Читать книгу Вкус одержимости - Елена Лабрус - Страница 7

– Потому что моя жена шла по правой стороне дороги, где и было найдено тело. А в России, как известно, правостороннее движение, – давил я его тяжёлым взглядом, как клопа, которыми наверняка кишмя кипят матрасы в здешних дешёвых номерах.

Мотель, крест, поворот к скотобойне, – в таком порядке справа налево по ходу движения к городу всё это находилось сейчас на той стороне дороги, по которой она шла. Напротив, где-то между скотобойней и крестом на месте её гибели, был съезд дому и километрах в пяти в противоположную сторону – АЗС. Выезжая, я сразу поворачивал налево, потом съезжал направо на просёлочную дорогу и уже по ней, делая круг мимо скотобойни, подъезжал к мотелю с тыла. Так же и возвращался.

– Машина, что сбила Киру, ехала в город. Так сказал криминалист. А Кира шла ей навстречу, к пит-стопу, – напомнил я.

– А что, если машина, что её сбила, ехала из города? – оживился он. – И плевать на этого криминалиста. Их следователям лишь бы дело не возбуждать. А твоя жена, возможно, потому и не успела вовремя заметить опасность, что она подкралась сзади.

«Моя жена была пьяна! В хлам! Она не увидела бы и пылающий танк, пока не упёрлась в него носом, а уж тем более не обернулась бы», – хотел напомнить я, но лишь скрипнул зубами. Только тот факт, что в моей жене было столько кальвадоса, сколько среднестатистический житель Нормандии выпивает за год, и примирял меня с фактом её смерти: она ничего не почувствовала, не поняла и не страдала.

– Характер повреждений, – выпустил я пар из ноздрей как критский бык. – Удар пришёлся на вентральную, – я показал рукой перед собой, – переднюю часть тела, а не дорсальную, – кивнул за спину. – А какова вероятность развернуться и получить такой удар, когда все машины едут навстречу? Подскажу, мисс Марпл: нулевая.

– И всё же он мог ехать и в этом направлении, – не сдавался Пятый Остолоп, размахивая вилкой как дирижёрской палочкой. – Всё это время мы думали, что он торопился в город, проделал большой путь, устал, мечтал поскорее добраться, поэтому не воспользовался даже мотелем, думал дотянет, здесь и всего-то осталось восемьдесят километров. Но прикрыл глаза всего на секунду и хлоп! – ткнул он вилкой в лужицу сметаны на тарелке, изображая столкновение. – А что если всё наоборот? Что если он только выехал? Может, впереди у него был долгий путь, поэтому он не хотел так быстро делать остановку? Но вдруг ему позвонили, или он что-то нечаянно уронил, наклонился достать, крутанул рулём, выехал на встречную полосу, вильнул к обочине, – детектив замер, очевидно в красках представляя себе, как это было.

– И какой придурок выезжает из города в полночь, если впереди у него долгий путь? – до чёртиков надоело мне это полоскание мозгов, которым занимался каждый получающий от меня за это деньги умник. – Дождался бы утра, выспался, а потом ехал.

– Да мало ли причин, – пожал плечами детектив. – Срочное дело. Задание. Неожиданно вернувшийся из командировки муж.

– Кто же на фуре выезжает на задание в ночь? – усмехнулся я. Кто о чём, а этот комиссар Мегрэ всё о бабах. Вот уж воистину «вшивый о бане».

– А что, если это вообще была не фура, как мы всё это время считали? – он снова поднял вилку, но я его остановил.

– Потому что полученный удар был плашмя, без фазы забрасывания на капот. То есть решётка радиатора машины была выше центра тяжести пешехода, а значит, это была фура, грузовик, автобус, троллейбус или трамвай, мать его, – открыл я сраную бутылку воды, кипя от гнева. – Давай, убеди меня, что это был трамвай.

Тёплая вода и не остудила, и не принесла облегчения, но всё же я вылакал почти половину, когда детектив добавил:

– Или джип.

– Ближе к делу, Братья Колобки. И-и-и? – сказал я с нажимом, отставляя воду.

– И… я её нашёл, – победно улыбнулся он.

Я физически почувствовал, как кровь отлила от лица. Услышал, как хрустнули костяшки пальцев, сжавшись в кулаки.

– Её?! – я подался вперёд.

– Ещё одно предубеждение, правда? – сиял этот Шерлок Холмс местного разлива. – Всё это время ты говорил: ублюдок, урод, он. А ведь за рулём мог быть кто угодно. Старая леди с буклями, пожилая дачница с котомками, юная девушка… – улыбнулся он обезоруживающей улыбкой идиота, которая на удивление ему шла.

– Ага, замечтавшаяся как встретит благородного детектива и нечаянно свернувшая на встречную полосу, – хмыкнул я.

Молодой, лет тридцати с небольшим, мой сыщик Номер Пять был смазливый, необидчивый и неразборчивый. С невинной детской улыбкой, щёчками, едва наметившимися залысинами по бокам высокого лба и тёплыми карими глазами, он казался милым безобидным увальнем, даже несмотря на приличный рост и довольно спортивную фигуру. Я уже тысячу раз пожалел, что нанял его. Но что-то в нём было, из-за чего он мне нравился.

В месте, где я теперь жил, увы, было не так много частных сыскных агентств. А уж детективов, кто легко идёт на сделки с совестью и готов нарушать закон – и того меньше. Поэтому выбор у меня был не велик.

Да, этот бывший мент, который ушёл из органов в частные сыщики, был уже пятым. Да, как и все, строил те же банальные предположения. Да, как и предыдущие его коллеги, топтался на месте. Но, как ни странно, у него это получалось лучше всех.

Вот только невыносимо бесило, что любил поразглагольствовать и довести меня до белого каления, прежде чем выдать нужную информацию.

– Водитель женщина? – удивился я.

– Не знаю, – всё так же непрошибаемо улыбнулся он.

– Что значит, ты не знаешь?! Ты же сказал: я её нашёл.

– Машину, Алан. Машину, что ехала из города, а не в город. Внедорожник, что проезжал в нужное время, с двенадцати до двух ночи, в нужном месте, но… в другом направлении. Алан, – он бросил вилку, – просто подумай об этом. Взвесь все за и против. Не пересмотреть ли тебе свои, – он смущённо кашлянул, – планы. А что, если водитель окажется инвалидом? Или многодетной матерью? Или…

– Я никогда не меняю свои, кхы-кхы, планы, – перебил я, снова закипая. – Такой уж я. Давай ближе к делу, Нэнси Дрю. Что это за машина?

– Вот чёрт! – перестал он улыбаться и прижал руки к животу. Рыгнул, смутился. И даже побледнел, испуганно прислушиваясь к тому, что происходит в его желудке. – Походу сырники просятся обратно.

– Ты бы ещё манную кашу заказал в десять вечера, – разозлился я, что сейчас из-за его несварения разговор придётся отложить. – Ну дураку же понятно, что сырники жарят утром. Что до вечера в такой жаре они легко могли прокиснуть. А ты их ещё и пивом запил, – мельком глянул я на ополовиненную бутылку, а потом пригвоздил его к стулу злым взглядом. – Говори, что за машина, а потом иди блюй, идиот!