Читать книгу Выбрать и выжить - Эра Эльто - Страница 6

Филипп Орне, просто Филипп, в альтернативной реальности – Русский, обладатель еще как минимум трех личностей, известных Чарльзу Борну, улыбался. Улыбался он нечасто. А такой довольной улыбкой – никогда. Мистер Борн понимал, что шеф что-то узнал или что-то затеял, но не торопился рассказывать, погруженный в свои мысли. Это существо вызывало одновременно восторг, ужас, желание убежать и глубинную, мало чем объясняемую преданность. Его темное имя оставалось закрытой информацией, и Чарльз решил, что «Филипп» очень подходит Незнакомцу. Улыбка Филиппа, обычно такая холодная и отчужденная, приоткрывающая белоснежные зубы с чуть заметно выделяющимися клыками, вампира пугала. Не потому, что он чувствовал угрозу, нет, своему шефу и покровителю он доверял без сомнений и без размышлений. Но потому, что было в ней что-то эдакое. Наводившее ужас на всех, кто ее видел.

Собрав каштановые волосы в хвост, Филипп сидел в кресле и держал в руках четыре самых обыкновенных чека. На них выводятся даты покупки, продукты, реквизиты. Еще черте что. Четыре обрывка чековой бумаги, чья единственная функция – подтверждение трат. Чарльз ждал объяснений и готовился рассказать что-то о Честере, к которому его приставили, но вместо этого разглядывал довольного босса.

Между тем, босс решил прервать молчание.

– «Приглядись к Марио», – проговорил Филипп, наконец устремив на Чарльза пристальный, смешливый взгляд. Странное сочетание улыбки и выражения глаз.

– В плане? Речь о синьоре Верроне?

– Именно о нем. Нужно спросить у Ольги, что она разглядела, пока трахалась с ним в гримерке.

Прямолинейность выбила из колеи. Чарльз взял бокал с водой, сделал несколько глотков, чтобы скрыть неловкость, снова посмотрел на шефа.

– Ольга… что?

Филипп пожал плечами.

– Все мы не без греха. От Пьетры за версту несет чужой меткой. Наш Марио не так прост. Он явно инкуб. Ольга не до такой степени вампирша, чтобы потерять голову и сходу броситься в омут страсти. А он ее явно зацепил. При прочих равных, можно сделать вывод, что он инкуб. Скорее всего, высший. А это многое объясняет.

– Не понимаю. Поэтому промолчу.

Филипп ухмыльнулся.

– Когда-нибудь ты поймешь, что женщина – любая – нужна для того, чтобы привести тебя к цели. Ты ее используешь. Или во имя удовольствия. Или ради дела. С Ольгой получается совмещать. И мне это нравится. – Он сложил указательный, средний и большой пальцы правой руки и сделал движение, будто пропускает сквозь них перец чили. – Главное – результат. Перчинка. Во всем должна быть перчинка.

Чарльз решил, что лучше не спорить. Шеф редко пускался в подобные измышления, и его приближенные не знали, как вести себя в подобных случаях. Филипп аккуратно сложил чеки в конверт, а его засунул в дипломат.

– Марио, – продолжил он, – судя по всему не так прост, как думает о нем Бертони. Нам рекомендуют присмотреться. Надо поговорить с Ольгой. Лучшее оружие – это женщина.

– Это как-то…

– …цинично? – прервал шеф. – Иногда ты ведешь себя так, что я забываю о твоей сущности. Или ты уже сам забыл, что являешься вампиром?

– Забудешь тут. Если бы не пилюльки, еще бы и под солнцем ходить не мог, – усмехнулся Чарльз и взглянул на часы. До приема лекарств оставалось несколько часов, но он слишком хорошо помнил тот день, когда просрочил прием.

Что делали в лабораториях Темного Храма и каким образом это помогало вампирам спокойно переносить и солнце, воду, серебро и все остальное, Чарльз не знал. Он знал только, что вакцина есть, что стоит она хороших денег и что он может себе позволить лучший из вариантов.

– Ну так и смотри на это как вампир. Секс не является изменой. Это инструмент, пища. Ольга добыла нужную информацию и получила удовольствие. Я за нее очень рад.

Чарли передернул плечами.

– И все же. Почему обратить внимание на Марио?

– Синьор Верроне мягко обаял нашего дорого Бертони, – продолжил Филипп, отложив чеки. Улыбка исчезла, ей на смену пришла привычная бесстрастность. Только взгляд сейчас каре-янтарных глаз излучал слабый мертвенный свет. – Нас предупреждают, что Бертони не следует доверять. А также что не следует на него рассчитывать.

– Очень он нужен…

Филипп встал, заложил руки за спину и повернулся к окну. Его длинные волосы, собранные в свободный хвост, спускались чуть ниже лопаток. На нем был удлиненный пиджак, напоминающий скорее камзол, узкие прямые брюки, будто вырванные из другого времени (и явно не из прошлого), белая шелковая рубашка. Герой-любовник популярных романов, не меньше. Чарльз знал, что этот образ далек от настоящего, но понятия не имел, каков настоящий, кто это и как его зовут. По ощущениям ему в равной степени можно было дать и триста лет, и три тысячи. От него веяло мудростью столетий, расчетливостью. То существо, которое на пять шагов вперед знает ходы каждого из оппонентов. И что, он столкнулся с равным соперником? Вряд ли. Слишком спокоен, хотя в глазах то и дело проявляется нечто, похожее на интерес.

Филипп для Чарльза оставался загадкой. Но эта загадка как ничто на этом свете дарила чувство покоя. Шеф был готов помочь, всегда знал, что кому сказать и умело дергал за ниточки. Его люди ходили по лезвию, прекрасно понимая, что у них есть страховка. Но упаси их Великая Тьма потянуться за веревкой противника – реакция будет незамедлительной и жесткой. Филипп, Русский, Клайв Легард – все они действовали исходя из понятия «второго шанса не бывает» и принимали решение мгновенно. Эти три личности, из которых между собой были связаны только две последних, с одинаковым успехом плели свои сети. И тот, кто оставался в центре паутины, ощутимо наслаждался происходящим.

– Что с Честером?

– Мутно. Он упорно отказывается от своей темной стороны. Считает себя бессмертным человеком и пытается понять, что с ним не так.

Филипп обернулся. Его лицо осталось бесстрастным.

– Что ж, если не помогает эволюция, поможет революция?

– Думаешь, стресс подтолкнет его к пониманию?

– Стресс сделает его более восприимчивым.

– Зачем он тебе? – спросил Чарльз и тут же прикусил язык.

Филипп будто не заметил. Он глубоко задумался, приложив указательный палец к нижней губе и чуть наклонив голову. Глаза прикрыты, лицо слегка напряжено. В уголках глаз – морщинки, будто он собирается улыбнуться. Но губы предельно жесткие.

– Он пригодится. Честер – первоклассный специалист. И он нужен… он нужен Клайву.

– Мы оба знаем, что профессионализма здесь мало. Ты собираешь команду в противовес тому, что творит Верроне?

– Его зовут не Марио Верроне. Но я пока не знаю настоящего имени, – спокойно отозвался Филипп. – В любом случае, тебе оно ничего не скажет. И я не знаю, кто сейчас в его команде. Мне нужны люди, способные воплотить план в жизнь.

– Международная сеть…

– И именно поэтому нужен специалист по сетевой безопасности.

– С каких пор тебя беспокоит безопасность?

Филипп не ответил. Он холодно улыбнулся и открыл окно. Летний ветерок ворвался в помещение. Странно, но он был почти прохладным. Кто бы мог подумать, что природа сжалится и даст населению возможность вздохнуть?

– Но я понял, – продолжил Чарльз. – Будет сделано. Не жалко тебе мальчика?

– Этот мальчик старше тебя лет на двести, – неожиданно проговорил Филипп, посмотрев на помощника. – Не жалко. Он слишком заигрался в человечность. Максимум год. У нас максимум год для того, чтобы подтолкнуть его к верному решению.

– Мне кажется, ты знаешь больше, чем говоришь.

– Естественно. Мне пора. – Он взял дипломат. – Скоро придет Ольга. Пожалуйста, не обижай ее недоверием.

Чарльз вспыхнул.

– Ну уж нет. С каких пор ты начал делиться женщинами?

– С тех самых, когда это начало приносить пользу. Не скучай.

***

Эту квартиру в Вашингтоне знали все ключевые люди Филиппа. Она была оформлена на какого-то смертного, задолжавшего Незнакомцу. Двухэтажная, просторная, она становилась лучшим местом для свиданий, проведения сделок и прочих мелких и не очень собраний. Единственным условием было соблюдение конфиденциальности. Филипп даже нашел семейную пару, которая за щедрое вознаграждение изображала местных жильцов, поддерживала контакт с соседями. Чарльз любил здесь бывать. Любил одиночество и тишину. Любил те моменты, когда Филипп что-то планировал. Когда они садились и решали, в каком направлении стоит двигаться дальше. Шеф филигранно управлялся с людьми. И с той же ювелирной точностью выстраивал стратегии.

Ольга появилась спустя два часа. Она открыла дверь своим ключом, прошла в прихожую. Бросила сумку на столик и тяжело вздохнула.

– Есть кто живой?

Чарльз вышел в коридор и прислонился спиной к дверному косяку из светлого дерева.

– Только я.

Она подняла на него усталый взгляд. Улыбнулась.

– Это хорошо.

– Серафима, – ее темное имя он произнес как-то само собой, – что-то случилось.

– Устала, только и всего. Филипп уехал?

– Да, сослался на какие-то дела.

Она кивнула.

– Он предупреждал.

– Я хотел бы с тобой поговорить.

– О Марио? – Ее взгляд стал холодным.

Чарльз улыбнулся и отправился на кухню.

– Сделать тебе мохито?

– Безалкогольный. Так о чем ты хотел поговорить?

– О том, кто такой Марио Верроне на самом деле.

Она сбросила туфли и босиком последовала за вампиром. Она не знала темного имени Чарльза и бесилась каждый раз, понимая, что он знает ее. Но сейчас почему-то тот факт, что он называл ее Серафимой, не оставил никаких ощущений. После того случая в гримерке Ольга на многие вещи стала смотреть иначе. И дело не в самом Марио – или кем он там являлся. А в том, как на это отреагировал Филипп. Впервые за все время их общения она начала понимать, что Незнакомец ее не любит. Глупо было надеяться, Незнакомцы вообще не умеют любить, но, видимо, его нежность и обходительность заставили ее поверить.

– Я знаю не больше твоего, дорогой, – проворковала Ольга, усаживаясь на барный стул.

Чарльз не отреагировал. Он занялся коктейлем. Балерина следила за тем, как чуть заметно напрягаются мышцы на его спине и плечах. Или она ощущала это напряжение – на нем была рубашка.

– Осмелюсь не поверить, дорогая.

Они были вынуждены замолчать, пока вампир измельчал лед. Серафима смотрела в окно. Ей хотелось еще раз спросить, где Филипп и когда он вернется. Но она понимала – Борн не знает. И даже если бы знал, вряд ли бы сказал.

– Ты знаешь мальчика по имени Том? – спросила женщина.

– Филипп предлагал его обратить.

– У него есть печать.

– Почему он сам?..

Ольга покачала головой. Подняла руки и вытащила из прически все шпильки, позволяя тяжелым прядям упасть на плечи. Чарльз закончил с коктейлем и поставил перед ней высокий тумблер, от которого пахло блаженной свежестью.

– Он не может. Сказал, что не может, но не говорит, почему.

Чарльз нахмурился.

– Серафима, что с тобой?

– Называй меня «Ольга».

Вампир опустился напротив нее, наклонился вперед через узкую стойку и заглянул в глаза. Прикоснулся к узкой руке, лежащей рядом с бокалом.

– В чем дело?

– Ты тоже думаешь, что со мной можно легко переспать, и я способна чувствовать только физически?! – вспылила она, отдернув руку. Потом неожиданно взяла его за волосы и заставила приблизиться. – Ну так пошли. Мы же вампиры, это в порядке вещей!

Чарльз вырвался.

– Прекрати.

– Что, я тебе не нравлюсь?

– Серафима…

Он встал и вернулся к столу, на котором готовил коктейль. Включил кофемашину. Ольга отвернулась.

– Я не знаю, что произошло между тобой и нашим шефом и понятия не имею, что произошло между тобой и Марио. И знаешь, что, – он посмотрел на нее, сложив руки на груди, зеленые глаза угрожающе сверкнули, – мне плевать. Потому что я знаю тебя. Но трахаться в этой квартире только потому, что ты самой себе пытаешься доказать, что ты самая обыкновенная вампирша, извини, не стану.

– Ты больше по мальчикам? Поэтому так ошиваешься вокруг нашего Чесси?

– Серафима, прекрати.

Он устало вздохнул, провел рукой по волосам, налил себе эспрессо и вернулся за барную стойку. Ольга обратила внимание на то, что вампир действительно красив. На то, что его глаза сейчас приняли редкий, благородно-изумрудный оттенок, а черные волосы так выгодно дополняла проседь. Он не менял внешность, и она чувствовала, что выражению его лица хочется доверять. Что она видит именно его. А не одну из масок. Между тем она не знала, как выглядит на самом деле Филипп. Его тысяча лиц и постоянство только в выражении глаз. В тяжелом, неподвижном взгляде, сталкиваться с которым не хотелось никому. Любила ли она его? Он ее пленил. Невероятной властностью и уверенностью в себе. Ей было все равно. Наплевать даже на то, что она, сама не зная, стала участницей бесконечной криминальной сети. Ради него она была готова оказаться даже в Коридорах узников.

– Ладно, прости. Что ты хочешь узнать о Марио?

– Все. Слишком много ниточек начало связывать нас с ним.

– Он инкуб.

– Да, Филипп сказал об этом.

Серафима удивленно посмотрела на вампира.

– Ему я не говорила.

Чарльз пожал плечами, пригубил кофе.

– Он просто сделал вывод. И как всегда оказался прав. Что еще?

– Я думаю, он чертовски древний. У него такой взгляд… – Ольга задумалась, прищурившись. Чтобы потянуть время, отпила коктейль. – Я не знаю, как объяснить. Выражение глаз и лица не сочетается. Хотя в тот момент, признаюсь, мне было сложно думать о чем-то.

– Понимаю. Мне доводилось пересекаться с одним очаровательным суккубом. И все же. Пойми, Филипп не ошибается, а он считает, что Марио – центр паутины.

– Прости, но телефончиками мы не обменялись.

– Он сам тебя найдет. Пьетра продолжает у тебя заниматься?

Ольга кивнула.

– Она должна прилететь на следующей неделе.

– Бьюсь об заклад, она передаст от него привет. Или кто-то привезет от него подарок.

– Что это, Чарльз, ревность? Кстати. Как тебя зовут на самом деле?

Он рассмеялся.

– Так вот почему тебе не нравилось, когда я называл тебя по имени. Я Карл. Несложно догадаться.

Она усмехнулась.

– И правда, ты недолго думал, создавая Чарльза Борна. А сколько тебе лет?

– Я родился во времена Генриха Наваррского, до его становления в качестве Генриха IV. Создатель был смешон, дал мне имя в честь странного короля Карла IX. Надеюсь, я на него совсем не похож.

– Не похож. А вот Генриха Наваррского мог бы напомнить.

Чарльз рассмеялся.

– Вроде бы я не так активен, как он.

– Но умен. И красив.

У Чарльза пересохло во рту. Одна невинная фраза, а он почувствовал себя мальчишкой на выпускном. Ольга смотрела на него, слегка прищурившись. То ли играла, то ли не совсем понимала, как на него влияет. А он боролся с двумя желаниями: поцеловать ее прямо сейчас, а еще лучше укусить, и сбежать подальше. Вернуться к работе и наконец заняться тем, о чем просил шеф.

– Так что там про мальчика Тома? – с трудом проговорил вампир, заставляя себя переключиться.

– Думаю, что ему пора. Он вызвался обслуживать Русского, потому что учуял присутствие темного существа. Он хочет к нам.

– Или ты хочешь так думать.

– Думаешь, я не готова подарить кому-то темную жизнь?

Чарльз пожал плечами.

– Это решать только тебе.

Ольга подтянула правое колено к груди и обняла его руками.

– Я боюсь. И хочу этого.

– Значит, делай. У тебя есть три месяца до нового сезона. Успеешь дать ему новую жизнь и чему-то научить. А потом начнешь учить самостоятельности.

– И какую судьбу ему приготовят? Влиться в картель Филиппа?

– Поверь мне, это не худший из возможных вариантов.

Она прикрыла глаза, вызывая в памяти образ мальчишки. Неуверенный в себе, зашуганный, восторженный. Может быть, она себе все придумала, и ему это совсем не нужно? Или наоборот?

– Не терзай себя понапрасну, – продолжил Чарльз. – Тебе нужно отдохнуть.

– Ты останешься?

– Да. Я поработаю. Твоя спальня свободна.

– Спасибо за мохито. Он чудесный.

Вампир не ответил. Ольга соскользнула со стула, обогнула стойку, легко поцеловала его в щеку и удалилась. Чарльз приложил пальцы к месту поцелуя, думая о том, что, наверное, эта женщина заслуживает настоящего счастья. А Филиппу в общем и целом на ее чувства плевать. И это не его, Чарльза, дело. Его дело – Честер.

Вампир убрал и вымыл посуду и ушел в кабинет, где включил компьютер (и откуда Филипп только берет технику) и углубился в работу. Все-таки официально Честер Харди тоже его шеф. Нельзя забивать на производственные задачи.