Читать книгу Зверь (сборник) - Эрнест Сетон-Томпсон - Страница 27

У Яна не было даже самых простых инструментов, но он всерьез задумался о постройке хижины. В целом его нельзя было назвать предприимчивым. Его стремление купить книгу было ему скорее несвойственным, и его природные склонности лежали отнюдь не в области коммерции. Когда о его проделках узнали дома, строгий семейный суд не одобрил тот факт, что он выполнял «работу, недостойную сына джентльмена», и запретил «когда-либо добывать деньги способами, столь несовместимыми с человеческим достоинством», под угрозой строжайших наказаний.

Карманных денег ему не давали, так что за душой у Яна не было ни гроша. Множество парней содержали себя, если у них имелись хороший топор и лопата; но у Яна не было ни того ни другого. Лезвие от старого рубанка, гвоздями прибитое к палке, – вот и весь инструмент, которым он обладал. И все же Ян приступил к работе, возмещая недостаток инструментов упорством и настойчивостью.

Сначала, еще по весне, он отыскал самое тихое место – речную отмель, скрытую густой растительностью. У Яна не было никаких особых резонов прятать хижину, кроме его извечной любви к таинственности. В одной из книг он прочел о том, как «изворотливые разведчики прокладывают себе путь в непролазных джунглях среди ветвей и лиан, а затем строят там удобные жилища, которые никто из непосвященных не в состоянии отыскать». Яну казалось очень естественным сделать хижину абсолютно секретной, наподобие тайной комнаты в волшебном замке. Он воображал себя находчивым разведчиком, который приводит в хижину изумленных товарищей, – хотя, разумеется, у него и в мыслях не было раскрывать свою тайну кому-либо. Порой он мечтал о помощи Рэда – в конце концов, руки у брата были сильными, а инструменты хорошими, – но случай с мастерской стал лишь одним из длинного ряда эпизодов, приучивших Яна не посвящать брата в свои замыслы. Лучше всего тайны хранила мать-земля, так что Ян вооружился своей примитивной лопатой и начал копать яму на речном берегу.

Тяжелая голубая глина очень замедляла работу, но выходные, проведенные за тяжким трудом, принесли результат в виде котлована примерно в семь футов шириной и четыре глубиной.

На этом Ян остановился и приступил к постройке собственно хижины. Требовалось доставить к норе как минимум двадцать пять или тридцать бревен длиной по семь-восемь футов каждое, и Ян задавался вопросом: как срубить их имевшимся в его распоряжении инструментом и приволочь на место? Как бы там ни было, он даже не думал поискать топор получше. Почти неосознанная уверенность в том, что у индейцев и таких орудий труда не было, в достаточной мере поддерживала его, и Ян храбро сражался с трудностями, используя любые подходящие по размеру бревна, которые мог отыскать. И каждое бревно, которое он приносил, немедленно шло в дело. Другие ребята сначала собрали бы все стройматериалы и лишь потом принялись возводить хижину, но не таков был Ян: слишком сильно горело в его груди желание увидеть, как растут стены. Он медленно и с большим трудом собрал достаточно лесоматериала для возведения трех стен, и теперь перед ним встала задача: сделать в хижине дверь. Разумеется, дверной проем нельзя было вырубить в бревнах, как обычно поступали: такая работа требовала куда более качественных инструментов. Тогда Ян снял с фасада все бревна, кроме нижнего, заложил пространство камнями и подпер все деревянными колодами. Это дало ему неожиданный приз в два бревна и помогло укрепить оставшиеся стены.

Теперь хижина выросла примерно до трех футов в высоту. В ней не было двух одинаковых бревен: некоторые оказались чересчур длинными, большинство имело кривизну, а иные наполовину прогнили. Последние Ян использовал по одной простой причине: они оказались единственными, которые он сумел срубить. Он использовал все запасы, которые находились под рукой, и вынужден был обратить свой взгляд на дальние угодья. Сейчас он припомнил одно бревно, которое могло бы подойти, – оно находилось в полумиле отсюда, на тропе, ведущей к дому. Ян всегда употреблял слово «тропа» – он не называл свои пути «дорогами» или «трактами».

Итак, он отправился за бревном. К его величайшему удивлению и радости, бревно оказалось одним из дюжины старых поперечных балок, сделанных из лиственницы. Они были срублены давным-давно и выброшены – их забраковали, или они оказались попросту не нужны. Ян мог перенести лишь одну балку за раз, так что с каждым бревном следовало совершить путешествие в милю, причем балка была ужасно тяжелой и, казалось, давила на плечи даже после того, как эта миля оставалась позади. Чтобы добыть эти двенадцать бревен, Ян проделал путь в двенадцать миль. Работа заняла у него несколько суббот, но он был преисполнен упорного желания доделать хижину. Двенадцать хороших бревен стали ее составными частями, повысив потолок до пяти футов, и еще три бревна осталось на стропила. Их он расположил в форме снежинки, стараясь, чтобы расстояние между ними было одинаковым. Затем Ян покрыл их множеством мелких веток и сучьев, пока не образовался толстый покров, после чего пошел на луг, покрытый буйной зеленой травой, и пару часов срезал ее при помощи ножа. Траву он густо настелил на крышу и укрыл сверху корой вяза, а поверху обмазал все накопанной на берегу глиной, утрамбовал и обрезал лишнее по краям. И наконец он набросал сверху мусора и листьев, так что крыша хижины совершенно затерялась посреди переплетения густых ветвей.

Словом, крыша была доделана, но оставалась открытая дыра в передней стене. Ян испытывал ужас при мысли о поиске новых бревен, а потому разработал очередной план. Сначала он нашел некоторое количество палок примерно шести футов в длину и двух-трех дюймов в толщину. У него не было топора, чтобы обтесать их и сбить вместе, поэтому Ян вырыл пару ям глубиной в фут, по одной у каждого конца бревна, лежащего перед входом, а еще одну пару ям – возле середины этого бревна.

В каждую из этих ям он вертикально вставил пару найденных палок так, чтобы они доставали до свеса карниза, – одну под карниз, а другую снаружи, – и заполнил ямы землей. Затем он отправился на берег ручья и срезал множество длинных ивовых плетей толщиной примерно в полдюйма у основания. Этими плетьми он восьмеркой обмотал верхушки каждой пары столбиков, торчащих в ямах, так чтобы эти столбики стояли ровно.

Ниже по ручью он вырыл яму, в которой намешал из воды и глины некое подобие строительного раствора, а потом при помощи вырезанной из тонкой дощечки лопаточки и этого раствора, который он перетаскивал в старой корзине, выстроил вокруг столбиков стену, закладывая просветы палками и камнями и обмазывая раствором, но не забыв оставить маленькое отверстие для окна и проем побольше – для двери.

Теперь пора было заняться внутренней отделкой. Он набрал в лесу мха и законопатил им дыры в верхней части хижины, а те, что были внизу, заложил камнями и засыпал землей. Теперь хижина была готова, оставалось лишь сделать дверь.

Дверной проем был в четыре фута высотой и в два шириной, поэтому дома Ян пошел в дровяной сарай и изготовил три доски. Каждая из них была длиной в четыре фута и шириной в восемь дюймов, причем у одной доски на каждом конце он оставил небольшой кусок и заострил его: получилась доска чуть более длинная и с шипами по краям. Так как все это он делал дома, у него имелось большое подспорье: пила. Затем, взяв эти доски и еще две покороче, два фута в длину и шесть дюймов в ширину, он улизнул в Гленьян и там, забивая гвозди камнем вместо молотка, приладил их друг к другу, соорудив дверь. В самом нижнем бревне, лежавшем под дверным проемом, он проделал небольшое отверстие, достаточное, чтобы в него вошел один из заостренных концов длинной доски, и такое же отверстие сделал в бревне над дверным проемом. Затем, приподняв карниз, он установил дверь, вернул карниз на место, и дверь наконец повисла.

На некоторых бревнах с внешней стороны стены Ян специально оставил сучки, а внутри хижины набил деревянные гвозди. На них он намотал веревки, которые теперь служили дверными петлями. Затем он взял несколько бревен, набросал на них лапник и сухую траву, и таким образом у него появилась кровать.

Осталось сделать окно. За неимением лучшего материала Ян затянул его куском кисеи, принесенной из дома, но его раздражала ее унылая белизна, и, набрав кварту масляных орехов, дома он улучил момент и прокипятил кисею вместе с этими орехами, пока она не окрасилась в приемлемый желтовато-коричневый цвет.

Напоследок следовало скрыть все следы его деятельности и хорошенько замаскировать хижину среди зарослей и вьющихся стеблей. И наконец, спустя недели труда, его дом в лесной стране был завершен. Имея всего лишь пять футов в высоту, шесть футов в длину и ширину, этот дом был грязен и неудобен, но как же счастлив был Ян!

Именно здесь впервые в жизни он познал особенную радость: в одиночку пройти большую часть пути к великой цели.