Читать книгу Пираты Балтийского моря. Сокровища Тевтонского ордена - Эдгар Крейс - Страница 8

На следующий день Фридрих с самого утра приглядывал за тем, как его работники раскладывали товар в его новой лавке. Совсем недавно ему удалось обустроиться на Ратушной площади. Все более-менее богатые купцы города почитали за честь иметь свою лавку на этой площади, потому что в Риге это было самое престижное место для торговых людей и, чтобы поприбыльнее организовать своё дело, многие купцы шли на всяческие ухищрения в борьбе за это доходное место. В ход шли и родственные связи, и дорогие подарки, и денежные подношения господину бургомистру. Все средства были хороши, и никто не осуждал победителя за его маленькие хитрости.

Мария крутилась рядом со своим отцом и всячески, чем могла, пыталась ему помочь. Она старалась получше разложить на лавке принесенный батраками товар и одновременно красочно расхваливала его прохожим и приезжим купцам, зазывая их оценить его качество и приобрести хотя бы немного для пробы.

Мимо проходили бюргеры и горожане, а иногда и приезжие купцы, которые бросали свой оценивающий взгляд на товар и на жизнерадостную, деловую девицу, которая бойко помогала отцу. Среди прогуливающих по Ратушной площади были и немецкие, и шведские, и датские купцы, было довольно много торгового люда и из русских земель. Фридрих уже давно вёл торговые дела с людьми из Московского княжества, из городов: Новгорода и Пскова, даже успел освоить их разговорную речь. Поэтому ему было не так и трудно понять потребности восточных гостей города, и он всячески старался налаживать с ними добрые, деловые отношения. Сегодня был как раз тот день, когда ему удалось по выгодной цене купить у знакомого русского купца пару берковец воска и несколько десятков сороковин меха. В свою очередь, он выгодно продал ему десять пудов соли, немного янтаря и серебра. Для своей дочери Фридрих у русского купца приобрёл разноцветные стеклянные украшения: ожерелье и браслет. Подарок отца ей очень понравился, и она тут же его примерила. Время от времени она поправляла на шее ожерелье и поднимала свою руку, чтобы снова посмотреть на браслет. Мария осторожно вращала кисть руки и ловила отблески утреннего солнца на его цветных стекляшках. Её очень нравилась игра солнечного света. Она была счастлива вниманию отца и радовалась, как маленький ребёнок новой игрушке.

В это время по Ратушной площади степенно, никуда не торопясь прогуливался глава города. Он был в новом, расшитом золотом камзоле. Высоко задрав свой округлый подбородок с глубокой, разделяющей его пополам ямкой, он держал свой путь прямо к ратуше. Хейнер фон Зиберман, так звали бургомистра города Риги, держал в руке тяжёлую, золочёную трость и мерно цокал ею по недавно уложенной на площади брусчатке. Он был горд собой, а деловой люд уважительно раскланивался со своим главой города. Он же отвечал им выборочно, удостоив совсем короткого взгляда своих почти бесцветных глаз лишь некоторых из них.

Бургомистр с явным неудовольствием покосился на яркое солнце, которое впервые за многие дни наконец-то вылезло из-за туч и начало подсушивать огромные лужи на Ратушной площади. Горожане и купцы наоборот были рады этому обстоятельству, потому что скоро будет меньше грязи и не надо будет через них перепрыгивать или обходить стороной. Глава города с любопытством разглядывал новые купеческие ряды на Ратушной площади. Солнце светило Хейнеру прямо в глаза и это заставляло его периодически прищуриваться, и он морщился от неудобства. Хотя он и не любил этого делать, потому что ему казалось, что сморщенное лицо портит его внешний вид, и тогда у горожан складывается о нём искажённое впечатление.

Проходя мимо купеческой лавки Фридриха, бургомистр бросил короткий, косой взгляд на выложенные товары и надолго задержал свой взгляд на дочери купца – розовощёкой, стройной красавице. В это время девушка в очередной раз любовалась на подарок своего отца. Хейнер фон Зиберман подошёл вплотную к лавке, чтобы получше разглядеть – чем это там она заинтересовалась. Увидев на запястье девушки всего лишь стеклянный браслет, которые в Ригу часто привозят русские купцы, он недовольно поморщился, как будто зараз проглотил целую пригоршню незрелой клюквы.

Хейнер посмотрел на отца девушки, который в это время как раз о чём-то разговаривал с русским купцом. Ему не очень понравилось, что Фридрих разговаривал с гостем на его родном языке. Лицо бургомистра снова скривилось в недовольной гримасе. Он приблизился к говорящим и попытался понять, о чём они ведут свою беседу, но его знаний на это явно не хватало. Глава города вообще не считал нужным себя утруждать изучением иностранных языков и предпочитал со всеми своими гостями и просителями изъясняться исключительно на своём родном – немецком языке. Если кто не понимал – это уже были его проблемы. Хочешь говорить – нанимай толмача. Эту моду переняли почти все немецкие переселенцы, ставшие в Риге гражданами города, по-немецки – бюргерами. Поэтому простым горожанам, коренным жителям, которым приезжие очень неохотно давали гражданство приходилось изучать немецкий язык, иначе объяснится со своими господами они не могли. Так же было и с бургомистром города, хотя аборигены его никогда сильно и не интересовали. Для него было важно мнение представителей Малой и Большой гильдий, ну ещё граждан города – бюргеров, которые тоже в основном были немцами, а простые горожане политического веса в жизни города не имели. Их роль была – обслуживать интересы бюргеров города и, при необходимости, участвовать в его обороне. За это город предоставлял им возможность заработать себе на жизнь и почувствовать хоть малую толику защищённости.

Русский купец гордо посмотрел в холодные, бледно-серые глаза главы города и степенно, совсем слегка поклонился. Он признал в бургомистре ровню и поэтому свою шапку, отделанную дорогим мехом, даже и подумал снять, а только поздоровался. Потом купец быстро, но уважительно распрощался со своим сотоварищем по ремеслу и ушёл прочь.

– Здравствуйте, досточтимый господин бургомистр, – заметив за своей спиной главу города, произнёс Фридрих.

Он уважительно снял перед ним свой головной убор и низко поклонился городскому главе.

– Как ваше здоровье, сегодня как раз вот солнышко, наконец-то, выглянуло, а вас, как мне помнится, при сырости кости донимают?

Городской глава, услышав такой вопрос, недовольно сморщил свой большой, крючковатый нос, а затем, осторожно покосился на стоявшую недалеко от них дочь купца и, только убедившись, что она не услышала вопрос своего отца, наконец-то успокоился и даже засмотрелся на неё. Так, несколько минут он с явным удовольствием наблюдал за Марией, которая аккуратно расправляла искрящиеся на солнце мягкие соболиные шкурки. Они лежали в ряд на прилавке купца и ждали своих покупателей. Наконец, бургомистр обернулся к купцу и, криво усмехнувшись, как бы нехотя, медленно произнёс:

– Ну, здравствуй, Фридрих! Вот смотрю, твоя дочь год от года всё больше расцветает и хорошеет, а я помню её еще совсем маленькой, такой курносой и смешной, прямо косолапой пигалицей какой-то. А теперь же, посмотри, какая статная девица у тебя вымахала.

– Да, Мария у меня выросла настоящей красавицей, да ещё и умница какая! Уже купеческое ремесло осваивает! – похвалился купец и с гордостью посмотрел на свою дочь.

– Послушай, Фридрих, я думаю ничего не случится с твоей лавкой, если ты со мной пройдёшься до Ратуши. У меня к тебе есть один деловой разговор.

– Если совсем не на долго, то вполне можно, господин бургомистр. Сегодня мне удалось у русских купцов по очень выгодной цене приобрести кое-какой товар, и он пока лежит у меня в лавке, на Ратушной, так что я очень сильно за него беспокоюсь и мне не хотелось бы надолго отлучаться!

– В моём городе все бюргеры чувствуют себя, как за каменной стеной. Под моим руководством город стал ещё краше прежнего и, причём, совершенно безопасный для его обитателей. У меня стража города работает, как часы, и она не допустит какого-либо своеволия в моём городе!