Читать книгу Собрание сочинений. Том 3 - Евгений Евтушенко - Страница 39

Цари,

        короли,

                    императоры,

властители

                 всей земли

командовали парадами,

но юмором —

                    не могли.

В дворцы именитых особ,

все дни возлежащих выхоленно,

являлся бродяга Эзоп,

и нищими

               они выглядели.

В домах,

             где ханжа наследил

своими ногами щуплыми,

всю пошлость

                      Ходжа Насреддин

сшибал,

            как шахматы,

                                 шутками.

Хотели

           юмор

                   купить —

да только

               его

                    не купишь!

Хотели

           юмор

                   убить —

а юмор

           показывал

                           кукиш!

Бороться с ним —

                            дело трудное.

Казнили его без конца.

Его голова отрубленная

качалась на пике стрельца.

Но лишь скоморошьи дудочки

свой начинали сказ,

он звонко кричал:

                            «Я туточки!» —

и лихо пускался в пляс.

В потрепанном куцем пальтишке,

понурясь

              и вроде каясь,

преступником политическим

он,

    пойманный,

                       шел на казнь.

Всем видом покорность выказывал,

готов к неземному житью,

как вдруг из пальтишка выскальзывал,

рукою махал,

                     и тю-тю!

Юмор

         прятали

                      в камеры,

но черта с два удалось.

Решетки и стены каменные

он проходил насквозь.

Привык он ко взглядам сумрачным,

но это ему не вредит,

и сам на себя с юмором

юмор порой глядит

Он вечен.

              Он, ловок и юрок,

пройдет через все,

                            через всех.

Итак,

        да славится юмор!

Он —

        мужественный человек