Читать книгу Небо - Елена Крюкова - Страница 10

Мой колокол уже пробил,

И отскорбел, и отлюбил.

А я жива. А я люблю.

Я сердце надвое рублю —

С тобой его делю.

И ночью к нам – снегов дозор

И дикий звезд костер.

Снег кровавый тягуче да густо валит —

Жгуч колодца небесного сруб.

Эй! Идите из тьмы, чья душа так болит —

Зимородком порхает у губ.

Все идите сюда! Зрак полночный остер.

Серебрится полынью река.

Лица медью горят. Это страшный дозор —

Это слежка за мной: на века.

Ты, старик в блестком шлеме,

     с подгнившим пером.

Узнаю тебя. Ты мне отец.

Жизнь моя и слеза – под твоим топором.

Твой колюч надо мною венец.

Сумасшедшие лики: в халатах больниц,

В жухлых стеганках, с кружками, где

Спирт горящий!.. —

     с дрожаньем замерзлых ресниц

На зеленой декабрьской слюде…

Ну, седая земля, где не сыщешь концов,

Канешь в ночь-мерзлоту панихид, —

Выпускай из гнезда

     всех подранков-птенцов,

Пусть взирают, как Время горит!

Ты, что ближе… да, парень, смелее шагни.

Как лицо твое искажено.

Под рубахой – ребро, под костями – огни,

А душа вся зальдела давно.

А рука твоя жмет к перекрестьям грудным

Тот холщовый, с деньгою, мешок…

Ты, щенок, судачонок, растаешь как дым,

Сам себе вклеишь пулю в висок.

А Учитель воскреснет, во вьюгу взойдет,

Кровь на ранах покажет Фоме,

А с Петром да с Андреем съест рыбу и мед

И босой уплывет по зиме…

Вот в дозоре идут колдуны и цари,

Вот в тюрбане – великий палач,

Что замучил всех нас.

Помолись да смотри.

Зрак полночный смолист и горяч.

Мужики, мужики, – сколь вас много в снегу,

В разъяренной юдоли земной!

Вкруг меня вы в дозоре, а счесть не смогу

Вас, монеты в горсти ледяной…

Боже правый, – за вами зверье по пятам:

Когти кошек да зубы собак —

Серп Луны – звездный нож! —

     да ветра по крестам

Стылой церкви, где нынче – кабак…

Мужики, мужики, – кто из вас ныне слаб?!

Скулы в масле, а лбы в серебре.

Помолитесь, родные, за бабу из баб,

Что споет о вас песнь на костре.

Так лицо окунет в передсмертный костер,

И глотнет, и сожжет себе грудь,

Но споет миру песнь про Ночной ваш Дозор,

Про замученный, страдный ваш путь.

Щеки мокрые трите! И шапки – об лед!

В трубки пальцами бейте табак…

Жизнь течет, как из крынки на холоде – мед,

Засыхает, как рыба-чебак…

И когда вся дотла облетит чешуя,

Обнажится соленый скелет —

Воскричу: это вся драгоценность моя —

Четки снега, узорочье лет!

Лишь однажды в сем теле до смерти живем.

А наступит означенный срок —

По морозной стерне в белизну побредем,

Зимородок забьется у ног,

Запоет красных веток ракитовый хор

Во распадках, на волчьем юру —

И Всезрячее Око, Господень Дозор

Хворост рук подожжет на ветру!

Ты, дозор, стереги мою душу и плоть.

Ты шатром надо лбом восставай.

Сохрани ты любовь, что послал мне Господь,

Мужнин лик, что светлее, чем Рай.

И тогда вам, дозорщики, славу спою,

Вам Осанну в лицо прокричу! —

За избитую, гнутую радость мою,

Где босыми ступнями в сугробе стою,

За распятье, что впору плечу!

Вспомню всех: и царя в горностае до пят,

И обходчика в маслах машин, —

И тебя, мой последний, безногий солдат,

Дуб, что во поле плачет, один.

Да не стоит никто в целом свете из вас,

Богатырский, геройский отряд,

Тех единственных, жарко сверкающих глаз,

Что в ночи надо мною горят.

С ними я проживу, с ними я и умру.

И расколется небо, как лед,

Когда сердце мое, задрожав на ветру,

К тем созвездиям в полночь уйдет.