Читать книгу Ведьмин пёс - Елена Дымченко - Страница 11

– Собака? – удивилась Энджи.

– Да, собака, но не простая. Их выводят именно для защиты от ведьм, и те боятся их как огня, ведь укус ярчука для них смертелен. Лучшей защиты от нечистой силы не найти. От ярчука ведьме не скрыться, не убежать. Чует он её и в любом обличие узнает. А уж как зол и беспощаден, с любой другой собакой и не сравнить.

– Надо же, – удивилась девушка, – я думала, что о собаках знаю всё, а вот об этой породе слышу первый раз.

– Ярчук может быть любой породы, тут главное не это.

– А что?

– Вывести ярчука очень сложно, поэтому такая собака большая редкость. Но если такой заведётся в деревне, никакой ведьме не сдобровать, да и с волками ярчук на раз разбирается. Для него одного вырезать стаю волков вообще не вопрос. Лют и злобен, как дьявол.

– Вывести? Ты сказал вывести? – переспросила Энджи.

– Да, и это очень непросто. Для начала нужна первородящая чёрная сука, если у неё первый щенок тоже будет чёрная сука, то его оставляют и очень берегут. Остальных щенков вместе с матерью – в расход. Когда оставленная сука вырастет и у неё первым щенком будет снова чёрная девочка, то ту опять же оставляют, а остальных – в расход.

– Жуть какая, но это же бесчеловечно! – охнула она.

– Жизнь жестока, – сурово произнёс Егорша, – В общем, так продолжают восемь поколений и вот последняя-то чёрная сука и родит ярчуков, это будет как раз девятое поколение.

– Ничего себе… – не смогла скрыть своего удивления девушка, – то есть первый помёт, первая чёрная девочка и так девять поколений?

– Именно так, – важно кивнул эксперт по ведьмам.

– А если первым родится мальчик или девочка будет не чёрной?

– Ну значит, всё нужно начинать сначала.

– Да уж… – пыталась переварить полученную информацию Энджи.

– Я же сказал, ярчука вывести очень сложно.

– Я бы сказала не то, чтобы сложно, а по-моему нереально.

– Однако Прокопий привёз такого.

– И что было? – оживилась Энджи.

Чувствуя её неподдельный интерес, Егорша решил, что пришло время позаботиться о своих интересах и пора бы закинуть удочку. Он демонстративно откашлялся, покосился на собеседницу и страдальчески произнёс:

– Слушай, я всё понимаю, но у меня горло пересохло. Давно я уже так много не говорил. Надо бы смочить.

Энджи подозрительно на него посмотрела:

– Нет уж, дорогой, сначала дело, а потом выпивка.

– Но я правда пить хочу, у тебя хотя бы вода есть?

– Ладно, поехали до дома, там я тебя чаем напою, да надо ещё успеть Прасковью похоронить, пока не стемнело.

– Бр-р-р… – поёжился он, – что-то мне страшновато в логово ведьмы лезть.

– Ты хочешь меня разозлить? – решилась она на шантаж.

– Нет-нет, что ты, поехали, буду рад помочь.

– Ну то-то, – удовлетворённо хмыкнула она и завела машину.

Остановившись возле дома Прасковьи, Энджи заглушила мотор. Егорша с любопытством оглядывался вокруг, но из машины выходить не спешил.

– Давай, не дрейфь, – с усмешкой сказала она и распахнула дверцу с его стороны, – вылазь.

Из дома слышалось радостное тявканье Жужу, почуявшей приезд хозяйки. Открыв дверь, девушка выпустила собачку на улицу.

– Девочка моя, – подхватила её на руки Энджи и прижала к груди.

Жужу вдруг затихла и задрожала мелкой дрожью. Девушка удивлённо на неё посмотрела:

– Что с тобой? Ты меня боишься?

Жужу явно нервничала и вдруг, истошно вереща, начала вырываться из хозяйских рук. Спустив её на землю, Энджи с удивлением наблюдала, как та, не переставая верещать, поспешно от неё улёпётывала. Спрятавшись за поленницу дров, и, видимо, почувствовав себя там более или менее в безопасности, Жужу осторожно выглянула из своего укрытия, но выходить, по-видимому, не собиралась.

– Что за чёрт! – расстроилась Энджи. – Жужу, это же я, иди ко мне.

Та, дрожа, как осиновый лист и жалобно поскуливая, забилась за поленницу ещё глубже.

– Жужу, иди ко мне, я сказала! – начала сердиться Энджи, расстроившись из-за того, что её милая собачуля, которую она вырастила с месячного возраста, вдруг её так испугалась. – Жужу, иди ко мне!

Вся дрожа, собачка припала на живот и с явной неохотой, точно так же по-пластунски, как утром чёрный пёс, поползла к ней.

– Нет, ну это невыносимо, – совсем расстроилась девушка. – Милая, не бойся меня, – поглаживала она Жужу по покорно склонённой голове, – я же люблю тебя и никогда не обижу.

Та подняла, наконец, голову и решилась посмотреть на хозяйку.

– Ну, иди ко мне, – протянула ей руки Энджи так, как это делала всегда, приглашая свою любимицу запрыгнуть к ней на грудь.

Та, видимо, теперь не могла позволить себе подобной фамильярности, но увидев в глазах хозяйки искренние слёзы, всё же поднялась на лапы и, быстро-быстро помахивая хвостиком, осторожно подошла и прижалась боком к её ногам.

– Вот и умничка, – чуть не плакала Энджи, – никогда меня не бойся, поняла?

Собачий хвостик закрутился ещё быстрее. Девушка подхватила собачку на руки. Немного отстранив от себя, она заглянула той в мордочку:

– Боже, да ты поседела… – прижав Жужу к себе, она залилась слезами: – Бедная ты моя…

У наблюдавшего за ними из машины Егорши сердце сжалось от сочувствия к обеим и он решился, наконец, ступить на «проклятую» землю. Подойдя к Энджи и не решаясь дотронуться до неё, он, стоя за спиной, лишь глухо сказал:

– Она со временем привыкнет, не убивайся ты так…

Энджи обернулась и, увидев его полный сочувствия одинокий глаз, сделала шаг и уткнулась заплаканным лицом в его плечо, видимо, сильно нуждаясь в утешении. Не ожидавший этого Егорша, растерянно застыл, но потом решившись, несмело погладил девушку по спине:

– Всё наладится… – осипшим голосом пробормотал он.

– Ну ты и воняешь, – отодвинулась от него Энджи через пару минут.

Демонстративно сморщив носик, она с насмешкой смотрела на него, но в её интонациях не было злобы или отвращения, скорее смущение и дружеское подтрунивание.

– Это я специально, чтобы девки не вешались, – не растерялся он, – а то проходу не дают.

– Ах, ну да, – поглаживая успокоившуюся Жужу, засмеялась Энджи, – ну, что давай по чайку и за дело?

– Давай, – обречённо вздохнул он.

Пока она кипятила чайник и заваривала чай, Егорша, приглядев метрах в трехста от дома подходящее на его взгляд место, начал рыть могилу.

«Вот тебе, карга старая, берёзка над головой. Чтоб тебе пусто было…» – думал он, сражаясь с очередным толстенным корнем, мешавшим работе.

Он настолько увлёкся, стараясь закончить побыстрее, что не услышал за спиной чужих осторожных шагов. Лишь только когда тень упала на незаконченную могилу, он, похолодев от ужаса, обернулся.

На него смотрела высокая, белокурая женщина, очень похожая на его новую знакомую, но по возрасту несколько старше. Красивое, ухоженное лицо с тонкими, будто вырезанными резцом чертами. Серые, прекрасные глаза смотрели на него совсем недружелюбно. Рядом с нею стоял очень крупный чёрный пёс и, тихо рыча, исподлобья с явной угрозой смотрел на чужака.

– Кто ты и что здесь делаешь? – спросила женщина.

– Э… – растерялся Егорша и, сообразив, что это мать Энджи, ответил – меня зовут Егор, я помогаю вашей дочери с могилой для её бабушки.

Та насмешливо хмыкнула:

– Значит, сельское кладбище отменяется?

– Ну да… – промычал он.

Она неожиданно развернулась и скрылась в лесу, не попрощавшись. Пёс последовал за ней.

– Эй! – окликнул было женщину Егорша, но той и след простыл.