Читать книгу Собрание сочинений. Том 3 - Евгений Евтушенко - Страница 79

В писательском Доме творчества

до самой поздней поры

с неколебимой точностью

падают в лузы шары.

Писатели Минска и Киева,

играя весьма остро,

вооруженные киями,

борются за мастерство.

Тяжкую штору отдергиваю,

лбом прижимаюсь к стеклу.

Слышу гудки у Дорохова,

вижу сырую мглу.

Как она быстро сгущается!

Хоть бы одна звезда!

Что-то со мной прощается,

видимо, навсегда…

Успокоительно, вяжуще

полная мгла настает.

Небу чего-то важного

явно недостает.

И под гудки встревоженные,

под звон апрельского льда,

мокрая и взъерошенная,

вылупилась звезда.

В этой туманной полночи

с мглою в неравной борьбе

очень ей надо помощи —

знаю сам по себе.

Чудится или кажется?

Лбом я к стеклу прирос.

Странные тени, покачиваясь,

движутся между берез.

Тени большие, тревожные

ко мне направляют шаги.

Вижу я куртки кожаные,

наганы и сапоги.

Грозные, убежденные,

в меня устремляя взгляд,

на тяжких от капель буденовках

крупные звезды горят.

Все по-мальчишески стройные,

шпорами чуть звеня,

идут комиссары строгие,

погибшие за меня.

В тугие ремни окованы,

судьями и судьбой

входят сквозь стены в комнату,

звезды внося с собой.

Наши беседы – тайные.

В комнате мы – одни.

Вскоре в туман и таянье

молча уходят они.

Березы за ними строятся,

хрустит молоденький лед.

Идут комиссары строгие,

свой продолжая обход.

Биллиардисты резвые

в шумном кругу знатоков

шары посылают резаные,

всаживают свояков.

Мне не слышны их звонкие

слоновой кости шары.

Слышно одно: за окнами

моих комиссаров шаги.

Трудною гололедью

идут они, что-то тая.

Идут они, – как трагедия

собственная и моя.

Идут они молча в потемках

среди предрассветных полян.

Звезды на мокрых буденовках

светятся сквозь туман.