войны, набирающий темпы процесс замирения, позволил царским властям сформировать немалое число отрядов чеченской милиции (и не только из числа равнинных жителей), активно воюющих на стороне русских войск [2, с.543].

Так инстинкт этнического самосохранения спас чеченцев как народ, и оставил им перспективу дальнейшего успешного этнического развития.

Таким образом, царское правительство фактом подавления национально-освободительного движения на Северном Кавказе резко застопорило процесс разрушения родоплеменных отношений, прервав, тем самым (возможно, лучше сказать: резко затормозив) тенденцию к формированию элементов государственности в чеченском обществе. Но отнюдь не подавив процесс хозяйственно-территориальной экспансии чеченского этноса на равнину, который удержать было невозможно, но который приобретал на этом этапе, регулируемый характер, так как уже в конце войны царское правительство начало активно переселять тысячи и тысячи чеченцев с гор на плодородную равнину, в окрестности крепостей Грозная, Бурная и др.) В итоге, завернувшись в кокон патриархальных отношений – своеобразной формы защиты национальной самобытности, своеобразной формы культурной независимости, так как царское правительство не вмешивалось во внутренние дела тейпов и в отношения тейпов между собой – чеченское общество просуществовало до 1917 года.