Читать книгу Карьера мерчендайзера - Болдырева Елена, Елена Болдырева - Страница 5

После завтрака Алекс запланировал продолжить изучение своего нового мира. Теперь он решил поподробнее остановиться на аборигенах.

Коснувшись пленочного шара, который назывался, как выяснилось, визуализатором, он опять погрузился в удивительную историю мира будущего.

На самом деле наша Вселенная оказалась не такой уж скупой на раздачу живым организмам осознания себя как мыслящей личности. На территории Орионического Союза было двести двадцать три мира, населенного в большей или меньшей степени разумными цивилизованными существами.

Первичная среда их возникновения мало чем отличалась от человеческой: комфортная звезда G-класса, атмосфера, планетарное магнитное поле и вода. Дальше – дело времени, которого у нашей галактики с момента Большого взрыва было более, чем достаточно.

Естественно, были нюансы: кое-где разумный вид вел свое происхождение от птиц, кое-где от рептилий, а иногда, так же, как и на Земле, от приматов. Изредка попадались и более экзотические формы жизни.

На некоторых планетах разумная жизнь развивалась параллельным путем от разных эволюционных ветвей. Но, увы, итогом этого было всегда одно и то же: полное истребление одного из видов более сильным конкурентом в борьбе за жизненное пространство. Два разумных вида, произошедших от разных эволюционных ветвей, не могли мирно ужиться на одной планете.

К сожалению, всем цивилизациям, включая земную, была присуща одна и та же черта у большинства их представителей – жажда доминирования и личного обогащения. Хотя, чему удивляться? Желание оставить после себя крепкое жизнеспособное потомство – краеугольный камень любого эволюционного процесса. И если на заре цивилизации для этого были необходимы здоровая самка и достаточно сил, чтобы обеспечить своих детей едой, то со временем ничего особо не поменялось, разве что способы привлечения этой самой самки и методы добычи пропитания.

В каждой обнаруженной расе рано или поздно находились деятели, которые за определенные блага соглашались сотрудничать с людьми. И их становилось все больше и больше. Даже на планетах, которые раньше подверглись частичной оккупации все больше голосов ратовало за то, что люди, видимо, не такие уж и ужасные, и при построении верной политики при взаимодействии с ними, можно будет извлечь гораздо большую выгоду от сотрудничества, нежели продолжать развивать свои примитивные технологии в надежде, что они когда-либо достигнут земных. А, скорее всего, никогда.

Окна Овертона открывались одно за другим, и общества аборигенов все более и более вплетались в земную цивилизацию, и все большее их количество начинало говорить на языке своих потенциальных союзников. Хотя, конечно, было достаточное число тех, кто объявил людей абсолютным злом, не идя на контакт с земной расой никоим образом.

Полностью поглощенный рассказом Ави Алекс сам не заметил, что подошло время обеда и понял, что он голодный, только когда в его дверь постучал Марон.

Пока землянин ознакамливался с разнообразием жизненных форм Орионического Союза, Корадиан завершал со своими коллегами обсуждение предстоящей операции по обострению ситуации с Пренсом. Все присутствующие были воодушевлены еще и тем, что буквально час назад на связь с Автократором вышел Стредар и сообщил, что для увеличения мощности Д-24 не обязательно тратить колоссальную энергию на производство большого кристалла азотного алмаза. Вполне достаточно и этого. Необходимо просто встроить несколько дополнительных линз в действующую установку и переходить к испытаниям в космосе.

– Еще пара месяцев, Гегемон, – провозгласил он, – и у нас будет оружие, способное уничтожить любую, даже самую грозную, армию. И нет, я не преувеличиваю. Лишь одна дополнительная линза, вставленная в действующий аппарат – и наша столица стала меньше на целую гору.

– Ну что же! В таком случае активизируем наши планы относительно Кенна. Единственный вопрос, который меня интересует – стоит ли его самого досконально посвящать в наши планы, или же оставим в неведении относительно предстоящей ловли на живца.

– Гегемон, чего не отнять у Гермеера, – отозвался один из советников, – так это то, что он умен. Думаю, если Кенн начнет сопротивляться и доказывать, что он – это не Вы, тот очень быстро поймет, что это именно так и есть. Поэтому я вижу только один выход – внушить при помощи меморов, что он – это Вы. Взять слепок с части Вашего сознания и внедрить ему. Естественно, лишь с той его части, которая не сможет принести Гермееру никакой практической пользы. А на его собственное сознание поставить жесткий блок.

– У Гермеера тоже есть возможность обратиться к меморам.

– И что? Кому может прийти в голову, что перед ним не Вы? Чтобы установить факт получения дезинформации, Гермееру нужно сначала догадаться, что у него в плену не Автократор. Но в нашем случае вся возможная биометрия будет говорить ему о том, что перед ним настоящий Корадиан Армароун. Тем более, если внедрить в Алекса Ваши основные поведенческие и речевые установки, то с какой стати он должен усомниться?

Автократор задумался.

– Все согласны с предложенным? – Поинтересовался он у коллег и, выслушав всеобщее одобрение, добавил. – Что ж тогда поступим именно так!

После очередного восторга, спровоцированного результатом дегустации творений дворцовой кухни, Алекс опять собрался продолжить общение с Ави, но его отвлек появившийся в его покоях Корадиан.

– Послушайте, Алекс. У меня есть к Вам просьба.

– Правда? – Удивился Кенн. – Ну, конечно. Слушаю Вас.

– В общем, дело в том, что у меня есть невеста. То есть, у меня их несколько. Точнее, четыре. Так положено. Но сейчас у нас с Вами речь пойдет о моей так называемой «принципе», то есть первой невесте. Раньше она была второй невестой моего брата, но после известных Вам событий матримониальные союзные приоритеты пришлось пересмотреть, и она стала моей первой невестой.

«Что тут вообще происходит? – Думал ошеломленный Алекс. – Первая невеста, вторая невеста… Бывшая вторая невеста старшего брата, ставшая первой невестой младшего. Тут вообще люди живут, или это элитный питомник?»

– Так вот, – продолжил Корадиан. – Согласно этикету, на этой неделе я должен навестить свою первую невесту на Базилерии. Ее зовут Артана. Вы, наверное, помните, что я Вам говорил о необходимости доработки оружия, благодаря которому Вы здесь появились, и что сейчас это самое важное? Но, увы, при всем желании отменить или перенести визит на Базилерию я не могу. Там это воспримется как пренебрежение с моей стороны. А тот факт, что княжна Артана является моей первой невестой, может впоследствии негативно отразиться на взаимоотношениях с Базилерией. Поэтому я Вас очень прошу отправиться туда вместо меня, и в течение одного вечера побыть актером, взяв на себя роль жениха.

– Я, в принципе, не против, – пожал плечами Алекс. – Просто боюсь, что Ваша невеста может догадаться, что я самозванец.

– Ну на этот счет можете не волноваться. Мы с ней не были так уж откровенны в наших беседах. По правде говоря, мы не испытываем друг к другу душевной привязанности. По крайней мере, я точно. И да, я обязательно Вам подробно расскажу о всех наших с ней немногочисленных встречах. Честно говоря, мы практически не общались ни о чем другом, кроме политики. Ну, раз уж Вы согласны, то давайте я прямо сейчас начну Вас посвящать в некоторые очень важные аспекты жизни нашего общества, чтобы в обществе князей Базилерских Вы не попали в неловкую ситуацию.

Автократор расслабленно откинулся на спинку кресла, заложил ногу за ногу и приступил.

– Пожалуй, начнем с неприятного. Помимо гипотетических персеянцев, с недавних пор у нас появился еще один вполне осязаемый и очень страшный враг. Зовут его Шандор Гермеер. А страшен этот человек тем, что под видом борьбы с несправедливостью и неравенством, он рвется к власти. Мой отец когда-то считал его преданнейшим человеком. Изначально он занимался налаживанием связей с аборигенами. Хочу отметить, что равных ему в этом деле не было. Где-то лестью, где-то угрозами, где-то жестким подавлением и даже войной, но он заставлял власти аборигенских планет выполнить условия Союза. Он не гнушался никакими средствами в достижении своих целей. Например, слишком упрямого вождя одного аборигенского племени он застрелил в спину и переложил за это вину на его родного брата. Естественно, это событие спровоцировало политический кризис, чем Гермеер незамедлительно воспользовался. На его счету десятки народов, ставших лояльными Союзу. В качестве благодарности, отец отправил Шандора Гермеера вместе с Леоланом его помощником на Пренс, полагая что он потом станет правой рукой Автократора. В последствии, когда брату стало хуже, он утвердил его как наместника Пренса. Временно. До выздоровления Леолана. И пока отец был занят лечением моего брата, Гермеер забрал под свой контроль всю провинцию. Наслушавшись его речей, часть нашей армии и полиции, которые были расположены на Пренсе, стали на его сторону. Он устроил бутафорские демократические президентские выборы, на которых, конечно же, победил, и после этого провозгласил, что теперь самая главная цель, стоящая перед Пренсом, как оплотом демократии – установление народовластия по всему Орионическому Союзу. Когда Автократор наконец-то очнулся от внутрисемейных проблем, было уже поздно. И примерно в то же время отца убили. Против него при дворе уже давно зрел заговор. Нет, это не были люди Гермеера, у нас тут и своих доброжелателей хватает. Таким образом, Союз лишился обоих своих сильных правителей. К счастью, меня успели спасти преданные люди, и я унаследовал трон. Как бы там ни было, сейчас Гермеер представляет для Союза реальную и очень существенную угрозу. То там, то здесь он наносит болезненные точечные удары по экономике и военной инфраструктуре, не говоря уже о том, что за последние десять лет, пока он правит Пренсом, отношения Регена с остальными провинциями очень сильно ухудшились. По данным нашей разведки его флот отлично вооружен и уже практически готов напасть на Союз под лозунгом распространения демократии. Хотя, можете быть уверены, зная этого мерзавца, я более чем убежден, что после того, как он объявит себя временным президентом, никаких других выборов больше не будет. Это обычная профанация, используемая для захвата власти. И можете не сомневаться, что даже в столице у него найдется бесчисленное количество последователей. Из-за увеличения военного бюджета, который, естественно, влечет за собой сокращение расходов на другие отрасли экономики, начался рост социальной напряженности во всем государстве. Поверьте, Шандор Гермеер не может этим не воспользоваться. Чтобы Вы понимали, о ком именно идет речь, хочу Вам показать его запись. Ави, речь Шандора Гермеера от девятого января прошлого года.

На месте пленочного шара будто оказалась дыра в пространстве и перед Алексом предстал зал, забитый до отказа народом. Здесь были как люди, так и аборигены. Они сидели и стояли, сосредоточившись на фигуре человека, опирающего руками на прозрачную трибуну в центре небольшой сцены.

Человек был уже не молод, среднего роста, с короткими черными с проседью волосами и резкими чертами лица. Одет он был в полувоенную форму цвета хаки. Говорил, глядя в зал, при этом не используя никаких записей.

– Ави, приблизь.

Картинка сменилась, давая Алексу рассмотреть мужчину поближе.

У него был высокий лоб, тонкие губы, черные глаза и орлиный нос с горбинкой. С виду ничем не примечательный человек, но, когда он заговорил, Алекс понял почему за ним шло столько народа. Речь его была идеальной. Он не запинался и не мычал в поисках нужной фразы. Но самое главное, это то, что все, что он произносил, казалось, исходило из самых глубин его сердца.

– Они демонизируют нашу борьбу за равенство полагая, что их власть сакральна! Не допускают никакого инакомыслия думая, что только они имеют право вершить наши судьбы. Их цель – видеть нас на коленях и с опущенной головой.

Шандор Гермеер выбросил вверх руку и вскликнул:

– Но мы – не рабы! Мы хотим сами решать свою судьбу! Мы хотим избирательного права! Равенства! Свободы! Мы не хотим склонять головы и преклонять колени! Мы хотим сами выбирать своих лидеров. Тех, кому мы доверяем, а не навязанных нам по праву их рождения.

– И прочее в том же духе, – произнес Корадиан, приказывая Ави прервать трансляцию. Воодушевляет, не правда ли, Алекс?

– Да, – согласился землянин. – Более чем.

– Поверьте, это ложь от первого до последнего слова. Все, что необходимо этому проходимцу – трон Орионического Союза. А благородные слова о всеобщем равенстве – лишь способ привлечь на свою сторону как можно больше будущего пушечного мяса, которое пожертвует собой ради провозглашаемых им призрачных идеалов.

Алекс промолчал, потому что он искренне верил именно в те самые по словам Корадиана призрачные идеалы, которые провозглашал Гермеер. Более того, он живет в обществе, которое ими руководствуется. Ах, ну да, раньше жил… Но самое главное, выступавший мужчина ему понравился. Он почему-то сразу поверил ему. Может, потому что тот действительно обладал мощной харизмой, а, может, потому что сам полностью разделял те идеи, о которых он говорил. А вот все эти «их светлости» и «их милости» всегда претили его сущности и шли вразрез с жизненными принципами.

Но Алекс, будучи человеком благоразумным, умолчал о том, что он в данный момент чувствует.

После обстоятельного рассказа о своем главном враге, Корадиан приступил к подробностям других внутрисоюзных политических дрязг.

С остальными административными единицами Союза тоже все было не так гладко. Несмотря на статус провинций, эти территории обладали и некоторыми правами автономий, что влекло за собой возможность издавать законы и следовать своим принципам определения общественного порядка. Поэтому разногласий с центром в той или иной степени было не миновать.

Самые серьезные трения были с Султауном – провинцией, которая находилась у самого основания рукава Ориона. Нет, на путь демократии их элита, конечно же, вставать не стремилась, но глава Султауна герцог Мортанкеар спал и видел, как выводит свою провинцию из-под протектората Союза и надевает на себя корону полноценного монарха, как это было с князем Базилерским, который единственный входил в Союз, как самостоятельный правитель своих территорий.

К сожалению, у Корадиана не было ни сестры, ни дочери, поэтому он был бессилен укрепить отношения с Султауном при помощи брака. В связи с этим приходилось постоянно поднимать жалование внутренним войскам, расквартированным на султаунских территориях, чтобы обеспечить их лояльность трону.

Корадиан не пожалел своего времени и рассказал Алексу очень многие нюансы взаимоотношений Регена со своими провинциями, то есть ту информацию, которую тому пришлось бы долго выуживать из информера. Да и то, только если знать, где искать.

Алекс и Корадиан провели в беседах весь день до самой ночи.

Уже когда у землянина трещала голова от всего, что он сегодня услышал, он посетовал:

– Вы знаете, Автократор Корадиан, кажется, я все перепутаю и налажаю. Поймите, утрамбовать в голове такое количество информации, полученной за полдня, очень сложно. Может быть, все-таки Вы сами полетите?

Корадиан покачал головой.

– Нет, Алекс. Никак. Да, я должен лететь на Базилерию, но разобраться с дезинтегратором я должен еще больше. От этого, между прочим, зависит, как быстро Вы сможете вернуться домой на свою Землю. – Но тут Автократора «осенило». – Послушайте, ведь есть еще один вариант. Если Вы на него согласитесь, то можете очень сильно облегчить свою миссию, да и мне упростить жизнь тоже.

– Да? И какой?

– Обратиться за помощью к меморам.

– Подождите-подождите… что-то я такое помню. Аборигены, кажется.

– Именно. Они могут считывать память. Так вот, если мы считаем некоторые участки моей памяти и внедрим их Вам, то эта поездка покажется Вам всего лишь легкой прогулкой. Когда вернетесь – меморы их сотрут. Согласны?

– Ну, давайте, – кивнул Алекс, уже ничему не удивляясь.

Он уже успел примириться с реальностью, которая была смелее, чем любая его наибредовейшая мечта. И готов был согласиться на абсолютно любую авантюру, даже не задумываясь о ее последствиях.

– Вот и отлично.

Корадиан встал.

– Что ж пойду спать. И Вы ложитесь. Чтобы все, о чем мы разговаривали устаканилось в Вашей голове. В любом случае, информация, которую Вы сегодня получили, не лишняя. А завтра с утра – к меморам.