Читать книгу Парадокс в моей голове - Елена Валентиновна Малахова - Страница 10

«Дай мне посмотреть на твоего друга – и я скажу тебе, кто ты».

На улице воцарилась сухая и солнечная погода, хотя температура по-прежнему не превышала отметку в +5° на столбике термометра. Одетая в пальто и платье, которое покорило Вадика, я стояла на улице, ожидая приезда Саши.

– Здорово. – послышался охрипший голос с балкона второго этажа.

То был мой сосед Николай Петрович – седоволосый мужчина лет пятидесяти. На большом носу твёрдо держались круглые очки, прикрывающие половину красного лица. Его тело было непропорциональным: худые ноги, и большое туловище, слегка перекошенное влево за счет проблем со спиной. Натянутые до уровня груди трикотажные штаны на подтяжках и с вытянутыми коленками придавали его облику сходство с дружелюбным Карлсоном. Хотя, когда он начинал материться – а причин у него всегда находилось предостаточно – дружелюбным его назвать было сложно. Но главным достоинством для всего дома являлась наблюдательность Николай Петровича. Согласно выражению: «Высоко сижу – далеко гляжу», с балкона ему видны все передвижения соседей и всего происходящего на детской площадке перед домом. Он досконально знал планировки всех квартир в каждом подъезде, а также кто был собственником квартиры, а кто квартиросъемщиком. Я поздоровалась с ним, после чего он спросил:

– Далече собралась?

– Да навстречу своему счастью… А что у вас с голосом? Никак заболели?

– Ой, Кать, – Николай Петрович стряхнул пепел с сигареты вниз, – да болячек хватает! Я сегодня был у проктолога. Геморрой обострился. Надо узлы лигировать, так врач говорит. Вот сегодня лазером и прижигали. А больно-то как! До сих пор слезы из глаз брызжут. Вот, сажусь и сразу врача вспоминаю. Но он сказал, что через недельку все отлично будет.

Надо же, из всех заболеваний – а у него их целый букет – он решил поделиться именно этим. Я еле подавила улыбку. Наверно, он разглядел во мне поистине врачебный потенциал. Пусть занимаюсь я благополучием животных, но суть одна и та же: лечение телесных недугов. Другие на моем месте не обратили бы никакого внимания, ведь излишняя откровенность Николай Петровича не для кого не новость.

– Поправляйтесь! – ответила я, встречая глазами подъезжающий Солярис.

Нырнув в нагретый салон автомобиля, я не увидела чёрного плаща на Саше, и это радушно настроило меня по отношению к нему.

– Ты сегодня выглядишь прекрасно!

Он провел рукой по моей румяной щеке.

– Ты тоже. – подметила я, подразумевая кожаную куртку вместо чёрного плаща.

Мы спустились ближе к набережной. Здесь пронырливая молодёжь пряталась от глаз бурлящего города. Мы обоюдно поделились новостями прошедшего дня. Он вновь и вновь поражал меня правильной речью с философским подходом ко многим вещам. Будучи страстным поклонником творчества Лепса, его горластые композиции не замолкали в машине ни на минуту. Потому Мудрец нашего времени (так я прозвала Сашу) и знаменитый Лепс сливались в моем воображении в единое целое. А когда заиграла песня «Уходи красиво», я вспомнила, что не задала ему излюбленного вопроса о прошлом.

– Саш, а по какой причине ты расстался с последней девушкой?

– Она мне изменила. Я презираю ветреных людей, которые не могут разобраться в элементарных желаниях. Они думают, что изменили своим партнерам, но это не так! Примитивные животные, которые не верны прежде всего себе, своему выбору и убеждениям! Ничтожные и слабые духом, потому что соблазн – удел безвольных. Вот так. А ты?

Тема о бывшем парне – единственном в своём роде – всегда находилась под строжайшим запретом, и обсуждалась разве что с Лилькой и то один раз, чтобы утешить беднягу, когда Семен безо всякой на то причины бросил ее. Потому делиться заповедной тайной с ним совершенно не входило в мои планы.

– А я по шпалам, опять по шпалам, иду-у домой по привычке. Па-ра-па-пара-пара-пара-рам.

Великолепная идея: брякнуть первое, что пришло на ум!

Саша повернулся ко мне с загадочной улыбкой, подвигаясь, как можно ближе.

– Ты мне дико нравишься. И даже больше: ты просто сводишь меня с ума… – с этими словами он потянулся к моей благоухающей шее и стал покрывать нежными поцелуями кожу.

Я же сидела ни жива, ни мертва, скорчив жалобное лицо. Брови сложились домиком, а зубы стиснуты до боли. Спасите меня! Пожалуйста! Надо срочно предпринять экстренные меры, чтобы покончить с отвратительной сценой прелюбодеяния. Нужно бежать! Неважно куда! Но бежать… бежать и не останавливаться! Он такой хороший, умный, мудрый… но меня от него тошнит. Еще пять минут, и за мной можно смело высылать бригаду со смирительными рубашками.

– Слушай, я обещала двоюродному брату приехать. Он заболел, и мне надо посидеть с его дочкой. Отвезешь меня?

Что ты несёшь, Катя? Ведь запланировано только сказать про кузена. Откуда взялась дочка и болезнь брата?! Уф, я похоже сильно перенервничала…

Он согласился безо всяких нареканий, одарив меня страстным взглядом. Я же благодарила небеса, что его рука занята рычагом механической коробки передач, а не частями моего тела.

По дороге у меня открылся настоящий словесный понос. Я лепетала не впопад первое, что приходило в голову. А как известно, те самые мысли лучше не произносить вслух. Он настолько был упоен моим обществом, что суть сказанного мною, видимо, его совершенно не волновала. Да, нервишки расшалились в конец… Приехав по адресу, я подпитала слова прощания милой улыбкой и уже повернулась, чтоб открыть дверцу, но Саша остановил меня за руку.

– А поцеловать?

Я возвела глаза к небу, мысленно умоляя послать мне спасение. Но небо не оставило мне другого выхода, как притворяться дурочкой!

Чмокнув его в гладковыбритую щеку, я снова собиралась выйти.

– Я хочу в губы!

Взывать к небесам бесполезно. Они явно имеют на меня зуб… Я была готова продать душу нечистому, лишь бы он избавил меня от ужасной пытки. Я повернулась к Саше и от страха закрыла глаза. Он страстно заглотил мою нижнюю губу, и мне казалось, что Илья непременно догадается, что с ними не всё в порядке. Кому бы ещё помолиться, чтоб оказаться вне салона автомобиля? Приступ тошноты накатывал с большей силой, и я отстранилась.

– Как там пел Лепс: «Уходи красиво»? И я пошла, а то брат будет сердиться.

– Напиши мне, я буду ждать.

Он проводил меня взглядом до самого подъезда. Когда машина развернулась в сторону, откуда мы приехали, я тяжело вздохнула. Теперь я окончательно поняла, что не смогу подставлять интересы своего тела под интересы обычного любопытства в общении.

Илья спустился ко мне по звонку, и затем мы вместе поднялись на девятый этаж. Стены подъезда были сильно исписаны, а краска потрескалась. Сама квартира была просторной, ремонт далеко не свежий. Все-таки кошелёк Ильи умеет хранить деньги не хуже сберегательной кассы.

Мы прошли в его тесную комнату. Пружинная кровать, деревянный стол с компьютером, стул и шкаф составляли все убранство спальни. Порядка не было ни только на стуле, на котором валялись вещи в хаотичном порядке, но и на пыльном подоконнике, где накиданы музыкальные и игровые диски. На светлых обоях висели плакаты девушек в бикини с округлыми формами возле отполированной тачки.

– Располагайся. Хочешь фильм посмотрим?

Действительно, а чем же ещё заняться?! С Сашей подобный вопрос отпадал сам собой. Ведь он без труда мог увлечь меня ходом своих интересных мыслей. А вот Илья нравился мне как мужчина.

Он сел за компьютер, чтобы поискать фильма для совместного просмотра, а я подумала, как странно устроены люди: передо мной сидит парень – худенький, но жилистый, чуть выше меня ростом, с шоколадными искренними глазами и небольшой щетиной – словом, ничего примечательного, но в своём внешнем обличье он пришёлся мне по душе безо всяких коррективов; таким, каким он является на самом деле. Неужели я влюбилась!?

– Комедию или ужасы? – спросил Илья, и тучи странных мыслей постепенно рассеивались.

– Комедию.

Он нашёл американский фильм, пропитанный пошловатыми шутками.

– Ложись ко мне. – сказал он, когда растянулся на кровати.

В нем сокрыт необыкновенный дар манипулирования людьми. Ведь стоило ему только сказать, как я сразу же легла на его руку. Наши глаза уставились в монитор. Фильм оказался на редкость скучным. Грудь Ильи передергивалась от заразительного хохота, а я не понимала то ли юмор специфический, то ли я кошмар комедианта. После вульгарной сцены, он сильнее прижал меня к себе. Губы медленно потянулись к моим губам. В моей голове неожиданно всплыл самый приятный отрывок вчерашнего сна, от которого я целый день ходила под впечатлением. Алекс… Наверно, он божественно целуется!

Тонкие губы Ильи обжигали неистовым желанием. Громкий звонок его мобильного снизил амплитуду решительных действий. Он нехотя оторвался от меня, и ответил на несвоевременный звонок.

«Только не спи с этими сморчками…» – шёпот Алекса громко пульсировал в моих висках. Ему-то какое дело?

Голос Ильи заставил меня отвлечься от глубоких размышлений.

– Звонил мой друг, Жора. Он живёт на одной площадке со мной. К нему девушка приехала, и он предлагает посидеть вместе, выпить бутылочку чего-нибудь.

А что? Неплохая идея! Не зря же говорят: «Дай мне посмотреть на твоего друга – и я скажу тебе, кто ты».

Через несколько минут мы, как безнравственные подростки, стояли на лестничной площадке в обшарпанном подъезде, беседуя на отвлеченные темы. Хотя, как сказать «беседуя» – разговаривали только Илья и Жора.

Жора – упитанный и приземистый парень, с виду не намного старше меня, имел невпечатляющую внешность: сальные темно-русые волосы, которые пару дней назад, скорее всего, имели русый оттенок и до омерзения узкие глаза.

Я молча слушала, как двое выдающихся богатырей русских обсуждали, какой движок на что способен, и за сколько секунд разгонится та или иная модель автомобиля до скорости 150 км/ч. На меня напала непрерывная зевота. Пока они выясняли важные моменты в истории автомобильного дела, я успела сосчитать количество окурков, которые непринуждённо валялись в грязном углу возле лифта. Боже мой, угораздило же меня здесь оказаться!

Инга – безликая девушка Жоры, имела многочисленный пирсинг на лице и идеальную осанку. Она также как и я, смотрела на замызганные стены, думая о чем-то своём, и лишь через равные промежутки времени просовывала поросячий пятачок вместе с накрашенными губами в пластмассовый стаканчик с вином.

Илья достал сигарету из пачки, собираясь её подкурить. И теперь в моем воображении сложилась целостная картина болезни: причина тонких ног и худого тела не в генетической предрасположенности. Всему виной пристрастие к пагубной привычке! Я вспомнила, как при первой встрече с Ильёй в кафе «КофеЁчик» представила его заядлым курильщиком и несчастные ботинки в качестве неподъемного груза. Меня распирало от небывалого возмущения с заботой о его здоровье. Вылупляя на него большие глаза, я задавала риторический вопрос:

– Ты что куришь?

– Да. – бесцеремонно сказал он.

Я одарила его неодобрительным взглядом, и он сразу понял, что вредная привычка мне не по душе. Следом за ним достал толстую папиросу и Жора.

– Я не пойму, кого-то что-то не устраивает? – возмутился он.

Чёрные глазенки хамоватого дружка нагло блестели. Тон заданного вопроса оскорблял меня намного больше, чем издевательская усмешка Алекса. И тогда я поняла, что Алекс – почти добро, а Жора есть сатаническое зло, и как показала практика: зло не дремлет!

Мерзкое вино ударило мне в голову, расслабляя напряженное тело, и я почувствовала себя падшей женщиной.

– Верно подмечено. – небрежно ответила я.

– Илюх, кури спокойно! Кому не нравится, пусть не смотрят! – отрезал Жора.

– Может, нам ещё и не дышать?

Моя кровь начинала закипать. Но Илья, посмотрев на мои возмущенные глаза, убрал неподожжённую сигарету назад в пачку.

– Илюх, ты че?! Будет тут всякая матросня командовать! Ты прям как гаишник, который сегодня хотел меня прав лишить, но знаний не хватило. Пе..к!

Ну все, он меня окончательно доконал своим невежеством! Пора заканчивать посиделки с никчемным сбродом. Моё сердце бешено колотилось, и я с жаром бросила:

– По себе людей не судят!

Глаза Жоры начинали менять форму: из узких они превратились в средне нормальные, и казалось, что из них падают ослепляющие искры.

– Ты поняла, что сейчас ляпнула, курица? Да за такие намёки я тебе сейчас язык отрежу!

Илья молчал. Инга стала успокаивать Жору, преграждая ему путь распростертыми объятиями, а он, в свою очередь, то и дело вырывался, желая протиснуться ко мне.

Я пришла в непомерную ярость. Подобного хамства я не встречала давно, и потому наивно полагала, что дикари вымерли вместе с мамонтами в Ледниковом периоде. Однако, возмутило меня не аморальное поведение Жоры – с ним итак всё понятно – а полнейшее бездействие Ильи.

– А силенок-то хватит?! – поддразнивала я Жору, и он готов был извергнуться нецензурной бранью.

– А ты проверь! Проверь!

Он достал ключи и направился к двери своей квартиры.

Инга жалобно взмолилась перед ним, но он не слушал. Его охватило чувство непомерного гнева и безумия. Вот только не хватало ещё раскрасить своё лицо в фиолетовых оттенках! Интересно, Алекс будет потешаться надо мной или посочувствует?

Когда Илья увидел в руках друга канцелярские ножницы, он вмешался в конфликт.

– Всё, хорош, Жор! Ты переборщил!

«Я не собираюсь больше слушать этот вздор!» – мелькнуло в мутной голове, и я приказным тоном сказала Илье.

– Открой квартиру, мне надо забрать свои вещи.

Илья смотрел на меня теми же испуганными глазами, что и в кафе «КофеЁчик», когда я подавилась. Может, он боится этого коротконогого хоббита?

Залетев в душную комнату, я взяла сумку и достала телефон, чтобы вызвать такси, но Илья закрыл своей ладонью экран мобильного.

– Кать, он перебрал слегка… Прости! Я не должен был вас знакомить.

Моё сердце по-прежнему выпрыгивало из груди. Но отвратительное вино заиграло приятными нотами в обмякшем теле. Я вырвала телефон и увидела сообщение от Саши, которое открылось случайно, когда Илья прикрыл дисплей рукой.

«Я очень пьян, и я тебя хочу…»

Моя богатая фантазия продемонстрировала аффективное вожделение Саши, от которого подкатило к горлу странное ощущение нехватки воздуха. Страх, что Илья может прочитать компрометирующее сообщение, овладел мною, и последующие действия вышли из-под контроля.

Я бросила сумку и телефон на стул, и припала горячими губами к устам Ильи. Он крепко обнял меня, скользя руками по спине, затем ниже. За поцелуями я не заметила, как мы оказались на кровати, и моя одежда следом за его вещами полетела на пол. Степень опьянения с каждой минутой становилась всё больше, расслабляя мышцы совести, пока, в итоге, на волю не вышла хищница Катя.

Проснувшись утром на костлявом плече у Ильи, я еле подняла голову. Кто-то, несомненно, перебрал вчера… Ну или окружающая обстановка так подействовала. Во рту стояла засуха пустыни, а сердце колотилось, словно всю ночь я убегала от грабителей. Меня точно хотели отравить! Такого похмелья я не припомню с выпускного вечера в институте.

– Доброе утро, малышка.

Я невольно вздрогнула, переводя мутный взгляд на часы. 8:30. Степка точно сделает из меня котлету! Я что отрубилась здесь? И не пришла на занятия по танцам. Алекс…

– Что ты сказала? – насторожился Илья.

Вероятно, я всё ещё путаю реальности…

– Ничего. Доброе утро.

– Ты сказала: «Алекс»? Я уже слышал это имя ночью.

«О-о!» – подумала я.

– Не может быть!

– Я чётко помню. – ответил он. – Ты мне шепнула на ухо после нашей страсти: «Я люблю тебя.», а потом добавила: «Алекс».

– Чушь какая-то! – отреклась я. – Я опаздываю на работу. Где можно привести себя в порядок?

– Не бойся, родители уже ушли. – ответил он, положив руки за голову. – По коридору прямо и налево.

Я поспешно начищала зубы пальцем, смазанным эвкалиптовой пастой, а голова разрывалась от жуткой боли и мыслей. Что за вздор?! Как я могла так облажаться? И что значит «люблю» Алекса!? Все мои чувства к нему сводятся к большой ненависти. Больше никакого алкоголя! Он сильно путает меня и пугает окружающих.

Я так и не нашла логичного объяснения ночному признанию в любви, но одно я знала наверняка: Илья сделал меня счастливой, и теперь я останусь с ним.