Читать книгу Флад - Эндрю Ваксс - Страница 11

Флад, казалось, больше нечего сказать. К тому времени, так стемнело, что все, что я мог видеть, это ее контур, блики от огней на ее волосах и блеск ее глаз. Наверняка, она дышала, но было совершенно не видно, как вздымается ее грудь. Она словно ждала чего-то, но особо ни на что не рассчитывая. Как в тюрьме, когда ждут досрочного освобождения.

Все это нужно было переварить. Мне нужно было время, чтобы подумать, поэтому я сказал:

– Ты говоришь, я могу задать вопросы.

Она кивнула. Я прикурил еще одну сигарету. Не из-за нервов, просто они вкуснее после всплеска адреналина, так я называю страх.

– Мне нужно знать, откуда ты знаешь то, что рассказала.

– Зачем?

– Потому что я не хочу полагаться на информацию, которая может быть неверной.

– Ладно. Что тебе рассказать?

– Ты говоришь, что он ветеран Вьетнама, что он заключил сделку с офисом окружного прокурора, что он был в больнице и что он хочет стать наемником, верно?

– Да.

– Ну, и кто тебе все это сказал?

– Одна из женщин в церкви. Она говорила, что знает Сэди, и рассказала мне, все, что знала.

– Ты ей поверила?

– Я знала, что она говорит мне правду, потому что я пообещала, что вернусь и увижусь с ней, если она скажет правду.

– Это не имеет никакого смысла для меня. Я мог бы понять, если бы ты пообещала, что вернешься к ней, если она сказала неправду, но…

– Она видела меня иначе, чем ты, мистер Берк.

– Ты имеешь в виду, что она никогда не видела, как ты проламываешь черепа?

– Я имею в виду, что она лесбиянка.

– А ты?

– Я пообещала, что вернусь к ней и увижусь с ней, это обещание, которое я сдержу. Это единственное обещание, которое я дала.

– Но, может быть, она не так на это смотрит.

Флад слегка пожала плечами, так, что грудь даже не шевельнулась.

– Я не знаю, как она на это смотрит. Некоторые люди не видят акулу в собственном бассейне.

– Откуда эта женщина узнала о суде?

– Мать еще одного ребенка из тех, кого изнасиловал этот дьявол, планировала подать в суд на церковь за халатность или что-то в этом роде. Она наняла адвоката, и этот адвокат провел расследование. Он заплатил детективу, и детектив заплатил кому-то в суде, так это выяснилось.

– Адвокат взял такое дело на авось?

– На авось?

– Без денег вперед, ну, типа, если не выиграет, то ничего не получит, как при автомобильной аварии, например.

– О. Да, так и было, очевидно.

– Что-то не складывается. Такое дело трудно доказать в суде. Кроме того, эти церкви никогда не имеют достойной страховки. Вот если бы это была епархия…

– Адвокат сказал, что просто хочет помочь этой женщине, – Флад пожала плечами снова, как раньше. Я начинал понимать, что значит такой ее жест.

– Так этот клоун думал, что благодарная дамочка будет у него в руках?

– Думаю, да.

– А ты узнала обо всем через женщину, которая была ее подругой, и которая рассказала тебе это, потому что ты ей нравишься.

– Да.

– А эта женщина и женщина, которая пошла к адвокату, близкие подруги?

– Очень близкие.

– Значит, адвокату не повезет с ней, как ее подруге с тобой?

Флад усмехнулась. Слишком гортанно, чтобы это сошло за хихиканье, но похоже. Ее грудь дрогнула на этот раз. Наконец, она сказала:

– Да, думаю, что так, – подтвердила она.

Я вздохнул.

– Никто не честен, да?

Флад попыталась сделать каменное лицо, чтобы показать, что она не согласна, но поняла, что не стоит этого делать и снова пожала плечами.

– Хорошо, давай предположим, на минуту, что эта информация верна. У тебя есть подробное описание этого Уилсона? Фото было бы, вообще, идеально.

– У меня есть описание, но не очень подробное. И у меня нет фотографий. Я знаю, они, должно быть, фотографировали его, когда арестовали – для базы, верно? Так что я подумала, может быть, тебе удастся ее достать.

– Можно попробовать, если прокурор ее не уничтожил.

– А они могут?

– Конечно. Если он не в программе защиты свидетелей, то они не станут этого делать. Но знаешь, если он выдал федералам некоторую опасную информацию, они дали ему новую личность, увезли его и все такое. Хотя, похоже, у этого парня другая история. Он где-то тут, раз пытается связаться с наемниками, как ты сказала.

– Да, именно поэтому в первую очередь я пришла к тебе. Я слышала, что ты был рекрутером для одной из наемных армий, и что люди, которые хотели уехать за границу воевать, должны были сначала пройти проверку у тебя.

– Где ты это слышала?

– Есть бар в Джерси-Сити, на другом берегу реки, очень странное место. Вроде притона в Западной Вирджинии или что-то похожее. Они играют кантри, и я знаю, что у них проходят всякие странные встречи в задних комнатах.

– Странные встречи? Типа, наркоторговцы, оружие, такое?

– Нет, типа, ку-клукс-клана или американской нацистской партии.

– Ого, действительно – странно.

– Тебя это пугает?

– Да и нет, – сказал я, и это была правда. – Уроды по отдельности меня не пугают – они обычно вопиющие неадекватны. Но идея пугает меня до чертиков. Это неестественно, понимаешь, о чем я? Уроды должны оставаться сами по себе – в меблированных комнатах, с книгами с картинками и надувными пластиковыми куклами. Проблема, если они начинают объединяться в свои гребаные братства. В прошлом я вел с ними дела. И знаю несколько из них.

– Какого рода дела у тебя могли быть с такими людьми?

– Чисто профессиональные, ничего личного, – сказал я.

Нет смысла рассказывать ей о подлинных записях выступлений Гитлера, которые я им продал. Настоящий дорогой, эксклюзивный товар, пиратский, из бункера, где Адольф-мудак ждал своей последней награды. Только одна копия была во всем мире, и та (конечно) находилась в архивах неонацистской партии в Западной Германии. Да, я получил запись от старого нациста, который сбежал в Аргентину, где он вербует наемников, чтобы напасть на Израиль. Я не ожидал, что смогу продать фальшивку на том сборище, но они послушали кассеты и заплатили, сколько я запросил. Они извинились за то, что не смогли понять немецкий язык (хотя один из них сказал мне, что изучает его по переписке), но они сказали, что у них есть точный перевод заключительных речей Адольфа, которые они приобрели у другого предприимчивого бизнесмена. Да и к черту – идиш звучит, как немецкий, и шесть часов обращения Саймона Визенталя к немецким толпам на митинге памяти жертв Холокоста обошлись мне всего в двадцать баксов. Небольшая работка, знак Железного Креста, свастика или две, и я стал богаче на пару тысяч. Я сделал им скидку, конечно, потому что, в конце концов, они были истинно верующими. Но Флад никогда не поймет, на что приходится идти человеку, чтобы заработать на жизнь.

Она снова пожала плечами.

– Как и профессиональный рекрутинговый бизнес с наемниками?

Может быть, она поняла.

– Да, точно так. И что в том клубе?

– Я ходила туда несколько раз и слушала. Твое имя упоминалось неоднократно.

– В связи с наемнической аферой? – больше не было смысла в эвфемизмах.

– Да. Ты довольно легендарная фигура для этих людей, мистер Берк.

– Да и для других тоже. Я удивлен, что ты не использовала свою знаменитую тактику допроса, чтобы получить больше информации.

Она снова пожала плечами.

– Ну, с одним все-таки пришлось повозиться. Он сказал, что твой телефон в машине. Я вышла на стоянку с ним, чтобы взять его, и он сглупил.

– И что случилось?

– Я оставила его там.

– Живым?

– Конечно, живым, ты думаешь, я хожу и убиваю людей?

– Ну, там, в переулке, когда ты схватила пацана за достоинство, какое-то время я не смогу выкинуть это из головы.

– Почему?

– Ну, не каждый день такое видишь, верно? Ты бы правда зарезала ребенка?

– Это не важно. Важно, чтобы остальные считали, что я способна на это, и слушались. Это отняло у них волю к борьбе.

– Это почти отняло у меня волю держать обед в желудке. Ты бы сделала это?

– Ты помнишь, того, с всклокоченными волосами, который сказал, что собирается сделать со мной? Думаешь, он просто пытался меня напугать?

– Да, он пытался напугать тебя, – Я воссоздал в памяти сцену в переулке. – Но он сделал бы это, да.

– Так что и я бы сделала, но только потому, что обещала это сделать, а это такое обещание, которое нужно соблюдать всегда. Я бы просто убила его.

– Да, черт возьми, еще несколько убийств не повредит.

– Почему ты язвишь, Берк? Я была готова убить, чтобы выжить, а не ради удовольствия. Ты убил этих трех гадов, просто ради убийства. Хотя они бы не пошли за нами.

Это сбило меня с толку.

– Что? Я никого не убивал. Какого черта ты говоришь?

– Те люди, которых мы оставили в комнате, ты столько раз стрелял из пистолета, прямо в них. Ты наверняка убил их.

И я рассмеялся. Должно быть, я долго смеялся, потому что следующее, что я помню, это Флад, которая одной рукой удерживала мою челюсть, а другую прижала к моему животу. Я посмотрел на нее – она была всего в нескольких дюймах от меня. Флад спросила:

– Ну все?

Я выдохнул и попытался объяснить.

– Я смеялся, потому что… ну, это не важно. Но я никого не убивал в той комнате. Пистолет был заряжен специальной смесью, которую мне подарила подруга. Слушай, – сказал я и вытащил свой пистолет двадцать второго калибра и запасную обойму. – Вот пистолет, которым я пользовался, а вот пули.

Я высыпал пули на ладонь и показал ей ослепляющие, слезоточивые и дробовые. Флад, открыв рот, сосредоточенно слушала мои объяснения.

– Смотри. Сначала выпускаешь пару ослепляющих, это выглядит, как будто в комнате взорвались гранаты, затем дробь, чтоб они думали, что их задело осколками. Как правило, все падают на пол, затаив дыхание или вопя. Затем, стреляешь слезоточивыми, чтобы они начали задыхаться, затем еще ослепляющие, и еще немного дроби, чтобы они не пытались встать. Такая схема превращает любое закрытое пространство в ад, но все это у них в голове – от этого нельзя умереть. Я бы убивал не так – не мой стиль. Никого нельзя убить из пистолета заряженного такой смесью, даже если бы я стрелял им прямо в лица. Это просто заставляет людей оставаться на месте.

Флад аккуратно потрогала патроны, затем улыбнулась.

– Ты мирный человек, не так ли, мистер Берк?

– Это да. Я чертовски боюсь убить кого-то, оно того не стоит. Я выживаю. Больше мне ничего не нужно.

– А другой пистолет тем же был заряжен?

– Нет, тридцать восьмой особый, там две учебные, две холостые и одна высокого давления.

Флад снова гортанно хихикнула. Может, она думала, что изучила меня, но это я кое-что теперь знал о ней. Я заметил, что ее грудь вздымалась только тогда, когда она усмехалась, а когда она пожимала плечами – нет. Очень уместно.

– Мне надо начинать поиски, – сказал я.

– Это не опасно для тебя?

– Наверное, нет. Но мне нужно поспать, взять кое-что из офиса, сделать несколько звонков, ну, понимаешь.

– Понимаю, – Флад, наконец, сменила свою чертову позу лотоса, и теперь сидела рядом со мной. Она протянула руку убийцы и погладила меня тыльной стороной ладони по щеке. Я понял, что пора уходить.