Читать книгу Простофиля - Ефим Семёнов - Страница 5

Лавка.

Погода как всегда стремилась показать свою немую красоту.

Лучи солнца сливаясь с воздушными массами образовывали незамысловатую паутину из чуть заметных пылинок, вздымаемых то вверх, то вниз воздушными массами. Не спеша прогуливались туда сюда чистоконечные масляные вкропления, слегка взъерошенные струями ниспадающего поблизости водопада. Земля пропитанная влагой улыбалась каждому встречному размытыми словно следы инопланетного вмешательства витееватывами формами, будто панцирь улитки задымился и хозяйка убранства неспеша покинула свой лагерь. То там, то здесь просачивались на поверхность средней наружности и внешности обитатели немногословного убранства.

Кротовидные хомята выбегали не обращая ни на кого внимания, и мчались словно унесенные ракетой в дальний космос своих предков; висложаберные переножки, так и стремились угостить каждого встречного, дальновиднознакомого своей в меру дышащей манерой передвижения; переменчивые миллионщики бросали на всех свои заметные, переменчивые взоры, что даже у самого хорошознакомого с данным видом специалиста возникали сомнения в своих наблюдениях; плотоядные зубастики иногда выныривали на поверхость, чтобы озарить всех обитателей своей недавнозаточенной, прилежноухоженной шевелюрой, слегка свисающей и сразу подстрегаемой первыми рядами отточенных резцов; восторгающиеся умята переносили всю тяжесть надвигающегося перевоплощения на своих товарищах, громко рвущихся в бой и нескладно несущих всю небольшую томность собственного существования.

Такая картина представала перед взором недавно огрубевшей, но по мнению зеркал свежей словно маковая росинка, Грачик Маниях или как было написано на витрине Грач Мании.

Много лет минуло с тех пор как она приземлилась в данной глубинке. Ветра судьбы много промиль насчитали на счетчике летоисчесления ее семьи. Историю возникновения и происхождения ее рода хранили многочисленные свитки, удобно расположившиеся на полках старинной библиотеки Катонического замка, в котором она проживала. С виду это была неприступная глыба, сложенная из монолита верховного Строителя и ввергающего всех своей ужасающей красотой. Как панцирь идущего на охоту ежа, вздымались многочисленные шпили, уносящие в поднебесье немногочисленных скалолазов, старающихся покорить непроходимые вершины взывающие гром и дающие независимые источники питания для всего огромного парада светотени. Временами закупоренные ставни ловко подыгрывали веселому течению струй воздуха, разнося по округе пугающе-прекрасное оркестровое представление, дирижером которому был Созидатель, невольно сошедший в пелену магии звука. Весь огромный замок обрамляла небольшая парковая зона, в которой легко было заблудиться в темноте и принять немногочисленных сторожей за неприродного рода обитателей Катарин, где нет места для посторонних взглядов.

Для своих слушателей, Грачик иногда складывала фрагментарную тропинку, ведущую к природе происхождения ее семейства, полностью уместить весь путь развития было проблематично физически, много времени требуется чтобы уместить детали создания форм и взаимосвязей, ведущих от первого прородителя и до сих пор. Отбрасывая сублиматические связи, удобно расположившись на пригодных для того сидаках, она украдчиво начинала повествование о существовании мира, в котором не было места для постороннего слушателя. Временами, в дни тягостного молчания, она вела весьма скромную беседу, чтобы даже неискушенный знаток мог понять смысл речи, доносившейся до его околоракушной впадины.

В далекие годы хранителей существования, прибыл с посланием к отцам всего сведущего и неподвластного, сатрап Великого Ремнона.

Сатрап: Заявляю.

Отцы: Что.

Сатрап: Волею судеб и изъявлению Великого Ремнона быть.

Отцы молча согласились с приведенной истиной и по велению души, слега подвязанной волей Великого Ремнона, установили заповеди несогрешимости, укоренив в сердцах сведующих непоколебимою сущность быть.

После этого отцы скрепили документ критикой подвластной только их умам, и отослали сатрапа Приносящего к владыке его. Много пути преодолел посланец, запылился документ, сдул Великий Ремнон пыль с данного мандата, неспеша вывел каждую летописную клинопись на нем, остался доволен и с тем покинул мир писаний. Так по сказаниям и появился род Маниях, в меру уполномоченный, и так обреченно далекий до нынешних времен.

Впервые упомянутые Манияхи, Оброк и Колонна познакомились на зачтении. По настоящему, показалось бы это вымыслом, только сказания тех далеких лет запечатлели в фрустральных записях идилию взаимоотношения данной пары. Долго ли вынашивала своего первенца красавица Колонна, о том молчание, но появилась на свет Дамила Неокрами Маниях. Много интересного привнесла она в свет предков, рано родила, и назвала брата своего по возрасту отцов – Еуна. Привыкал мальчик недолго к имени своему, матерью подаренному, быстро свыкся, и в приближенные комнаты входил с высоко поднятой головой, и слегка запрокинутой челкой. Так и назвал жену свою он Челка, познакомились они на низкосветском рауте в честь прибытия Муххамеда Аллахмутского, жесткий был человек, но в тот же час и справедливый по своим часам, часто зазывали его в гости правители всех мастей и рангов, чтобы услышать незатейливый итог их стараний. Свел Муххамед Аллахмутский брови свои и объявил Еуна и Челку загадкой времени, что было для тех лучшим комплиментом от Повара. Незамысловато, что дети их выбрали именно эту профессию призванием своим, а дети их детей любимым увлечением.

Столетиями развивался род достопочтенных, в одном из поколений, увели их петли времени в храмовничьи угодии к монашескому припровождению. Называли их без имен, просто Манияхи, в светском же миру Кормин и Кромин, занятия их были немногословны, уборка в садах игольчатых венцов, восседание со старейшинами у изголовья неудрученных, бритье стенаний всех небоязненных и занятие любовью со всеми призванными. Время шло, Манияхи приспустили капюшоны, чтобы заглянуть в мир правды и стараний, увидели они жизнь, распростертую перед их начинаниями и зачали первенца – Торта. С первых минут жизни Торт понял что найти себя, а тем более свою половину ему будет очень не просто, усыпан путь его был коричневатой крошкой, со взбитыми яйцами, украшали очи его сладострастные обрамления из долей людских, на цитрусовые переведенные. И в один из дней случилось так, что он потек, как ручьи течь начинают когда уклон показывает свою власть, ни капли не упало с гордых плеч носильщика, спасла его Юра спохватившаяся. С первого взгляда сошлись Юра и Торт, не могли они жить друг без друга, так и жизнь их протекала, пока в ненастный день не упал на них Горшок. Сын за отца, Гребля не смогла простить Горшку предательство родителей, встретила она его в темном переулке Чегены, не задавая лишних вопросов, оставила след позади себя, что Горшку возразить и противопоставить было просто нечего. Пару бойкой Гребле долго искать не пришлось, в качестве мести женила она на себе младшего сына Горшка – Горю, долго праздновали гости на том мероприятии, за старшин же отдувался немногословный, слегка состарившийся Горшок.

Время шло, а Манияхи не старели, да и кто мог состарить данную касту особо приближенных к седине. В поколение Манияхов младших, особо выделились братья Дывид и Пека, служили они охранниками при Петушне, особом роде служебной службы, что вела законы строгие соблюдения всех приличий на мероприятиях всех рангов и регалий. Защищали они всеведущего Петуха, особое звание удостоится которого мог только долго отсидевший и вынесший в своих руках плоды своих усилий. Особ женского пола не чествовали Слу-Слу, как ласково их называли люди, к лебедям же у них была особенная страсть и привязанность. “Петушня без лебедя, как банан без кожуры, не ухватишся”,– особая скороговорка тех лет. Пеке и Дывиду было не стыдно ухватиться за конец, справлялись и без концов, тем более в меру развития братья не всегда понимали где чей и о чем идет спор. Главный решил сделать для парней исключение и найти им по паре Куранок знатнго рода, чтобы они могли развиваться в особом, известном только их вразумительным умам направлении. Долго искать не пришлось, попалась на глаза Главному куранка знатная по имени Сочная,– “Справитесь ли вы с одной”,– колко заметил Петух. Братья только и могли развести глаза по сторонам. Не побрезговали они Сочной и на милость всех сестра нашлась у нее Умная. Так и свела судьба Дывида и Пеку с Сочной и Умной, званый бал устроили Слу-Слу, много гостей межпространственных прибыло на то веселье, одним из которых и стал предок Грачик Маниях, невразумительный Ташконт.

Ташконт вел историю свою, еще со времен правления Дарта Гала, главного жреца и рассказчика старинных историй. Много чего интересного почерпнул ученик у учителя, но в один из прекрасных дней, затуманила пелена его рассудок, лишился он его, увидел воды Красные и сознание потерял, падая, зацепившись за мантию Дарта, снял с того звание, призвание и завыл словно волк степной. Не сообразили гости прибывшие, что не акронавты перед ними, но сообразили подарить Ташконту, повязку вышитую бисером и кренделями упирающуюся, выкованную самим Гимналаем для Главного Петуха, но срочно восстребованную по необходимости Ташконту. Сам хозяин дивного изделия находился на том приеме, сам лично одевал,– мерки я потом сниму,– подытожил мастер. Не много времени прошло со времени падения многовековой усыпальницы, как встретил хозяин Дарта избранницу свою, озадаченную Клиру, прогуливающуюся под руки с подругами по насыпной плоскости. Клира Кэмо, или как называли ее подруги, Клира была девушкой выдающейся, все инструменты ложились в ее руки и пели словно младенец, подпевающий родителю, не заметить такую девушку было сложно.

Клира: Угостить.

Ташконт: Чем.

Клира: Попала.

Ташконт: Да.

И влюбленная пара начала медленное кружение в звуках музыки, словно змейка-людоедка старающаяся проползти серпантин в такт своему естеству, уверенно и осторожно. Вскоре у влюбленных появились дети, один из которых и являлся непосредственным родственником Грачик.

Дедушка Наго был первым из упомянутых бабушкой Грачик в извещении о победе, история его приключений насчитывала неперечетное количество свиданий со старушкой Газелин, как ее звали. Их встреча на приеме в честь проводов Калуна Менужного, древнеобряженного бога плодородия и всесластия, попала во все выпуски периодической прессы тех лет. Заголовки так и пестрели звонкими выражениями: “Калун проехал, Наго как в Газелин”, “Наго, кто такой, Газелин ответила, Калун?”, “В проводы пустились, Наго с Газелин увязли”. Много увлечений связывало наступающих Манияхов, собирание лисьих огнецветов, зауживание неуживающихся котят, и основным кормом молодой семьи была профессия – Кальцовщик. В те далекие времена молодым и не очень людям зачастую не хватало в дорогу упряжника доброго, чтобы объект передвижения не качался из стороны в сторону, а шел прямиком в необходимом направлении, поэтому предприимчивый Наго решил закольцевать неуступчивую модель и придумал сопряженную с одной стороны прямоугольнообразную круглонадутую подложку, закрепленную с объектом вожделения надложенным на нее циркулевидным штифтелем. Так и стало это увлечение его призванием, а Газелин ему в этом не уступала и всячески помогала, то чиксину поднесет, то вратаря снимет. Зашел к ним как-то купец межпространственный, друг Владыки местопрепровождения хаживающих к ним и попросил изготовить грубит естественный, чтобы модель свою на место поставить. Кальцовщик сразу принялся снимать меры с того купца, по имени Герл,– как называла его Газелин, меру сняли быструю с упрядкой, чтобы еношка без усилий умещалась. И принялся Наго модель приделывать, прямоугольная укладка ловко снашивалась с образом каната указанного, вязанием приделал дутую приманку в кольцо приподнятое, Газелин не уставала чиксин новых ему доставать и в губы мастера засовывать, чтобы штифтели соосно относились к многообразным циркулям и грубит для модели не распадался на катела,– самых значимых врагов Кальцовщика. Грубит был готов и Герл с легкостью покинул их Кальцевую, оставив после себя имя их будущего первенца, отца Грачик и мастера Ксестомании, Герла.

С юных лет Герла был не похож на своих сверстников, высокий, с неявным пушком у ноздрей и ярко выраженному уступу между зачатков согревающих душу и тело локонов. Все окружные девушки часто вились возле юнца, желая показать ему свою отвагу и сущность, однако с младенчества решил Герла свести на нет все устремления покушавшихся на его честь и достоинство претенденток, выбрав призванием Ксестоманию. Для Манияхов эта должность в высшем ранге творцов амулетов в новинку не была, поэтому родители с радостью отдали сына учиться всем тонкостям Ксестойного дела. Его первым начальником стал молодой Невру Гомей.

Невру Гомей: Эту знаешь.

Герла: Эту.

Невру Гомей: Не эту знаешь.

Герла: Не.

Невру Гомей: Знаешь

Герла: Знаешь.

Невру Гомей: Знай.

Герла: Зай.

Невру Гомей: За.

Герла:З.

Три года продолжалось обучение предприимчивого Ксестойца, пока тот не решил что пора открывать для себя чудесный мир людей и гридов. Шаги по достижению поставленного давались ему с маленькой частью рассудительности, что перетекает от отцов к сыновьям, а от матерей к детям. Начальной пристанью для молодого Герла стала мугольная шахта торпедов, где он оттачил навыки торпедирования, как заметили потом его сотрапезники: “Жаль что прослезился,– и бысто покинул муглу”. Затем он нашел уют в нежных руках справедливости, немногословной Секло Мрак, где оттачил навыки ведения переговоров.

Секло Мрак: Смотри.

Герла: Смотрю.

Секло Мрак: Как.

Герла: Зак.

Надолго Герла запомнил это выражение, решил что если будут у него приемники, одного он назовет именно так, по воспоминаниям, Зак. После этого трудоемкого решения сын Наго и Газелин, решил во что бы то ни стало овладеть навыками самозащиты. Много единиц пути проделал герой, чтобы добраться до Шиоши – кузницы всех самозащитников. Ласково его встретила темная окраина мироздания, не встречал он по дороге ни нападающих, ни бьющихся, только небольшого роста дети бегали из стороны в сторону. В лавке Бутеловщика, увидел он сосуд прекрасный, свиду напоминающий рога из капусты, что круглогодичные пистоны уносили оставляя после себя след из гороха. Бутеловщика звали Путан, приезжим он был в этом древнем городе, перебравшись сюда с окраин Нижнего Шиоши, что располагался выше по течению водоема Сартдаф. Детство Путана проходило как детстсво всех обычных детей того города: стрельба, воровство, коррупция среди высших и нижних эшелонов высокоправящей элиты. Бороться и создавать, решил для себя юный Путан и начал овладевать искусством Бутел, древнего призвания юных гетер, что одним неловким движением могли выдавить прекрасный сосуд. Гетеры с опаской приняли в свои ряды смышлёного мальчугана, помогла протекция хозяина магазина и по-совместительству директора по благоустройству муниципальных погребален древнего Шиоши – Оксана, который иногда наведывался в Нижний, чтобы пополнить остатки товара и понаблюдать за мастерством юных мастериц.

Оксан: Кто ты мальчик.

Путан: Мальчуган.

Оксан: Какой странный язык.

Путан: Помочь.

И юное дарование на протяжении двух лет был в услужении у незаносчивого торговца прекрасным, и по-совместительству первым работодателем Путана, много чего сделавшего, как фундук в шоколад, Оксана.

Днями и ночами убаюкивали Бутелы Путана, только помощь небес и небольшие зарождения припасенного знания помогали ему выжить в этой неравной схватке. По приданиям тех времен только сильный и отважный, кто преодолеет все испытания Верховного Бута, сможет носить гордое имя – Бутеловщик.

Сначала его манили к себе двойняшки гетер, так схожие с оригиналами, и только наметанный глаз мог почувствовать разницу. Когда эти вепри привязывают тебя к стулу, оставляя только небольшое отверстие между тобой и этим миром, только шанс остается чтобы не остулиться, Путан не стал впадать в уныние и черезмерной харизмой уничтожил посланниц Верховного, при этом смылив себе слегка, нижнюю половину туловища. Следующее испытание было сложнее предыдущего – отрастить бороду таких невиданных размеров, чтобы одним касанием ее, все впадали в раш. Искусные руки добрых мастериц были как никогда кстати, волос за волосом, ворсинку за ворсинкой, добытых с вершин самого Путана, нежно вплетали они ему в бороду, достигла хлипкая, невиданных размеров, пошел он на самого Бута, но дорогу перепутал и впали в раш соседи Верховного. Чтобы не провалить испытание, зашел он на второй круг того безумства, адресом не ошибся, испытал на себе все уважение Заслуженного Бута, получил он ветошь к следующим ступеням.

Не легким был путь справедливого антистрелка, антивора, антикоррупционера среди высших и нижних эшелонов высокоправящей элиты, как выразились о нем гетеры: ”Ярый антагонист всего существенного, с манией приличия, но родственником не является”.

Следующим этапом по продвижению Путана были бараки. Столько дивных лочуг он не встречал, но особенно сложным приходилось ему задания обитателей данных жилищ, Верховный Солж рассказал ему легенду про одного честного и предприимчивого баракчанина, что что-то, где-то утоил.

В одно солнечное утро к юному Земе Солжу заглянули приятели на чаепитие, которое было запланировано и согласовано между всеми участниками данного собрания.

Зема Солж: Друзья.

Друзья: Зема Солж.

Зема Солж: Чай.

Друзья: Земной.

Долго они вели беседы, плавно переплетая насущные проблемы с космогонической действительностью, не забывая упомянуть всю призрачность Властителей, и их не старания сделать жизнь Земы и Друзей поинтереснее. Загадка от Друзей Земы: “Что у Земы похудело?”. Солж слегка застеснялся давать ответ на столь простой вопрос как вдруг в обиталище Земы не спешно зашли люди в черных, подпоясанных змеиной кожей плащах, со слегка надменными лицами.

– Кто тут Солж, – с порога бросили они и принялись обмнимать друзей Солжа, как будто тысяча мурашек прокатилась сверху вниз, по гордым спинам участников собрания. Один из них не обращая внимания на происходящее, быстро подпрыгнул к Земе и протянул увесистую руку,– Привет.

– Мистер Еблет, – с улыбкой ответил нестушевавшийся Солж знакомому лицу и быстро выпалил в ответ.– Дело?

Пришедшие гости не могли понять, что происходит с участниками запланированного приема по оценке полезных свойств целебного отвара, но решили скрасить прибывание на межгалактическом пианино, удобно расположившемся в углу комнаты, и рассаматривающих всех заходяще-уходящих своим слегка прищуренным черно-белым оком во Вселенную.

Не сразу понял Путан послание от Земы, но сокральную истину о сохранении принципов мысли философского воззрения на мир сохранил и добавил: “А как же Друзья?”.

Продолжил Зема историю о присвоении ему немалого звания баракчанина. Покинул он друзей в тишине и одиночестве, оставил их на растерзание совести и мысли, умчавшись с незванными гостями в неопределенную реальность. При диалоге с главным Гостем присутствовала немолодых лет женщина с татуировкой питона, на левом диалекте, означавшем признак мужественности и преступности поползновений. Влюбился без слов Зема в эту роскошь, все рассказал гостям, показал, нарисовал и ушел в далекие глубины соплеменницы Палплащей, как в народе тех называли люди.

Судьба свела их не случайно, той истины придерживались обои, Зема и Тема, как звали немолодых лет особу. Мудники, мугольни, болобои, все испытания вместе проходили, разные люди встречались им на том пути, пока в один прекрасный день судьба не закинула их в неизведанные просторы Баракской болобойни, где выжить и протянуть вторую половину мог только самый крепкий и выносливый. Глава той болобойни, не молодых лет Биток, сразу по достоинству оценил красавицу Иему, даже не обратив внимания на стоявшего неподалеку Зему.

Глава: Неплохо.

Тема: Хорошо.

Зема: Не видно.

Глава: Видно.

Зема: Хорошо.

Тема: Не скучно.

Так и познакомились Зема со своим призванием и именем в одном лице Верховный баракчанин.

Путан долго и рассудительно вникал с суть легенды, продвигаясь к своей следующей цели, превзойти водоем Сартдаф, чтобы на шаг приблизиться к заветной мечте, стать Бутеловщиком из города Шиоши.

Путан: Где поплавок.

Бутелы: Выше.

Вверх по течению пришлось взобраться приласканному водой из водоема проходцу, там он встретил Висельника, что ноги окутывает педалями волшебными, что по волнам могут нести. С недоверием встретил Висельник гостя нового, переспросил у того действительно ли ему необходимо Сартдаф покорить. Путан призадумался, вспомнил уроки молодости, как в младенчестве ему ласковый голос напевал отрывки из Мупакий и пропел в ответ припев той песни дивной,– “Э-э-Э-э-Э”,– убаюкав тем Висельника неуступчивого, и пустившись следом по порогам к бывшей перед его глазами и осязаемой руками индульгенции Верховного Бута.

Герла не понял стоит ли торговаться за тот сосуд прекрасный, слегка сместившись по рядам, начал осматривать замену ему, зоркий взгляд Путана сразу уловил это неловкое движение и принялся восхвалять роскошь вещи той. Крутил и вертел, показывал невероятные фокусы с ним, заливал в него воду цветную, а выливалась из того вода прозрачная; кулак туда засовывал и пальцами словно носоргом передвигался на нем; мутил в него заросли прибрежные, доставая на них камни драгоценные. Герла соблазнился и решил приобрести тот сосуд, чего бы ему это ни стоило, велика была цена изделия дивного, пять пальцев запросил за него Бутеловщик мудрый, не смутило это Герла, в одно мгновение Путан получил запрошенное, и довольный Герла с сосудом Педра покинул ту лавку.

Обучение свое не оставил Ксестоец, носитель фамилии Манияхов. Пришел он в замок огромный, что шпили свои в поднебесье устремил, не встретил там никого и решил задержаться, чтобы оценить обстановку и, по возможности, подготовиться к следующим испытаниям судьбы. Долго ждать не пришлось, красавиц Плей, гроза всех приближенных и далеких, сразу предложил ему дело рискованное – перегон ботан и чик в соседнее окружение. Стражники тех времен очень неуступчивы были к данным слоям граждан, с радостью Герла принял этот вызов Плея. С трудом и неохотой заходили первые ботаничики, как сокращенно называли их Начинатели, Стражники то и дело разрывали сложные взаимосвязи, накладываемые перегонщиками, словно из-под Земли вырастали неуступчивые городилы, чтобы сложить под себя или себе девственных ботанов и чик. Долго продолжалось их противостояние, пока в один дождливый день не появилась на пороге замка отложенная ботан и чика по имени Бика, увидевший эту красоту Плей сразу передал всю полноту власти Герле, по научению Ксестойцев, готовому к любым возражениям и поучениям отложенных ботанов и чик. Смерив все возможности дальнейшего взаимовыгодного сотрудничества, Бика тотчас нашла все слабые места в укрепленной системе Стражников, что давало молодым людям драгоценное время на уединение с прекрасным и самим собой. Дело Начинателей шло и развивалось, также как и молодые люди неспешно прогуливающиеся по их приготовленному странствию в предприимчивость, так как лишний вес на взвешивании ботаничик последнее время показывал неуклонный результат в сторону подорожания.

Первым ребенком Герла и Бики стал озарной мальчик, который своим первым лейтмотивом дал понять, что он является истинным Заком Манияхом, и сразу же за ним вырвалась юная девочка, которая словно коршун за ягненком, вылетела вслед истинному начинателю. “Так и появилась на вашем пути моя лавка”,– любила заканчивать свои немногочисленные рассказами эпосы Грачик Маниях.