Читать книгу Парадокс в моей голове - Елена Валентиновна Малахова - Страница 5

«Новое обещание»

Я вспомнила, что Вика не перезвонила, и тогда мне пришлось набрать её мужу, Павлу Рощину. Сплошной заговор… Его мобильный также не отвечал. Остаётся подождать до вечера.

Я приняла новую партию бездомных собак. Это были дворняжки: голодные, несчастные и потрепанные. После купания наступило время обязательной вакцинации, и уже к полудню состояние моих сироток было стабильно весёлым.

После работы Вадим собирался заехать за мной. Сегодня я потратила на сборы около двух с половиной часов. Удивительно, но я стала куда расторопнее, чем вчера! Надушенная, с легким макияжем и в красном обтягивающем платье я вышла к нему.

– Привет, плюшевая! Это тебе… – мягким до тошноты голосом промолвил Вадик, протягивая мне алую розу.

Я рассыпалась в словах благодарности. Вот так выглядит истинный джентльмен! А не то что этот напыщенный Павлин с верхнего этажа… Ненароком в голове всплыло его пророчество относительно Вадика. Интересно, как он догадался, что тот живёт с матерью? Может, он с ним знаком или просто ляпнул наугад?

Мы направились в торговый центр и взяли билеты в кино. Фильм категории современной фантастики и ужасов оказался безумно скучным. Я елозила на кресле под вздохи сзади сидящего парня в очках, который явно был недоволен моей подвижностью. Я обернулась на Вадика. Он смотрел глазами, преисполненными глубокой печали, на большой экран, сдвинув при этом редкие брови. Я с трудом подавила утомительный зевок.

С другой стороны от меня сидели двое ребят. Один из них откинулся на спинку кресла и, закрыв глаза, сопел под звуки орущей героини фильма, которую убивали. Другой с отвисшей челюстью уставился вперёд, окуная руку в коробку с «мутировавшими» зернами кукурузы. Прищуривая правый глаз, я мысленно подсчитывала расстояние и силу броска шариком попкорна, чтобы тот угадил в открытый рот спящему парню. Рука Вадика, положенная на мое колено, оторвала меня от забавного увлечения. Наши глаза встретились, и он чмокнул меня в щеку, медленно подбираясь к губам. Тем временем парень, сидящий сзади, вздохнул ещё громче, с переливами возмущения в голосе.

Наконец, пытка закончилась. Вадику предстояло выйти на работу в ночную смену. Вокзал находился в десяти минутах от моего дома, и он предложил заехать к нему домой, чтобы собрать вещи. Оттуда он завезет меня на улицу Октября, а сам отправится на работу, тем самым сэкономив около часа времени.

Я не хотела торопить события, но мне было необходимо узнать поближе человека, за которого почти собралась замуж.

Квартира Вадика находилась в отдаленном районе города. Всю дорогу он твердил, как фильм сразил его наповал, пересказывая самые яркие его сцены. Я же смотрела на него, а думала о Вике, которая так и не дала о себе знать.

– А как же твоя мама? – спросила я, когда мы подъехали к пятиэтажному дому старого образца. – Она не будет против незваной гостьи?

– Мама на работе до восьми. И вообще, она у меня очень славная.

Я поверила Вадику на слово. Разве можно обманывать, когда дело касается самых родных?

Пока Вадик пошёл в душ, я расположилась в зале на промятом диване. Комната была тесная, ремонт устаревший, а вся мебель из советских времен. На застекленных полочках стенки стояла хрустальная посуда, а на открытых – фотографии маленького Вадика и самой мамы в молодости; улыбающаяся женщина с прической в стиле девяностых облокотилась на каменный каркас фонтана, который располагался под пальмой; похоже, дело было на курорте…

В комнату вошёл Вадик, обёрнутый в большое полотенце. На его коже виднелись блестящие капли воды, а волосатая грудь подтверждала знаменитую теорию Дарвина, что происхождение человека тесно связано с мохнатыми обезьянами. Наклонившись, он потянулся к моим губам. У меня заколотилось сердце (похоже, он хотел сэкономить время не только, чтобы приехать на работу без опоздания, а ещё и продвинуть наши отношения на два этапа вперёд, включив значительную перемотку). Я постепенно легла на диван. Вадик навис надо мной полуобнажённым телом, страстно целуя тонкими губами. Его руки зарылись в мои рыжие волосы. На минуту мне показалось, что он уже не наслаждается их мягкостью, а собирается выдернуть их с корнями. Мы долго целовались, пока его рука не опустилась ниже, скользя по внутренней стороне бедра вверх.

– Вадик, я думаю, мы слишком торопимся… Да и на работу ты опоздаешь!

Он приторно улыбнулся, продолжая дёргать мою шевелюру.

– Прости, плюшевая. Я не мог удержаться. Пойду оденусь.

Я облегченно выдохнула, вставая с дивана. На полу повсюду виднелись мои рыжие волосы. Значит, мне не показалось, и он, вправду, их выдергивал!

Вадик оделся, причесываясь в прихожей, и я вышла к нему.

– Ты такая красивая. Тебе очень идёт красный! – улыбаясь, он обнял меня, а затем массивные ладони плавно съехали на мою скудную пятую точку.

Внезапно послышались звуки по ту сторону двери: кто-то пытался ее открыть. Вадик сразу же отстранился, а мое сердце ушло в пятки. На пороге появилась мама Вадика. То была короткостриженая светловолосая женщина. Черты утомленного лица были острыми. На вздернутом носу выделялась бородавка.

Мы поздоровались, и она окинула нас пристальным взглядом, особо акцентируя внимание на моем коротком платье цвета страсти.

– Мам, это Катя. – монотонно прогундел Вадик. – Я вещи взял и уезжаю на работу.

– Здрасте. – ответила славная мама.

А как же: очень рада знакомству? Или польщена честью познакомиться с возлюбленной сына? Вместо слов учтивой любезности она снова заговорила с Вадиком.

– Я соберу тебе еду в контейнеры.

Она проследовала в зал, поглядывая на меня исподлобья.

– Заберу сумку из спальни и вернусь. – подмигнув мне, Вадик направился в комнату.

Я стояла, блуждая взглядом по неприметным обоям прихожей, думая, что высокомерный Павлин оказался прав: Вадик – самый что ни на есть маменькин сынок!

– Так вот кто раскидывает волосы по всей моей квартире. – сказала она, проходя на кухню с пуком рыжих волос в руке, которые собрала на полу.

Я призадумалась: что значит раскидывает? Меня смутила и сама суть предложения, и настоящее время глагола, которое она выбрала по отношению ко мне. Я впервые попала в квартиру Вадика. И надеюсь, густая шевелюра не покинет больше моего скальпа, и не важно случайно или в порыве безудержной страсти!

Вадик принес дорожную сумку, и мы стали одеваться. Его мать, вернувшись с тремя контейнерами, протянула их сыну. Вадик горячо поблагодарил ее.

– Забыл рабочий пропуск в куртке, я сейчас. – сказал он, оставляя меня и славную маму наедине.

– Катя, вы коренная жительница города?

Я немного замялась. Ведь то было первое знакомство с родителями в моей жизни и то при курьезных обстоятельствах. Я сразу сообразила к чему каверзный вопрос. Похоже, маменька переживала за «царские хоромы», на которые после свадьбы я могла бы претендовать.

– Нет, я из разряда «понаехали».

Она мгновенно поменялась в лице. Очевидно, что я сильно расстроила её ироничным ответом.

– А сколько вам лет?

– Двадцать пять лет и 11 месяцев, если быть точной. – с улыбкой отчеканила я.

– Такая молоденькая… У вас с Вадиком почти шесть лет разницы… – она бросила на меня испытующий взгляд, заставляя чувствовать не в своей тарелке. – Вы же понимаете, что от таких посиделок дома возникают неприятные последствия, которые вряд ли будут кому либо на руку.

Я совсем оторопела. Прекрасные цветы жизни, они же дети, для неё являлись неприятным последствием. Да уж, со свекровью мне повезло в высшей мере!

Когда Вадик, наконец, собрался, мы откланялись, и в глубине души я загадала желание никогда больше не встречать этой женщины на своём пути.

Убитая Лада-старушка домчала нас к моему пристанищу на улицу Октября. Он открыл мне дверцу машины, так как она была сломана и открывалась только снаружи. Какой-то мужчина в преклонных летах, проходящий мимо с пожилой женщиной, оглядели моего кавалера с восхищением. Наверно, они подумали, что не перевились на земле русской достойные витязи, умеющие искусно ухаживать за дамой.

У подъезда мы страстно поцеловались, и моя рыжая голова осиротела ещё на десяток волос. Я прикинула мысленно, через сколько она будет блестеть точно натертая столешница, и какую лучше выбрать тряпку для моего лысого черепа.

Дома я заварила жасминовый чай и устроилась на скрипучем диване. На мобильном светились пропущенные вызовы от Лильки и мамы. Сперва перезвоню маме. Она в момент огорошила меня печальной новостью.

– Вика в больнице, её положили на сохранение. Я сама только узнала, меня Паша оповестил.

Паша… ненавистный Паша! Он так и не смирился, что я сестра его жены. Но молчание в такой важной ситуации переходит все мыслимые границы.

– Ты не знаешь, что у неё с телефоном?

– Она упала в обморок на улице днем. А когда очнулась на каталке в больнице, обнаружила, что телефона рядом нет. Из всех номеров, она помнит наизусть только Пашин.

Моё сердце сжалось. Вдруг она не позвонила, потому что винит меня в случившемся? Вика так разнервничалась после нашей встречи. Амбиции и гнев затянули густой пеленой моё сознание, что я и предположить не могла, что доведу её до нервного истощения.

Уточнив у мамы адрес, я помчалась в больницу на такси с пакетом фруктов. Здание оказалось закрыто. С боем отвоевав у охранника десять минут на посещение, я прошла в палату номером три. При виде меня, пузатая девушка, держась за поясницу, вышла в коридор. Вика лежала с закрытыми глазами, подперев бледные щеки сложенными, как во время молитвы, руками.

– Ты никогда не умела тихо подкрадываться. – открывая припухшие веки, сказала она.

– Сестренка, прости! Я вела себя, как упертый баран. Как ты?

Сильные переживания за сестру подчинили мой голос себе, потому звучал он весьма необычно. Прошло несколько дней после нашей встречи, но Вика здорово осунулась. Её бледное, как снег, лицо с выраженной синевой под глазами выглядело страдальчески. Скулы выступали сильнее, чем раньше, а щёки впали, делая нос длиннее. Промелированные волосы лишь подчеркивали мертвецкую бледность кожи.

– Это ты меня прости. – тихо сказала Вика, а в карих глазах заблестела соленая влага. – Я навязала тебе свою мечту… Ведь только тебе я могла уступить место лидера.

Не желая видеть её слез, я молча отошла к окну. На улице накрапывал мелкий дождь, и лишь фонари на столбах разбавляли темноту уходящего дня.

– … я освобождаю тебя от обещания. Я думала, вы поладите с Алексом. Он очень чуткий и весёлый человек.

«Да уж, более чуткого человека я не встречала!» – мелькнуло у меня в голове.

– Что за имя такое странное – Алекс? Он что нерусский?

Вика тихонько засмеялась.

– Это псевдоним. Его настоящее имя – Алексей Соболин. Он родился здесь, но до пятнадцати лет рос у тетки в Прибалтике, уж по какой причине не знаю. – («Так вот откуда у него лёгкий акцент иностранца»). – Мы вместе танцевали ещё в школе Романовых. Он тогда учился в финансово-экономическом институте, а я была на третьем курсе педагогического. Потом мы стали выступать на праздниках и получали приглашения на местные танцевальные конкурсы. Позже он арендовал здание и основал свою школу. Получив приглашение на «Игру теней» в Ницце, мы прыгали от счастья, пока я не узнала о своём положении…

Я не нашлась, что ответить, по-прежнему смотря в пустоту прилегающей территории больницы.

– … Алекс! Как я рада тебе!

Я резко обернулась. С букетом маленьких розочек и пакетом в руках он сверкнул голубыми глазами сначала на меня, а потом с доброй улыбкой на Вику, присаживаясь на белые простыни.

– Моя прекрасная леди, ты сдаёшь позиции. Так дело не пойдёт!

Никак не пойму: то ли я сошла с ума, то ли у него раздвоение личности. Вечные издевки в мой адрес и необузданная нежность к моей сестре сбивали меня с толку. Кто ты такой, Алексей Соболин?!

– Я пойду, – торопливо сказала я. – Иначе охранник в следующий раз меня не пропустит. Поправляйся! Завтра после работы я пулей к тебе!

Чмокнув сестру, я покинула палату, специально оставляя маленькую щелочку. Без зазрения совести я решила подслушать их разговор.

– Алекс, ты всё-таки не поедешь на конкурс в Ниццу?

– Без тебя у меня нет ни единого шанса на победу. Давай не будем об этом. Сейчас главное твоё здоровье!

– Я прошу, попробуй ещё раз предложить Кате начать репетиции.

Выслушивать, как Вика упрашивает самодовольного Павлина, было выше моих сил! И я снова вернулась в палату.

– Я не оставляла тут своего мобильника? – притворно осматривая предметы мебели, спросила я. – Ой, вот же он… в кармане провалился.

Голубые океаны Алекса хитро заблестели. Похоже, обвести его вокруг пальца мне не удалось! Я присела на корточки к сестре и взяла ее бледную руку.

– Я не отказываюсь от своих слов… и… выполню обещанное.

Лицо Вики просияло, и на моей душе снова заиграла скрипка душевного равновесия.

Покинув стены больницы, я прочитала смс от Вадима.

«Пушистая, я так скучаю по тебе. Давай завтра увидимся, и я познакомлю тебя с моей компанией – любителей погонять.»

Я быстро настрочила ответ, соглашаясь на приятный вечер.

Проболтав с Лилькой о насыщенности минувших днях, я и не заметила, как усатая железяка доставила меня на остановку неподалеку от дома.