Читать книгу Флад - Эндрю Ваксс - Страница 4

Я нажал кнопку быстрого вызова, чтоб связаться с мамой Вонг в Путан Гарденс (к слову, она служила в Форт-Брэгг во время Корейской войны), чтобы узнать, есть ли для меня сообщения. Я кое-что делаю для нее, а она за это отвечает у себя на кухне «офис мистера Берка» когда мне звонят. Мне приходит не много сообщений, так что я не злоупотребляю ее расположением.

– Мама, это Берк. Мне звонили?

– Один раз, звонил мистер Джеймс. Я сказала, что ты ему перезвонишь, но он не оставил свой номер. Сказал, что перезвонит сам, ага.

– Конечно. Когда он перезвонит, скажи ему, что я на встрече, и если он не может оставить номер, я не смогу с ним поговорить еще неделю или около того.

– Берк, не перезванивай ему, ага. Это плохой человек.

– Да как ты поняла по голосу-то?

– Я знаю. Я уже слышала такой голос когда-то, он говорил, что он солдат, но на самом деле он кто угодно, но не солдат, ага.

– Ладно, мама. Но если он сильно хочет найти меня, он найдет, не так ли? Так что возьми у него номер и дай мне ему позвонить.

– Плохая идея, Берк. Но я сделаю, как ты говоришь, ага.

– Хорошо, мама. Я позвоню тебе позже.

Я достал небольшой кусочек бифштекса из холодильника и снова подозвал Пэнси. Как только она увидела бифштекс, она начала пускать слюни литрами и села рядом со мной, внимательно наблюдая. Я помахал бифштексом над ее массивной мордой, она сидела вся такая несчастная, но не двигалась. Через пару минут я посмотрел на нее и сказал: «говори!», она проглотила бифштекс так быстро, что я едва заметил движение ее челюстей. Пэнси не станет ничего есть, если не услышит от меня эту команду. Это не фокус для вечеринок, а защита, если кто-то решит отравить мою собаку. Я не использую обычные указывающие на яд слова, которые любят тренеры, типа, «хорошая еда» или «кошерно», потому что я не представляю такого придурка, который захочет вывести ее из игры и будет просить ее подать голос, когда у него еда в руках. И если вы попытаетесь накормить ее, не сказав волшебное слово, то едой станете вы.

Пэнси умоляюще посмотрела на меня.

– Я говорил тебе тысячу раз, нужно жевать эту проклятую пищу. Если глотать ее целиком, ты не получишь от нее никакого удовольствия. Теперь попробуй жевать его, тупица. – я бросил ей еще один шмат бифштекса, сказав «говори!», пока он был еще в воздухе. Пэнси проглотила его тоже, поняла, что больше не дадут, и порулила к себе на коврик.

Я сел перед зеркалом и начал свои дыхательные упражнения. Я начал их делать много лет назад, когда у меня лицо заживало после лечения. Теперь я их делаю иногда, просто они мне помогают думать. Один старик когда-то научил меня перемещать боль по телу, пока она не соберется в одной точке, а потом выкидывать ее за пределы тела. Все это с помощью дыхательных упражнений, поэтому я их делаю до сих пор. Нужно глубоко медленно вдохнуть через нос, раздувая живот, насколько это возможно, и медленно досчитать до тридцати. Потом медленно выдохнуть, втягивая живот и раскрывая грудь. Я проделал это упражнение двадцать раз, сосредоточив свое внимание на красной точке, которую нарисовал на зеркале. Когда я сосредоточился на ней полностью, комната исчезла, голова стала ясной и я мог подумать об утренней посетительнице и ее проблеме. Я продумал все варианты, которые мог, пока не почувствовал себя совсем пустым. Очнувшись от раздумий, я услышал храп Пэнси, которой, наверняка снилась сочная бедренная кость. Заперев комнату, я спустился в гараж.

Гараж, это на самом деле первый этаж дома, с раздвижной дверью, которая выходит в узкий переулок. Это удача, что я могу добраться до гаража изнутри здания, и могу заехать в гараж, а затем просто исчезнуть. Однажды кто-то следил за мной всю дорогу до гаража, когда я был ранен и не заметил этого. Он просто сидел и терпеливо ждал, где-то шесть часов. Парень был настоящим профессионалом. Дьяволица (мой старый доберман) сняла его легче, чем поссать в пустую бутылку из-под кока-колы, которая была у этого мужика с собой. Как выяснилось позже, он знал правила игры и не сказал ни слова обо мне полиции, пока был в больнице. Просто какой-то частный детектив, которому заказали эту работу по телефону.

Я аккуратно забрался в Плимут. Он выглядит, как конструктор из разных машин, и в последний раз использовал его, как частное такси, поэтому, внутри был беспорядок. Я поднял стальную пластину рядом с коробкой передач, нащупал установочные винты, снял их, и вынул маленький пятизарядный кольт Кобра, который я держу там. Проверил обойму, освободил патронник, и сунул оружие в карман. Я подумал, что лучше взять друга с собой, пока я не понял до конца, чего хочет эта женщина. Я закрутил пол автомобиля обратно, вылез и поднялся наверх.

Пока я сидел в ожидании загадочной леди, я думал о своей ставке на Копытце, и мечтал, что когда-нибудь у меня тоже будет такая великолепная годовалая лошадь. Такая, как Альбатрос, жеребенок кобылы Брета Ганновера, прекрасный легконогий иноходец, который вполне заслужил свои большие ставки. Я бы назвал его Выживший, выиграл целое состояние, и провел бы остаток своей жизни богатым и респектабельным. Я люблю животных, они не причиняют вреда людям, если только не вынуждены, и даже если вынуждены, они никогда не делают это ради забавы. Иногда я вижу объявления о продаже годовалых жеребят в журналах, и нежно произношу их имена про себя, и чувствую себя так, как чувствовал себя в детдоме, когда был ребенком – как тот, у кого никогда не было ничего хорошего. Но это чувство быстро проходит.

Люди не дадут вам жить так, как вы хотите, но если вы достаточно сильный или ловкий, вы, по крайней мере, можете не жить так, как они хотят. А я хотя бы, вообще, живу, несмотря ни на что.

Звук звонка ворвался в мои мысли. Я включил своего секретаря, и убедился, что это та леди вернулась. Я понимал, что она просто принесла мои деньги, но все равно следил, как она поднимается в офис. Сила привычки.

Она была так же одета, похоже, и правда ходила в банк. Если бы она ходила домой, за наличными, она бы переоделась, хотя бы что-то поменяла. Не все женщины это делают, но эта была из таких. Единственное, что изменилось – помада, светлый тон заменил темный оттенок. Она бросила толстую пачку, перетянутую резинкой, мне на стол. Прямо, как гангстер.

– Я подумала, вы предпочтете мелкие купюры, – сказала она.

– Банк такое не волнует, – ответил я. Она усмехнулась и я подумал, что, может, она неслучайно меня выбрала.

– Не хотите пересчитать? – спросила женщина.

– Все в порядке, я уверен, тут все. – я был в этом, действительно, уверен, как только взял пачку в руки. Затем я достал желтый планшет, как у законников, мою ручку, подделку под серебро, и начал опрос.

– Кого вы ищете?

– Мартина Говарда Уилсона.

– Какие-нибудь ники?

– Что?

– Прозвища, клички, понимаете?

– Ну, его называли Марти, если вы про это. Сам он себя называл Кобра.

– Как?

– Кобра, как змея.

– Я знаю, что такое кобра. Это его имя?

– Не имя. Он себя так называл.

– Кто-нибудь еще его так называл?

Она рассмеялась.

– Едва ли.

Леди сложила руки на коленях, я рассмотрел синеватый оттенок на костяшках отчетливее.

– Чем Кобра занимается?

– Много чем. Он говорит людям, что он ветеран Вьетнама. Он изучает, как он думает, каратэ. Он верит, что он профессиональный солдат. И он насилует детей.

– Похоже, вы многое о нем знаете.

– Я знаю все, что мне нужно о нем знать, кроме одного – где он.

– У вас есть его последний адрес?

– Да, он жил в меблированной комнате на Восьмой авеню, недалеко от северо-восточного угла тридцать седьмой улицы.

– Как давно он съехал?

– Прошлой ночью.

– Откуда вы знаете?

– Потому что я упустила его.

– Вы не спросили, куда он ушел?

Еще один короткий смешок.

– Обстоятельства сделали это невозможным, мистер Берк.

– Нельзя ли конкретнее?

– Мне пришлось применить силу.

– Еще конкретнее?..

– Он пытался поднять на меня руку, и я ударила его.

– Ну и?

– Я не имею в виду ударила так, как вы думаете, мистер Берк. Ему придется обратиться в больницу.

И тогда я вспомнил, где я видел такой оттенок на костяшках раньше – на руках старого инструктора кунг-фу, который научил меня дышать.

– Какой стиль вы учите?

Ее глаза сощурились.

– Я не учу какой-то стиль, последние несколько лет, я сама себе учитель. Много лет назад я много чего учила. У меня нет черного пояса, я не разбиваю кирпичи, и я не дерусь в залах.

Ну, это я уже понял.

– Похоже, вы можете о себе позаботиться, мисс…

– Флад.

– Мисс Флад. Так зачем я вам нужен?

– Мистер Берк, я пришла к вам не за защитой, а за информацией. Я понимаю, что ваши источники информации недоступны для меня. Я человек чести. Мне нужна услуга, и я готова платить за нее.

– Слушайте, я не понимаю. Без обид, хорошо? Но первый раз вы пришли ко мне, как биржевик с Восьмой Авеню, сейчас вы приходите, как Фу Манчу. Я думаю, что вы что-то недоговариваете. Я думаю, вы считаете, что я знаю этого Кобру. Но я не знаю.

– Мистер Берк, я знаю, что вы его не знаете. Но я знаю, что вы оказываете услуги придуркам и отбросам, всем, кто считает себя ловкачом. Я знаю, что вы хорошо знаете этот мирок. Этот человек собирается покинуть страну, потому что он знает, что я его ищу, и это в его характере, воспользоваться нелегальным путем. Но он не нелегал. Он извращенец, психопат. И тупой неудачник. Поэтому, я подумала, может, он есть в одном из ваших списков и тогда я смогу до него добраться.

– А если нет?

– Тогда я плачу за неделю вашего времени, чтоб вы нашли его, – коротко указала она в сторону улицы.

– Это может занять больше времени, найти его. Он может быть где угодно.

Она холодно посмотрела на меня и сказала:

– У меня только неделя.

Я видел, как она жестко сомкнула губы и понял в чем дело.

– У вас всего штука, да?

– Вы очень проницательны, мистер Берк. У меня только тысяча долларов, которые я вам отдала. Это займет много времени у меня, собрать еще столько денег.

– Почему?

– Не важно почему. Это не ваше дело и это не поможет вам его найти.

Я посмотрел на нее долгим взглядом. Ее лицо разгладилось, она больше не смыкала жестко губы, и не выдавала своего волнения. Она жила где-то, где непроницаемое лицо давало преимущество, может, где-то там же, где я жил, когда был ребенком. Я спросил:

– Вы мотали срок?

– Почему вы спрашиваете?

– Я люблю знать, с кем работаю.

– Я тоже, мистер Берк. Я навела справки о вас, прежде чем пришла сюда. Я наняла вас на работу, вот и все. Я знаю, что вы делали такую работу много раз, для разных людей, и никогда не задавали так много вопросов. Я не ожидала, что для вас есть разница, потому что я женщина.

– Я не поэтому спрашиваю. Выглядит так, что вы пытаетесь найти этого парня, чтоб прикончить его, и я не хочу быть в это втянут. Этот парень нигде не зарегистрирован. Я не могу отследить его по телефону или по почте – мне придется идти на улицу. Можно не сомневаться. Если я его найду, а потом его найдут мертвым, люди будут задавать мне вопросы. А я не смогу на некоторые из них ответить.

– Не будет никаких вопросов.

– У меня только ваше слово.

– Я всегда держу свое слово, мистер Берк.

– Этого я тоже не знаю. Откуда я, черт возьми, должен это знать? Дайте мне имя кого-нибудь, кто может поручиться за вас.

– Нет никого в Нью-Йорке, кто бы мог за меня поручиться. Вам следует лучше разбираться в людях.

– Слушайте, мисс Флад. Я кое-что повидал. Я всякое делал. Я не тупица, но и не телепат. Вы хотите крови, я знаю, что вы сделаете с парнем, когда я его найду.

Ее белые зубы в обрамлении темной помады обнажились, типа, улыбка. Очень спокойная.

– Что, если я вам скажу, что я только хочу поговорить с ним?

– А это так?

Она внимательно на меня посмотрела, потерла пальцами подбородок, затем дернула головой и снова посмотрела на меня.

– Нет. – она встала. – Верните мне деньги, пожалуйста. Я не думаю, что у нас получится договориться.

Она вытянула руку ладонью вперед. Другая рука ее сжалась в кулак, прижатая к талии. Ноги чуть расставлены, она перенесла вес на бедра. Пистолет был в столе – не заряженный. Я положил деньги ей в руку и она пошла спиной вперед, держа руки перед собой, слегка съежившись и отступая. Она протягивала руки ко мне, как будто просила о чем-то. Деньги исчезли. В офисе стало тихо. Я посмотрел вправо и увидел Пэнси у ног леди – она глухо рычала, почти урчала, но не двигалась. Я нажал кнопку на столе и дверь за мисс Флад с щелчком закрылась. Флад смотрела на собаку и меня. Я достал пистолет медленно и осторожно, положил его на стол. Я говорил мягко, разделяя слова.

– Слушайте меня. Я собираюсь кое-что сказать собаке. Это не сигнал к атаке, не важно, как это будет звучать. Не делайте глупостей, потому что и я не собираюсь их делать. Просто послушайте. Вы тут ничего не сможете со мной сделать. Это мой дом, я тут выживаю. Я не пытаюсь вас дурачить или пугать. Я знаю, вы хотите уйти и уйдете. Я вам не враг. Я просто хочу, чтоб вы поняли, вы не сможете вернуться. Не глупите и не выдумывайте. Когда я скажу собаке кое-что, она ляжет. Потом я открою дверь. Когда я положу пистолет на стол, вы откроете дверь, спуститесь, уйдете и никогда не вернетесь. Вы поняли?

– Поняла, – без выражения сказала она.

Я посмотрел на Пэнси – шерсть вздыбилась у нее на загривке.

– Пэнси, прыгай! – и она тут же упала на пол, как вдавленная гидравлическим прессом. Я отпер замок и Флад снова услышала щелчок. Я мягко положил пистолет на стол, дулом на женщину. Я посмотрел на нее и едва кивнул. Молча она повернулась спиной и пошла к двери, весьма угрожающе. Она закрыла дверь за собой, ни разу не оглянувшись.

Флад бесшумно шла по лестнице, но красные огни на столе сказали мне, что она на лестничном пролете. Другие огни сказали, что она уже внизу. Эти индикаторы хорошо работали, но я бы не дал руку на отсечение. Я услышал, как входная дверь открылась и закрылась. Это ничего не значило. Я прошел к дверям офиса, открыл ее и указал на коридор. Пэнси выбежала и спустилась на площадку. Я вернулся к столу и посмотрел на индикатор. Он горел. Пэнси поставила лапу на три шага от середины лестничного пролета, где предполагалось, могла стоять леди. Я подождал, услышал разочарованный короткий лай Пэнси и понял, что Флад, на самом деле, ушла.

Когда я позвал Пэнси, она пришла и ожидающе посмотрела на меня. Я подошел к холодильнику и достал большой кусок стейка.

– Хорошая девочка, Пэнси. Да, ты отличная девочка, замечательный друг, да?

Пэнси счастливо согласилась, и я бросил стейк ей, приказывая: «говори!». Это был слишком большой кусок, поэтому, ей пришлось его жевать, секунду или две, прежде чем он скрылся у нее в желудке. Хорошее быстро кончается.

Я лег на диван, на котором сидела Флад, снял обувь, сгреб подушку и закрыл глаза.