Читать книгу Алента - Елизавета Афти - Страница 13

Так продолжалось несколько дней. За это время я практически не покидал стен мастерской, что к концу недели привело меня в крайне болезненное состояние. Благо я не отощал, поскольку мой бледный гость каждый вечер приносил что-то съестное. Блюда эти были неизменно диковинные и весьма вкусные. Я старался не задаваться вопросами относительно того, откуда бралась эта еда и почему Алента проявлял обо мне своеобразную заботу. Поначалу это тяготило меня, вызывая внутренний протест, ибо я продолжал воспринимать его как враждебное существо, издевавшееся надо мной долгие годы. Пищу же я расценивал как подачку из рук вышестоящего, что вызывало во мне волну бешенства.

– Злость бессмысленна, – Алента говорил ровно, так, будто моя ярость не производила на него никакого впечатления, – стоит направить разрушительную энергию в другое русло.

Я подчинялся, в смирении вставая у мольберта, для того чтобы продолжить работу. За пять ночей портрет был практически закончен, мне оставалось лишь уточнить детали, прописать мелкие черты, делая их более выразительными. За то время Алента ни разу не взглянул на портрет, что вызывало во мне нервное напряжение, поскольку я не мог оценить его качество. Впервые я выполнял столь сложную работу без советов преподавателя и боялся, что мог допустить ошибку.

– Осталось немного, – Алента прервал мои размышления, – сегодня последняя ночь, когда мы разговариваем с тобой так просто. Сейчас ты должен отвлечься и послушать меня, ибо я собираюсь сказать нечто важное.

Я отложил кисть и уселся на стул напротив него, чувствуя себя крайне неуверенно.

– Какой сейчас год? – его вопрос показался мне абсурдным.

– Тридцать девятый.

– Скоро будет сороковой, – его глаза подернулись туманом, – за ним придёт сорок первый. Я слышу рокот войны, о стране Советов еще предстоит узнать. Земля пропитается кровью, и воздух станет вновь ядовитым, море поглотит в себе тонны грязного железа. Не будет тут человека, которого эта война не коснётся.

– О каких врагах ты говоришь? – я глядел на него в неверии. – Они придут к нам? В сорок первом?

– Да, и ты окажешься в эпицентре бойни, где ты должен встретить свою смерть. Тогда мы встретимся снова, и ты будешь рад видеть меня.

– Ты спасешь меня?

– Возможно.

– Чтобы продолжить издеваться надо мной? – я сжал кулаки, стараясь не смотреть ему в глаза. – Растянуть мои мучения?

– Да, – Алента едва заметно кивнул и подошёл к мольберту, впервые разглядывая портрет.

– Хорош, – протянул он спустя минуту, – едва ли это можно назвать шедевром, но для студента вполне сносно. Ты изобразил меня со всей возможной достоверностью.

– Ты заберешь его? – я через силу задал вопрос, давно беспокоивший меня.

– Я оставлю его тебе, – он повернулся ко мне, усмехаясь, – ты не должен забывать моего облика. Представь, пройдут годы, молодость оставит твои черты, постепенно превращая в жалкого старика. И в часы особой грусти ты дряхлой трясущейся рукой потянешься к изъеденной молью тряпке, что скрывает портрет того, над кем не властны годы. Воистину это будет мучительно для тебя! Воспоминания вновь оживут, обретая форму прошлого, перед твоим помутневшим взором пронесутся годы беспокойных скитаний. Ты поймешь, что так и не смог избавиться от одиночества, и Алента будет единственным, кому небезразлична твоя судьба. Ты не создан для дружбы, Коля. Тебе не пристало познать любовь. Твоей целью всегда была жажда к запретной истине, недоступной даже для просветлённых голов мудрецов. Твоя участь определена мной, и я не оставляю тебе выбора, за что ты можешь испытывать ко мне ненависть. Но, независимо от силы твоей неприязни, я продолжу управлять твоей судьбой, вынуждая познать мучительное откровение.

Его слова казались непонятными. Они вселяли чувство предопределённой безнадёжности, избавиться от которой я не мог. Она поселилась в моём юном сердце, пронизывая его путами чёрных ядовитых корней. Алента взрастил во мне ненависть ко всему светлому, лишил меня веры в беззаботную жизнь.

– Чего мне ждать, Алента? – я впервые назвал его по имени. – Что принесёт мне эта жизнь?

– Высшее знание, – сказал он тихо, ловя мой взгляд, – поверь, оно стоит того, чтобы отказаться от мирского блаженства.